Сегодня я проснулся рано. Но мне почему-то захотелось еще посидеть у входа в дупло. Остальные воины пока спали, а я любовался рассветом. Еще не известно, доживу ли я до следующего. Жизнь воина настолько полна опасностей, что я не могу быть уверен, что завтра проснусь. На любого кота может напасть змея, ну или лиса, а может, даже барсук или енот. Но эта жизнь еще и отдает взамен. Я могу быть уверен, что если кто-то из моих соплеменников окажется рядом, он будет сражаться со мной бок о бок. Он никогда не предаст и не ударит в спину. А я же в свою очередь гарантирую тоже самое. Если нужно, я отдам жизнь за своего врага, так суждено. Нужно уметь прощать и отдавать то, что берешь. Нужно уметь хранить верность тому, что считаешь правильным. Я внезапно встал и мою шерсть обдула волна ветра. Это наша территория, мы здесь хозяева, и только мы будем сражаться за каждый коготок своей территории...
Вскоре из палатки вышла Сосновая Игла. Она составит мне компанию на сегодняшнем патруле. О нем меня предупредил Февраль. Может, этот кот не такой уж и плохой? На него можно положиться в трудную минуту, он всецело предан Древесному племени,  и никто не покалечит его верность! Древесцы - самые лучшие в войны в округе.
Сосновая Игла уже, наверное заждалась меня, поэтому я спрыгнул с ветки и подошел к ней, поздоровавшись. Затем мы отправились в свой охотничий патруль. Жара не отступала, но под деревьями не было так много палящих лучей утреннего солнца. Часть нашей территории была погружена в тень. Не смотря на ненависть к пеклу, я быстро взобрался на ветку дерева, когда обогнал свою младшую соплеменницу. И снова мне в морду задул ветер. Я поднял голову выше, чтобы он охладел мою, набравшую температуру, шерсть. И внезапно я понял, что лучшей жизни и не может быть, чем жить в племени ловких древолазев и чувствовать ветер на своей шерсти.
Вскоре, мы начали охоту. К сожалению, мне не повезло. Вся дичь, которую я находил была спугнута во время засады. Зато моей юной соплеменнице повезло много больше меня, чему я был весьма рад. Молодое поколение растет и развивается, скоро мы, молодая кровь, причем на смену старшим, которые заслужили себе отдых на старости лун. И я поклялся, что не подведу их труды.
В последнее время, между Речным и Древесным племенами происходила вражда. Все чаще и чаще случались конфликты. Близилась война, я это шкурой чувствовал. Но даже если так, я буду сражаться за свое племя, как лев, никому не позволю положить глаз на наши владения. Здесь только мы хозяева, только мы имеем право на эти деревья и свободный ветер в пустошах. А остальные пускай возятся в своей воде. У нас есть ветер и свобода, а значит, мы самые быстрые, гордые и ловкие войны во всем лесу. Но и к Речным тоже нужно относится с уважением. Они очень крепки и сильны, чтобы раздвигается водную гладь своими лапами. Но моя верность навсегда останется у Древесного племени. Племени героев, древолазев и свободы.

Неясыть ловко поймал вьюрка, прижимая к земле когтистыми лапами. Хвост белоснежного воителя зашёлся в стремительном танце, будто змея метясь из стороны в сторону. Звонкая птичья трель ласкала слух не меньше, чем мягкий теплый ветерок бока древесных воителей. Небесное святило набирало горячей ослепительности и древолаз чувствовал, что вскоре всё его племя будет изнывать от жар. Впрочем, коротать деньки под пышными кустами крапивы, растянувшись на прохладной земле - это куда приятнее, чем переминаться с лапы на лапу на озябшей земле и давиться промерзшим воздухом, который щипает нос.
Вокруг пестрела зелень и светлый красавец вновь сверкал белоснежной шерстью, излишне выделяясь среди густого малахита летнего леса. Но он был не одинок в своей невинной белоснежности. Спутница его жизни искрилась чистым светом первого снега, что ослеплял своей блистательностью. А её мягкая лазурь проницательных глаз сводит с ума своей загадочной проникновенностью.
Они будто бы две резные снежинки, кружащиеся в танце необузданной страсти. Ему более не доводилось видеть таких чистых оттенков. Как на шкура так и в душе.
Возможно, когда-нибудь и плоды их любви будут разбавлять пестрость племени своей белоснежностью.

Задумавшись, клёст чуть было не упустил свою дичь. Он уже был готов проводить птицу раздосадованным взглядом, ему всё же удалось поймать пернатую дичь. Кот быстро прикончил пташку, выплёвывая мягкий пух. Ещё немного, чувствовал Неясыть, и духота будет звенеть в воздухе. Ему хотелось как можно быстрее наловить дичи, возвратиться в лагерь и провести целый также, как когда проводил будучи учеником. Да, он вновь хотел купаться в праздности, прячась от воительских обязанностей.
Почти над самым ухом древолаза прожужжал шмель, шустро прошмыгнув мимо охотника. Кот заинтересованно скосил взор разноцветных глаз в сторону полосатого пушистика, который был таков. Он тоже куда-то спешил, возможно желал скрыться от назойливого солнца.

Неясыть звучно зевнул, лениво бредя через опушку. В ветвях суетливо кричал кромешно-чёрный ворон, который спикировал вниз. Он то и стал финальной дичью матёрого охотника, буквально фееричной кульминацией. Неясыть с блестящим успехом поймал пернатый пирожок, прижав к земле. Ворон забился в истошном крике, но вскоре замолк, удушенный крепкой хваткой древолаза.

И вот Кол стал царём. Единоличным правителем бала и абсолютным хозяином ситуации.
Вот его зубы скользят по плотному слою шерсти противницы, впиваются её в кожу, пребольно раздирают ее. Неприятный вкус бродячей шерсти (ухоженной, но стереотипно отвратительной) остался на языке. Кол чувствует себя гадюкой, поедающей мышь, или даже целым питоном, заглотившим олененка.
Он крепко и надежно придавил и без того парализованную между пнем и землей разбойницу; Кол сидел на ее спине, и кошка ничего не могла сделать – это все равно как если бы сухое дерево сопротивлялось действию огня. Вымещая гнев, Кол несколько раз ударил бродягу когтистой лапой – пусть пострадает, пусть помучается перед смертью…
Ведь это будет справедливая кара. Она заслужила смерти – какая еще тварь посмеет столь нагло и себялюбиво вторгнуться несколько раз на его территорию? Пусть звездное племя – котячьи выдумки, но, казалось, сейчас даже оно на стороне Кола: вон как родные стены его защитили. Пень где-нибудь в Темнолесье не помог бы заточить бродягу, а вот пенек на опушке Светлого леса оказался чрезмерно услужлив.
Кол никогда не позволит всяким ничтожествам, возомнившим себя божками, вторгаться на его владения. Он убьет эту кошку и бросит ее где-нибудь возле дома Лесника – пусть всякая бродяга, проходя мимо трупа неудачницы, чует запах Древа и опасается его…
Вот он, момент триумфа. Приятно – невозможно. Холод сковывает сердце.
- Кол! Не убивай её, ладно?
Кол чуть не подавился. Поставив жесткую лапу на шею пестрой кошки, дабы она не вырвалась, кот обернулся и увидел маленького оруженосца, про которого в ходе битвы успел забыть.
На поляну выбежала маленькая кремовая кошечка с пронзительными глазами и уставилась ими в Кола.
Кот дрогнул. Сам не понял, почему. У неё был такой жалобный взгляд, какая надежда в глазах… Кол зарычал.
- Убивать любых пойманных одиночек на нашей земле – прямой приказ Звездолома. Ни один воитель не должен его ослушаться. Разве ты не любишь свое племя, Тихоня? Ведь эта гадина, - лапа сильнее надавила на затылок кошки, - вернется. И, возможно, не одна. В борьбе с врагами Древесного племени не может быть никакого милосердия. Она знала, что делает, когда переступила границу.
И Кол нагнулся, чтобы порвать шею бурой, но остановился.
Перегорело, черт побери.
Колу казалось, что на него смотрит живая совесть.
Сложно передать, что чувствуешь, когда рядом с тобой стоит полукотенок-полувоитель и просит помиловать приговоренного к смерти. Даже жесткое сердце Кола дрогнуло – он тоже был не деревянный… не до конца.
- Хотя, ты знаешь, учитывая, что это первая пойманная за много лун одиночка – я отпущу ее. Отпущу с тем, чтобы она пришла в свое поганое болото, - шипение и несколько ударов – пусть останутся шрамы на память, - и предупредила своих дружков, что в следующий раз я их убью. Точно убью.
Если рядом опять не окажется Тихони.
Кол со вздохом схватил одиночку за загривок, грубо оттащил ее в сторону границы и, дав хорошего пинка, швырнул подальше. Проследив, что разбойница уползла, Кол вернулся к Тихоне и, крайне злой и раздасованный, вернулся в лагерь.

Отредактировано Кол (2014-12-28 20:34:39)

Мне почему-то захотелось прогуляться, и я не стала воспротивиться своему желанию, спокойно ушла из лагеря. Все давно узнали о моем положении и свыклись с тем, что я продолжаю ходить как в пограничные, так и в охотничьи патрули. Сколько бы мне не говорили, что это очень опасно, я лишь отворачивалась и с гордо-поднятой головой уходила прочь, не желая слушать других. Я знала, что они были правы, я знала, что этим наношу вред не только котятам, а еще и себе, но мне не хотелось уходить в детскую. Пролежать еще месяц без дела? Нет, спасибо, не очень-то хочется.

Сегодня я направлялась в сторону лесной опушки. Хотела попытать удачу там, хотя сейчас мне было глубоко наплевать на результат охоты, я думала о другом, а если быть точнее, то вообще ни о чем не думала. Все перемешалось в этой жизни. Сначала Иней, потом Уголь, затем снова Иней, и теперь оба они кажется позабыли обо мне. Оба нашли себе новых подруг. На Угля мне было как-то плевать, а вот Иней меня разочаровал. Но я уже не могу ничего сделать, это его выбор.

Глубоко вздохнув, я уловила запах белки и вскоре увидела самого зверька. Грызун выскочил на поляну, совсем не замечая опасности, а я в свою очередь попыталась принять охотничью стойку, что у меня не очень получилось. Я стала подкрадываться, а потом прыгнула, прибив белку к земле. Спрятав зверька, я стала охотиться дальше. Следующая попытка оказалась неудачной, что меня совсем не удивило. Спугнула полевку, что и требовалось ожидать от беременной кошки. Третья попытка оказалась более-менее нормальной. Я смогла поймать бурундука, который выскочил  на опушку, не заметив меня.

Собрав свою добычу, я отправилась в лагерь. Интересно, удивятся ли соплеменники или нет?

Птицелов шёл по следу Угля, как гончая, преследующая дичь. В душе серого воротилось то одним, то другим боком неоформленное волнение: а вдруг молодой воитель уйдёт? Вдруг он решит охотиться в одиночку? Нет, этого нельзя допустить. Как удачно Кам поставил их в один патруль, а его брат, как всегда, проспал.
– Будто можно мне такие важные поручения давать! – возмущался зеленоглазый, запинаясь о корни  лиственных исполинов. Поняв примерно, куда направился Уголь, преследователь взлетел на одно из деревьев и поскакал по шатающимся ветвям: быстрее, но изнурительнее. – Потом отдышусь.
Полосача гнало время – его извечный враг. Вдруг зелёная стена расступилась и древесный, оттолкнувшись жилистыми лапами, прыгнул в воздух. Уже в полёте он зацепился взглядом за незаметную для непросвещённого ветку  и вытянул передние лапы в её направлении. Казалось, что он не допрыгнет, что упадёт ещё в хвосте от ствола осины, но всё же ему это удалось. Получив ссадину на подушечке, кот спустился вниз на землю и оказался недалеко от чёрной фигуры. Как оказалось, Уголь и сам только вышел на опушку. Они с напарником прошли совсем ничего вместе, а потом разошлись «каждый по своим кустам». Птицелов поторопил себя:
– Слишком молчаливое начало, а черномазый будто бы задумчив, но может оно и к лучшему?
Под лапами шмыгнула бурая тень, в которой кот узнал бурундука. Он хлопнул когтями по тому месту, где вертелся растерянный грызун, но совершил промах, а потом ещё один и, хотя и накрыл хомячка, но тот смог вовремя вывернуться. Досадливо поддув повисший ус, охотник решил, что его стезя – птицы. Серый вновь вернулся в могучие, огненно-красные кроны и там уже выследил яркого дубоноса.
– Окрас-то по сезону, – усмехнулся воин, совершая рискованный прыжок. Лапу-то он подвернул, но и клыки сомкнул на трепещущем тельце жертвы. Морщась от боли, хвостатый осторожно вернулся на землю, зарекнувшись, что сегодня он больше наверх не полезет. – Какой теперь из меня добытчик?!
Но всё же попробовать свои силы стоило. Усач попытался угнаться за белкой, припадая на лапу, но та быстро ушла в свою среду. Эх. Всего лишь с дубоносом неудачник дня вернулся к Углю и с завистью посмотрел на его улов.
– Вот это да, – присвистнул он. – Звездолом что ли загонял? Боишься уже в лагерь без добычи прийти?.. Чего такой потерянный? Ох, Уголь, странный ты малый…
Птицелов с улыбкой на чёрных губах покачал головой. Казалось, что он-таки никогда и не бывает ни задумчивым, ни думающим. Все слова и поступки – спонтанны, но сколько в них обаяния и харизмы, врождённых и неисчерпаемых. Уголь уже в свои 15 лун был старше полосача душой.

Отредактировано Птицелов (2015-01-23 21:48:07)

Птицелов попытался прикинуть, когда ему доводилось учить предыдущих оруженосцев, и заключил, что Цикада точно обучалась летом и осенью, Солнечная – зимой и весной, как и Сирый. Сам же полосач так же познавал искусство охоты и боя в сезон Снежного Клёна.
– Это закаляет лучше всего, – было твёрдым его убеждением. – Как же невыносимо сложно проявлять лучшие черты своего характера в невыносимое время морозов и голода…
Под лапами кота хрустел снег, позади оставалась тропинка следов. Чуть дальше шла Куница. Её наставник всё никак не мог понять, как она умудряется поспевать за ним и идёт, не спотыкаясь и не врезаясь в деревья. Но он никогда не был лишён зрения, хотя бы на день, поэтому не знал, на что способны незрячие коты.
– Сегодня будет сложный урок, – вздохнул серый, глядя на расцветающее небо, ясное, что предвещало морозный день. Воин выдохнул белый пар и остановился. – Мы вышли на Лесную опушку. Местность здесь ровная, без сучков, без препятствий – этот полигон специально обустраивался предыдущими древесными. Они не один день очищали площадку, а мы поддерживаем её безопасность. Так что здесь и будем заниматься боем и охотой, пока что.
Кот ступил на ровную поверхность и прошёл на самую середину опушки. Без лишних слов он начал кругами ходить около ученицы, словно стервятник, почуявший умирающего. Ему хотелось узнать, на что способна Куница, может ли они отслеживать движения соперников.
– Я не знаю, что ты слышишь лучше всего, но старайся ориентироваться не только на голос, но даже и на шаги, потому что опасность не всегда болтлива… И постарайся не выдавать свою слепоту, тогда враг поймёт, что можно использовать это против тебя.
Птицелов понял, что для начала нужно показать юнице те места, которые следует защищать. Он подошёл к ней и прикусил кожу на загривке.
– Обычно держат здесь, чтобы противник не вывернулся. Ещё могут бить в живот или кусать лапы, – пояснил наставник, затрагивая хвостом названные части тела. Проговорив это, он отсел и с усмешкой уставился на кошку. – Ну и что придумаем? Как же ты будешь ориентироваться, откуда нападает враг? Давай-ка пока отвлечёмся на охоту, нам велено принести в лагерь еду. Тебе же не надо объяснять, что такое охотничья стойка? Это у нас в крови. Ну-ка, покажи… Главное для тебя, чтобы дичь не увидела, а это нелегко. Будем надается, что у тебя огромный запас везения и интуиции. Пошли.
Воин с беспокойством думал, как бы объяснить кошечке, что такое охота. Поколение за поколением, наставники показывали различные приёмы оруженосцам, но передавать их на словах… Чтобы облегчить всем жизнь, Птицелов решил преподать урок птичьей охоты – в ней он сам лучше разбирался.
– Чувствуешь? Этот запах принадлежит лесному голубю. Вдохни получше и запомни. Если птица сидит на дереве, то её очень сложно поймать, а на земле она беззащитней. Учти, что им всегда нужно время, чтобы оторваться от земли: это, как минимум, группировка, взмах крыльями, отталкивание от воздуха, подушку из которого они должны создать, и ещё мгновение, когда дичь взлетела, но находится на высоте хорошего прыжка. Всё это занимает меньше секунды или около того. Птице очень легко увидеть тебя, потому что их глаза располагаются, обычно, по бокам головы, как ты знаешь, поэтому пригибайся ниже к земле. Подбирайся с подветренной стороны, чтобы не обнаружить себя. А сейчас сиди, и не шевелись.
Птицелов собрался и покрался по холодной земле, но снег почти не хрустел под его лапами. Кот сделал мощный прыжок и прикончил голубя одним ударом.
– Вот, можешь его потрогать, – наставник положил птицу перед Куницей. – Пока я подбирался к нему, то почувствовал ещё один знакомый запах – это щегол. Птичка поменьше… Ух ты, тебе повезло. Нечасто они поют в первую луну Снежного Клёна. Слышишь, как уникален их голос? Песня живая и красивая – быстрый набор разнообразных щебетаний и трелей… – охотник замолк и пошёл по направлению к звукам. Яркая птичка находилась на земле и пританцовывала, зазывая самку, которая бы не прилетела в такое время. Зелёные глаза вспыхнули, и их обладатель накрыл лапами жёлтую тушку, а яростно затрепетала в клетке.
– Кун, сюда, быстрей! Чувствуешь, какой он хрупкий, но быстрый?
Вдруг щегол вырвался, и Птицелов сорвался с места. Он немного пробежал за сбитой с толку птицей и, подпрыгнув, поймал её пастью, а потом вновь принёс трофей ученице.
– Ещё здесь где-то неподалёку шастает белка. Но мне сложно определить, она слишком быстро передвигается.
Кот сделал попытку выследить её; выследить-то выследил, но поймать не удалось. Проворная пушехвостая учуяла убийцу. Неунывающий наставник вернулся к воспитаннице и проворковал:
– Теперь твоя очередь. Не волнуйся, я буду рядом и проконтролирую, но сделать всё ты должна сама. Хотя бы посмотрим, что тебе дано природой, а над чем стоит поработать самим.

Рысьими скачками, подобно могучей большой кошке, моя посеребренная туша с завидной грацией исследовала заснеженную Опушку на пару с серо-голубыми глазами, что зыркали, пристально изучая местность на предмет дичи, за которой, собственно, и двинулась сюда наша процессия во главе с вашим покорным слугой. Где-то сзади маячила Лиса, которую я оставил охотиться своими силами, дав напоследок парочку, без сомнения, мудрых (а как же без этого) напутствий - я вообще старался ограничивать свое вмешательство в совершенствования навыков оруженосцев, так как считал, что всего нужно добиваться самому, а помощь в этом наставника должна быть минимальной. Иначе привыкнут во всем опираться о плечо учителя, убежденные, что им всегда помогут и их всегда поддержат, но я по собственному опыту знаю, что порой подобные надежды становятся величайшим разочарованием.

Небо хмурилось, словно кто-то очень могущественный был недоволен своими подопечными, то бишь нами, а я, не в силах ничего с этим поделать, равнодушно блуждал под этими свинцовыми тучами, которые, кажется, вот-вот упадут тебе на голову промозглым, темно-серым туманом. На самом деле, как говорится, если ты настоящий романтик, то радуешься любой погоде. Я хоть и считал себя романтиком, но скакать по лужам или скользить по грязи не доставляло мне никакого удовольствия. За что я так люблю Снежный Клен - за холодную, суровую красоту, свежесть трескучего воздуха и отсутствие земельной черноты.

Яркое пятнышко солнечного света, на деле оказавшееся желтым хохолком овсянки, замаячило на белом фоне падающих снежных хлопьев. Украдкой вдохнув поглубже, я припал брюхом к холодной земле и, замирая через каждый преодоленный лисий хвост, пополз в сторону озябшей птицы, которая, хорохорясь и подпрыгивая, словно пританцовывая, выискивала среди снега что-нибудь съестное. Выдавая свое волнение лишь подрагивающим хвостом, - лун, проведенных в тренировках словно и не бывало - я напружинил жилистые лапы, хищно облизнулся и выскочил из засады, приблизившись на приличное для прыжка расстояние.

Мгновение - и все кончено. Стремительно остывающее тельце овсянки безжизненно повисло в моей пасти, мгновенно наполнившейся слюной вопреки времени, проведенному за завтраком. Очередной порыв ветра показался какой-то скорбной симфонией в память об отданной во благо Древу жизни. Шумно дыша носом, я вырыл в снегу небольшую ямку и, оставив в ней добычу, двинулся дальше, надеясь, что это не последняя удача на сегодня.

Воробушек, на вид промерзший до косточек, на деле оказался на удивление шустрым - на мгновение встретился со мной взглядом черных глаз и взмыл в небо до того, как я успел даже приблизиться. Проводив его взглядом и хмыкнув чему-то своему, вернулся за оляпкой, подхватил ее и отправился к краешку Опушки, туда, где начинается Лес, чтобы дождаться возвращения с охоты Лисы и оценить ее работу на сегодня.

Взгорье на дереве. Он свешивается с ветки, как старый осиный улей, побуревший от влаги и времени. Очень крупный, шерстистый улей. Взгорье крепко держится когтями за кору и с усилием подтягивается вверх, касаясь подбородком древесной коры сверху лап. Потом ещё раз, и ещё, и ещё.
В конце концов, его передние лапы начинают дрожать от напряжения, и Взгорье спрыгивает вниз. Он встряхивает сначала одной ногой, потом другой. Снег приятно обжигает морозом подушечки на лапах.
Дыхание Взгорье вздымается паром к небу, а сам он ерошит загривок, старается его распушить, чтобы было теплее. У него хорошо получается сохранять тепло.
Потянувшись, Взгорья принюхивается и взбирается на дерево. Лапы ещё непослушные, уставшие после тренировки. Он раздвигает кудлатой мордой тонкие ветви и почти не чувствует их прикосновения. Единственное, что Взгорье чувствует хорошо и ясно - запах коростели, которая сидит на соседней ветке и пытается склевать замерзшую почку. Он подкрадывается в охотничьей стойке, и есть в его движениях что-то дикое, первобытное и первозданное. Взгорье таков, какими были его предки, и предки предков. Но по-своему хорош.
Он прыгает, да только вздрагивает верная лапа, подводит его, скользит вниз по заснеженной ветке. Хватает охотник добычу, да не удерживает, дает ей вырваться. А сам падает вниз с дерева, в сугроб. И выбирается оттуда, жутко недовольный и весь в снегу.
Вытряхивает снег из ушей, глухо рычит, почти как пёс.
А потом пробегает вдоль по опушке к дальним деревьям. Там тихо, и под стволами валяется ореховая шелуха. Сердце Взгорья замирает. Он чувствует запах неуловимых белок. Карабкается по дереву, вскакивает на ветку, совершает прыжок... и видит серо-рыжую шкурку своей жертвы. Но теперь это не тот медленный, слабый Взгорье. Он перелетает с ветки на ветку и догоняет пушистую прыгунью-белку, после чего с большим удовлетворением приканчивает её.
У тех же деревьев ему удается блестяще поймать дрозда, и со своей добычей полосатый победитель направляется к дому.
Он гордится тем, что переборол слабость и после стольких мучительных провалов смог догнать и поймать собственную белку. Пусть пышная беличья шерсть и забивается в рот, Взгорье расправляет широкие плечи и поднимает высоко массивный подбородок.
Сегодня он придет домой с победой и парочкой отличных историй.

Когда Кола попросили заменить наставника для Взгорье на пару дней, кот не высказал никаких эмоций: сухо кивнул, слегка склонил голову перед Февралём, пообещал позаниматься с юным древолазом… но внутри Кола на самом-то деле разыгрался нешуточный фейерверк: тараканы в голове жгли бенгальский огонь, а бабочки в животе открыли пару бутылок шампанского. Ничего удивительного, что Кол почти сразу нашёл Взгорье. Сверкая глазами и слегка неровно ступая (последствия пирушки насекомых – искры в глазах, щемящее чувство в брюхе…), кот обратился к своему временному ученику:
- Доброе утро, Гор. Рад, что ты уже не спишь. Готов отправиться со мной в патруль?
Кол выглядел, как всегда, предельно спокойным и равнодушным, отчасти холодным, вежливо-отстраненным, галантным, строгим… но даже за всей этой ледяной маской он не смог скрыть нотки радости. Да, Кол обожал учить молодёжь. А еще больше он любил талантливую и целеустремленную молодёжь, а Взгорье в этом плане казался ему очень многообещающим котиком. Сын Ястреба и Рыси, чего удивляться…
Кол на некоторое время ушёл в раздумья о том, что всё же Ястребу стоило стать глашатаем, но быстро вернулся в реальность – сейчас надо было работать с Взгорье. 
- Что ж, пойдём. Давай-ка заодно и разомнёмся. Наперегонки по кронам! Спорим, ты отстанешь на целую рощу? – вскрикнул Кол (уж в чем-чем, а в психологии он разбирался) и, шлепнув Гора хвостом по лапам, прытко (прям как молодой!) побежал в сторону леса. У ближайшего дерева Кол выпустил когти и вскочил наверх. Да, пробежки и уроки лазанья – занятие для маленьких, но Кол решил, что разогрев не помешает даже десятилунному Взгорье.
В процессе бега по ветвям Кол поравнялся со Взгорье. Поддаваться он не собирался, но хотел посмотреть, как карабкается “будущее племени”. Надо сказать, что ловкость, быстрота и размашистость бега Гора немало впечатлила опытного воина, и тот даже похвалил подопечного (скупо), когда они добрались до лесной опушки:
- Цепко держишься. Меня радует, что ты умеешь преодолевать недостатки своего телосложения.
Кол еще раз пробежался по Взгорье оценивающим, жестким взглядом. Да, Гор крупноват для Древесного – уже сейчас он шире Кола – но в этом много плюсов…
- Вот что, Взгорье. Давай перед охотой потренируем с тобой боевые навыки. Патруль подождет, - тоном знатока заявил Кол.
Отведя Гора на центр поляны, Кол прохладно сказал:
- Ты слишком большой для нормального Древесного кота, и это значит, что тебе будет тяжелее охотиться на деревьях и в степи. Однако твои габариты – лучше трёх убитых зайцев, когда речь идет о бое. Ты очень похож на отца, а твой отец – замечательный убийца, - промурлыкал Кол почти с любовью; Ястреба он в самом деле уважал, два сапога пара ведь, - он никогда не пропустит ни одного вшивого одиночку на наши земли, а уж про рыбомордых и говорить нечего. Насколько я помню, все битвы Ястреба заканчивались сломанными хребтами и оторванными лапами – то есть победой.
Мои, впрочем, тоже. И у худобы есть свои плюсы.
- Так что он – планка, на которую ты должен равняться. Я уже вижу, Гор, как ты становишься настоящим защитником Древа, могучим и грозным воителем, как твой отец – тебе осталось лишь отточить свои приёмы и набраться опыта. Уверен, когда-нибудь бродячие кошки будут пугать своих детей сказками о тебе.
Улыбка. Имидж утонченного воина невозможность без толики юмора, пусть самому Колу – не смешно.
- Хорошо, покончим со вступлениями и приступим к делу. Я – рыбомордая тварь и пересек границу. По-хорошему, ты должен скрутить таких нарушителей в бараний рог, но, допустим, Звездолом хочет меня допросить. Твоя задача – обездвижить меня до прихода подмоги. Сумеешь?
Кол вновь выпустил когти. В десять лун ни о каких “деревянных мечах” и речи быть не может – пусть учится сражаться, как воин, а не то потом испугается вида крови.
- Учти, Речные коты – очень скользкие, склизкие, хитрые; они кажутся неповоротливыми, но на деле у них очень гладкая шерсть, по которой вечно скользит лапа. Их проще сначала оглушить, а уж потом царапать. Попробуй ударить меня по голове. Больные места – это уши, переносица и подбородок. Дерзай. Главное – не давай мне подкрасться к тебе сзади, атакуй первым, - Кол отпрыгнул от Взгорье, кружа вокруг него.
Коты некоторое время тренировались, своеобразно фехтуя и парируя удары друг друга; Кол не отстал от ученика, пока тот не перестал косить, мазать и бить по щекам; к тому времени оба уже заметно устали, но Кол настоял еще и на том, чтобы он поохотились – патруль, как-никак. Кот быстро объяснил Гору, как найти и схватить птичье гнездо (там были свои премудрости – в частности, нужно было уметь отбиться от рьяных птиц-родителей) и потренировался с ним ловить пернатых на деревьях. Кол подал Взгорье отличный пример, поймав сойку и догнав быстрого зяблика; воин не уставал повторять, что главное в охоте – это терпение и упорство. Оценив успехи Гора, Кол направился с ним домой.
По пути в лагерь он спросил: 
- Почему ты хромаешь, лапу поранил? Твой наставник уже научил тебя основам целительства, нет? Истинный воин не станет беспокоить лекаря по пустякам, так что тебе следовало бы пройти небольшой курс для начинающих, подучить полезные  растения. Горихвостку я, впрочем, гонял и по ядовитым, и по редким цветам – чтоб всё знала… Гармоничный воитель должен разбираться во всех областях лесной жизни, ты не находишь?
И уперся в Гора пытливым, внимательным взглядом.

Совиное Перо подавлена из-за неудачной охоты на холодных равнинах, но залитая солнцем, дышащая весенним трепетом лесная опушка подняла воительнице настроение. Здесь охотиться гораздо удобнее, хоть ветер с лап не сбивает. На опушке не было ни учеников с наставниками, ни других охотников, она полностью в распоряжении Пера, что ее радовало. Воительница попила из кристально-чистого ручейка, пытаясь настроиться на вторую за сегодня попытку охоты. Кошка затаилась в кустах, постоянно принюхиваясь и высматривая движение в траве, уж эту добычу она точно не упустит.

Время шло, а из того, что могло стать добычей кошка заметила лишь маленького воробьиного птенца, который прыгал по сосновым ветвям, словно, дразня кошку своим присутствием. Перо так и подмывало броситься за ним, хоть она прекрасно понимала, что не успеет она подойти к дереву, как птенец взмахнет крыльями и улетит, уж тут у неё точно нет ни малейшего шанса. Кошка сохраняла спокойствие, но отсутствие того, зачем она сюда пришла потихоньку выводило её из себя, Перо месила землю когтями, пытаясь понять, что же она делает не так, и куда же подевалась вся живность.

Терпение воительницы лопнуло, она выбралась из своего укрытия. Совиное Перо решила осмотреть опушку, может она просто не замечает дичь из укрытия. Взгляд кошки пал на что-то странное, укрытое засохшей травой. Перо направилась к неопознанному объекту и разгребла траву лапами.

Как я могла не понять, что это гнездо. И что с ним делать. Яйца... Старейшины говорили, что они полезны. Ну яйца, так яйца, может это даже лучше, чем дичь. Ну да, коне-е-ечно... Затем мысли воительницы занял вопрос "как же доставить яйца в лагерь?". кошка прошлась по поляне, ища вещи, которые помогут ей в этом нелегком деле. Вот! Это то что нужно! - Пронеслось в мыслях кошки, когда её взгляд пал на большой, широкий кусок коры. Она отнесла его к гнезду и погрузила туда гладкие, покрытые скорлупой шарики. Думаю, это будет не сложно. - Решила Совиное Перо, толкая кусок древесной коры по тропинкам в сторону лагеря.

Пришёл. Понюхал. Пошёл прочь.
Так Кол и патрулировал границы. Они с Рысью разминулись, чтобы обойти небольшой участок на кромке леса; для кота это была привычная процедура. Ни одиночек, ни рыбомордых на горизонте, к сожалению, не наблюдалось. Кол был бы рад, но, видно, не сегодня; ему оставалось лишь обновить все метки и грозно нахмуриться в сторону степи: пусть бродяги боятся... он уже отшвыривал разбойников со своей территории. Больше они, кстати, не идут.

Пришёл. Увидел. Победил.

Именно так Кол обычно и охотился. Целеустремленный кот вышел на лесную опушку и увидел воробья. Что делать? Побеждать!

Промахнулся. Жаль. Бывает.

Фыркая и тихонько ворча, Кол смахнул розовой лапой комья земли с переносицы и обернулся на Рысь, грациозно идущую следом. Стало неловко. Он не хотел, чтобы эта воительница видела, как он мажет, точно косой заяц. Надо постараться и проявить себя в лучшем свете, ведь Рысь – одна из немногих старших воинов племени. Член той элитной группы, к которой Кол мечтал примкнуть. Глоток сливок общества. Нельзя перед ней ударить мордой в грязь, никак нельзя! 

Почему Кол вечно пытался кому-то что-то доказать? Дух знает. Он просто изнывал от колючих комплексов, и всё. Но желание повыделываться перед милой кошкой (а Рысь и впрямь была красотка, никто не отрицал) тут было не при чём – причины крылись глубже, заложенные в детстве. И, пусть Кол симпатизировал Рыси, как отличной воительнице и ярой защитнице высоких нравов, он её не желал.

- Прелестный день, правда, Рысь?

Погодка и в самом деле была ничего, птички поют, солнце светит, травка колышется.

- Поздравляю с посвящением сыновей. Они примерные воины. У вас с Ястребом, впрочем, и не могло появиться других.

Кол лизнул грудку пару раз. Светская беседа, от неё никуда не деться. Кол, впрочем, не лгал и не льстил – он правда считал семейство Рыси за “своих”, хороших; они все, как на подбор, отвечали его представлениям об идеальных членах племени: следят за чистотой крови, защищают родную землю, ведут себя прилично, ставят честь превыше всего. Всё равно что активный рабочий-доносчик для коммунистов. Глазу приятно.

- Жаль, правда, что настоящие сыны отечества не могут добиться признания в племени… между нами, мне кажется, что глашатаем должен был стать либо Ястреб, либо ты. Никто не говорит, что Февраль плох, но… ты знаешь, - Кол пожал плечами, будто невзначай открывая свои политические пристрастия. – Никогда не поздно, кстати.

А вот охотиться надо сейчас. Кивнув Рыси (почти что поклонившись), Кол отбежал на край поляны и вскочил на дерево, охотясь оттуда.

Да, ему повезло. Он старался – и не промазал. Показал себя в лучшем свете; не хватало разве что фанфар и звездных блесточек на заднем плане. Скворца Кол поймал в полёте, прыгнув на птицу и тенью накрыв её; только перья летели. Войдя во вкус, кот скрылся в корнях дерева и подкараулил рассеянного кролика, выбежавшего из леса на поляну. Даже двух лисьих хвостов зайка не пробежал – его настиг пардус-Кол, быстрый, как удар грозы, и жестокий, как дикий вепрь. Его племени нужна еда, ему самому – признание. И, кажется, рысь заметила его успехи.

Измазанный в крови, Кол подошел к Рыси, уже завершившей охоту. Начал накрапывать дождик, вдалеке показалась радуга.

- Отличный улов, Рысь. Идём в лагерь?

Радостный до чертиков в глазах, Кол подхватил свою добычу и, подождав Рысь, молча пошёл домой. Настоящий герой всегда скромен и молчалив.

Обведя холодным взглядом лазурных глаз раскинувшийся неподалеку солнечный пейзаж, ты нервно мотнула кончиком пушистого хвоста, что единственное выдало резкое движение гибкого тела в сторону густых зарослей молодого орешника. Снова спокойно прошедший патруль. Никаких нарушителей, следов их пребывания, даже намека на это. Ты чувствовала, как еще полные силы, тугие мышцы перекатывались под гладкой шкурой, мелко подрагивая, будто в неимоверном желании как можно скорее выплеснуть накопившуюся в них энергию. С каким удовольствием ты сейчас расцарапала бы морду одиночке, бродяге или речному, даже не тратя время на разбирательства, кто прав, а кто виноват. Как же тебе не хватает даже просто мелких стычек, которые помогают выпустить пар. Конечно, поваляться с кем-то в грязи, отрабатывая приемы тебе не по чину, а шанс получить оруженосца в ближайшее время помахал рукой, после посвящения детей Неясытя.

Честно, ты надеялась на ученика всей душой, но когда Копоть ушла раньше из детской, чтобы воспитывать оруженосца, и вскоре после его посвящения в воители получила и второго, это довело тебя до точки кипения, заставляя с наслаждением думать о непригодности Затишья к исполнению воительских обязанностей. Да и Февраль, тот еще бездарный комок меха. Будто в племени больше нет наставников. Прошипев что-то себе под нос, благо с Колом вы разошлись, ты с остервенением иногда оставляла следы когтей на стволах деревьев. У тебя было ощущение, будто власть медленно, но верно уходила из лап Звездолома. Что ни говори, но признаки этого были.

Заметив среди растительности мелкую полевку, ты мгновенно припала к земле, чувствуя как в груди разгорается раздражение, принесенное нерадостными мыслями. Материнство, которое привнесло в твой характер некоторую мягкость, постепенно испарилось, обнажая то, что было до этого. Пытаясь заставить себя сосредоточиться, ты начала медленно подкрадываться, но раздай в голове сделала свое дело. Хруст маленькой ветки огласил тишину предупреждающим резким звуком, заставившим тебя прижать уши. Мышиный помет! Мелкий грызун мгновенно скрылся в своей безопасной норе, расположившейся буквально неподалеку.

Поднявшись, ты невольно сжала зубы, чувствуя как длинный темный хвост метался за спиной из стороны в сторону. Еще старшая воительница называется. Не может ради добычи для племени выкинуть из головы всякую ерунду, чтобы работать. Выдохнув и глубоко вдохнув, ты попыталась уладить сердцебиение, на мгновение прикрыв глаза. Получалось не очень, но все же. Пригладив шерсть на груди и стряхнув мелкий мусор ты направилась к месту, где ты должна была найти Кола.

Застала ты воителя далеко не в самом лучшем свете, когда тот, ведомый уверенностью, прямо на твоих глазах упустил воробья. Ну не одной же тебе мазать. Сделав вид, будто ничего и не было, но поспешив спрятать ядовитую усмешку, ты подошла к коту, мол, надо продолжать патрулирование. Изящно изогнув длинный хвост и подавив в себе желание с наслаждением прогнуться в спине, ты направилась дальше, предлагая спутнику идти следом. Но через какие-то мгновения тебя достиг голос Кола, ни с того, ни с сего решившего начать разговор.

- Прелестный день, правда, Рысь? - ожидаемо произнес серый одну из типичных фраз для начала светской беседы.

- Ты прав, Кол. Но меня огорчает невозможность почесать когти в патруле о что-нибудь другое, кроме деревьев... - ты невольно плотоядно усмехнулась. Если умный, поймет, если нет, то не стоило и заводить с ней беседу.

- Поздравляю с посвящением сыновей. Они примерные воины. У вас с Ястребом, впрочем, и не могло появиться других. - ты заинтересованно скосила лазурный глаз на идущего рядом кота, неожиданно ударившегося в лесть. Другим словом ты назвать это не могла.

- Я рада, что мои сыновья в представлении других являются образцовыми воинами. Надеюсь, так будет всегда. - ты уже уже не задумывалась о подобных формулировках своей речи, отвечающих правилам официальной беседы. Воспитание оно такое.

- Жаль, правда, что настоящие сыны отечества не могут добиться признания в племени… между нами, мне кажется, что глашатаем должен был стать либо Ястреб, либо ты. Никто не говорит, что Февраль плох, но… ты знаешь, - свернул на неожиданную тему Кол – Никогда не поздно, кстати.

По твоим губам после этой фразы невольно зазмеилась легкая усмешка. А ты прав, Кол, даже не представляешь, насколько прав.

- Никогда неизвестно, как повернется судьба ... или случай, Кол. А они вещи неожиданные, даже очень.

Проследив, как кот, чуть ли не поклонившись тебе, исчез в кустах, ты невольно усмехнулась. Что говорить, это тебе нравилось. Направившись в противоположную сторону, ты припала к земле, почти сразу же почуяв запах дичи. Какая-то мелкая пичуга. Точный прыжок, короткое движение челюстей и между твоих лап уже лежит хрупкая овсянка, кровь которой обагряет невзрачное оперение. Позже была еще и трясогузка. Мелкая птица, мяса с которой мало, а хлопот - много. Все же она очень сложна для поимки, но ты справилась. Вскоре, держа в пасти двух птиц, ты пришла на покинутое недавно место.

- Отличный улов, Рысь. Идём в лагерь? -раздался голос Кола, которому ты благосклонно кивнула. Да, пора отправляться в лагерь. Хватит с тебя сегодня шастания по территории.