Серое небо, скрытое пологом стальных туч, нависало низко-низко над холодной землей, почти касаясь оголенных ветвей самых крупных деревьев этих по-осеннему невзрачных мест. Мелкая морось только недавно решила смилостивиться над охотниками этой долины, позволив им хоть в каком-то веке поохотиться, не проклиная насквозь мокрую шкуру. Конечно, сегодня ты могла вполне остаться в лагере, выполнив за пошедшие дни всю норму своих обязанностей, но кто сказал, что даже у степенной и знающей себе цену старшей воительницы не может взыграть шило в одном месте? По крайней мере, как объяснить тот факт, что вместо того, чтобы съесть мышку другую и отправиться чесать языком, ты проводила внимательным взглядом сегодняшний патруль и вскоре незаметно выскользнула вслед за ним через поредевшую ограду из кустарников. Следовать за ними и дальше в твои планы никак не входило, но попытать счастья в перерыве между почти непрекращающимися дождями можно было бы попробовать. Попытка не пытка, так сказать.
Сейчас ты, время от времени отряхивая лапы от избытка воды, в вполне бодром темпе следовала по одной из извилистых тропинок территории своего племени. Грязи здесь было не так уж и много, постарались десятки лап живших здесь раньше предков, но ты этим не заморачивалась, принимая как должное и сосредотачивая свое внимание только на предстоящей охоте. Все же мокрые ветки были скверными спутниками погоды Красного Клена.
Вдыхая полной грудью пряный запах опавших листьев и чувствуя, как с каждым мгновением тяжелеет намокающий хвост, ты остановилась в довольно отдаленном участке племенных владений. Конечно, чтобы добраться сюда ты потратила много времени, но нечастое пребывание здесь других делало это место почти всегда пригодным для удачной охоты. Редкие птицы почти неслышно перекликались в высоких кронах, поэтому вылазку ты решила начать оттуда. Мокрая кора сразу зашуршала под твоими острыми когтями, отделяемая от мощного ствола. Напрягая крепкие мышцы, ты без труда подтянулась на нижний сук, уже приметив первый объект охоты. Не особо скрывающийся щегол сидел нахохлившись на более высокой ветке, не думая, что в такую погоду какого-либо охотника понесет на рискованную вылазку. Позволив себе легкую усмешку, ты одним прыжком достигла нужного места и без проблем пригвоздила птицу к шероховатой коре. Та успела только вскрикнуть, прежде чем ты сомкнула крепкие челюсти на беззащитной шейке. Что ж, уже не зря затеяла эту вылазку. Правда, вторая попытка выдалась не такой же удачной. Мелкий воробей, замеченный на соседнем дереве, даже не подпустил тебя к себе, торопливо вспорхнув и огласив местность предупреждающим криком. Тернозвезд его подери. Однако, в общем все закончилось не так уж и плохо. По крайней мере неосмотрительную кедровку, приземлившуюся неподалеку, можно назвать небольшой, но вполне приятной удачей. Подкрасться к добыче тебе удалось без особых проблем, к тому же птица была крайне увлечена чисткой промокших перьев. Точный прыжок, изгиб изящного длинного тела, и вот уже ты ожидаемо приземлилась перед жертвой, почти не оставляя ей шансов уйти. Вскрикнув, птица попыталась взлететь и скрыться, но ты как и на других охотах пригвоздила ее к суку, за что получила клювом в уязвимую морду. Конечно, больно, но это никогда не было для тебя оправданием неудач. Поморщившись, ты лишь коротким движением головы закончила начатое дело, почувствовав на губах солоноватый привкус свежей крови. Отлично. Теперь можно отправляться в лагерь. Соскользнув с мокрого ствола, ты, неспешно переставляя лапы, направилась к видневшемуся вдали величественному дереву. Все же надо привести себя в порядок после удачной вылазки.

Снежный Клен пришел! И, конечно, первое, что я сделал, это вылетел из палатки воителей и поглубже вдохнул морозную свежесть, запах едва-едва выпавшего, липкого снега, и, о Звезды, какое это блаженство, наконец-то вдохнуть полной грудью. Жаль только, что я не чувствую холода снега под лапами, очень жаль. Но Снежный Клен пришел, и даже такие мелкие пакости организма не ипортят мне настроение.

Я не из тех, кто волнуется, когда его отправляют в патруль с высокопоставленным котом. В моем случаи - с Потоком, глашатаем Древесного племени. Если такое изредка и случается, то я просто забиваю, делаю вид, что ничего не поменялось в атмосфере, и преспокойно шагаю позади Потока, ища случая, что бы отделиться. Хотя, конечно, волнение присутствует где-то внутри, но, черт возьми, мы же соплеменники, неловкость попросту не обоснованна!

Ладно, не об этом сейчас речь. Тщательно обнюхивая корни многовекового дуба, я краем глаза выхватил на общем белом фоне нечто красное, и - какая удача! - рванул вперед, резким выпадом лапы пытаясь схватить щура, который, задетый лишь когтем, рвану в небо. Не долго думая, я подобрался и прыгнул в след за птицей, на этот раз притягивая ее в крепкий захват уже в воздухе и приземляясь передними лапами прямо на тушку. Последний укус в шею - и обмякший щур свисает из моей пасти, а я, окрыленный своим торжеством, двинулся дальше.

Редко когда мне выпадает случай погордиться собой, и каждое такое мгновение, как истинный праздник. Бесшумно, словно серая тень, скользя среди различных лиственных деревьев, я каким-то неведанным для себя самого образом наткнулся на сойку. Ее пришлось так же, как и щура, ловить в воздухе, и на этот раз я, в силу своей кошачьей гибкости и грации, приземлился на спину. И, если бы я мог чувствовать, наверняка, это было бы больно. Потянувшись, пару раз выгнув спину, я передернул усами, неодобрительно хмыкнув, и решил вернуться за присыпанным снегом щуром, когда мне в нос, который все еще щекотали перья сойки, ударил резкий запах кошачьей крови.

Потоку, слава Звездам, кровь не принадлежала, как выяснилось после того, как я с ним встретился, зато кровавый след, к которому меня привел запах, тянулся в сторону лагеря, и шерсть на моем загривке настороженно зашевелилась. Последовав в том же направлении, я тщательно прислушивался к каждому шороху, ибо точно знал, что никому из соплеменников этот запах не принадлежал, что могло означать только одно.

Одиночка.

Но состав этого запаха даже меня ввел в замешательство, потому что к нему, словно приставший, примешивался едва различимый среди смрада аромат Древесного племени. Следовать за вонючим духом одиночки пришлось не долго - впереди показалась серебристо-полосатая шкура.

Стрелой выскочив вперед Потока - чувствую, мне за это аукнется, ибо нечего бежать вперед глашатая,  - я решительно преградил путь явно молодому коту, скривив линию губ в предупреждающем оскале. Одно дело - встретить одиночку на границе, и совсем другое - в глубинах территории, на ничтожном расстоянии от родного лагеря.

Серо-голубые глаза недоверчиво сощурились, оскал сменился привычной хмуростью, и вдруг я, неожиданно для самого себя, воскликнул, потому что не узнать этого когда-то мелкого я не мог:

- Колколап!?

Не спуская глаз с красногрудой пташки, воитель аккуратно крался к сидящему на кусту снегирю, стараясь ступать на скрипучий снег как можно тише, чтобы не спугнуть свою цель. Передвигаясь абсолютно беззвучно, кот постоянно шевелил ушами, будто хочет услышать даже самый тихий звук, нарушивший тишину. Медленно передвигая лапы, он как бы нащупывал опору, перед тем, как опереться на нее. Будучи на пике своей осторожности и внимательности, охотник понимал, как важен каждый пойманный зверек в студеную пору Снежного Клена. Одна мышка могла бы накормить собой королеву, автоматически давая больше шансов на выживание ее потомству. Тушка зайца могла бы утолить голод двух, а то и трех воителей, чтобы утех в свою очередь были способны на охоту для племени и охрану границ. Немигающим взглядом сверля нахохлившуюся пташку, кот незаметно подобрался к тому кусту, на нижней ветке которого она так легкомысленно и чинно восседала. Принимая охотничью стойку так, что его живот обжигает холодом снега, кот выпрыгивает вверх, сбивая снегиря с насиженной ветки, явно застав добычу врасплох. Не успев и пискнуть, он проваливается в сугроб перед охотником, распластав крылья и неестественно вывернув шейку. При ближайшем рассмотрении он заметил довольно глубокие раны от своих же когтей. Не скрывая самодовольства, кот ухмыльнулся, мол экий я молодец, свернул ему шею на лету. Подняв вмиг обмякшую тушку с земли, кот быстро переложил ее под орешник, на котором только что сидела жертва, слегка закидав ее снегом, чтобы потом забрать на обратном пути.
Ударивший в нос запах сойки заставил Волкодава снова сконцентрироваться на охоте. Вот что-то мелькнуло меж веток ели. Аккуратно повернув голову, кот заметил пересмешницу. Её синие перья он узнает везде. Охотник и его добыча в упор смотрели друг на друга, словно играя в негласную игру - гляделки. До тех пор, пока сойка вдруг не вспорхнула с ветки и не перелетела на другое дерево. Внимательно наблюдая за ее передвижением, кот, осторожно ступая по хрустящему под лапами снегу, направился за ней по пятам, заинтересованно смотрел на палевую птичку, то и дело перекликающуюся с дроздом. Восхищенный ее умению подражать понравившимся ей голосам, кот остановился у дерева, на ветви которого она задержалась. Вслушиваясь в ее безмятежную трель, голубоглазый заметно помрачнел. Столь прекрасное создание, которое ему нужно умертвить. Будь сейчас другое время года, здоровяк бы без раздумий отправился на поиски иной добычи, но сейчас в лесу царила жестокая пора Снежного Клена, которая из года в год уносила жизни котов, принося с собой не только болезни, но и голод. Пошевелив усами, воитель понуро поднялся на лапы. Не стоит забивать свою голову этой чепухой. Воинский Закон превыше всего. Сделав глубокий вдох, коренастый охотник напряг задние лапы и с силой оттолкнулся от земли, долетев до нижней ветки дерева. Сойка продолжала перекликаться с черным дроздом, кажется совсем не замечая опасности. Рывок. И вот он уже держит в зубах ее теплое тельце, безжизненно свисающее из пасти опытного охотника. Так просто? Нахмурившись, он спускается с дерева в один прыжок, довольно грузно приземляется. Снова оставляет добычу под деревом, закидывает землей.
Новый след зверька привлекает внимание древолаза. Мышь. Серый грызун быстро бежал по проталине, зажав в зубах какое-то семечко. Насторожившись, она посмотрела на Волкодава, но он словно стал невидимым, потому, что добыча посмотрела будто сквозь него, не заметив опасного хищника. Облегченно выдохнув, кот беззвучно направился за серым пятном, снующим меж кустов и деревьев. Один точный выпад, и добыча в его лапах. Подняв мышь за хвост, воитель внимательно посмотрел на нее, болтающуюся в воздухе перед его мордой. Пища и беспомощно крутясь на хвосте-канате в лапах смерти, она выглядит такой неуместно смешной, что полосатый воитель не сдерживает ухмылки.
- Пойми, это жизненный цикл. Я знаю, что гуманней будет прикончить тебя сразу, но, о, как сложно найти хорошего собеседника в наше время, - устало произносит охотник, позволяя добыче бегать по его лапам, а потом снова хватает ее, возвращая грызуна на начало пути. - Мне несомненно жаль тебя, но и ты пойми, мы совершенно не подходим друг другу. Я хищник, охотник, а ты моя добыча. Я навсегда запомню тебя такой, милая, - наигранно грустно промяукал кот, как будто любуясь мышью, а затем резко прижал ее лапой к земле. И каково было удивление Волкодава, когда, подняв лапу, он не обнаружил там свою актрису второго плана. Краем глаза заметив движение в трех лисьих хвостах от него, воитель раздосадованно покачал головой.
- Говорила мне мама не играть с едой. Зря я ее не слушал, - промяукал он, незадачливо поведя усами.
Поднимаясь с холодной земли, воитель проводил глазами радостно пищащую мышку, а затем направился в сторону своих тайников с тушками птиц, решив, что теперь на одну интересную и нелепую историю в его жизни прибавилось. Направляясь в сторону лагеря, его внимание привлекли посторонние голоса неподалеку. Заинтересованно навострив уши, полосатый быстро подхватил снегиря и вприпрыжку направился на звук беседы. Когда меж деревьев стали мелькать чьи-то пестрые шкуры, исполин моментально узнал среди них пепельную спину Февраля. С интересом склонив голову на бок, он появился перед патрульными. Опустив тушки птиц перед собой, древолаз любезно промурчал, не спуская глаз с только что замеченного незнакомца.
- По какому поводу вечеринка? И почему меня на нее не пригласили, дорогие?

Отредактировано Волкодав (2014-08-14 19:11:29)

Колколап стал волноваться. Его слегка пугало это непрекращающееся тонкое течение из плеча; кровь есть энергия, ее нельзя терять. Рана давно должна была затянуться, а вместо этого продолжает кровоточить. Нехорошо, очень нехорошо. Кажется, он перестарался.
Колколап тяжело тащил за собой раненую лапу. Опустив острую морду, он понюхал ее и недовольно фыркнул. Что ж; по меньшей мере, ему не придется имитировать усталость и боль. Они настоящие. Но как бы дело не зашло дальше, чем требуется; воителю вовсе не хотелось простаивать целую луну в палатке целителя, а то и сдохнуть, если рана начнет гноить. Зря он себя изувечил. Надо было просто потереться мордой о терновый куст или малину, чтобы выглядеть потрепанным, и всё.
Конечно, Кол знал, что сделал правильный выбор. Если бы он использовал какой-нибудь куст, от него бы – логичная мысль! – запахло растениями, и даже новорожденный котенок понял бы, что ни из каких клеток и убежищ он не прорывался с боем. И все же лапа ужасно болела, горела, как змеиный укус. Хоть мы примазать ее чем-то...
Кол остановился, подошел к ближайшему дереву, подкопал корни. В племени его этому не учили, но трюк был очевиден. Он сгреб несколько комьев мха с землей, приложил их к ране и прижал мордой, чтобы не осыпались. Если подержать так некоторое время – кровь остановится. Он бы и раньше так сделал, но торопился домой; теперь он чуял, что лагерь недалеко, и можно расслабиться.
Повернув шею, чтобы поддерживать мордой импровизированный компресс из натуральных продуктов, он продолжал идти, косясь одним глазом на проложенную тропку. Серая шея кота тут же затекла и начала колоться ежиными иглами. Колколап упрямо держал ее согнутой, стремясь остановить кровь и при этом продолжить путь. Любой нормальный кот сел бы и придержал мох лапой, но ему не терпелось попасть в Великий Клён, прямо-таки когти чесались и хвост дёргался.
Нос Кола утыкался в мох и принимал в основном только запах этого старого растения; но он учуял что-то новое. Запах Древесного племени. Нет, конечно, это и дятлу понятно, что на территории Древесного племени пахнет Древесными котами, но этот запах был свеж. Ноздри Кола раздулись. Кто-то из своих. Он слишком много времени провел “в отпуске”, чтобы различить, кто именно. Долго ему придется привыкать, вновь вливаясь в жизнь родной земли.
Кол продолжал идти. Он никого не боялся на своей земле; а это, по всем воинским законам и уставам предков, его земля. Его не могут не узнать. Колколап-Моховик, когда думал о возвращении, предполагал, конечно, что может первым делом наткнуться на какого-нибудь тупого оруженосца, который с воплем станет его прогонять; однако, как бы ситуация не повернулась, Кола всё равно должны принять обратно. А оруженосца потыкали бы мордой в крапиву, чтоб не зазнавался. Такие порядки были у Янтарозвезда всегда. Кол улыбнулся.
Он услышал треск впереди себя и разогнул шею. Мох с комьями земли вернулся к своим истокам, мгновенно упав назад. Через земляную корочку на ране все-равно продолжала идти кровь, но Колколап уже не заметил этого.
Перед ним стоял надыбившийся Февраль с растянутой в оскале мордой. Колколап запомнил Февраля воителем среднего звена, мало выбивающимся из племенной толпы, тихим, спокойным, степенным, умным. Февраль был похож на него, Колколапа. Подозрительно похож – можно было бы сказать, коль есть настроение для шуток. Серый, полосатый, голубоглазый. Умный. Но все ж этих двух котов было не спутать: их даже за дальних родственников не примешь, слишком разные манеры речи, жесты, выражения морд и прочее по списку.
У Колколапа словно петарда в голове взорвалась. Он действительно почувствовал радость, что видит этого воина. Они никогда тесно не общались, Февраль, как и остальные, не обращал на него внимание. Но Кол помнил, что еще будучи Колом-Колючкой он мечтал заполучить себе Февраля в наставники. Не получил. Отстраненного воина, к сожалению, не считали лучшим наставником в племени. У него были свои проблемы.
Они уставились друг на друга, глаза в глаза. Осколки льда Колколапа против серого вихря Февраля. Колколап улыбнулся. Выражение лица Февраля комично сменилось удивлением.
Колколап едва сдержался, чтобы не засмеяться. Именно так он себе представлял.
Кот попытался выдавить слезу, но не смог.
- Колколап!?
Колколап набрал побольше воздуха в легкие… и выдохнул. Склонил шею. Подскочил. Переметнулся с лапы на лапу. И похромал, быстро похромал к Февралю; приблизившись, доверенно прижался головой к шее воина и тут же отстранился, словно застеснявшись или испугавшись, что тот уйдет.
- Ф-февраль... – Дрожащим голосом произнес он. Шмыгнул носом.
Моховик. Палку не перегибай. – Холодным, совершенно не похожим на растроганный писк настоящего Кола, тоном продиктовал внутренний голос.
Кол втянул сопли. Он делал вид, что не знает, что сказать.
- Что здесь происходит? Февраль, тебя слышно на другом конце леса. Прекрати устраивать шоу из рядового нарушения границ. – послышалось издалека. Кол повернул шею, вглядываясь в кусты. Ну вот, то их не было всю дорогу – теперь напрудились. Сейчас и Янтарозвезд выйдет, и папочка Паутинник, и Мёд следом. Как по плану.
Но из-за кустов выглянула светлая кошечка. Колколап уставился на ее – и узнал. Ее запах сложно с чем-то спутать; он хорошо запомнил этот аромат, они ведь, как-никак, спали рядом и охотились парами. А она стала хороша собой. Синеглазая красотка. 
Теперь он обменивался взорами с воительницей. Она посмотрела на него, прищурилась и сказала уж совсем неожиданно:
- Ты ранен. Лучше сядь, разговор предстоит долгий...
Он закивал, уверенный, что она его узнала, но следующая фраза все перечеркнула:
- Что привело тебя... Эм... К нам?
- В смысле “что привело”?.. – Он выглядел сконфуженным. - Роз! Розоглазка! – Воскликнул Кол. – Ты что, не помнишь меня? – Почти обиженно. – Ты же была старшим оруженосцем, мы с Мёд на тебя равнялись! – Он копнул лапой землю, потер плечо. – Впрочем, ты уже не Розоглазка, наверное, да?
Прикрыв глаза, Кол покачал головой.
- Звезды… - прошипел он. – Как долго меня не было…
В сердце скользнула злость. Даже ближайшие к нему товарищи не помнили его. Он был прав - все давно забыли и забили на Кола, пропавшего из племени. С глаз долой - из сердца вон.
Сволочи.
- По какому поводу вечеринка? И почему меня на нее не пригласили, дорогие? –Оопять донеслось из леса. На сцену вышел белобрюхий кот.
И его Колколап узнал. Он явно справлялся с возвращением лучше, чем сам от себя ждал, потому что когда, ворочаясь ночью, кот пытался вспомнить имена соплеменников – у него не получалось всех воссоздать. Но уж этого воителя не забыть. Они в бытность оруженосцами дразнили его Летучей мышью шёпотом. Уши-то какие – все должен слышать; но о том, что подрастающее поколение дает ему за глаза обидные прозвища, Волкодав не знал.
- Волкодав, - Колколап поклонился, как мог.
Он не удивлялся, что никто его не помнит. Они и тогда его не шибко замечали. Всему племени было плевать тогда – плевать и сейчас.
Но не в будущем. Он сделает так, что они все будут о нем говорить.
- Великое Звездное племя, где вы были?! – Завопил Кол. - Я пересек границу чуть ли не полдня назад! Я так долго звал! Звезды, я боялся, что вы ушли. – Он посмотрел на всех трех собравшихся на поляне котов, искрясь теплом; улыбка облегчения играла на его губах. – Клянусь Великим Клёном, в жизни моей не было момента радостнее, чем эта встреча. Но прошу, - он скривился, - давайте поскорее вернемся в лагерь… уж вы знаете, я не хочу казаться слабаком, который не может терпеть боль, как стойкий воитель, но орудия этих проклятых Двуногих ужасны. Мне кажется, эта рана никогда не закроется. Поторопимся; я так хочу увидеть свою семью…
Гораздо лучше, Моховик. – Сказал внутренний голос.

Мир сошел с ума. А моя крыша стремительно катится в противоположном от меня направлении, на прощание махая лапкой.

Я уже высказывал предположения о том, что Звездное племя пытается меня просто убить. И оно начало преуспевать, ибо если так пойдет и дальше, то меня хватит инфаркт. И плевать, что сердце у меня крепкое, закаленное. Такого даже оно может не выдержать.

Передо мной стоял живой и здоровый, самый настоящий, всамделишный Колколап, брат Медовой, пропавший много лун назад. Я помнил этого мальца еще котенком, когда он во всем старался превзойти свою сестру, а это стремление бы в нужное русло, да вышел бы отличный воитель. Я помню, как узел беспокойства свернулся у меня в животе после его исчезновения и не развязался до сих пор, просто за луны это успело отойти на второй план. А сейчас, когда я вижу, что с мальцом все хорошо, чертов узел, наконец-то, распался, и меня затопило облегчение.

А оно, тем временем, сменилось напряжением, когда вокруг нас столпилось неимоверное количество котов, включая странно дружелюбную Лаванду, моего "любимого" братца Волкодава и меня самого, прямо напротив Колколапа, который всего мгновение назад, чуть ли не плача, набросился на меня с объятиями.

- По какому поводу вечеринка? И почему меня на нее не пригласили, дорогие? - я даже не скрывал своей неприязни, поморщившись только от звука его голоса, после чего привычно фыркнул и, не оборачиваясь, бросил в ответ:

- Вечеринка в тебе не нуждается. Но ты обладаешь потрясающим талантом заявляться тогда, когда тебя не хотят видеть, - конечно, я имел в виду конкретно себя. Вновь обратив взор серо-голубых глаз на Колколапа, я почувствовал досаду от того, что его, кажется, никто не помнит, кроме меня. Оно и понятно, я всегда обладал великолепной памятью на морды. Скосив глаза в сторону Лаванды и кузена, я непонимающе повел ушами и с нажимом произнес, - Лаванда, Волкодав, только не говорите мне, что не вспомнили Колколапа. Брата Медовой.

А малец изменился за срок своего отсутствия. Возмужал, вырос...

- Великое Звездное племя, где вы были?! - О, Звезды, ну зачем так орать? Я едва сдержался, что бы не прижать к голове уши, - Я пересек границу чуть ли не полдня назад! Я так долго звал! Звезды, я боялся, что вы ушли.

Ох, да куда нам уходить-то..?

- Клянусь Великим Клёном, в жизни моей не было момента радостнее, чем эта встреча. Но прошу, давайте поскорее вернемся в лагерь… уж вы знаете, я не хочу казаться слабаком, который не может терпеть боль, как стойкий воитель, но орудия этих проклятых Двуногих ужасны. Мне кажется, эта рана никогда не закроется. Поторопимся; я так хочу увидеть свою семью…

Слово Двуногие заставило меня скривиться не пуще самого Колколапа. Эти монстры способны на что угодно, годы это показали. Но не о них сейчас речь.

- Мы были здесь, - отвечая на самый первый вопрос, твердо произнес я. Что-то в нутре беспокойно шевелилось, не давало мне покоя, - А где был ты?

Оглянувшись на остальных соплеменников, я тут же повел плечами, не дожидаясь ответа.

- Впрочем, об этом ты расскажешь Звездолому. Тебе нужна помощь целителя, - одарив наблюдателей холодным взглядом, не терпящим возражений, я подставил Колколапу плечо, боясь, что сам он не дохромает, - Возвращаемся в лагерь. Ах да, Волкодав, будь... другом, - тьфу, едва не сказал "братом", - Донеси за меня щура и сойку.

Колколап с настоящим облегчением оперся о плечо Февраля, перекладывая на воина часть своего небольшого веса. Ему этого крайне не хотелось делать; Кол был уверен, что и сам дойдет, и он чувствовал себя неприятно из-за того, что ему приходится на кого-то полагаться. Но не мог же он повести себя по-другому; это было бы крайне странно. А лишние подозрения в свою сторону ему сейчас не нужны.
Однако они были! Февраль начал интересоваться, “где он тусил” – несмотря на то, что разумно решил, что надо сначала навестить целителя. Колколап чуял, что и в палатке ему отдыха не дадут, придут с вопросами. Еще ж Лаванда прикопалась поглубже, стала выяснять, где да как.
Колколап всегда знал, что его племя прогнило насквозь, но в этот момент, когда ему начали задавать вопросы, он почувствовал, как гора ненависти надавила на его сердце. Волна раздражения прошлась от мозга Кола до кончика его дернувшегося хвоста. Насколько равнодушными и самоважными надо быть, чтобы спрашивать у пропавшего оруженосца, вернувшегося раненым: “Ты где пропадал, чем занимался? А не предатель ли ты часом?”? Кол был уверен, что он бы на их месте беспокоился в первую очередь о здоровье – как душевном, так и физическом – своего соплеменника. А они ведут себя так, будто он представляет какую-то опасность для родного племени. Поганые недоверчивые мерзавцы.
Колколап быстро взял себя в лапы – как раз вовремя, чтобы не уронить маску актера и не обнажить все темные эмоции. Он никогда не должен показывать свои искренние чувства, потому что эти ребята легко по ним ударят. Они – мои сожители, но никак не друзья. В племени нет никого, кому я мог бы доверять. Иначе бы этот кто-то нашел меня.
Тем не менее, Кол смотрел на Лаванду, как на ближайшую подругу, и прямо-таки излучал теплоту, счастье и любовь. Радостью дышали даже его усы, а в глазах застыли еле сдерживаемые слезы облегчения от встречи с воителями.
- Лаванда… это имя тебе идет, - успел вставить Кол, прежде чем кошка начала терзать его.
- И все таки, ты не ответил на вопрос. Да, Колколап, конечно, ты наш соплеменник. Но ведь бывший. Ты сам выбрал свою дорогу, вот я интересуюсь для начала, что привело тебя к нам. Почему ты вернулся?
Колколап застыл. Мышцы его напряглись; еле не вздыбилась шерсть. Он почувствовал настоящий шок. Удивление возросло в нем и отразилось в распахнутых глазах и приоткрытом рте. Колколап почти не играл; он и в самом деле удивлялся необычайной твареподобности Лаванды. Это еще надо постараться, чтобы выглядеть такой сварливой тупицей. Честно слово, Колколап, отдыхая ‘в отпуске’, часто воображал свое племя до безобразия отвратительным; он верил, что оно таким и являлось, что Древесные коты насквозь прогнили под слабохарактерным властителем. Но эти ребята превышали все его ожидания. Решают, пускать его домой или нет!
Он знал, что никто в Древесном племени его не любит. Был готов к тому, что его никто уже давно не ждет. Теплого приема не ожидал. Но его поразило до глубины души, что старшие воители племени – которые помнят его еще котенком! – обходятся с ним, как с чужим. Сидят и думают: а стоит его вообще пускать в лагерь или нет. Это же неописуемый беспредел. Кол едва не задохнулся от злости.
Бывший соплеменник…
Да чтоб тебя изнасиловали бродяги, и ты разродилась мертвыми детьми, умерев при родах, тупая кошатина.
- Что ты такое говоришь?.. – Слабо простонал Колколап. – Какой выбор дороги? Меня похитили… Я шел без остановки целый день с этой раной, прошу, я лишь хочу вернуться… Я так соскучился по сестре и отцу! Надеюсь, с ними все хорошо?
Ни капли лжи в последних предложениях, чистая правда.
Алчные, себялюбивые тварюги, - мысленно вопил Кол, - мерзкие черви, кроты безмозглые. Снаружи вы выглядите, как коты, но на самом деле – вы крысы. У вас крысиные кишки и лживый мозг!
Конечно, все эти мысли шли у него “фоном”. Он неотрывно, без страха смотрел в глаза Лаванде и был уверен, что она не знает, о чем думает блудный сын. Даже не догадывается. Морда Колколапа была непроницаема, а глаза подобны темному зимнему озеру, дно которого не разглядеть. Кол улыбнулся.
Колколап выжидательно смотрел на нее, храня бережливую паузу. Он не хотел отвечать. Эта дрожащая тварь, корчившая из себя главную, не должна думать, что он перед ней заискивает; ни за что он не будет отчитываться. Колколап делал вид, что очень устал, и рассудок его затуманен тяготами прошедших дней. Так и строил из себя бедняжку, уставшего от навалившихся на него событий. Он был похож сейчас на усталого котенка, потерянного мамой и чудом нашедшегося.
Лаванда уже поприветствовала Волкодава и обратилась к беглецу с новым вопросом:
- Целитель нужен, но может и подождать. Прости, конечно, Колколап, но лучше сначала скажи нам что тебя так ранило, хорошо? Просто... Так будет безопаснее для всех,
Было бы невежливо промолчать. Некрасиво.
- Лаванда, милая, неужели твое зрение испортилось? Дорогая моя, нежная… я бежал от Двуногих, и они поранили меня. Ты же видишь эту круглую рану; видят предки, мне кажется, целитель никогда не сталкивался с подобным. Мышиный помет, нашел, чем хвалиться. Ну я и дурак.
Улыбка, добродушная улыбка. Улыбка соскучившегося по племени верного последователя. Кол убрал ее, показав горечь и испуг:
- Вы правы, что заботитесь о племени. Я всегда восхищался вашей мудростью. Но, если вы мне не верите, понюхайте рану; она пахнет чертовыми непробиваемыми камнями этих Двуногих особей. Если вы думаете, что я связывался с какими-то бродягами, вы - без обид! - ошибаетесь. Я ненавижу одиночек, как и все наши. И Двуногих ненавижу, я не был домашним! Хоть бы они все подохли, эти высокие выродки… - голос Кола дрогнул, он склонил голову, еще сильнее опираясь на плечо Февраля.
Кол посмотрел на Лаванду, ожидая ее реакции. Волкодав тем временем подхватил добычу по указу Февраля и ушел. Даже не сказал ничего. Недружелюбный прием, что поделать.
Кол напрягся. Все же он не думал, что все обернется такой неприятной ситуацией. Не ожидал он, что ему, истекающему кровью, любимые друзья устроят перекрестный допрос.
Поведение Лаванды лишь убедило Колколапа, что он прав насчет грехов Древесных котов. Кто-то должен восстановить справедливость в этой части Светлолесья, кто-то просто обязан исправить этих испорченных воителей! Какие они страшные!
Кол уставился на воительницу. Он решил, что поделит племя на три части: плохие, нейтральные, нормальные. Лаванда со своей чокнутой паранойей безоговорочно попала в первое ответвление; Кол уже ее оттуда не вычеркнет. Февраль с Волкодавом пока находились в нейтральном – они не сделали ничего плохого и ничего хорошего. Посмотрим, сколько котов из рода окажутся нормальными.
Янтарозвёзд вон что с ними сотворил… Кстати, о предводителе. Колколап почувствовал, что его напрягает какая-то муть. С Февралем что-то было не так. Кол повернул голову и посмотрел на серого полубрата. Задумался, что же ему не понравилось. Подсознание пыталось докопаться до Кола, подсунуть ему упущенную фразу, очень важную и утерянную им.  Что не так, Моховик?
Вдруг Колколап понял, что некая деталь страшно режет ему ухо. Коту показалось, что кровь пошла из его пушистых ушей. У него подкосились лапы от шока, и, если бы не Февраль, Моховик бы завалился набок:
- Кто такой Звездолом?!

Отредактировано Колколап (2014-08-18 18:44:14)

Огонь шел в патруле рядом с глашатаем Древесного племени. К Потоку воитель всегда испытывал некую симпатию, ведь очень трудно оставаться и прекрасным помощником предводителя, и очень хорошим другом. Только совсем недавно он поругался со своей супругой. Но в чем же кот виноват? Это пока рыжей науке не известно, хотя очень надо бы... Огонь видел свою вину только в том, что редко навещал своих детей, но уж точно не в том, что стал старшим воином. Малина иногда ведет себя, как котенок! Да, можно было в детстве поскучать по родителям, но точно не все жизнь! Огонь не виноват в странностях рыжей бестии. Ладно, сейчас уж точно не об этом! Нужно думать о настоящем, а не жалеть о прошлом. Огонь быстро помотал головой и нагнал глашатая. Потом быстро определил для себя желанное место охоты и кивнув Потоку, удалился. Сотни запаховвновь окружили молодого воина. Даже не смотря на проблемы в личной жизни, все продолжается! Надо уметь пересилить себя.
Огонь почувствовал где-то вблизи рябчика. Эта птичка уж точно в общей куче не помешает! Кот встал в охотничью стойку и пополз. Он уже опытный и сильный охотник, не то, что раньше! Вот и прыжок, наконец-то рыжий снова почувствует свежую кровь во рту. Зубы сомкнулись на горле жертвы. Последний вздох и добыча мертва. Удачная охота, как всегда! До чуткого носа дошел запах вороны. Этой черной птицей можно накормить кота до отвала! Огонь еще раз встал в охотничью стойку и пополз к дереву. Ворона каркала, этот звук всегда особенно не нравился рыжему коту. Хвост за хвостом водитель уменьшая расстояние до своей жертвы. Высокий прыжок и добыча в когтях. Огонь довольный спустился и пошел искать дальше. Потом он упустил белку. Но это совсем кота не расстроило. Он и так сегодня хорошо поохотиться.
Огонь подобрал уже поймданную дичь и отправился к Потоку.

Отредактировано Огонь (2014-08-19 15:48:52)

Внутренне взвыв от перспективы переться в патруль с Ястребом, я приосанился, пытаясь выглядеть презентабельно для всех, хотя через пару минут вновь начал сутулиться. Ну не могу я держаться прямо, я постоянно об этом забываю. От своего напарника я отделился почти сразу же - перспектива охотиться с ним не радовала абсолютно, так как я, пусть и не особо, но все же знаком с его наружностью, и от нее меня конкретно выворачивало.

О, Снежный Клен, ты прекрасен, прекрасен истинно и блистательно, вот только твоя середина подходит к концу, и меня это пугает. Вскоре вернутся в долину госпожа весна, и я снова начну задыхаться, жара будет давить на меня, подобно бетонному пласту, а мне придется терпеть это до самого Красного Клена... Черт, не хочу.

Так, я снова начинаю ныть. Пора прекращать.

День нельзя назвать очень уж удачным. У меня бывали охоты намного лучше. Но и два рябчика, один из которых вырвался в процессе поимки, а второй был перехвачен во время попытки бегства. Хрупкий, исхудавший рябчик, но это хоть что-то. Тепло не за горами, и, кажется, я единственный, кто не может этому радоваться.

Подхватив обмякшую дичь за прокушенное горло, я нарочито медленно почапал в сторону лагеря, наслаждаясь временной свободой, красотой зимнего леса, укрытого белоснежной пеленой, и морозным воздухом, который, продвигаясь вниз по горлу, наполнял собою изголодавшиеся по свежему кислороду легкие.

Я бы все же дошел, если бы впереди не замаячила знакомая рыжая шкура. Петляя между деревьями, я обогнул кусты и наткнулся взглядом серо-голубых глаз на старшего воителя Огня. Мы с ним не были особо хорошо знакомы, его сына Колчелапа я и то лучше знал, но как семьянин он производил на меня хорошее впечатление. Хотя, о его отцовских навыках не мне судить.

- Дня, Огонь, - сквозь сжатые зубы прорычал я, после опуская рябчика на примятый снег и продолжая более дружелюбным голосом, не обделенным все-таки привычной хрипотцой, - Чего такой кислый? Ты бы сделал морду попроще, а то Малина в последнее время какая-то нервная, неразговорчивая...

С чего я начал этот разговор? Наверное, скорее из-за того, что хотелось подольше побыть в лесу, чем из-за порыва поболтать с коллегой. Да, простите, я такой плохой! Просто не привык лезть в чужие дела, вот и все. Однажды уже залез - и на те вам, на мою голову свалилась тайна рождения.

Как говорится, сюрприз.

- Или ты уже чего натворил? - приподнимая брови и искоса глядя на рыжего соплеменника, я обвил лапы хвостом, что бы не отморозить к чертям собачьим. Делал я это больше на автомате, я ведь не чувствую холода, скользящего вверх по конечностям.

Рябчик, уже остывший, одиноко лежал рядом на холодной земле.

Пятнистая быстро достигла лесом, но при этом, кошка ещё и успевала смотреть на зимнюю красоту. Эти пейзажи просто были прекрасны. А солнце светило на снег, делая его блестящим. Это было самая настоящая красота и, причём это сделала природа. Пятнистая ещё  не разу не видела такого. Тут её прервал крик какой-то птицы. Взглянув наверх, кошка увидела чёрную, даже смолистую ворону, она каркала очень громко и летала не высоко, так, как Древесные Коты прыгали очень высоко, Пятнистая могла её достать. Кошка выпустила когти и, напружинив лапы, прыгнула высоко, до уровня этой вороны и сбила её на землю. Та упала и была оглушена, теперь здесь оставалась дело лёгкого. Кошка сделала слабый надкус, и ворона в мучениях умерла. Пятнистой было на это противно смотреть, но что же сделаешь... Такова жизнь. Она жестока... Это ведь ещё цепочка питания... Пятнистая отрыв ямку неглубокую закупала туда ворону и пометила палочкой, чтобы  потом было легче найти это место. Затем кошка отошла от этого места и села, на землю прислушиваясь ко всему. Тут кошка услышала стуки в дерево и сразу догадалась кто это. Медленно подбежав, кто тому дереву, где сидела птица, кошка подпрыгнула на первую ветку и полезла дальше, тут дятел её заметил, но кошка не сдавалась, хотя птица взлетела, Пятнистая за ним и снова отбила птица на ветку, на которой она сидела. Кошка прикусила оглушенного дятла и тот быстро скончался. Взяв в пасть дятла, Пятнистая спрыгнула на землю и положила рядом с ямой, пока раскапывала ворону. Кошка взяла добычу и направилась в лагерь. Кошка, перед тем как пойти на главную поляну, скинула дичь и направилась дальше.
--> Главная Поляна у Великого Клёна.

Весна дает свои права на время. Сезон Снежного Клена прошел довольно быстро , чтобы поскорее освободить заспанную природу. Дичь постепенно просыпалась, до верха наполняя кучу дичи Древесного племени. Сейчас у воителей очень хорошие времена, никто не голодает, почти все пережили эту зиму. Да. Почти все. Кое-кто все же покинул, но не будем о грустном! В конце концов, все остальные живы, а значит нужно радоваться! Сейчас рядом с Огнем шагала его соплеменница, Соколица. Много все-таки в Древесном красивых кошек, аж глаза разбегаются! Но рыжее сердце отдано иной. Хотя та по прежнему кота отвергает и хочет прощать. От этого было еще больнее.
Старший воитель кивнул кошке и скрылся в зарослях, охотиться. Странный теперь от Соколицы идет запах... Он стал... Многогранней... Как будто чей-то еще запах примешивался! Но рыжий не собирался забивать свою голову кошачьими запахами, сейчас нужно сосредоточиться и поймать дичь для племени. Семейство огневых тоже делало большие успехи в своем обучении, чему отец был очень горд. Интересно, а горда ли Малина? Она ведь их мать...
Огонь учуял запах кукушки на средней ветке. Больше никакие мысли не смели мешать рыжему воину в охоте, он должен сосредоточиться и ни на что не отвлекаться! Тихо, едва касаясь лапами земли, кот подполз к дереву с той стороны, куда птица не смотрела. Это, конечно, сыграет большую роль в исходе поединка! Когти впились в древесную кору, кот полез к своей жертве. Достигнув нужной высоты, Огонь прыгнул и схватил кукушку двумя лапами. Его задние лапы еле-еле удержали равновесие, еще бы шаг и падение с дерева обеспечено. Кот немножко поцарапал подушечку лапы, но боль вскоре прекратилась и дала воителю спокойно слезть.
Едва Огонь спрыгнул с дерева, как до носа дошел нежный мышиный запах, причем он был очень близко. Острые глаза быстро нашли серую, кот схватил дичь двумя лапами, но той удалось вырваться. Эта неудача только разозлила рыжего охотника, ему срочно нужно было поймать что-то еще, чтобы сгладить ситуацию. Огонь вернулся к кукушке и забросал ее землей, чтобы не привлечь других хищников на Древесную территорию.
Следующей жертвой рыжего стал чиж, который искал себе пропитания среди корней клена. Кот встал в охотничью стойку и начал медленно и осторожно приближаться к птичке. На этот раз все было просто идеально. Четкий высокий прыжок - дичь в лапах, смертоносный укус - чиж болтается в пасти. И все-таки охота сегодня прошла удачно, не смотря на упущенную мышь. Иногда должны же быть неудачи, верно? Огонь откопал по дороге кукушку и пошел к месту встречи с Соколицей. Жить хорошо, даже не смотря на проблемы в личной жизни. У него есть долг воителя, а это почти самое важное в жизни любого племенного кота. Воинский закон гласит, что интересы племени нужно всегда ставить выше своих интересов! Но это никак не помогает в отношениях с Малиной... Ну ладно, это когда нибудь решится само собой, кот это шкурой чувствовал. Больше всего на свете, Огню сейчас нужен ученик. Он поможет воителю еще сильнее погрозиться в воинскую жизнь и забыть о своих проблемах.
Рыжий подбежал к Соколице и пошел рядом. У него было такое ощущение, что кошка хочет ему сказать что-то очень важное для нее самой...

Соколика начала говорить, первое предложение чуть не свалилась рыжего кота с ног:
- Огонь.. не знаю, как ты меня поймёшь, но.. я беременна. - Огонь шарахнулся, чуть не ударившись об дерево. От меня? Нет, этого не могло быть... Этого не может быть! Я же ничего не делал! Ничего не помню! И я люблю Малину!!! Но воителя успокоилось то, что беременная особа еще не закончила говорить...
- Да, это странно, что я говорю это тебе.. но я боюсь, что Волкодав меня отвергнет. Пожалуйста, помоги, - вот так и надо было говорить с самого начала! А то кошки ввили в моду пугать совершенно невинных котов своей беременностью! Так и на небеса отправится можно! Огонь облегченно вздохнул и наконец осмыслив все сказанное. Разложим все по полочкам. Она беременна от Волкодава, но боится ему об этом сказать, поскольку боится отвержения. Прекрасно, нечего сказать... Малина вот, к примеру, вообще ничего не говорила! Рыжий был вынужден сам догадываться о том, что у него будут дети! Но этой будущей королеве нужен был трезвый совет. Хотя она обратилась и не по адресу, но раз уж обратилось - пускай терпит!
- Увы, но сказать это ему должна будешь ты. Если это донесет кто-то другой - будет хуже, поверь. Мы коты - очень ревнивые существа, хотим все знать и понимать. Мне было очень обидно, когда Малина ничего не рассказала про детей. К тому же, если Волкодав тебя по настоящему любит, он не отвергнет эту новость и примет. Уж поверь мне, воины почти всегда хотят детей, инстинкт природный. - а что, довольно путевая речь, особенно для Огня! Кажется, он научился давать советы кошкам! Да уж, самое наивысшее достижение, которое может случиться в жизни. А что, он по крайней мере смог помочь, хотя не был до конца в этом уверен. Тут в запутанных рыжих мыслях вырвалось напоминания про патруль с Птицеловом. А воитель еще обещал не опоздать! Надо бежать, срочно, пока время есть!
- Прости, мне нужно бежать в патруль. Донесешь все сама? - когда кошка убедительно кивнула, Огонь схватил свою добычу и помчался в лагерь.

Сладкая шагала через густой лес, деревья устращающе возвышались над ученицей, все отбрасывало длинные тени. Вроде обычное дело, как субботник, но Сладкая с её многочисленными страхами старалась обходить каждую тень. Она шла медленно, принюхиваясь через каждые пять шагов. Кошка старалась отогнать страхи, да сейчас она и не очень то боялась увидеть "тени". Скорее всего она думала, как бы не оплошать перед своим наставником, но нет, такие мысли ушли далеко и решили не высовываться. Сейчас кошка ушла, чтобы побыть одной. Да что я говорю, даже здесь, в лесу, ей было не очень то уютно. "Что ты делаешь в этом мире?" Кошка разозлилась на саму себя. Хоть она и не такая опытная, но она точно и не котенок, неспособный забраться на дерево, раз Звездолом произвел её в оруженосца! Пока кошка уходила все глубже в лес, солнце начинало медленно спускаться по небосклону, шаловливые лучи падали на ветки деревьев, а свозь них пятнами ложились на землю, сугробы. Идти под тенью деревьев, вдыхать свежий воздух, а иногда пощуриваться от солнца – все это иногда доставляло неимоверное удовольствие. И только то, что ждало Сладкую по возвращению в лагерь, тревожило ученицу, забирало желание залезть в родное дупло и поудобней устроиться на подстилке. Она нахмурилась, задумавшись о тьме, но быстро выругала себя. "Раз ты, трусливое насекомое, вышло из лагеря, на то были причины" - начала она мысленно она. Кошка резко остановилась.
- А причина есть, есть же? - начала она шепотом, оглядываясь по сторонам, - проблемы реша-а-а-А-А, - взвизгнула она, услышав странные звуки.
В следующую секунду снег, что лежал на больших ветках над головой ученицы, свалился прямо ей на макушку. Кошка встряхнула головой и начала ворчать себе под нос что-то нечленораздельное. Сейчас её голову посещали странные мысли, она совсем забыла о страхе одиночества и перестала следить за деревьями. "Все коты - идиоты, все кошки - дуры, вся дичь - дрянь, весь снег мокрый..."
Теперь она вовсе не следила за округой. Под её раздумья попало Звездное племя, потом кошка успела обругать рыболовов, собак и всех-всех остальных существ на этой земле.

Отредактировано Сладкая (2014-09-11 20:03:15)

Утренняя пробежка - это то что нужно молодому, но уже крепкому организму для окончательного пробуждения. Ничто так не бодрит как бег на короткие дистанции и с постепенным ускорением. От этого все мышцы приятно гудят, ощущается каждая косточка и ткань собственного тела. Приятно, блаженно. Хочется замурлыкать от наслаждения и продолжить разминку. Особенно, когда бег часть твоей жизни. Что может быть чудеснее? Ничего. Он тоже так считает, поэтому он здесь. И пусть пробежка состоялась не с утра по раньше, как можно было подумать, а едва ли не к обеду - это все равно рай. А рано вставать - удел глупых комков шерсти, что не умеют видеть сны и поднимать себе настроение высыпанием. Кот любит поспать. Подольше, покрепче и со снами. Желательно до обеда, когда уже все проснулись и занимаются делами. Тогда есть возможность ничего не делать, так как большая часть дел сделана, а тебе остается лишь мелочь. Но самое главное - чтоб в патруль не подняли. Это же ад: встаешь рано, видишь эти угрюмые и недовольные лица, что не спали будто неделю. А когда им настроение пытаешься поднять, так некоторые и вовсе огрызаются. Это как-то даже... Расстраивает, что ли. Шучу, его - не расстраивает.
Вскоре и пробежка закончилось. Все тело гудело, словно на него упал клен и лежал на нем часа два. Удовлетворительно. От этого на морде крапчатого за красовалась блаженная коварная улыбка, что едва ли не при роднила его к шакалам. По одной этой улыбке можно было понять его характер. Но не об этом. По пути в лагерь кот решил поохотиться. Заняться делом, что у него превосходно получается. И, конечно, полез на дерево, дабы поймать что-то пернатое.
Первой его жертвой стала синица, сидящая на ветви стройной рябины. При весе кота, ему было доступно и легко ее поймать, правда, под конец он едва не упал вместе с добычей вниз, но, благо, на лапах устоять удалось. Далее, по пути к следующей жертве ему удалось поймать землеройку, что засела в корнях клена. Ее поимка показалась воителю делом оруженосца, по сравнению с его следующей жертвой.
Глухарь птица гордая и, соответственно, крупная. Особенно для длиннолапого стройного кота. Так что не удивительно, что с добычей ему пришлось повозится. Мощная туша глухаря сбивала того с лап, но не смотря на это, он был доволен результатом: три добычи, причем две из них с успехом пойманы на дереве и пернатые, а вторая будет отличным обедом для котят. Снова коварная улыбка сквозь сжатые челюсти. И уже легкой, почти летящей поступью, спотыкаясь об хвост птицы, кот движется в сторону лагеря. Удачная охота, удачный день, позитивное настроение. Что может быть лучше?

Пятнистая шла в полном молчание вместе со своими соплеменником: Огнём. С ними бы ещё пошла Соколица, да только у неё недавно появилось потомство. Сегодня у у них был охотничий патруль. Кошка уверенным шагом шла в лес. Коты разделились, и кошка пошла охотиться. Первый раз Пятнистая увидела белку. Чёрно-белая воительница ринулась за рыжей, шустрой и наглой белкой. Пятнистая мчалась на всей скорости за это рыжей, но тут... Кошка свернула вправо, а впереди было дерево... Пятнистая не успела затормозить и... И... Кошка врезалась в это дерево. Слава Звездному Племени удар был не сильный. Кошка грустно склонила голову на бок и поднялась с земли. Белка уже убежала и теперь Пятнистая стояла одна... В этой местности, кошка, конечно, понимала, что где то здесь бродит и Огонь , но только где?.. Вдруг кошка увидела зверька. Похоже это была соня. Теперь встав в охотничью стойку, Пятнистая медленно двинулась вперёд. Вдруг под лапами кошки хрустнула ветка... Соня, не оглядевшись, ринулась вперёд, конечно чёрно-белая воительница двинулась за ней. Вот кошка почти догнала зверька и прыгнула. Пятнистая преградила путь зверьку. Теперь дело оставалось за лёгким. Кошка прихлопнула соню, тем самым оглушив её. Дальше кошка просто прикусила её шею и зверёк мёртв. Кошка побежала обратно на место встречи. Кошка бы поохотилась ещё, но время... так и вернулась кошка только с одной соней в зубах. Пришла кстати кошка вторая. Теперь воители отправились  обратно  лагерь.

Отредактировано Пятнистая (2014-09-14 09:16:25)