Статус поста: охотничий патруль за 22 января;
Выполняемое действие: охота;
Поймано/собрано: кулик;
Результат дайса (со ссылкой): 4, 9 (первый дайс);
Ветер сегодня был как нельзя не кстати, но что поделать? Зима напоминает о себе, медленно, но верно наступая пушистым воителям на пятки, жизнь которых зависит от могучей Реки. Естественно, они умели охотится и на маленьких грызунов, и на быстрых птиц. Но в то же время никто не сравнится с ними в ловле рыбы, а зимой это весьма и весьма проблематично. В некоторых местах река не затягивается льдом, но ведь одной маленькой лужицей не обойдешься, да и в проруби охотится сложнее.
Рыболов глубоко вдохнул холодный воздух, слабо обжигая легкие. Вокруг было тихо, только изредка эту осеннюю тишину нарушало пение пташек, собравшихся здесь в надежде укрыться в высоких зарослях шелестящего камыша. Холод подступал, это чувствовали все. Совсем скоро маленькие грызуны запасутся зернами и не будут вылезать из норок до самой оттепели, в то время как река затянется льдом, а рыба уйдёт на дно.
А у Скворца тем временем в голове зрела мысль, что он наконец-то один со своей ученицей. Теперь вместе с ними в патруле не было ни Медолапа, с коим, к слову, у Шелколапой были довольно таки хорошие отношения, ни Бурана, ни кого бы то ни было ещё. Бурый наконец-то мог сполна насладиться полной свободой действий, обстановкой уединения.
Раньше у молодого воителя и в мыслях не было каких-то планов о личной жизни. Да и что ему? Зачем обременять себя кем-то, если можно посвятить жизнь племени и семье — единственное, что достойно его любви. В трудную минуту мать прижмет к своей груди, а отец подставит плечо, не давая упасть духом. Четверо прекраснейших братьев, достойных воителей и охотников, которыми он — Скворец — безмерно гордиться. У каждого свой путь, каждый по-своему хорош. Единственное, о чем он мог думать всё это время: «А в чём хорош я?»
Он до сих пор об этом думает.
Рыболов смотрел на Шелколапую, следил за каждым движением ученицы и яснее понимал: она прекрасна. Время шло, и он думал о том, чтобы выбраться с ней из лагеря, один на один, будь то тренировка или просто прогулка. И чем больше он проводил времени в окружении подопечной, тем сильнее осознавал: с каждым днём Шелколапая хорошеет. Подобно белоснежному цветку, она распускается под солнечными лучами осеннего дня, радуя Скворца своим цветением, и не только его.
Её стан — небеса, как же он был хорош, — волновал его сознание. Она не была похожа ни на одну речную воительницу в племени, более того: им с ней не сравниться. Небывалая грациозность и простота движений напоминала бурому его собственную мать; изгибы тела, тонкие черты мордочки, выразительных взгляд: всё было в ней легко, но в то же время будоражило, казалось совершенным.
А ведь Шелколапой всего десять лун от роду, что же будет дальше?
Порой он так и замирал на полпути — как замер и сейчас — задерживая медовые глаза на речной красавице. И когда Шелколапая, наконец отпускала в сторону наставника короткие «шуточки» касательно оцепенения, бурый ловил на её губах каждое слово. Её кроткая улыбка заставляла его забывать обо всем на свете, так она была нежна.
Он ревновал её к Медобоку и Ветрогону, понимая в душе, что это — высшая степень глупости. Шелколапая — ученица, Скворец — наставник, и ни о какой «дележке» между другими не может быть и речи. Она не приз, чтобы переходить из одних лап в другие. И всё же её улыбки в сторону старшего брата кололи бурого хуже игл, а искренняя заинтересованность в Ветрогоне — одиночке, приблудившемуся в племя — впивалась в шерсть колючими ветками ежевики. Намного больнее.
Скворец настолько глубоко погрузился в свои думы, что совершенно забыл об осторожности, спугнув из засады нутрию. За все время патруля он смог поймать только маленького кулика. Как всегда, кот уверен — у Шелколапой улов куда лучше, ведь она всегда превосходила его в мастерстве охоте.
«Ученик превосходит своего учителя, так и должно быть,» - говорил он сам себе.
Он ожидал её под навесом из камышей, и ученица не заставила себя долго ждать. Перед ними, вдалеке, была видна Ивовая заводь, берущая своё начало именно здесь, в буйных зарослях камыша. Вечернее солнце освещало воду, отражаясь на поверхности алым заревом, бросая замысловатые тени в самые тайные уголки. Птицы затихали, их трели сменялись стрекотом насекомых. Ветер утих.
Принц бросил взгляд на речную кошку. Освещенные закатом узоры окраса казались яснее, на усах блестели мелкие капли росы, словно маленькие прозрачные бусины, в которых отражались бликами лучи. Юница забавно морщила нос на солнце, в её разноцветных глазах он выдел высокий камыш, цветы кувшинок и поверхность воды.
Наклонившись, принц зацепил зубами стебель и, не без усилия, перекусил его в нужном месте, поместив пару белоснежных водных лилий за левое ухо Шелколапой. Тонкие серые края подчеркивали нежные лепестки, а зеленовато-желтые тычинки контрастировали с цветом её очей. Он уловил себя на мысли, что эти цветы не должны увянуть, точно также, как и никогда не увянет красота Шелколапой.
Плечом к плечу, бурый обнял кошку хвостом. Уши улавливали каждый звук, каждый шорох в кустах и деревьях, нос чуял ту самую нутрию, улизнувшую во время охоты. Чувства словно обострились, теперь Скворец видел и слышал по-другому. И весь этот мир был не вокруг него — он отражался в её глазах. В этих самых глазах...
Подавшись вперед, молодой воитель коснулся шершавым языком мягкой щеки. Он чувствовал сладковатый вкус росы, понимал, что не хочет отпускать её сейчас, не хочет возвращаться в лагерь, снова занимать голову мыслями о семейных ценностях и своём месте в этой жизни, окунаться в эту повседневную рутину. Ему хотелось только одного: раствориться в ней, камнем потонуть в своих чувствах, слышать её голос, ощущать тепло её тела рядом. И он не был бы таким смелым, не видя в её душе отголоски тех чувств, что испытывал сейчас сам.
Сейчас здесь царила какая-то особая гармония, этот вечер никогда не исчезнет из его памяти, сколько бы лун не прошло.
Он, слабо прикрыв глаза, смотрел куда-то за спину Шелколапой, положив подбородок ей на макушку. В голове всплыл тот день, когда они патрулировали границу вместе с Медобоком. Тогда глаза ученицы не излучали тот привычный блеск интереса ко всему и вся. Естественно, этот момент не ускользнул от наставника.
— Как ты себя чувствуешь? — тишайший шёпот сорвался с его губ, прямо на ухо белоснежной, словно рыболов боялся своим голосом нарушить ту идиллию природы, образовавшуюся вокруг них.
Отредактировано Скворец (2015-02-03 20:34:11)
0
383
