Когда утомлённая Янтарная Капля подошла к Змеиному Оврагу, то кошка неловко взвыла и уловила тревожный запах. Но, взбодрившись, она ловко запрыгала и двинулась вперёд.
"Движение - жизнь. Капля, спокойно, всё нормально."
Подул нежный ветерок, а ласковое солнышко приветливостью Янтарную Каплю обделило. Как только солнце выглянуло, то оно упало в какую-то другую сторону, а вскоре и вовсе исчезло. Бурая фыркнула и вдруг вспомнила про Дремучего. Но, даже не желая ничего о его смерти вспоминать, она отогнала эти мысли и внюхалась. Везде, конечно, пахло змеями, этими шипящими созданиями.
- Спорим, что я найду яйца ящерицы здесь? Я их всегда нахожу! - сказала кошка и бросилась обыскивать местность.
Увидев змею, которая поползла рядом с Янтарной Каплей, кошка зашипела, в ответ получив тоже самое. Извилистая добыча уползла куда-то, а воительница осталась стоять с унылым взглядом. Но, будто после "общения" со змеёй, кошка приободрилась и заурчала, продолжав искать своими янтарными глазами ценную добычу.
И тут же в глаза бросился валун, на котором и было сокровище: ящерица вместе с яйцами. Кошка зашипела и ящерка тут же скрылась из виду, а ценные яйца остались.
- Ну? Что я говорила? - похвасталась воительница и бросила кулика с судаком около валуна, пытаясь аккуратно взять яйца, не повредив их.

Змеиный овраг не привлекал Плакучую Иву никоим образом, даже как место для охоты (в смысле, вообще), но был у прибрежных воителей принцип - раз уж он есть, то нужно отжимать от него по максимуму, даже закрывая глаза на то, что, по мнению зеленоглазки, от него больше вреда, чем дичи. Выбирать не приходилось, поэтому она лишь покорно спустилась в иссушенное русло, стараясь ступать как можно аккуратнее. Не столько потому, что боялась спугнуть возможную добычу, сколько из-за боязни случайно отдавить хвост какой-нибудь ползучей твари. Охотничий патруль проходил в молчании, так как Плакучая Ива, по своему обыкновению, не решалась даже лишний раз взглянуть на своего спутника, которым сегодня оказался воитель Ливень. Да и не видела смысла в пустых разговорах - не на прогулку же вышли.

Охота задалась далеко не сразу, скорее всего, из-за излишней нервозности рыжей кошки. Бойкая ящерка была спугнута тяжелыми, грузными шагами массивной речной и скрылась из глаз, едва последняя успела растерянно моргнуть. Ворону удалось вырваться из ее лап и упорхнуть в небо, оставив на память лишь щекочущий ноздри запах. Проводив его взглядом, полным неподдельной досады, Плакучая Ива повела плечами, позволив себе испустить разочарованный вздох.

К счастью, возвращаться в лагерь с пустыми лапами воительнице все же не пришлось. С трудом выслеженная мышка чуть не повторила участь каркающего пернатого, но на этот раз зеленоглазка не собиралась сдаваться так просто и, сделав решающий рывок, оборвала судьбу грызуна с помощью одного точного укуса. Скромный улов, да, но это хоть что-то.

Рассудив, что лучше крошечная мышь, чем ничего, Плакучая Ива поспешила покинуть Змеиный овраг, не забыв подхватить стремительно остывающую тушку своей жертвы.

Глупо было, наверное, идти именно сюда, но Змейка поддалась сиюминутному желанию, и именно поэтому сейчас, легкомысленно не смотря по сторонам, направлялась в сторону Змеиного оврага. Наверняка наставник, заметив её там, знатно отругает свою ученицу, но в данный момент это было не важно. И даже о вполне реальной опасности кошка почему-то не задумывалась, полагаясь то ли на удачу, то ли на абсурдную в своей детскости мысль: «Змеи змей не бьют». В любом случае, поступок был глупым.
Показалось ей, или где-то вдалеке послышалось тонкое шипение змеи? Или это просто разыгравшееся воображение? Кошка повела носом, прищурилась и недовольно дёрнула хвостом;движения стали чуть более резкими, но не более, не так уж она и была напугана, чтобы показывать это чем-то ещё.
Она слышала от Каштана, что тут часто можно найти много дичи, потому и пришла — хотелось сделать что-нибудь такое... значительное. Наловить огромную кучу дичи, например. Или ещё чего-нибудь такого же существенного совершить. Но на глаза не попадалось ничего, что могло было бы быть расценено как добыча, а нос говорил, что поблизости нет манящих запахов — и Змейка приуныла.
В этот же момент где-то за спиной послышалось явственное шипение, и она припустила с места, начав смеяться только тогда, когда отбежала на достаточное расстояние. Бегала ученица достаточно быстро, а потому убежать удалось легко. Да и гнались ли за ней?
«Так, хватит, я всю дичь сейчас распугаю», — подумала Змейка, всё ещё улыбаясь и весело щуря глаза. Пора было делать то, за чем она сюда пришла.
Охотиться.
Грача она сначала увидела, и только потом почуяла — он спускался зачем-то на землю; право слово, зачем — это совсем не её, Змейки, дело, главное, что эта птица непременно скоро окажется у неё в лапах. Осторожно подкравшись как можно ближе, ученица приостановилась, недовольно посмотрела на какой-то прутик, что чуть не оказался у неё под лапой, и обошла нежеланное место. Грач что-то рассматривал, ходил, немного перелетал с места на место и взмахивал крыльями, пока всему этому не положила конец элегантно прыгнувшая Змейка, тут же вцепившаяся в чёрные перья зубами. Птица пару раз дёрнулась и затихла, а самой кошке пришлось отплёвываться от пуха и перьев, что неприятно свербили в горле.
Она также почуяла змею и ящерицу, и если за второй довольно увлеченно гналась — по запаху, конечно, — то за другой шла просто ради интереса. Впрочем, результат в обоих случаях был одинаков — она сбилась со следа, и, покружив немного на одном месте, так и не нашла нужной ниточки запаха. Настроение ненадолго испортилось, и насупившаяся Змейка, подхватив грача за шею, пошла в лагерь.