Сыч - хороший, очень хороший кот, грамотный и достойный наставник, но ещё он - огромная туша, полная лени. Представляете, сегодня, когда мне, сгустку энергии, в очередной раз захотелось набегаться до дрожащих лап по ельнику, как следует понырять, покуда лёгкие не начнут ныть от натуги, а потом ещё и поохотиться, чтобы укрепить навыки выслеживания и настигания, убивания, преследования, он отказался двигаться с места, распластал густой мех по подстилке и всё, лежит себе, словно веточка на земле, загорает и дремлет. Я от возмущения едва не лопнула, но пришлось закусить губу и, насупившись, выбраться из палатки воителей, ворча себе под нос обиды. Просто невообразимая несправедливость, хоть плачь, хоть кричи, хоть на хвосте по камням прыгай. Какое-то время я даже думала о том, чтобы самой выбраться на охоту, но рыбалка и ловля полёвок надоели, гонять белок я не умела, как и птиц. Вот на ящерок бы попробовала, только страшновато самой ступать на неизведанные земли, посему, ложусь у палатки воителей, надувая щёки так, словно за каждую напихала по два лосося, и бросаю морду на передние конечности, прикрывая глаза в жести несчастной безысходности и покорности суровой жизни. Не знаю и знать не желаю, сколько времени провела в такой позе, скажу лишь, что поначалу это было до одури скучно, а потом, очевидно, задремала, ибо решительно ничего не помню. В себя пришла от голоса Сыча, что разнёсся по поляне. Судя по всему, этот запечённый баклажан решил растрясти лень и пройтись-таки со мной на тренировку, но я - личность упрямая, перегорела и всё, не нужны мне теперь ваши щучьи плавники. Тем не менее, и ослушаться возможности не было, посему выразила протест ленивой, медлительной манерой движений. Встала вяло, долго потягивалась, то прижимаясь к земле грудью и выпячивая хвостовую часть, то едва не касаясь передней стороной бёдер пыльной травы. Потом нарочно неспешно шла к вислоухому, пропуская мимо ушей холодный взгляд. Думаете, я милая и безобидная? Ша, зубы уже прорезались, так что, бегите кто может. Мой бунт рыжему, однако, удалось перебороть предложением о поимке кроликов. Не могу сказать, что оно меня страшно заинтриговало, но дело будет проходить в низинах, месте, куда давно рвусь. Посему, возвращаю движением рваную спешку и следую за ним по пятам, внимательно оглядываясь, чтобы запомнить дорогу. Настроение повышается, исчезает сонливость, и к моменту, когда мы бросаемся за длинноухими созданиями, я уже полна сил. Не слишком понимаю, по какому принципу надо действовать, но сдаваться без боя - не по мне. Наслаждаясь чистым, свободным духом новой, неизведанной местности, со всех лап бегу за первой целью, надеясь настигнуть, но она чертовски быстра. Лечу стрелой, чувствую, как колотится от напряжение сердце и ноют лапы, спотыкаюсь и падаю, больно ударяясь подбородком о землю, чувствую, как по шерсти стекают капли крови, понимаю, что содрала кожу и болезненно морщусь, стараюсь зализать ссадину, что, увы, не удаётся. Отвлекаюсь, когда вижу очередного кролика, вновь обращаюсь в ветер, надеясь хоть теперь суметь, щёлкнув челюстями, ухватиться за пушистый, короткий хвост, но вновь отстаю, на этот раз от того, что, неловко ступив в углубление, подворачиваю лапу и звонко вскрикиваю от боли. Да, не научилась я ещё сдерживаться, но и карп с ним. Ходить больно, уже представляю, как вернусь к наставнику с пустыми лапами и стыдливо смотрю в землю. Не хочу показать себя настолько плохо, потому стараюсь если уж не разработать лапу, то справиться с неприятным ощущением в ней. И, в итоге, когда бросаюсь в третьей попытке, настигаю-таки добычу, задыхаясь от гордости и удовлетворения. Потом оказывается, что и Сыч повредил лапу. Идеальная пара, правда? Нежно трусь щекой о его бок, мы возвращаемся в лагерь, хромая и помогая друг другу, покачиваясь, словно неловкие медвежата. Ну разве это не прелестно?

Мне определенно понравилась новая система охоты, вот только как хрупкая Дыхание допрет это до лагеря? :D

Дыхание быстро добежала до низин и затормозила еще в кустах, перед тем как выйти на открытую местность низин. Она отдышалась, пригладила шерстку на груди и выглянула из-за орешника, чтобы оглядеться. Пока пусто. Нужно было выйти из своего укрытия. Кошка припала к земле и поползла. Охотница двигалась очень медленно, размеренно, тщательно следя за лапами, которые то и дело норовили стать не туда, куда нужно было бурой. Вдохнувшая, наконец, увидела того, ради кого стоило сегодня идти в патруль, стоило мочить и пачкать лапы и живот. Да, стоило. Возле огромного камня сидела огромная благородная черная птица с белой головой - орел. Если Дыхание его поймает, то уж точно может гордиться собой. Обычно на орлов ходят в парках или даже тройках. Но, слава Звездному племени, это был не самый большой орел, скорее даже подросший птенец, возможно ему пара месяцев. Он еще не так силен, как взрослая птица, но по размерам довольно впечатляющий. Можно было попробовать поймать его. Все-таки она ничего не теряла. Длинношерстная охотница зашла за первый попавшийся камень и, выглянув из-за него, стала размышлять, как ей лучше подойти. Приняв вскоре решение, кошка вышла из своего укрытия и, по-прежнему ползком, стала приближаться к пернатому хищнику. Кажется, пока он ее не замечает. Пора делать прыжок. Воительница легко оторвала лапы от земли, пролетела расстояние около двух лисьих хвостом и мягко приземлилась рядом с птицей. Но та, заметив бурую, взмахнула широкими крыльями и уже почти поднялась с земли. Но Дыхание не стала терять времени. Вспрыгнув на спину животного, она вцепилась острыми зубами в шею, а лапы стала давить на лопатки. Когда одно крыло было сломано, птица вновь оказалась на земле. Смертоносный укус в шею. Отличная добыча в лапах Вдохнувшей.
Кошка отнесла орленка к кусту и спрятала его в орешнике. Тяжеловат, но на этом воительница не хотела останавливаться. Она почему-то решила, что этого мало. Тем более, что неподалеку приземлилась еще одна пташка, уже поменьше - белый с коричневыми пятнами кречет. Красивая добыча. И воительнице очень понравилось ее перо. Она захотела прихватить его себе, а в лагере подарить Тиночке, а за одно и поведать о своей удачной охоте (если такая конечно же произойдет). Кошка моментально припала к земле и двинулась в сторону кречета. Прыжок. Удар лапой по голове, и птица отключилась. Укус в шею. Мертва. Здесь уже все произошло быстрее, чем с орлом. Ну и правильно, птица же меньше. Дыхание взяла кречета и отнесла его к кусту орешника. Вытянув самое красивое перо из его крыла, она положила его рядом, но так, чтобы его не мог унести порыв ветра.
Дыхание уже собиралась возвращаться в лагерь, как заметила какое-то копошение в кусте рядом. Длинный хвост быстро промелькнул, а потом показалась светлая шерстка. Тушканчик. Все, последняя добыча и возвращаюсь! Кошка сразу же прыгнула, так как находилась довольно близко. Ударила лапой, но мимо. Грызун двинулся вперед, но вскоре был настигнут. Ему было достаточно удара лапой по голове, чтобы упасть замертво. Третья добыча. Теперь самое сложное - как донести все это в лагерь.
Вдохнувшая нашла где-то старое дерево, отломала кусок коры побольше, сложила на него свою добычу и стала толкать свои "санки" к лагерю. Впервые за день она порадовалась, что была такая мокрая погода. Перо кошка несла в зубах, чтобы оно не запачкалось.

Сегодня Волногрив должен был пойти на охотничий патруль вместе с Масленицей и Дроздом. Масленица отделилась от отряда в самом начале.
- Сам? - спросил наставник Дрозда. Он пошёл дальше, если ученик решит присоединиться, то последует за ним, а если нет - пойдёт в свою сторону, всё равно потом встретятся.
Волногрив шёл возле деревьев и кустов. Сегодня он решил поохотиться на птицу. Хотелось бы, ну а на охоте как получится... Низину наполняли разный шумы. То на земле треснут ветки под весом кролика, то на верхушках деревьев заливаются трелями птицы. Весь этот шум немного сбивал, но охотиться можно. Волногрив подошёл к дереву и прислонился к нему. Вдруг услышал что-то недалеко. На соседнем дереве на коре сидела маленькая птица - пищуха.
Вот и добыча! - промелькнуло в голове.
Кот тихо подкрался к дереву. Пташка немного дёрнулась, видимо услышала странный шорох, но уйти не собиралась.  Пищуха сидела и оглядываясь, смотря, нет ли для неё опасности. Волногрив аккуратно подбирался к птице. Вот он, прижав уши замер. Прыжок, и кот поймал птицу. Она билась у него в лапах, всё ещё веря в спасительное чудо, но, увы, оно не произошло.
Волногрив засеменил к лагерю, покачивая хвостом и держа добычу.
- Пора! - обратился наставник к Дрозду.

Я давно здесь не была, с тех самых пор, как гоняла кроликов с Сычом. На самом деле, это, наверное, неплохое место, и добычи тут достаточно, но у меня в сознании сложился крепкий предрассудок, согласно которому этот кусок земли нёс скорее беду, чем ползу: на открытой местности труднее незаметно подобраться к добыче, в сезон Цветущего Камыша она открыта для солнца, в Замёрзший Камыш - для ледяных ветров. А ещё, здесь множество хищных птиц от мала до велика, которые легко могут атаковать даже взрослого воителя. Я, конечно же, тоже уже далеко не котёнок: заметно выросла, окрепла, выучила боевые приёмы и обрела как навыки уклонения, так и атаки. И трусихой не была, напротив, авантюры - моё всё. Тем не менее, низины мне не нравились, с чем ничего не могла поделать. Приучить себя к этому месту старалась лишь по одной причине: здесь любил гулять, наслаждаясь дыханием горной местности, Он. Внезапно стало интересно, что чувствует, оказавшись здесь, Дубок, но быстро одёргиваю себя. Рыже-бурому это не понравится, а злить его - плохо. Впрочем, сейчас я сама обижена на Сыча, ведь он опять не патрулирует вместе со мной. Не представляю, что там за дела, но идти рядом с Гусёнком и его наставницей, Колючницей, было просто невыносимо от досады. Я была способна сама добыть пропитание, но хотелось узнавать что-то новое, получать похвалу, просто ощущать близость. Мне не хватает внимания, и вовсе не потому, что я слишком избалована или привередлива, просто всю короткую жизнь мне не хватало внимания. Лишь несколько живых существ оказывали его, но моей натуре требовалось постоянное общение. Не получая его, убитая горем потери, начала замыкаться в себе, теряясь ещё больше. А теперь испытываю невероятную жажду к ситуациям, которые поставят меня в центр внимания. Или хотя бы банально вызовут у кого-то довольное мурчание... В общем, не суть, всё равно это невозможно, по крайней мере, пока. Дело в том, что идти рядом с Колюницей и её учеником сил не было, поэтому, настоятельно и требовательно выражая желание отделиться, я добилась-таки цели, отделившись от общего отряда и направившись в противоположную сторону. А теперь рассекаю низины, вертя мордой в поисках добычи. Откуда-то взялась и напала, больно терзая шкуру, апатия, желание свернуться калачиком и вздремнуть довольно сильно испугало, но это не самое плохое его последствие. Гораздо больше угнетает, что я потеряла след кролика. Почуяв его с минут десять назад, а упорно двигалась к цели, а тут неловкий зевок всё испортил. Ищи, свищи ветра в поле. Ух-ух-ух. Но делать нечего, не могу же я позволить себе вернуться в лагерь с пустыми лапами, тем более после всех заверений, которыми осыпала строгую Колючницу. Следующей целью стала землеройка, всем ведь известно, что их не сложно ловить, поэтому подлянки я не ожидала. Не учла, разве что, привыкнув к кустам, что здесь прятаться негде, посему спугнула добычу раньше времени. А она же маленькая, юркая, так что, попытки догнать оказались тщетны. Выскользнула из-под лапы, заставив меня страстно желать удариться лбом о камень от невезения. Бросить бы всё и уйти, да гордость не позволяет, вот и гадай, ругать её или бранить. От охотничьего запала ничего не осталось, поэтому, приметив ворона, отнеслась к собственной идее скептически. Попытаться решилась лишь потому, что стать хуже уже не могло. Хотя, нет, ещё можно было при неудачной атаке свернуть шею, просто я готова была поспорить, что это более веский аргумент, чем возвращение с пустой пастью. Но знаете, удалось. Представьте себе, сильная, гладкая птица даже сопротивление оказать не успела! Едва не закричав от радости, я отправилась в лагерь, радуясь растёкшемуся по телу теплу чувства выполненного долга.

Низины... Это место, к которому я испытываю противоречивые чувства. В сезон Цветущего Камыша - ненавижу за ту парилку, кою они из себя представляют. Нагретые камни, о которые обжигаешь лапы, сплошная открытая поверхность, гарантирующая отсутствие возможности спрятаться, и солнце. Палящее безжалостно, заставляющее буквально плавиться на ходу, вскипая и покрываясь волдырями. Душно, нет даже малейшего потока воздуха там, где так на него надеешься. Это настоящая ловушка, несущая смерть. Мучительную, долгую, изощрённую. В сезон же Замёрзшего Камыш - обожаю. Это целое поле ровного, белоснежного слоя, налипающего на шерсть, мягко опутывающего и звучно скрипящего под лапами. Безграничное, манящее и волнующее, оно пробуждает в душе котёнка. И всё небо как на подушечках лапы, открытое, голубо-серое, осыпающее тебя новой порцией снежинок. Хочется прыгать, позволяя лёгким воздушным потокам подхватывать тебя, прыгать, задыхаясь от ярости. Ветер свиреп, но он настоящий, его удары помогают почувствовать, осознать вкус жизни. Это снежная сказка, это зимняя сказка. Сегодня первый день зимнего цикла, и снег ещё не выпал, однако я уже чувствую волшебство низин и словно по зову магнита пробираюсь сюда, осторожной поступью ночного гостя. Сегодня я люблю это место, посеребрённое светом луны и бликами звёзд на многочисленных каменных насыпях, в щелях которых спрятались ящерицы. Я иду, наслаждаясь каждым движением, ощущая невероятную свободу, хочется броситься бегом, но тогда уже не смогу остановиться, поэтому сдерживаю себя. Кажется, ветер шепчет на уши, пронзительным свистом спрашивая, хорошо ли мне. А я спешно отвечаю согласием, тянуть с нему всем естеством, едва не вставая на цыпочки. Это восхитительно, не меняется цикл от цикла, и в душе просыпается желание через двенадцать лун оказаться на этом же месте, чтобы вновь сравнить. И в шестой раз я даю себе обещание. Обещание выжить и вернуться, себе и миру. Наконец-то вновь спокойна, сейчас не тревожат ни бытовые, никакие другие проблемы, недомолвки и вопросы. Порядком озябнув, не смотря на густой и длинный мех, поднимаюсь и продолжаю брожение, решив, что охота не погубит красоту мгновения, тем более, что сегодня обязательно должно повести, об этом шептал внутренний голос. Вытягиваюсь в струну, разминая мышцы, а после неожиданно даже для самой себя бросаюсь в погоню за кроликом. Вернее, сначала готовлю засаду, намереваясь залечь в небольшом земляном углублении, но не учитываю, что в нём покрывшаяся тонкой корочкой льда вода, и когда стекло трескается, зверёк пускается на утёк, сводя на нет все попытки догнать его. Не желаю отчаиваться и, продолжая поиски, наталкиваюсь на суслика. Он тут же стремиться скрыться в норе, но это ведь не полёвка, так что, я не намерена ждать и бросаюсь на него, сильными лапами раскапывая лаз. Нет, в нору мне с моими габаритами, конечно, путь заказан, но вот выудить грызуна возможно, чем я и занимаюсь. Суслик ускользает, но от меня не уползёшь, и вскоре его бездыханная тушка болтается у меня в пасти. В воздухе слышен крик орла, зная, что это безумная идея, решаю-таки попробовать. И знаете, приманка в виде грызуна сработала, ибо покоритель небес, спикировав, попытался схватить её, когда сверху, с камня, спрыгнула я, немалым весом придавив птицу к земле. Лапы обхватывали тело, впиваясь в крылья, я клыки тянулись к шее, неумолимо терзая кожу и плоть. Битва была недолгой и закончилась моей победой. Тяжело отдышавшись, прилизываю шерсть на грудке, кое-как взгромождаю орла на спину и, подобрав суслика, направляюсь в лагерь, наслаждаясь настроением зимнего блаженства.

И кто сказал, что утро добрым не бывает? Лёгким - возможно, но вот настроение каждый задаёт себе сам, а уж если с утра удалось выспаться, а во время завтрака никто не подбежал к тебе с округлившимися глазами и не сообщил о требующем срочного разрешения деле, так что ты можешь спокойно прожевать ещё не успевшую отощать от голода полёвку, так и вовсе всё замечательно. В лагере царила атмосфера спокойствия, пограничные патрули принесли новую порцию добрых вестей, даже охотничьи отряды смогли пополнить общую кучу свежими тушками. Стоит отметить, что, не смотря на довольно суровый сезон Бурого Камыша, последний цикл которого выдался морозным, разница в температурах с наступлением середины первой трети Замёрзшего Камыша ощущалась резко. Стало заметно холоднее, всё чаще поднимались сильные ветра, а небо хмурилось не ради нескольких раскатов грома: оно готовилось осыпать землю настоящими метелями. Первые снега уже выпали, но он был мелким и падал недолго, быстро сойдя на нет. Жаль, ибо взор успел соскучиться по белоснежным, хрустящим просторам.
Крик Журавля вынырнула из куста боярышника, с удовольствием набрав в лёгкие свежий, морозный, покалывающий ноздри воздух. Она не была больна, и единственной целью визита в резко пахнущую травами и ягодами палатку было намерение проведать среднюю дочь, что после перелома лапы убедилась в невозможности продолжения карьеры воительницы, зато нашла новую извилистую тропу лекаря. Порой удивляешься, как раскидывает по жизни членов твоей семьи, однако, полосатая была горда дочерью, отказавшейся впадать в депрессию после пережитого, что было бы вполне логичным исходом; более того, её синеглазая стремилась к новым знаниям, а это всегда похвально. Охровоглазая поморщилась и чихнула, избавляясь от остатков забившегося в нос запаха лекарств, и несколько раз лизнула шерсть на боках и грудке, окинув пристальным взглядом поляну. Она собиралась поохотиться, ибо сидеть весь день, даже такой спокойный, без дел было не для неё, однако отправляться в одиночестве также не хотелось. Посему, когда хвостатая заметила белоснежно-рыжую тень в виде Травницы, план созрел мгновенно. Недавно посвящённая кошечка, судя по всему, скучала, брошенная в самый разгар рабочих часов своим наставников на произвол судьбы. Крик Журавля, если честно, не слишком жаловала Громопята, ибо именно его длинный язык едва не разрушил окончательно их отношения с младшей приёмной дочерью, благо, сейчас всё наладилось. Тем более, сейчас кот увильнул от обязанностей; впрочем, скучать его подопечной не придётся.
- Пойдём, у меня есть для тебя задание.
Позвала ушастая, быстро просеменив мимо и исчезнув за выходом из лагеря. Направлялась кошка в низины, увлекая туда же юнатку.
-... По большому счёту, охота на больших хищных птиц не отличается от охоты на тех же самых дроздов, нужно лишь учитывать некоторые нюансы. Во-первых, таких птиц привлекает вид добычи, их не выслеживают, а приманивают. Чаще всего используют мёртвых мышей и кроликов, которых кладут на открытое пространство, прячутся за камень или в куст и выжидают. Во-вторых, нападать всегда нужно сверху, прижимая птицу своим весом к земле и фиксируя лапами крылья к бокам. Тогда тебе открывается шея. В-третьих, клюв и когти этих птиц легко могут убить, поэтому не позволяй добыче подмять тебя под себя или вывернуть для удара шею. Главное - действовать быстро и решительно, никогда не вздумай пытаться, если не уверена.
На самом деле, не многие оруженосцы в шесть лун были допущены до таких уроков, так что, в каком-то плане Травнице повезло. Закончив с инструкциями, Крик Журавля отправилась на поиски полёвки, коя должна была служить сигнальным огнём. Однако шусрый грызун был не промах, загнанный в угол и прижатый к стене каменной насыпи, но не желающий служить ужином, он сумел вырваться из лап у открывшей для укуса пасть хищницы и протиснулся в узкую щель, где и застыл. Выковыривать - ни смысла, ни шансов. Впрочем, вторая попытка не заставила себя ждать и оказалась успешнее: прижатый к земле кречет вырывался что было сил, распахивая клюв в угрожающем клекотании. В итоге ему даже удалось на некоторое время обрести свободу, но, помятый, он не смог взлететь сразу, и это промедление стоило ему жизни. Птица на птицу? Тоже сгодится, и глашатая потащила кречета к открытой каменистой возвышенности, в центре которой бросила, сама нырнув за выступ. Время тянулось, холод пробирал всё сильнее, однако, терпение всегда вознаграждается. Крупный сапсан, кружась, начал пикировать, одновременно с этим подобравшаяся кошка заскочила на выступ, с которого слетела на спину опустившейся птицы, весом исполинского тела обездвижев её и прикончив точным укусом. Ещё какое-то время кошки покружили по низинам, продолжая урок и охоту, а после, нагруженные добычей и несколько утомлённые, но явно довольные, вернулись в лагерь. Близился вечер, и темнеющее небо осветили первые признаки снегопада. Лёгкие хлопья парили, осыпая землю хрупким бархатом и лишний раз доказывая, что добрым бывают и утро, и день, и вечер. Стоит только захотеть.

Патруль - это хорошо, ему я всегда рада. Не могу сказать, что по жизни являюсь трудолюбивой пчёлкой, только и мечтающей о какой-либо работе, просто иначе становится скучно. Кроме того, это повод вдоволь побегать, получить новые впечатления и, так или иначе, принести пользу. Моё настроение переменчиво, но учиться я люблю, нужно лишь правильно преподнести материал. В общем, когда утром стало известно, что вечером я выступаю на охоту, настроение заметно улучшилось, даже начала прикидывать, чем занять своё время до этого. Жаль, в итоге всё оказалось не так благополучно, как можно было бы надеяться: вместе со мной шли Сыч и Дубок. Обоих этих котов я ценила, дорожила ими и, безусловно, была рада проводить с ними время, однако, стоило им сойтись, как жизнь превращалась в сущую пытку. Казалось, даже воздух вокруг раскаляется до невероятных температур, обжигает лёгкие и стискивает. Слушать постоянные их замечания и пререкания друг с другом, наблюдать пинки-толчки просто невыносимо. Словно по заговору два рассудительных, умных и воспитанных кота обращались в дьяволов, готовых разрушить всё вокруг. Прыгая вокруг меня и скалясь друг на друга, они лишь сбивали с толку и действовали на нервы, что страшно мешало сосредоточиться. Я до сих пор не понимала, что они от меня хотят и зачем всё это, но рыжие словно не могли себя сдерживать. Терпеть растущее напряжение было всё сложнее, и в итоге я заявила, что хочу поохотиться самостоятельно, а после, не дожидаясь ответов, бросилась на утёк. Если уж им в очередной раз приспичит, пусть разбираются сами, разнимать их каждый раз просто невозможно! Если честно, я уже начинаю задумываться о том, чтобы заглянуть в палатку целителя и выпросить немного рябины от головной боли. Или что там нужно, если мигрень одолевает? Не важно, в общем, лишь бы прошло. А ведь погода была замечательная: слой снега тонким ковром укрывал землю, как такового ветра не было даже здесь, в низинах, и солнце, пусть совсем не греющее, сияло на этом белом просторе нежными бликами. Красота-а-а-а. Я шла, оглядываясь и постепенно начиная осознавать, что сегодня на удачу можно не надеяться, ибо обогнут был приличный кусок, но даже старый след полёвки отыскать не удалось. Пожалуй, если бы не случайность, сдалась и вернулась в лагерь с пустой пастью, интерес к охоте начал гаснуть. И именно в этот момент было обнаружено перо каменки, судя по следам на снегу, недавно обранённое. Воодушевившись, двинулась по отпечаткам на снегу, покуда не увидела её. Птица светло-серого цвета с персиковой грудкой и коричнево-чёрными крыльями, хвостом да пятнами вокруг глаз. Не угадать в ней каменку было сложно. Я тут же начала подкрадываться, хищно скалясь. Прыжок вышел ладный, но сразу задушить птицу не удалось, за что поплатилось моё плечо, пронзённое болью от клевка. Тонкую струйку крови, к счастью, быстро удалось остановить. Следующей моей добычей была точно такая же каменка, но, как я и предсказывала, чисто дело не прошло, и к списку травм добавились ушибы на бедре и боку от неудачного прыжка с камня. Третьей мне попалась галка. Эту птицу с тёмно-серыми в более насыщенные пятна головой, спиной и грудкой, но чёрными маской на морде и крыльями я выследила у куста. Уже проводя заключительный удар, я поскользнулась и едва не упала, подвернув лапу. Птицу, однако, убила. В итоге с Сычом и Дубком я встретилась, неся трёх пернатых, прихрамывая на три лапы из четырёх, но светясь от счастья. К тому времени коты также закончили охоту, потому мы отправились в лагерь. И действительно, не гулять же нам в такой компании.

Отредактировано Зимушка (2014-05-22 18:37:31)

Моё терпение на исходе. Я не собираюсь долго ждать, пускай только немного подрастет... Сыч, а если ты опаздаешь? Если Дубок уже сделал то, с чем ты не можешь спокойно жить?
Рецепта от сожаления и отчаяния не так и просто найти. И даже умелый целитель и его ученица не смогут подобрать трав, чтобы заживить разбитое сердце.
Я смотрю в сторону горизонта и на мгновение зависаю, пристально глядя на тлеющий закат.... Как будто все проблемы вдруг исчезли, а в мире никого не осталось. Как будто я вернулся в свои сны.... Но все это, увы, лишь мой бред от обильного горного воздуха, мечты никогда не сбываются сами. Даже звезды лишь дают нам веру для исполнений тех самых желаний, которые мы загадаем на них глядя. Все это пробуждает тоску внутри, знаете? Будто, мир слишком жесток и не стоит расслабляться даже на мгновение, предпочтя здравый ум мечтаниям, ибо можешь стать наживкой для хищника.
Мы делимся на охотников и жертв. В нашем случае, я - охотник, а Дубок... Ну, я а пока не решил.
Возможно, он не так и плох. Возможно, он лучше меня, признаю. Возможно, он больше подходит Зимушке... Но нет. Это не мои мысли. Это мысли маленького, замкнутого в себе котёнка по имени Сычик, которого напугала пепельная кошка, напугала до такой степени, что он начал боятся воды. По кусочкам был собран новый кот, жестокий и рьяный по отношению ко многим, но мягкий и пушистый котёнок в душе...
Наверное, я слишком много думал, посему пропустил тот момент, когда два оруженосца скрылись в зарослях. Что же... Я всегда любил одиночную охоту.
Настроение нет, совершенно, посему я бросают тоскливый взгляд на те горы, которые уже и не кажутся величественными и воистину символами мощи.
Я галопом бросаюсь в бок, подальше от... Кого? От кого я бегу? От ветра? Может быть, стремлюсь обогнать солнце? Нет, я бегу от самого себя.
Я бегу, пока меня несут ноги, а подушечки лап не начинает теперь булыжник. Тоску навеивает ветер и гул гор.
Я томно вздыхаю, приподняв голову... Такой осанке должны завидовать короли.
Не смотря на всю печаль и безысходность, которыми кишмя кишил воздух, на охоте это не отразилось и мне удалось поймать ворона и сороку без особых на то намерений, однако же не возвращаться в лагерь с пустыми лапами?
Ловля каменки, маленькой плашки, которая умело сидела между двумя камнями, обернулась для меня все той же удачей. Правда, для пташки это был лишний шанс поверить в свободу. Она почти вырвалась, когда силки смерти залопнулись на тонком горле. Дух Смерти не щадит даже созданий своей сестрицы - духа Жизни.
Что поделать?..
Тлеющий закат догорает, когда с небес, как тополиный пух, спускаются комочки снега.
- И снег будет танцевать для нас вальс...
Действительно, волшебно.
Я вижу в далека, две рыжие фигуры на фоне бурой земли и, подобрав, пернатых трушу вперёд. А что мне делать-то? Я нагоняю их, но все же решаю провести ночь здесь, посему лишь киваю головой, приподняв голову к небу, устремив изумрудный взгляд к логову звездного племени, моля о том, чтобы они сохранили их по пути домой, а после скрываюсь из вида.
Лапы все так же несут меня в неизведанном направлении.

Зима, не отступая, продвигается всё глубже и упорнее вглубь территорий Речного племени, и достигла самой высокой точки угодий. Хладнокровные пики Туманных Год, покрытые шапкой из снега, возвышались над самыми верхушками еловника, наводя странное ощущение на прибрежных котов. Холод, веющий не только физически, но и морально, выходит на явь в виде эдакого пара, утепляясь и подымаясь ввысь, где вновь теряет температуру, опадает вниз, образуя круговорот, который явно не кончится внезапной кончиной сего. Макушки елей, произрастающих где-то с краю от кратера острова, где проживали Речные коты, были припорошены не первым снегом, который уже стойко держался на своём постаменте, доселе превращаясь в крупно-капельные ручьи. Сезон Замёрзшего камыша, как в простонародье кликали данное время, принёс свои потери и приятные вести. Внезапное появление одиночек на территориях водного племени было весьма удивительным, учитывая безупречную охрану и постоянное обновление меток. В любом случае, инцидент был повёрнут в мирное русло, отправив непрошенного гостя восвояси; но странное чувство о предстоящем возмездии всё равно навещало голову Щуки, который во всей красе смел наблюдать всё происходящее воочию. Пожимая плечами в прокрутке всего внутри, кот не обратил внимания на быстрый приход к нужному месту. Сегодня сухопарым воителем было выбраны низины, где пахло полным безразличием к владениям. Подобная халатность могла обернуться плачевно, чего доблесть охотника не могла допустить. И в тоже время, о какой доплести можно вести речь, учитывая недавние происшествия с самим хищником? Страшно и предположить, каков заливист будет хохот, узнай посторонние личности об этом в совокупности с «патриотизмом».
Щука, остановив взмахом хвоста свой минимизированный патруль, кивком головы дал знать о том, что можно разделиться и рассредоточиться по тому делу, за коим они и явились сюда. Сестра предводителя влияла на кота своеобразно, и сам он хотел поохотиться на славу. Озираясь по сторонам, воитель заприметил миловидную пищуху. Её округлые формы, несомненно, привлекали окружающих, к тому же, она сгруппировалась, округлив себя вдвое. Скорее всего, это была самка, да и в преклонном возрасте. Внезапно возвысившись над хрупким созданием, котик сумел пришибить её лишь ударом лапы, что не потребовало дополнительных манипуляций. Старческие кости потрескались под тяжестью конечности, и тело моментально обмякло в пасти, как только очутилось там. Деловито изогнувшись, охотник непринуждённо провёл языком по губе, избавляясь от иссушенности. Хлопанье крыльев заставило отстранить посторонние дела в сторону и задрать для опознания голову вверх. Раскинутые в длину крылья и клиновидность тела говорила о крупности птицы, а беловатое оперение говорило о кречете, залетевший в эти края по своей воле. Пораскинув мозгами, было решено, что такую птицу если уж ловить, то ловить достойно и распланировано. Решив пожертвовать своей мышью, двухцветный продумал, что если так, то приманкой словит два зайца стразу. А если нет, то уже по ходу можно решить дальнейшие действия. Судя по виду и малогабаритным размерам, хищник был не так стар, отнюдь, молод и неопытен в делах приманок. Бережно уложив где-то на видном месте свой первый трофей, сам он решил отойти, давая возможность пернатому освоиться и довериться. Этот способ был ему знаком не понаслышке, когда они с матерью впервые выбрались из лагеря, и на них напал подобный охотник, искалечив нынешнюю глашатаю. Он прекрасно помнил этот момент, и во чтобы то ни стало желал сейчас скорее отомстить, нежели позаботиться о чьём-то сытом животе. Схоронившись в кустах, воителю пристало долго и упорно наблюдать за происходящим. Как парирует кречет, как раскидывает крылья, держать лишь на скомканном под ними воздухом, открывающийся клюв в недоверчивом возгласе… Наконец, труды вознаградились удачей, и крылатое создание спикировало вниз, сгруппировавшись подобающе. Издав характерный, победный клич, белопёрый припал к добыче. Вовсе не смекнув, к чему бы коту подкладывать такой презент, приступил к попытке начать трапезу. Но вылетающий Щука, застав врасплох, старается приземлиться прямо на спину. Малые размеры смогли откинуть прочь мысли о сильных травмах, и лишь поборовшись с юркими крыльями, Речной чистокровец с лёгкостью смог перекусить артерию, лишив пернатого кровообращения. Увы, но приближающиеся холода не смогли бы уберечь птицу от смерти от лап какого-то кота. В другой момент, оставив доживать своё век, кот пощадил бы, да и момент для возмездия можно было выбрать более красивый, но тут…
Отряхаясь, сбрасывая с себя изнеможение, водоплавающий переступил с лапы на лапу, пробуя себя на выносливость и продолжение охоты. Сочтя, что обыденная ломота в конечностях не помешает, он потрусил далее, прикрыв валежником пойманных. Скачущий снегирёк, чьё появление необъяснимо, обворожил сухопарого, и тот, распрямившись тонкой струной, сделал тщетную попытку словить красавца. Краснобрюхий, приметив слежку и приближающийся отлов, воспарил прямо из-под когтей бравого охотника. Фыркая и проклиная свою гордыню, Щука пошаркал лапой и потрусил к оставленным трофеям. Лихо подхватывая кречета, кот заметил, как в острых когтях того застыла пищуха, и не пришлось брать каждого отдельно, ведь мышка была сохранна в охолодевших остриях.
Осталось дождаться лишь напарницу, и вполне есть возможность повернуть к лагерю.

Мрачница уже и не представляла себе день без охоты, ведь это уже вошло в привычку. Точнее не вошло, а вновь вернулось то чувство, когда добыча стала чем-то необходимым, и без этого уже не прожить. Да, кошка уже вернулась к прежнему образу жизни, когда каждодневная охота - долг, подлежащий незамедлительному исполнению. Мрачница чтила все законы, исполняла любые поручения, не забывала ходить на охоту. Она уже не представляла, как провела шесть лун в Детской, каждый день, лёжа на боку и, ничего не делая. Пусть теперь её день похож на предыдущий, полный заботами и трудом, но для неё это радость - двигаться, что-то делать, кого-то ловить. Мрачница уже и не могла долго спать утром. Она поднималась до восхода солнца, умывалась и отправлялась на охоту. Если встречала кого-то, брала с собой, иногда приходилось охотиться в одиночестве, что воительница не любила. Ну, вот с детства кошка не уважала одиночество - это не её стихия. Но иногда приходилось уходить из лагеря одной, погружаясь в мысли, которые словно по взмаху волшебной палочки тут же превращались в мучительную боль. Именно поэтому Мрачница и не любила одиночество, ведь тогда прошлое встаёт в памяти так чётко и ясно, что от страха мурашки бегут по телу. А уж воительнице есть что вспомнить, самое главное, что всё это в её голове ещё никуда не исчезло и не превратилось в глухие и размытые воспоминания. В окружении посторонних она казалась весёлой и беззаботной или же, наоборот сосредоточенной и серьёзной, но никто и никогда не видел в её глазах печаль. Кошка научилась всё скрывать внутри, она хранила прошлое лишь в своей памяти. Конечно, все в племени знали её историю, ведь шило в мешке не утаишь, да и пропажу воителя тоже. Но то, что кошка продолжала его любить, знала лишь она. Ей было больно от того, что Раколов не выходил из головы, иногда появляясь во снах. Мрачница помнила каждую их минуту, проведённую вдвоём, особенно ту, последнюю перед его пропажей. Ей всё казалось, что многое можно было поправить, если бы она дала ему выговориться. Но что вышло, то вышло. Изменить уже ничего не возможно. Кажется, воительница пошла бы в то место, где находился Раколов, но с другой стороны она уже потеряла уверенность в любимом. Кошка уже не верила в то, что он его любил. Но она не могла разлюбить предателя, хотя пыталась завести интрижку с Ледяным Сердцем. Но, боже мой, разве можно заглушить блажью настоящее чувство? Мрачница винила себя в том, что так мучает саму себя, ей стыдно перед детьми, которые ненавидели отца и были правы. Он предал их, как же можно любить его. Но вот такой она была преданной.
Наконец воительница пришла к месту охоты. Никому не нужно было читать лекцию о ловле дичи, поэтому она тут же начала искать след. Первой она заметила пищуху и сразу начала подкрадываться к ней. Прыгнув на жертву, охотница ухватила её в зубы, но, неудачно приземлившись, подвернула лапу. Кошка отложила добычу в сторону и попробовала шевелить лапой, боль утихала, и Мрачница решила продолжить охоту. После пищухи её целью стала галка. Кошка также начала подкрадываться к ней, после чего прыгнула на неё, но та выскользнула прямо из лап. Охотница погналась за жертвой и вскоре поймала птицу. После Мрачница заметила орла. Уж такую жертву упустить она не могла. Как ни странно, эту птицу кошка поймала без проблем, не смотря на лёгкую травму. Забрав все три тушки, Мрачница вернулась в лагерь.

Низины обвевались морозными и сухими ветрами, что поднимали в воздух завитки блестящего инея со снежных дюн. Редкие желтые травинки, больше похожие на солому, покрытую инеем, торчали высушенными стеблями из сугробов. С серых небес на землю перелетали легкие хлопья - снегопад немного успокоился.
В последнее время Гусенок старался охотиться как можно чаще - то и дело всплывал вопрос о его посвящении в воители, и он надеялся, что его успехи на охоте приблизят это событие. Вот только успехов не так-то и много - в такую погоду мало кто вообще выходит из лагеря, ибо не особо хочется хвост отморозить, а уж кому-кому, а котам хвост нужен на протяжении всей жизни.
Выходя из лагеря, Гусенок едва не дрожал от нетерпения, а как только сердце речной территории осталось позади, он припустил к низинам со скоростью древесного, торопливо огибая деревья ельника и вылетая к каменным навалам.
Полосатый оруженосец двигался неспешно, разгребая передними лапами снег и старательно вынюхивая хоть какую-то дичь - будь то худощавая полевка или же кролик. Вдохнув морозный воздух и частички снега, пропахшие полевой мышкой, Гусенок мягко ступил лапами на место, где, по его мнению, находился вырытый грызуном туннель. Он принялся нарочито громко топать, надеясь выгнать полевку из ее убежища. И у него это получилось: зверек выскочил из под снега прямо перед ним. Гусенок неуклюже бросился вперед и навернулся, упав грудью в снег, навалившись на переднюю лапу.
Вскочив и пошевелив лапой, кот с досадой заключил - растянул. Неловко прихрамывая, он двинулся обратно к ельнику, чувствуя себе бесполезным и немощным - зачем мчался сюда, если ничего не поймал? Удача не хотела к нему поворачиваться - он упустил еще одну полевку и сбился со следа жирного такого кролика.
"Зато проветрился", - невесело подумал Гусенок, шагая в лагерь ни с чем.

Трилисточка старалась держаться той стороны, где снег был не таким глубоким и не так сильно хрустел. Она почувствовала запах дичи и двигалась по направлению к будущему обеду. Странно, хоть сейчас и день, а вокруг всё было затянуто пеленой тумана, а с неба медленно падали крупные снежинки. Обычно туманным здесь было утро, однако сейчас, с наступлением зимы, подобная погода наблюдалась круглый день. Охотится становилось всё сложнее, особенно воителям, которые имели пестрый окрас шерсти. Скрыться среди белого плена оказывалось гораздо сложнее, нежели в густых зеленых зарослях. Лапы от постоянного нахождение в сугробах мерзли и медленно коченели, Трилисточка чувствовала это и хотела как можно быстрее закончить с эти дело. Однако, стоило ей на мгновение свернуть с намеченного пути, как запах тут же пропал. Серая попыталась ещё раз глубоко вдохнуть ртом и почувствовать на языке слабый привкус дичи, однако ничего, кроме мороза она не почувствовала. Она снова сбилась со следа дичи. И это уже второй раз за день. Почему ей не везет? Ученица уже подумывала о том, чтобы просто развернуться и уйти в лагерь. Отчаяние охватывало ей всё больше. Может быть, всё дело в погоде? Или всё-таки в её неопытности? Думать о последнем кошке не хотелось, а потому она всё скинула на погоду. Глупо отрицать, что любой оруженосец расстраивается своим неудачам, а признавать ошибки всегда сложно. Лучше отбросить эти мысли подальше, все разъяснив погодными условиями или банальной усталостью.
Собравшись с мыслями, кошка снова вздохнула и продолжила поиски. Каково же было её счастье, когда на кончике языка она почувствовала добычу, которая была где-то совсем рядом. К слову, о месте, где охотилась юница.
низины были безумно красивыми. Сейчас, в зимнее время, не настолько красивыми как, например, летом или осенью, но в любом случае не хуже любой другой части территории Речного племени. Равнины, простирающиеся на тысячи километров вдоль скалистых гор, в теплые времена года кишат различными грызунами. Если ты потерпел неудачу, то можно смело приходить сюда. Здесь, в низинах, не поймать дичь просто невозможно. Правда, сейчас Трилисточка в это не особо верила. Она охотится уже достаточно долго, а добыча всё не идёт ей в лапы. И всё же, под самый конец, удача улыбнулась кошке. Там, под камнем, занесенным снегом, крутилась пищуха в колоском какой-то травы в зубах. Видимо, маленькая мышка направлялась к себе в нору. Ей стоило бы поторопиться, потому что Трилисточка уже подкрадывалась с безветренной стороны, чтобы совершить прыжок и напасть.
Через несколько мгновений ученица уже направлялась в лагерь с грызуном в зубах. Признаться, кошка была недовольна и явно подавлена подобной охоте. Она ненавидила зиму за её суровые условия.

Тихо в лесу, только не спит барсук...
Кхм... Уши свои он повесил на сук.
Вот и не спит барсук...

Звездное племя знает, чего ко мне прицепилась эта гнусная шутливая песенка времен ученичества, однако тихо вовсе не было. И вовсе не в лесу. Холодный ветер, так часто гуляющий по низинам, безжалостно выл, надрываясь, словно голодный волк, неловко упустивший жирную добычу. Снег норовил забиться в нос и, будь они неладны, растопыренные уши, которыми меня щедро наградила матушка Природа. На крупный нос опустилась снежинка, и, пощекотав, заставила меня чихнуть. Тьфу, теперь придется и дальше тащиться в поисках дичи, ведь басистый чих наверняка распугал всю дичь в округе.
Спустя некоторое время, чуткий слух уловил едва слышное "ив-чирк-чирк-чирк". Каменка, - мелькнуло в голове, заставило приникнуть к земле, проклиная густой снежный покров, неприятно холодящий живот. Из-за дурацкой пичуги потом придется носится по лесу мокрым, ибо длинная шерсть насквозь пропиталась тающим от кошачьего тепла снегом. Зайдя с подветренной стороны, я мягко, словно змей, пополз на звук. В нос ударил запах маленькой птички, я даже приоткрыл рот, бесшумно втягивая в себя сладковатый аромат. Пасть непроизвольно наполнилась слюной, и недовольство по поводу испорченной шкуры уступило место охотничьему азарту.
Маленькая дурочка скакала вокруг корней какого-то куста, увлеченно попискивая. Видимо, обнаружила что-то съедобное. Ну прямо как я, правда, в отличии от нее, я не могу стать чьим-то обедом. Янтарные глаза хищно сверкнули из-под прикрытых век, привлекая внимание каменки.
Она даже не успела взлететь - пригвожденная к земле одним мягким прыжком, несчастная в муках скончалась, едва потрепыхав в полупрозрачных когтях. Железный привкус крови ударил мне в голову, и я непроизвольно замурчал, наслаждаясь собственным мастерством. Сегодня кто-нибудь из королев полакомиться нежным мясом свежеубитой птички. Право слово, мне иногда жаль, что я не королева.
Зря я об этом подумал. В голове всплыли воспоминания о черной кошке с глазами, отливающими фиолетовым. Моя Сирень... Если бы я мог как-то помешать Предназначению, ты бы была рядом со мной.
Я отогнал тяжелые мысли. Не хватает только расплакаться и впасть в депрессию. Что было, то было, оно давно быльем поросло...
Мое внимание привлек звук, доносящийся откуда-то справа. Мимо пронесся кролик, стуча зубами от страха, вторило ему разочарованное мяуканье... слишком знакомое разочарованное мяуканье. Ох, и надеру я сейчас кому-то за... уши. Как в песенке про барсука, ой-ей.
Подхватив добычу и стараясь не капать слюной, я двинулся на звук, бормоча проклятия. К счастью, болтать с набитым ртом не слишком-то легко, что спасло ученицу (а это была именно она, чью белоснежную шкурку я едва-едва приметил на снегу) от пополнения словарного запаса, отнюдь не пристойного характера.
- Звездное племя тебя подери, что ты тут делаешь? - бросив добычу себе под ноги, я вперил в Лебедушку взгляд холодных и колючих глаз с узким змеиным зрачком, - ты должна была сидеть в палатке целителя, а не носится за кроликами по морозу. Тем более, не умея это делать.
Наверное, слишком жестоко сейчас на нее нападать, тем более после неудачи, но если девица не усвоит, что иногда от послушания зависит жизнь, то до возраста воителя она не дотянет.
- Не зная элементарных боевых приемов, шататься даже по собственной территории - опасно. Иначе и твою симпатичную мордашку украсить что-нибудь по типу этого замечательного шрама, красующемуся на моем правом глазу. Хочешь себе такой? Думаю, нет,- вообще-то, я редко теряю терпение. Но не в случае оруженосцев. Именно поэтому семилунная кошечка стала моей первой ученицей, несмотря на уже солидный статус старшего воителя. Зная мою нелюбовь к подрастающему поколению, Львинозвезд лишь сейчас позволил мне прикоснуться к таинствам обучения, и то лишь потому, что больше свободных наставников в племени не было. Так белоснежной кошечке достался я - ворчливый, суровый и любящий чуть что подарить подзатыльник котяра. Но, если будет стараться, думаю, мы сможем подружиться.
- Ладно, раз уж ты здесь... Показать тебе охотничью стойку?

Спокойствие белой ученицы вовсе не вывело меня окончательно, как могло произойти с любым другим наставником. Наоборот, это возвысило ее в моих глазах и заставило пригладить собственную шерсть. Это именно то, что мне от нее нужно - спокойствие, хладнокровность, подчинение. Без соплей, истерик и оправданий. Вот только бы побольше почтения, взгляд в пол, а не на собственную лапку, меня устроил бы куда больше. Но и на этом спасибо, кошечка определенно делает успехи.
Повернувшись к ученице спиной, я стал зарывать добычу. Под вполне приличным слоем снега я обнаружил промерзлую землю, и, тихо выругавшись, так, чтобы Лебёдушка не заметила, принялся терзать когтями неподатливую почву. Можно, конечно, просто замести пичугу снегом, но так ее будет легче обнаружить, чем покоящуюся в земле.
- Между прочим, я умею ловить землероек, так-то, - донеслось позади, и я еле сдержался, чтобы не засмеяться в голос, ограничившись сдавленным смешком. Обернувшись и выпрямившись во весь рост, я ласково и даже тепло посмотрел на ученицу, все еще посмеиваясь, от чего мои усы забавно топорщились, усеянные стаей снежинок.
- И много ты наловила? Наверное, племя уже сыто и мы можем спокойно слопать каменку здесь? Тогда я ее зря закапывал, - довольно хмыкнув последний раз, я напустил на себя маску спокойствия.
Лебёдушка повесила голову, вздохнув.
- Покажи.
Без лишних слов перешел к делу. Казалось бы, грузная и неповоротливая туша, перекаченные лапы, но с какой хищной грациозностью тело приняло нужную позу! Максимально прижаться к снегу, не задевая его животом, иначе услышит добыча; хвост опущен и неподвижен, не волочиться, но и не торчит пушистым флагом, оповещая всю округу о своем хозяине. Едва заметно напряжены задние лапы - на них я перенес немаленький вес, дабы при надобности совершить стремительный бросок на добычу. Янтарные глаза были максимально прикрыты веками, иначе их блеск выдаст владельца, как было в случае с каменкой. Правда, мне это не помещало, но Лебёдушке стоит запомнить этот прием.
- Твоя очередь, - выпрямившись, я внимательно уставился на кошечку, подмечая любую мелочь. О Звездное племя! Неудивительно, что она ничего не поймала!
Шатаясь, постоянно тыкаясь носом в снег, лишь с третьей попытки ученица худо-бедно встала в стойку.
- Брюхо выше! А сама - пригнись! Ну куда ты хвост выпятила? - шпыняя кошку то там, то сям, я добился более-менее сносного результата, - и глазенки захлопни! Ты на дичь охотишься, а не на мужиков!
Еще раз поглядев на всю картину, я остался доволен.
- Ну вот, можешь же, когда захочешь. Отлично. - расплывшись в улыбке, я оглядел чадо в третий раз. Даже умилился.
- Следующим этапом будем учиться в таком положении двигаться. Ах да, надеюсь, ты запомнила его, ибо пока ты не научишься принимать стойку за секунду в любом месте, хоть даже на голове Львинозвезда, дальше в обучении мы не продвинемся. А теперь отдохни, посмотри, я попытаюсь словить еще что-нибудь. Тебе же на сегодня хватит.
Кошечка таращилась на меня около трех минут. Словно хочет сказать что-то, а не может. Выкинув неловкую ситуацию из головы, я развернулся и, поманив Лебёдушку за собой хвостом, начал прислушиваться. И, когда я, казалось, уже что-то услышал...
- Белый Волк, Белый Волк! А откуда у тебя шрам?..
Ох ты горе мое луковое. И не в меру любопытное. Приподняв правую бровь, как раз ту, что вместе с глазом пересекал предмет нашего разговора, я обернулся на вопрос. И сразу же словил взгляд белоснежной, сидящей, распушившейся, таращившейся на мое лицо.
- Хочешь знать, откуда этот шрам?.. - кхм, придумать ей очередную байку, которые я травил незнакомцам, дерзнувшим поинтересоваться тем же? Или все-таки рассказать правду?
Выбрал второе.
- Моя мамаша... должна была стать целительницей. Но, наплевав на Воинский Закон, тра... забеременела, и разрушила мечту своей жизни, скинув всю вину на меня. И вот однажды, когда меня посвятили в воители, она как-то взбесилась больше обычного. Даже не явилась на торжество. И на следующих день я нашел труп мамочки, весь провонявший лисичкой. Я пошел по ее следам, наплевав на здравый смысл и решив во чтобы то ни стало совершить подвиг во имя племени, прям как ты сегодня. Но лисичке это не понра-а-авилось. Она бросилась на меня, хохотала, как сумасшедшая. Взглянула мне прямо в глаза и спросила... Чего ты такой серьезный? Она впилась мне зубами прямо в лицо. И... - я обернулся к малышке вновь.
- Чего ты такая серьезная?
Продолжить разговор мне помешал крик кречета, явственно раздавшийся где-то впереди. Приложив хвост к губам, призывая Лебёдушку молчать, я припал к земле, в третий раз за день принимая охотничью стойку. Аккуратно шмыгнув в кусты с подветренной стороны, я подобрался к птице поближе, стараясь, чтобы она ни услышала, ни почуяла меня.
Кречет самозабвенно терзал мышку прямо у меня под носом, упиваясь вкусом свежеубитого мяса. Крупная самка, а главное, глупая, как пробка. Везет мне сегодня на тупоклювых идиоток.
Я прыгнул, изящно вытянувшись в струнку, вцепившись прямо на лету во взмывающую в небеса птицу. Повалив добычу на землю, умело впился в шею, сворачивая ее. Предсмертный вскрик заглушил мрачный хруст костей, и все закончилось. Дыша едва ли тяжелее, чем обычно,  я спокойно поглядел на ученицу.
- Я надеюсь, что к 12 лунам ты сможешь похвастаться такой же добычей. Как думаешь, Лебёдушка?

Я морщусь от рассказа Белого Волка и пячусь назад. Чего я такая серьёзная? Что?
- Я... Э...
Заканчивать свой ответ мне не пришлось, так как появилась всеми уважаемая глашатая, коей я ответила почтительный кивок.
Я собиралась таки ответить на вопрос наставника, ведь я еще мелкая, до меня не доходит, что это род сарказма.
Я сосредотачиваюсь на словах глашатай о том, что смогу раньше и... Тут до меня доходит светлая мысль.
Однако, эта мысль была спугнута неожиданным жестом Крик Журавля.
Я ухмыляюсь.
- Теперь-то я знаю, кого надо звать если мой наставник распоясается.
А потом я быстро скрываюсь в снегу, чтобы не попадаться под горячую лапу кота.
Показывают ему язык, да так чтобы тот ненароком не увидел и тихо хихикаю весь путь, пока не натыкаюсь на скалистую местность.
Ну, как скалистую... Камушек там, камушек сям.
А между этими камушками...птица. Голубь! То-то будет если я его поймаю!
Выставив белоснежный зад кверху, а пухом припев к снегу, я как великий охотник приближаюсь к жертве, а потом... ЦАП! И голубь у меня в зубах. Так-то, Белый Волк. Совсем скоро я обгоню тебя в твоих навыках охоты, ха-ха-ха!
Не успевают отойти от восторга, когда слышу писк, самонадеенный, наивный писк. Мышиный писк, и это главное.
Бросаюсь в сторону, распахнув янтарные глаза то такой степени, что не удвоилась бы если бы она выпали из глазниц, и накрывают мышь когтистой лапой.
Та, наверное от страха умерла. А чтобы в этом убедиться, я приподнимают лапу...
Ах, ты, подлюга!
Мышь выскальзывает из под лапы, больно цапнув за подушечку.
Ну, ничего. Ты сбежала, зато твой родственник прибежал прямо ко мне в зубы. От сюдьбы, мышки, не уйдешь.
Я вполне удовлетворена нынешним угловом, посему со спокойной душой возвращаюсь... Эм... К обеденному столу, вопросительного вскинув брови, как только пойманная мной дичь коснулась снега.