— В физическом плане, я имею в виду.
Странно. Единственное слово, которое быстро всплывает в голове, пока Колкий пытается объяснить себе столь странное свойство кошачьего тела. Интересно. Февраль не похож на других. Это привлекает больше. Он странный, да. Зато необычный. Другой. Иной. Непохожий. Заставляющий заострить на себе пристальное внимание и медленно, терпеливо изучать каждый его изъян. И пока, он умело входит в топ самых необычных знакомых Колкого. Что ж, пожалуй, это следует назвать успехом, потому как юнец удивлен, хотя вряд ли это можно проследить в его и без того широко распахнутых глазах, во внимательном и четком взгляде темного болота, что пожирает каждого проходящего долгим, пристальным и оценивающим рассмотрением.
Котенку явно досожидали те до одури банальные вопросы, звенящие в полумраке детской, а потому он предпочел остановиться на Феврале, который, хоть и пришел за тем же, симпатизировал куда больше. Хотя, если симпатия что-то значила для Колкого... Интересный, да. Не более. Ястреб не пришелся по душе сразу. Возможно, конечно, что его заспанная натура более не делала воспринимать кого-то положительно, но и Волкодав, явно досаждающий своим присутствием не только котику, но и "снежному" воителю, особо теплых чувств не понес. Однако, язвить или дерзить сейчас особого резона не было, а потому Колкий лишь очень миролюбиво хмыкнул, покосившись на собравшихся, а когда речь зашла об именах, отследил названных родственников, слабо кивая. По словам матери они не были примерными детьми. Что ж, ладно. Зато братья и сестры для него - избранные, которые не принимают на себя всю многогранность его характера. Точнее, не всегда.
Громко фыркаешь и демонстративно отворачиватся, когда Малина касается шероховатым языком макушки, вызвав смесь весьма и весьма негативных чувств. Колкий - никогда не любил прикосновения. Даже случайные касания шерсти, что и говорить о процедуре вылизывания. Мерзко это. И не гигиенично. Благо, юнец был их тех, кто следил за собой, а потому ни матери, ни отцу не дозволено было к нему прикасаться. Впрочем, такой почести не было ни у кого из семьи. Соплеменники вообще оставались в стороне.
Еще и Малина решила переходить. Ладно, понимаем, не машина. Но чтобы не задерживаясь. Уж не очень компания-то.

Медовая ходила по всему дуплу, как только позволяло ей пространство, и хлестала себя хвостом по бокам, прижав уши к голове. Она выглядела совершенно не такой, какой её привыкли лицезреть соплеменники - спокойной, сдержанной, уверенной. Сейчас она была похожа на загнанного кролика, который юркнул в нору лисицы, прямиком в её клыкастую пасть, спасаясь от погони какого-нибудь племенного кота.
Её сын пропал!
Медовая просто не могла сидеть на месте. День уже подходил к концу, всё племя, хоть и обеспокоенное, но уже готовилось ко сну. Кто-то надеялся на лучшее, а кто-то бесцеремонно считал, что котёнку конец. Зима, холод... Он не выживет один в лесу. А что же одиночки? Лисы или какие другие хищники? Мир, полный опасностей, сейчас окружал несчастного Мягонького, а Медовая даже понятия не имела, где её сын.
Кошка подняла всех на уши как только заподозрила неладное. Она прочесала весь лагерь, каждый закуток родной поляны и Великого Клёна - нигде. Нигде не было её сына. Тревога, нарастающая с каждой секундой, с каждой пустой закоулочкой, где, по мнению Мёд, мог быть Мягенький. Отправив кого-то исследовать лагерь по второму, а то и третьему разу, Медовая вызвалась отправиться в патруль, который Звездолом выделил, чтобы коты отыскали беглеца. Запах вёл прямиком в лес, да и мышеголовому понятно, что котёнок первым делом отправится исследовать территорию племени, как это делали, увы, многие из непоседливых детишек. Медовая не перенесла бы пропажи сына, как когда-то пропал Колколап. Колколап... "Где же ты сейчас? В Звёздном племени ли? Или ты предал нас?.."
Она обязана найти малыша. Она не покинет лес, пока не отыщет его следов!
И вот, наконец, после довольно изнурительного выслеживания по запаху Мягонького, патрульному отряду наконец удалось отыскать маршрут, по которому бродил Мягенький. Слава Звёздному племени, поблизости не было запахов одиночек или хищников. Попался, правда, запах лисицы, но он был очень старым и находился довольно далеко от следа котёнка. Вскоре воители определили, что Мягенький, скорее всего, пересёк границу и направился в сторону Речного племени. Пресвятые Звёздные предки! А если он провалится под лёд? А вдруг на него нападёт соседский патруль? А если он замёрзнет? А вдруг он потерялся? А если его не найдут? Голову Медовой просто взрывали ужасные мысли и картины к этим мыслям в довесок. Молодая кошка буквально сходила с ума от тревоги за своего сыночка.
"Ну почему именно сейчас? Почему именно ты?" - больше всего Медовой хотелось вновь уткнуться в мягкую шерстку своего сыночка и согреть его своим теплом. Она так хотела увидеть своего сына целёхоньким и невредименьким!
Порывавшуюся Мёд пересечь границу и направиться прямиком в лагерь речных котов осадили, уговорив - с большим трудом уговорив, между прочим! - переждать какое-то время. Остальные коты, которые составляли патруль, были уверены в том, что котёнок, скорее всего, находится в добром здравии, что его наверняка подобрали соседи. Понятное дело, Медовой этого не хватило. Она не слишком-то доверяла некоторым речным воинам, а откуда знать, вдруг именно они нашли беглеца? С другой стороны, глашатая Речного племени - Крик Журавля - пользовалась у Медовой большим уважением. Она не походила на других речных котов, которые зачастую бросались головой в омут, были слишком экспрессивными и не слишком-то думали о последствиях своих действий и слов. Эта кошка очень напоминала нрав Древесного племени: рассудительная, спокойная, статная. Кстати говоря, именно она научила Медовую своей сдержанности, когда та ещё была оруженосцем Янтаркой. Тогда, на Советах, они изредка общались, и именно в то время Крик Журавля стала для Медовой чем-то вроде эталона. Да и других хороших воинов в Речном племени достаточно, чтобы они позаботились о её сыне...
Но нет! Её сын вообще должен быть в Древесном племени! Сейчас к Медовой пришёл праведный гнев на непослушного Мягонького, который, впрочем, вновь сменился беспокойством. Что если он не в Речном племени? Вдруг он направился в Темнолесье? Как далеко он зашёл на территорию рыбомордых?
Шерсть, стоявшая дыбом, не опускалась до самого вечера. Молодая воительница отказывалась от свежатины, потому что кусок в рот несчастной совершенно не лез. Стресс, который испытала мать Мягонького, запомнится ей надолго. Она, конечно, знала, что котята - та ещё головная боль, но не представляла, насколько всё может быть плохо. Жаворонок даже дал Медовой маковых семян, чтобы та хот немного успокоилась, но неприятное чувство в груди никуда не делось. И вот теперь она ходила туда-сюда по детской, мешая остальным спать. Наконец, усталость взяла верх, и изнеможённая кошка плюхнулась на мох рядом со своими детьми.
- Вы видите, что натворил Мягенький? Надеюсь, никто из вас не захочет провернуть то же самое снова? Уверена, когда ваш брат найдётся... - Медовая осеклась, приводя дрогнувший голос в порядок, - то ему не поздоровится. Как от меня с вашим папой, так и от Звездолома.
Тополь тоже с ума сходил, ища пропавшего сына. Но он был намного сдержанней, нежели его подруга, как и подобает мужчине. Кот возглавлял отряды по поиску Мягонького непосредственно в лагере, в то время как Медовая отправилась прочёсывать границы вместе с другими добровольцами.
Какой-то старик из тени что-то пробормотал, мол, он сам задаст трёпку непутёвому сыну Мёд, когда тот вернётся. Потому что "обезумевшая мамаша" не давала ему уснуть. Он был прав. Но сейчас Медовая лежала, прижав хвостом к себе своих деток. А ведь совсем скоро они пройдут посвящение и станут оруженосцами! Хотя насчёт Мягонького кошечка была уже не так уверена, ибо наказание за побег и пересечение границы будет суровым. Возможно, посвящение отложат на луну. Материнская любовь пробуждала в Медовой сострадание к сыночку, но холод рациональности и здравого смысла чётко диктовал ей, что это справедливо и пойдёт на пользу непослушному Мягонькому. Это будет ему хорошим уроком, чтобы впредь он думал о том, на что идёт.
Обессилевшая Медовая уже дремала, когда послышался шум у входа в детскую, а затем в нос ударил знакомый и любимый запах сына. Мягенький тихо подошёл к ней и своим братьям и сестре и улёгся рядышком. Сил отчитывать Мягенького у матери уже не было, она лишь ласково и громко заурчала, обнимая непоседливого малыша своим полосатым хвостом и теперь уже со спокойной душой проваливаясь в забытье.

Сумрак охватывал поляну, посеребрённую лунным светом. Трава еле шелестела от дуновения приятного ночного ветерка, который приносил сладкие запахи леса и не спящей дичи. Полная луна освещала путь молодой кошки, которая сейчас аккуратно шла меж деревьев, направляясь к небольшой опушке. Её манил чудесный запах бурундука, что сейчас копошился в тени ясеня. Медовая на согнутых лапках неслышно ступала по прохладной, остывающей после знойного солнца земле и держала ушки на макушке, улавливая любой шорох. Концентрация, которой её научил её наставник Дымчатый, сейчас как никогда помогала молодой охотнице. Бурундучок, по привычке выбравшийся наружу после дневной жары, решил подкрепиться чем-то вкусненьким и теперь очень внимательно изучал содержимое корней дерева. Затем схватил одну из найденных зёрен и принялся с аппетитом грызть свой ужин. Медовая в предвкушении облизнулась. "Какой жирненький, какой хорошенький! Ещё чуть-чуть и вырастет до размеров кролика!" Но Медовая не была намерена терпеливо ждать, пока её добыча разжиреет до упомянутых размеров. Сейчас кошка чувствовала голод, а когда голод мешает, нужно подкрепиться. Странно, что именно сейчас Медовую не заботил Воинский закон, гласящий, что первыми должны поесть котята и старейшины. Будто этого Закона и вовсе никогда не существовала.
Чёткий, стремительный прыжок - и бурундук в лапах.
- Добрая охота, - прошелестел мягкий голос, и Медовая поперхнулась своей добычей. Слишком знакомый голос... - Ты стала знатной охотницей. Совсем как Красная Заря, - ласково проурчал голос.
Кошка обернулась и так и застыла. Перед ней стоял красивый кот с тёмной шерстью и спокойными, мудрыми глазами.
- Брат?.. - еле слышно проронила Медовая. От удивления она даже открыла пасть, а выпавший бурундук глухо стукнулся о землю.
- Здравствуй, Янтарка, - начал Моховик, но сделал мягкую паузу и сам себя поправил. - Вернее, мне следует называть тебя Медовой?
Когда кот произнёс имя кошки, то он приосанился, а в глазах сверкнула тёплая гордость за свою сестру. Сама Медовая всё ещё оторопело глядела на Моховика, не веря своим глазам. Но это был он, она никогда не забудет этот аромат и тепло голубых глаз. И вдруг разом на неё нахлынуло столько вопросов, столько мыслей, которыми так хотелось поделиться с её любимым братом! Она подалась вперёд, подняв полосатый хвостик трубой и набирая в лёгкие побольше воздуха. Сейчас она расскажет ему, какие у неё чудесный сыновья и дочь, как она влюблена в Тополя, как она скучает по ним с мамой, захотелось спросить, где сама Красная Заря, почему они так долго её не навещали. Ей захотелось узнать всё и сразу, о том, как в Звёздном племени ему живётся, как он сам вырос - разве такое возможно в Звёздном племени? - встретился ли он с их бабушкой и дедушкой, а главное... есть ли среди них их брат, Колколап?
Но тёмношёрстный котик слегка склонил голову набок, прикрыл спокойные глаза и поднял хвост, предупреждая Медовую.
- Я знаю, о чём ты хочешь меня спросить и о чём хочешь мне поведать. Но, - здесь он сделал паузу и подошёл поближе к сестре, потёрся носом о её носик, а затем отстранился и снова посмотрел в янтарные глаза кошки. Теперь Медовая отчётливо прочла во взгляде Моховика затаённую тревогу. - Неспокойные времена грядут, Медовая. - Холодок пробежался по спине пятнистой кошки. - Осокорью станет серебро в роще моховой.
Над поляной повисла долгая пауза, а затем Моховик нежно улыбнулся сестре и начал медленно таять. Кошка подорвалась с места и подалась к нему вперёд.
- Моховик, что за серебро? Что за роща? Пожалуйста, не уходи! Не покидай меня! Моховик!..
Но серый котик уже полностью растворился в темноте, лишь его глаза голубыми звёздами теперь сияли на ночном небе.
- Что это значит?.. - в отчаянии обратилась Медовая к звёздным предкам. - Ничего не понимаю...
Её окутало ощущение одиночества. Её снова бросили, она снова осталась совсем одна. Моховик... Как давно она мечтала увидеться с ним и с Красной Зарёй! Но почему же так мало времени у них было? Ах, вот бы подольше с ним поговорить... По его взгляду нетрудно догадаться, что он помог бы сестре разобраться в любой проблеме, его сестру тревожащей. Но...

Утренний лучик солнца, пробившийся через голые ветви деревьев в дупло детской, разбудил кошку. Она повела ушками; сопящие коты потихоньку начали шевелиться, просыпаясь. Какой-то старейшина уже сидел у входа и умывался. Медовая аккуратно поднялась на лапы, ласковым взглядом осматривая своих детей. Все пятеро мирно спали, прижавшись друг к дружке. Кошка сладко вздохнула. Пережитое ею беспокойство навсегда останется внутри неё как знак того, как она любит своих котят. Как же она так проглядела, что Мягенький сбежал? Неужели она даёт им слишком много свободы? Пора бы заняться воспитанием подрастающего поколения.
Но, спустя пару мгновений, она вспомнила свой сон. "Осокорью станет серебро в роще моховой". Что это значит? А ведь это что-то значит, раз уж сам Моховик к ней являлся во сне... Великое Звёздное племя, как давно она его не видела! Нужно будет разгадать загадочное послание брата. А кто у нас разгадывает такие вещи? Правильно, целители. Но Медовой не хотелось, чтобы о её возможности видеть Звёздных предков, пусть только и её родных, узнало племя. Она, конечно, доверяла Жаворонку, но всё же решила перестраховаться и попробовать самой разгадать ниспосланную тайну.
Кошка для начала решила подкрепиться. Вчера она ничего не ела, а сейчас желудок очень хорошо дал понять, что неплохо бы в него закинуть свежатинки. Вытащив кролика из общей кучи, Медовая устроилась рядом с соплеменницей, быстро обмениваясь новостями, в том числе и той новостью, что Мягенький всё-таки вернулся вчера ночью. На что кошка ответила, что знает об этом от Февраля, они вместе с Огнём вчера вечером привели Мягенького с границы, который был в сопровождении двух воинов и глашатаи. На сердце полегчало, как только Мёд услышала о Крик Журавля. Она была права насчёт неё.
Позавтракав и приведя себя в порядок после крепкого сна (маковые зёрна в увеличенной порции сделали своё дело), Медовая вернулась в детскую. К счастью, ей не пришлось тормошить своих чад, те уже проснулись. Медовая застала Мягонького за воодушевлённым рассказом о племени речных котов разинувшим пасть от интереса родственничкам, и у Медовой шерсть вновь встала дыбом. Неужели он не понимает, сколько бед он принёс всему племени?! Сверкнув глазами от возмущения, воительница важной поступью вошла в дупло. Грозный её вид заставил Мягенького замолчать, а других виновато потупиться. Они давно прекрасно знали мать и чувствовали её настроение, как и она их.Поэтому дети сразу поняли, что сейчас будут разборки.
- Мягенький, - строго начала Медовая, отгоняя то и дело пристававшую материнскую снисходительность. Нельзя избаловать своих детей, как бы сильно она их не любила. Такие проступки её племени не требуются. Нужно было покончить с этим раз и навсегда, - кто тебе давал право покидать лагерь без моего разрешения? Да ещё и без сопровождения взрослого?
Последовал робкий ответ котёнка, но Медовая продолжала оставаться серьёзной и суровой.
- Ты понимаешь, что ты натворил? Сколько нервов я испортила себе и другим? А отец? - кошка сощурилась. - Тебя ведь могли утащить хищники, убить одиночки! Или ты бы замёрз насмерть, ведь Снежный Клён на дворе!
Негодуя, Медовая хлестала себя по пятнистым бокам, иногда поглядывая на притихшую четвёрку.
- Был в Речном племени, говоришь? - сурово спросила мать. - А ты не подумал о том, что они могли потребовать за тебя выкуп? Какую-нибудь часть нашей территории или право охотиться на наших землях? Они прекрасно могли воспользоваться такой возможностью! - повышая строгий тон, продолжала Медовая. - А ведь ещё никто не знает, что они объявят нам на Совете. Как думаешь, Звездолом будет рад такому повороту событий? Уверена, он сейчас разочарован в тебе. Ты опозорил племя и нарушил Воинский закон.
Далее последовала долгая пауза. "Возможно, я слишком резка с ним? - с тревогой подумала кошка. - Вдруг он всего лишь хотел сделать как лучше? В конце концов, он всего лишь котёнок..."
- Мягенький, - мягко начала Медовая, дотрагиваясь кончиком хвоста до лапок провинившегося. - Я понимаю, что ты сделал это не со зла, без корыстных целей. Но, прежде чем что-то сделать, нужно сначала подумать, не будет ли итог таким же неприятным, как сейчас? Важно осознавать свои действия, потому что ты в ответе за них. Что касается вас, - кошка глянула в сторону Одуванчика, Лепестка, Птахи и Верескогляда, - вы должны были следить за своим братом и в случае чего отговорить его совершать глупости.
Медовая с укором поглядела на котят. Она хотела дать и им наказание, но не была уверена в их причастности к делу. Да и она сама хороша.
- Мне сказали, что за тобой зайдёт Огонь и вы пойдёте к Звездолому. - Задумчиво проговорила кошка. - Он даст тебе наказание. Думаю, он отложит твоё посвящение на луну... Вижу, ты и сам это знаешь. Что ж, - кошка поднялась на лапы, - пора бы вам позавтракать.
Она указала хвостом в сторону кучи, а сама потянулась и улеглась в глубине дупла, подвернув под себя лапки.

"Вот бы сейчас поохотиться!" - с тоской подумала Медовая. Она давно уже хотела выбраться из детской и размять лапки в лесу, в погоне за дичью. Поэтому она ждала посвящения своих котят не меньше, чем они сами. Она ужасно скучала по запахам леса, по азарту охоты... Да-да, азарту, который однажды чуть её не сгубил. Ей хотелось дышать полной грудью.
Вдруг она почуяла приятный запах Февраля, старого друга кошки, и поначалу обрадовалась. Однако примешивающийся запах смятения и беспокойства заставил Медовую насторожиться. Февраль вошёл в детскую и постарался быть непринуждённо весёлым, хотя это ему удалось с большим трудом. Он тут же взглянул на пятнистую королеву, а затем рассеянно уставился куда-то мимо Медовой.
- Я не знаю, как тебе сказать, так что, скажу как есть.
Напряжение от этих слов наросло. Притихшие обитатели дупла с любопытством навострили ушки предвкушая что-то уж очень интересное. Сама же Медовая заметно напряглась, стараясь отогнать непрошеные мысли, которые наперебой желали очутиться в голове матери: что-то с её котятами? Опять Мягенький что-нибудь учудил? Или ещё кто провинился? А если кто-то пропал? Великое Звёздное племя! Она этого не переживёт!
- Твой брат... Колколап... - пауза, - он вернулся домой.
Февраль только начал, но на слове "брат" Медовая уже успела застыть в изумлении и растерянности. Она уже так давно не слышала этого имени, но всё так же сильно тосковала по нему, несмотря на их прошлые ссоры и недопонимания. Кошка искренне верила в дружбу и любовь между ними, но с тех пор, как Колколап пропал, эта надежда испарилась. Не полностью, разумеется. Медовая никогда не теряла веры в то, что брат вернётся, живым и невредимым, и вот сейчас, сегодня, это наконец свершилось...
Стоит ли описывать дикое удивление Медовой? В первые секунды она просто не поверила своим ушам. В последующие мгновения чувства облегчённости, радости и счастья вступили в бой за первенство в душе кошки. Она вскочила на лапы, затем снова села, затем снова подскочила. Она выпускала и втягивала коготки, впиваясь и царапая землю и мох под лапами, а глаза светились странным огнём. Во рту пересохло, а сердце стучало всё громче, заглушая изумлённые вздохи-охи и перешёптывания соседей по дуплу. Медовая уставилась на Февраля, пытаясь поймать взгляд голубоватых глаз друга, и хрипло произнесла:
- Где он?
Логика и здравая мысль подсказывали, что её блудной брат скорее всего сейчас у Звездолома, так как это первое место, куда следовало бы пойти всякому, кто пропал, а затем вернулся - спустя столько лун! - в родное племя.
У кошки аж лапы подкосились. Только сейчас она различила этот навязчивый запах, который преследовал её с недавнего момента.
Какой он теперь? Что с ним стало? А что было? Как много нужно будет ему рассказать Медовой! Как ей много нужно будет рассказать ему! А что Паутинник? Он наверняка ужасно обрадуется возвращению сына! Кошка решила немного повременить со встречей. К тому же, если Колколап сейчас у Звездолома, то их не стоит беспокоить. Нужно рассказать поскорее эту новость отцу!
Медовая выбежала наружу, взглядом попросив Февраля проследить за её несмышлёнышами, а сама со всех лап направилась к месту, где обычно завтракали старейшины, среди которых ныне был и её отец.
- Папа! - ещё на бегу крикнула кошка. Отец поднял голову и улыбнулся, приветствуя дочь. - Папа... Колколап... Он вернулся, - дрожащим и срывающимся голосом произнесла Медовая. Почему-то сейчас ей было даже боязно заглядывать в голубые глаза отца - почти такие же, как и у Колколапа. Она не знала, что ожидает в них увидеть: радость или злость? Облегчение или боль? Медовая хорошо помнила, как отец убивался по пропавшему сыну и лично выступал в поисковых отрядах, пытаясь отыскать давно пропавший след Колколапа. В те дни лил сильный ливень, который благополучно смыл весь запах, который мог оставить брат, словно его тайный сообщник. Неужели само Звёздное племя дало Колколапу уйти, вот так уйти? "Может быть, это была его миссия, - думала кошка, пытаясь оправдать брата. - Может быть, ему это нужно было больше, чем кому-либо из нашего племени..." Честно признать, пятнистая воительница пребывала в рассеянности. Тогда зачем нужно было столько боли? Почему Колколап даже не попрощался с ней, с Медовой? Она, как думала сама кошка, заслуживала доверия брата. Он ведь знал, как она его любит, несмотря на его обидные слова и издёвки, которые становились причинами многочисленных ссор и даже стычек между родственниками. Она бы никому не сказала. Разве что отцу...
Она подняла глаза и встретила обеспокоенный взгляд Паутинника. Казалось, старый кот был в той же растерянности, что и она, когда впервые услышала эту новость. В его глазах, в его душе боролось два чувства: радость и боль. Та самая боль, что сковывала его при одном воспоминании о пропавшем сером котике. Ведь он был совсем мал, совсем не готов к жизни, а возьми и пропади. Теперь Медовая как никогда осознала чувства своего отца в дни, когда Колколап исчез. Те же самые нервы, то же самое беспокойство, та же самая пустота в груди. Вот только Паутинника не ждала радостная весь под вечер того же дня. Утром он не увидел свернувшийся серый комочек рядом с пятнистой шёрсткой в дупле оруженосцев. Нет. Каждый день был очередным кинжалом в сердце тёмно-серого воителя, очередной болью и осознанием собственного бессилия. Медовая знала, что отец каждый день, выходя на охоту или патруль, дополнительно осматривал территории в поисках родного запаха. Тщетно. Всё было тщетно. Со временем Паутинник, казалось, смирился с пропажей сына, однако в его глазах всё ещё бледным огнём горела та ноющая боль, которая нарастала каждый раз перед сном. Ведь ночь - самое лучшее время для непрошенных мыслей. Сам Паутинник уже не знал, что больше печалит его: сам факт пропажи сына или нечто больше... То, что он не смог уберечь, как не смог спасти Моховика, его младшего сына, как не смог помочь храброй Красной Заре, отдавшей жизнь во имя племени... Ему каждый раз казалось, что его подруга, взирая на него с небес, осуждает его, винит. Поэтому он с ещё большей опекой начал относиться к Медовой. Ей тоже нужна была поддержка, да ещё какая.
Шло время, раны превращались в саднящие шрамы, из племени многие уже и позабыли серого котика... Мол, всякое бывает, небось лиса съела. Жаль, конечно, но а что поделать? Это жизнь; тут либо ты, либо тебя. Но два огонька надежды в племени всё ещё продолжали гореть. И вот сегодня они превратились в долгожданный пожар. Пожар радости и некоего смятения.
- Не может быть... - просипел старик. - Где он сейчас?
Тот же вопрос, что был задан Февралю Медовой несколько мгновений назад. Кошка ответила, что тот у предводителя.
- То-то я чувствую этот запах всё утро... - Паутинник поднялся на лапы, забыв о своём зяблике и соседях, пирующих рядом. К слову, они тоже навострили ушки. Всё племя знает, как старейшины любят перемалывать косточки всем котам, от котёнка до самого Звёздного племени. - Подождём его здесь. - решил кот и снова сел на место, однако выглядел он больше всё же встревоженным и озадаченным, нежели безмерно счастливым возвращению сына. Может, Медовая ошибалась? Вдруг отец на самом деле не тосковал по сыну? Но такого не может быть! И всё же, вдруг...
- Хорошо, - больше Медовая не знала, что сказать отцу. Пауза, повисшая между ними, вовсе не была напряжённой. Это была одна из тех пауз, в которых не чувствуешь неловкости. В такие моменты ты понимаешь, что тот, с кем можно просто помолчать, - "твой кот". К тому же, им было о чём поразмышлять.
Колколап вернулся. Просто не верится! Неужели это и вправду он? Интересно, а где он побывал? Что видел? Каким образом он вообще пропал? Самые разные мысли роем гудели в голове Медовой, и каждая предлагала свою версию исчезновения брата.
Тем временем в племени уже начали сбиваться на кучки некоторые коты. Они о чём-то перешёптывались и с озабоченностью поглядывали на Медовую и Паутинника. Не трудно догадаться, о чём именно сплетничали соплеменники. Разумеется, возвращение блудного Колколапа, который числился попавшим без вести несколько лун, - это сенсация. Племя ещё долго будет гудеть на этот счёт, и - Медовая просто уверена - не отлипнут от Колколапа с расспросами, где он был, что с ним произошло и почему он решил вернуться. Кто-то высказывал предположения о том, что он ушёл к домашним, кто-то смело заявлял, что Колколап на самом деле - предатель, и места ему нет в Древесном племени, кто-то же просто молчал, выжидающе вглядываясь на вершину Великого Клёна, где находился вход в дупло предводителя. По словам очевидцев, которые в то время трапезничали, "какой-то серый котик, весь провонявший запахом одиночки, прошествовал с Волкодавом к Звездолому". Видимо, широкоплечий кот застал её брата на границе, когда патрулировал вместе с Февралём. Интересно, как сейчас выглядит Колколап? В воздухе чувствовался запах железа, запах кошачьей крови. Возможно даже, что Волкодав, славящийся своей силой и не шибкой деликатностью, особенно по отношению к одиночкам, напал на Колколапа, и только в ходе битвы соплеменник признал в нарушителе границ её брата. Тогда странно и даже немного возмутительно то, что Колколапа не отвели первым делом к Жаворонку. А вдруг раны серьёзные? Как ни крути, а мало кто захочет оказаться под лапой бурого воина. Но, с другой стороны, раз не повели, то, возможно, и не так уж всё серьёзно... Что-то скажет Звездолом...
Медовая вздохнула. Только теперь она допустила мысль о том, что Звездолом может и не принять обратно в племя Колколапа, не будь на то веской причины. Как все знали, иссиня-серый предводитель не очень-то, скажет мягко, жаловал одиночек. А, судя по запаху, который действительно больше походил на запах одиночки, нежели Древесного кота, можно предположить и то, что Колколап был одним из бродяг. Если так, то у него практически нет шансов перед Звездоломом. Но кто знает, где истина? Колколап расскажет ей. А сейчас остаётся только ждать его. Его и решения Звездолома.

Отредактировано Медовая (2014-09-05 15:30:00)

Вечер постепенно входил в свои права. Уже алая заря заволокла небо, солнце медленно пряталось за горизонтом. Кто знает, что будет завтра? На Древесное племя могут напасть разъяренные голодом одиночки, Речные могут пойти войной, чтобы заработать часть территории... Будущее никому неизвестно, а потому жизнь и становится интересней! Если бы воители мирно жили в своих лагерях и в их куче сама собой прибавлялась еда, то это уже были бы не воители. Это были бы толстые домашние котики! А Огонь является частью Древесного племени, пускай и не главной. Вот прошло уже пять лун, как кот ходит один, посвящая все свои силы и умения служению соплеменникам. Да, он любит Малину. Очень любит. Но это ничего не сможет изменить, потому что рыжая считает бывшего избранника предателем.
Все события, которые случались с охотником за последнее время только закаляли и утверждали воинский дух. Семья считает отца предателем, да. Но это совсем не значит, что все коты и кошки ненавидят рыжего. В какой-то степени, он даже уважаем среди соплеменников! И среди котят наверное тоже. Но лично уж Мягенький точно уважает огненного! Этого котенка воин мечтал получить в ученики. Он такой милый и неопытный... Связь произошла когда кот нес малыша домой с границы Речного племени.
Когда Огонь проходил мимо дупла детской, он заметил черную маленькую кошечку. Ее глаза очень расстроена смотрели на выход. Да, все котята мечтают выбраться поскорее наружу из душных яслей! Рыжему вдруг очень захотелось развеселить котенка, может даже вывести на поляну. Он вошел в детскую и остановился перед черненькой.
- Привет, как твое имя? - как говорила Малина, с котятами нужно всегда разговаривать мягко и нежно. - Я заметил, что тебе скучно тут... Хочешь выйти? Никто не будет ругаться, если ты пойдешь со мной! - ну по крайней мере, Огонь на это надеялся. Да и врятли кто-то вообще заметит. Около дерева гуляет много котят. Воитель терпеливо ждал ответа новой знакомой. Ей нужно сосредоточиться и хорошенько подумать...

Отредактировано Огонь (2014-09-14 21:39:32)

- Я не слабозадая! И тем более не слабонервная! - Лисичка вскочила на лапки, устремляя нос кверху, чтобы встретиться со взглядом зеленых глаз. Это было очень обидное утверждение, со стороны целительницы.
Угольно-черную заинтересовали свертки у лап белой, что было видно по любопытному взгляду янтарных глаз. Кошка с интересом наклонила голову в бок, сощурив глаза:
- А что там? Дай глянуть. Ну, пожа-а-а-а-алуйста.
Дитя Дымчатого подпрыгнуло, стараясь лапами зацепить лист, однако из-за своей коротколапости смогла лишь коготком рассечь воздух. Однако, от этого настроение не утратилось, а наоборот поднялось. Это хитроумное существо, умудрилось запрыгнуть на спину белоснежной целительцы, а потом, повиснув у той на шее, продолжать тянуться к сверткам, которые ее так заинтересовали. Однако попытка не увенчалась успехом, и юное создание шмякнулось на землю, подняв облако пыли.
- Мое имя? Меня зовут Лисичка! Я думала, что в племени каждый кот знает каждого кота! - настороженно промурлыкала обладательница темной шкурки, хлопая глазами, - а ты, что - чужой, раз не знаешь, как меня зовут? Алоцветик, этот кот - чужой? МОЖНО Я ЕМУ ОБОРВУ УШИ?!
С особым интузиазмом кошка обращалась к молодой целительнице, чуть ли не прыгая на месте от предвкушения. Она вздыбила шерсть и выгнулась дугой, а глаза сверкали азартом.
С грацией молодой лани, та пригнула рыжему коту на спину и вцепилась в хвост своими маленькими зубками. Повиснув, та довольно прохохотала, пытаясь когтями дотянуться до кончика хвоста. Естественно, попытка не увенчалась успехом, но попытаться стоило.
- Ахр, как ты пошмел вогваться на тегитогию Дгевешного племени, жалкий домахний котик!

Огонь никак не ожидал такой реакции от маленького котенка. Она очень храбрая и станет отличной воительницей в будущем, но все же Лисичке стоило проявлять побольше уважения к старшим! Кот весело улыбнулся и осторожно коснулся малышки лапой.
- Постой, я вовсе не одиночка, а старший воитель Древесного племени, Огонь. Но ты очень храбро поступила и наверняка, станешь отличной охотницей и воительницей, честно! - возможно, раньше рыжий бы отреагировал на поступок черненькой совсем по другому, но сейчас... Сейчас кот уже умел общаться с котятами и это давало определенные плюсы! Опыт постепенно брал свою, Огонь постепенно переходит следующую грань своего возраста. Примерно лун через двадцать эта грань будет преодолена.
Сегодня, Медовая слишком уж тщательно вылизала своих малышей, что толкало на определенные мысли. Скорее всего, сегодня будет посвящение. И лучше бы на это посвящение не опоздать, потому что рыжий очень надеялся, что один из малышей достанется на воспитание именно ему.
Тут в палатку зашел Дымчатый. Бывший наставник Малины, Старший воитель и отец Лисички. Наверное, пришел проведать дочку и посмотреть, как тут у нее дела. Статный кот обратился к соплеменникам:
- Доброго, Алоцветик, Огонь. Будьте так любезны, не заводите это маленькое существо раньше времени. Мне предстоит много проблем, когда она подрастет. А пока она маленькая и не имеет возможности выходить из дупла, оставьте её в покое. - Огню показалась, что это было сказано довольно грубо и неуважительно, но не посмел обратить мысли в слова из-за уважения. Он - отец, пускай сам решает. А раз мне намекнули на уход - я уйду.
- Добрый вечер, Дымчатый. Хорошо, я тогда пожалуй пойду, не хочу вам мешать, да и к тому же есть еще дела. - воин повернулся и пошел к выходу. Тут над поляной прозвучал сильный голос Звездолома, пребывающий всех на собрание.
Посвящение!

Ныне Лисичку просто душило от зависти к тем котятам, которым разрешалось гулять за пределами дупла, когда юной кошке требовалось сидеть и стучать головой о внутреннюю стенку дупла.  Кошка тихо бурчала себе под нос какую-то мелодию, то и дело в ритм подергивая кончиком хвоста и стукаясь лбом и дерево.
Однако, стоило кошке развернуться в сторону дальней стенки, чтобы разбудить Медовую и начать очень познавательную беседу, когда свет в Дупле преградил иссиня-серый кот, холодно попривевствоваший маленькую янтароглазку.
Папа. ыла ли рада кошка его появлению, не смотря на такой тон? Конечно. Она до безумия любит своего отца.
Собственно, она тут же развернулась, а хвост дернулся, принимая прямое положение, янтарные глаза заблестели озорным блеском, а губы расплылись в такой искренней и наивной, еще совсем детской, улыбке.
- Папа!
Девчушка так заинтересованно разглядывала огромного воителя, обиженно прикусив того за лапу:
- Ты, что... забыл обо мне? - она даже театрально прижала ушки, якобы злясь и обижаясь... ага, сейчас же, она настолько любит своего отца, что об обиде даже позабыла, - я так скучала, па-а-а-ап!
Кошка была просто в откровенном шоке, когда отец положил перед ее носом что-то круглое, молочного цвета. Сразу же она вцепилась в скорлупу зубками пытаясь ту прогрызть и знаете... результат был успешным! Оболочка хрустнула и развалилась наполам, а Лисичка воодушевленно взвизгнула, принимаясь вылизывать питательного "нерожденного птенца".
После трапезы - положено умываться, что, собственно, кошечка и сделала, прикрывая глаза и тщательно вылизывая щеки и грудку, занося лапу над ушком.
- Ты мне запретил выходить из дупла, вот я здесь и сижу, - несколько разочарованно промямлила кошка, устремляя янтарные глаза на Дымчатого.

Колючка открыла глаза, сонно причмокивая. Немного поерзав на своей подстилке, она перевернулась со спины на бок. Вставать не хотелось, но и отлеживаться весь день в душной палатке было не интересно. С начала-то, утром, здесь было прохладно, но чем выше солнце тем жарче в лагере, да и в самих яслях. На сколько могла судить пятнистая кошечка, в детской никого не было. Медленно поднимаясь на лапы, Колючка подумывала чем бы ей заняться.
Не плохо было бы найти еще одного котенка... Да, а то одной ходить как-то не очень весело... Да.
С такими мыслями, кошка потянулась и, широко зевнув, начала умываться. Заметив маленький комочек мха на спине, Колючка, рыжим хвостиком, стряхнула его и продолжила умывание.
Оставалась всего одна луна до посвящения Колючки в оруженосцы, но кошке уже не терпелось приступить к обучению. По крайней мере, не придется целыми днями сидеть в лагере. Наконец-то, свершится то о чем мечтала котенок. Она увидит мир за стенами и станет прекрасным оруженосцем. Да... От таких мыслей гулкое урчание невольно вырывалось из груди кошки и ее мордашка расползалась в улыбке.
-Ну куда же все подевались? - немного огорченно спросила Колючка, видимо у самой палатки. Приятная прохлада царила в этом месте, но еще немного и даже здесь станет невыносимо жарко. Так что лучше пойти в лагерь.

Кое-как добравшись до лагеря, Дымчатый готов был бросить всю добычу в кучу и просто свалиться в корнях, без возможности подняться до воинской палатки. Что уж и говорить о том, чтобы поесть или вымыться. Он был измотан и сильно устал после сегодняшней охоты. Все же, непогода застала его в очень неудобное время.
Скинув обеих птиц в кучу, кот поднял взгляд на дупло детской. От туда слышался шум. Как всегда котята резвятся.
- Там они сидят... Мои трое, ах нет. Четверо малышей. Беззащитные и еще слепые. Там и моя Лисичка. Что предпримет она, интересно, когда увидит меня,- серый подавлено вздохнул. Он не хотел туда идти. И даже не столько потому, что устал, сколько из-за того напряжениея что теперь было меж ним и первой дочерью. Но оставить семью без еды он не мог. Подхватил бекаса и полез наверх, цепляясь крючковатыми когтями за кору.
Забравшись на ветку, он немного помедлил, а затем вошел. В темноте различил серый силуэт Лисички, а быть может то был другой котенок, и тут же почувствовал теплое, влажное прикосновение языка любимой женщины. Она заглядывала ему в глаза, волновалась. Ему вдруг стало так тепло, сердце застучало быстрее и дрожь от усталости в лапах почти прошла. Он нахмурился и молча прошел к подстилке, укладываясь и выпуская добычу.
- Держи, это тебе. Зачем встала? Я бы и сам мог дойти,- недовольно буркнул, но с каждой следующей секундой его недовольство таяло под ласковыми касаниями языка Горлицы, которая настойчиво вылизывала его морду, шею и плечи от влаги и грязи, что он насобирал будучи на охоте. Устало выдохнув, уткнулся ей в живот. Носом коснулся набухших, твердых сосков и тут же почувствовал дрожь в лапах любимой. Поднял на неё полный понимания взгляд.
- Болят? Эти четверо наверное сосут еще как. Вон какие здоровые вымахали,- отец наконец обратил внимание на своих чад. Еще слепых, беспомощных, но все равно его. Он благодарно лизнул лапу песчано-бежевой кошке и обернулся к малышам, разглядывая их. Прошелся носом по каждому, вдохнул запах. Такие теплые и уютные, а он такой холодный. Он, пришедший из другого мира. Они еще не видят его, но уже наверняка боятся, ведь вместо теплого материнского живота их касается нечто морозное и мокрое.
Дымчатый усмехнулся и сел, слегка покусывая ушко Горлицы.
- Все здоровы? Как сама? Сегодня на улице холодно и дождливо. Охотиться было просто невозможно. Но ты поешь. Бекас молоденький, мясо совсем нежное должно быть,- полушепотом говорил кот, продолжая терпеть ухаживания за своей шерстью от любимой и с удовольствием пожевывая её ушко. Вдруг, он резко обернулся и глянул в сторону, где по его мнению была Лисичка.
- Как она? Не беспокоит вас?- совсем тихо спросил, в зеленых глазах отразилось волнение. Серый действительно был недоволен последней выходкой черно-бурой, а потому волновался за своих детей и их мать.

Как же не справедливо, что Уголек до сих пор не стал оруженосцем. Ему ведь всего две луны, а он уже очень много умеет! Например, никто из братьев и сестер не умеют так высоко подкидывать мячик из мха. Да и вообще, котята тут все были очень тихими какими-то! То спят, то едят, не то что он. Да и вообще, он скоро станет самым лучшим воителем в лесу и самым знаменитым предводителем из всех! Вы только представьте, как повезло Древесному племени с таким подрастающих поколением!
Возмущения котика не было предела. Вчера состоялся Совет, который проходит всего раз в год, а малыша не взяли с собой. Даже Лисица пошла, хотя она ученицей стала не так давно. А вот Дымчатый не смог пойти, он охранял территорию, если вдруг речные захотят напасть на соседей во время совета. Ну ничего, скоро Уголек тоже станет оруженосцем и покажет всем, кто тут главный.
Горлица как обычно спала, к ее боку жались Щебет и его братья и сестры. Черненький котик и сам не знал, почему выделяет приемную сестру из всех, ну не мог он считать сестрой такую миленькую кошечку. Она ему очень нравилась, именно поэтому, она и не считалась сестрой. Возможно, это лишь инстинкт, но так вышло.
Уголек подбежал к выходу из яслей, чтобы полюбоваться красным рассветом. Он единственный окрашивал мрачный и мокрый лагерь, начало осени давало о себе знать. Хотя, малыш другого пейзажа никогда не видел, ведь он был рожден именно в Сезон Листопада... Тут малыш почувствовал сзади чей-то голос, это была Щебет.
- Щебет смотри, как красиво... - прошептал малыш. Конечно, методы ублажение кошек в нем еще только развиваются, но котик нашел нужные слова. Тут у входа послышался топот, к ним приближался белый кот с разными глазами, видимо хотел кого-то проведать.
- Встань справа, будем отковать нарушителя. - прошептал Уголек и занял свою позицию.
Только голова и плечи показались внутри, как с громким визгом, который наверняка переубедил всех королев и котят, котенок бросился на "нарушителя". Счастью молодого воина не было придела, наконец-то он защищает свой дом!

Неясыть лёгкой поступью приближался к детской, вкрадчиво взирая куда-то в сторону, где сидели соплеменники. Перед входом в палатку он замер, пропустив тяжелый вздох. Когда-то, будучи ещё молодым и строптивым воином, он мерил шагами вход в детскую, зная, что вскоре там появится новая жизнь... Но эта юная жизнь исчезла также быстро, как и появилась. Видимо, мир оказался слишком жесток для его юного сына. Неясыть уже давно решил не оборачиваться назада, не идти по осколкам прошлого, но эти воспоминания... Они сводят с ума!

Старший воин решительно ступил вперёд, готовясь раствориться в густом мраке палатки, где притаились две негодника. Погрузившись в мысли, он даже не успел заметить, как комочки меха атаковали его. Старший воин почувствовал, как кто-то врезался в его плечо, заставив неловко вздохнуть, прижимая уши. Чего ещё можно было ожидать от бойких котят Дымчатого и Горлицы. Вернее сказать котёнка. Щебет невольно стала приёмной. Неясыть с львиной долей терпения вытерпел их выпады, а после, опустившись на землю, придавил котят лапами. Признаться честно, то разноглазый волновался за голубоглазую малышку. Что, если она будет чувствовать себя чужой или белой вороной.
Белоснежный растянулся в змеиной ухмылке. Какая ирония. Белая кошка может стать "белой вороной". Это забавляло, но не до такой степени, чтобы старший воин не сочувствовал и не любил эту сказочную красавицу.

- И так вы хотели победить своего врага? - надменно протянул воин, играя роль истинного злодея на потеху малышам.
- Да я же вас одной лапой к земле прижать смогу, - он игриво приподнял лапу, давай котятам возможность вырваться на свободу и взять реванш.
Уголёк являлся братом Лисицы. Той, кто встала под опеку Неясыти. Отныне он её наставник. И он не даст ей спуску, выучив её воинскому ремеслу и воспитав в ней безжалостную преданность племени. Хватит с него слабостей. Ученицу он не станет превращать в размазню. Неясыть скосил взор проницательных глаз в сторону Уголька. Ему было интересно кто станет наставником этого сорванца.

Главная поляна у Великого Клёна

По окончанию собрания Поллунник, который ещё не совсем привык к новому имени, решил навестить ясли, чтобы сказать всем «пока» и напоследок оглядеть то место, что стало его приютом на целых четыре луны жизни, причём первые (до этого детям Соколицы приходилось взрастать в палатке Звездолома). Нетвёрдая походка его выдавала волнение малыша, но он надеялся, что в толпе этого заметно не будет. Встречавшиеся ему коты и кошки поздравляли котёнка, дружелюбно пихали в бок, и ему часто приходилось останавливаться, чтобы поблагодарить и прочесть в глазах соплеменниках то, что они думают о выборе Звездолома.
– Но ведь это выбор звёзд… Неужели я избран ими? – впервые Луни затронуло самолюбие, и это было отчасти приятно. Конечно, целители должны быть всегда, но он почему-то никогда не думал, что ему уготовано стать помощником Соцветия. Так странно, ещё вчера он жаловался Неясыти о том, что запутался в себе, сегодня ещё переживал за своё будущее, и вот всё сложилось как нельзя лучше: он не будет воевать, не покажет себя трусом на поле боя, а рядом всегда будет Соцветие с её травами и волшебным целительством. Да, жизнь резко сменила обороты, но ведь привела к лучшему своему исходу. Теперь и жаловаться было не на что; Поллунник уже забыл тот взгляд предводителя, поэтому начал успокаиваться после заметного волнения. Он эгоистично забыл поздравить других именинников, но очень уж его тянуло во тьму дупла, где он провёл большую половину своей жизни.
Да, в Детской действительно было тепло и темно, может, было бы ещё и тихо, если бы не шуршание подстилок и не ворчание стариков. Котик проскользнул вглубь дупла, обошёл спящих королев и котят, понаблюдать за тихой умеренностью жизни Горлицы, Уголька и Щебет. Он не хотел никого будить, поэтому собрался было пойти в палатку Соцветия через внутренний проход Клёна, но вдруг его окликнул какой-то старейшина. Этот язвительный ворчун заметил, что раз Поллунник стал учеником целителя, то теперь его главная обязанность – вылавливать блох у стариков. Котёнок растерялся, но подошёл к говорившему. Тот важно растянулся на подстилке, и малыш увидел чёрных жучков, которые активно ползали в длинной скатавшейся шерсти. Преодолев отвращение, Луни стал отлавливать паразитов и давить их белыми коготками. Через какое-то время старейшина задремал, и котёнок поспешил скрыться, пока не поздно – всех жучков он всё равно бы не переловил.
Уже на пути к лазарету чёрно-белый почувствовал, как что-то щекочет его нос, но ощущение это было крайне неприятным, ведь Лунтик догадывался, отчего ему может так казаться. Он заразился… А завтра полнолуние, завтра Совет, на который ему теперь нельзя идти, чтобы не передать заразу остальным. Придётся отсидеться в лагере вместе с мышиной желчью, испытать свои охотничьи навыки. Малыш чуть было не выругался, хотя он больше был напуган, нежели зол. Ему совсем не хотелось, чтобы блошки успели распространиться в его шубке.
– И чтобы Соцветие не узнала, – стыдливо прижал ушки Поллунник, осторожно входя в её обитель, надеясь по-тихому утащить немного мышиной желчи и где-нибудь в укромном местечке прочистить себя. – Скажу ей, что переночую… где-нибудь не здесь и что на Совет мне… мне не стоит ходить.

Вернуться в детство, в тот мир, что когда-то казался огромным и необъятным, а по мере взросления, оказался размером с ясли. Вернуться в родную стихию, вдохнуть запах тёплого молока, крошечных существ, которые хоть и хищники, а мясо ещё не пробовали. Для кота, который панически боится взросления Детская – это самое любимое место во всём лагере, и каждый раз преступать её порог значит возвращаться в прошлое.
– Только тогда я рвался подальше отсюда, – со светлой грустью подумал Птицелов, вспоминая себя Силочком. – Мы не видим настоящего счастья, пока оно перед самым нашим носом.
Кот мяукнул, чтобы предупредить о своём прибытии, чтобы ни королевы, ни старейшины не испугались незваного гостя. Когда и его глаза привыкли к темноте, то первым делом, воин увидел Горлицу со своими котятами, а рядом расположился пушистый Неясыть. Никто не обратил внимание на серого, потому что сказка достигла своей кульминации, и даже старейшинам было любопытно узнать, что же стало с той самой одиночкой. Птицелов всё понял и молча уселся в ряды слушателей. Жаль, что он пропустил всё самое важное, но ведь он и не для этого сюда пришёл: ему было интересно попялиться на Уголька и Щебет – сводных брата и сестру. Он, вообще, любил малышню, но в последнее время не так часто заходил сюда.
Пока Неясыть рассказывал, брат предводителя стал рассматривать малышей, но наглядевшись вдоволь, перевёл взгляд на их мать. Горлица, как всегда, казалась гордой и неприступной, флегматичной и деловой. Она не напоминала тех королев, что с наиглупейшими улыбками только и делают, что умывают своих котят и пытаются их накормить. По виду кошки вообще трудно было сказать, что ей здесь комфортно – ясли не были тем местом, что подходили воительнице. Птицелов помнил соплеменницу отважной боевой товаркой и никогда не мог представить её матерью.
– Может, это участь каждой кошки?
Серый всё разглядывал эту холодную королеву и вспоминал, как подкалывал её, а она не понимала его шуток, пыталась игнорировать. Да, между Горл и зеленоглазым никогда не было и намёка на дружбу, но со стороны второго – лишь насмешка, а с её стороны – возможно и презрение, по крайней мере, непонимание.
– Эй, – заговорчески прошептал древолаз, подобравшись к королеве. – Пока Сов отвлекает твоих спиногрызов, может, хоть лапы разомнёшь? – и какая муха кота укусила? – Хочешь до родника сгоняем? Поймаешь себе мышку-другую, и вернёмся?
В зелёных щёлочках плясали весёлые искорки.

Отредактировано Птицелов (2014-10-31 11:25:12)

Лень целительницы Древесных котов благоухала и цвела под действием размеренного ничего-не-делания. Как раз время для очередных дум, только на этот раз не очень радостных. Недавний кошмар пришёл ещё раз, и явно по душевное спокойствие юницы. Так и психику недолго расшатать, к чему это видение? И не было ли оно плодом разыгравшейся фантазии?
- Нет, моя фантазия не настолько отвратительна, - хлестнув по боку хвостом произнесла Соцветие, затем тяжело выдохнув, - да и в конце концов… Все сны и неожиданно возникающие перед глазами картины происходят не из мира живых. Значит, возможно пришло время для похода к Лунному Ущелью, - опустив голову рассуждала травница, хмуро (что было ей совершенно несвойственно) глядя на выход из своего убежища. Никогда ещё ей не приходилось сталкиваться с подобным, это пугало. К тому же, предводитель странно себя ведёт, даже очень. – «Такое впечатление, что он решился на что-то весьма масштабное и мрачное, а теперь пытается пленить своими идеями всё племя», - паранойя нагрянула? Нет, она, Соцветие, ещё в своём уме. Просто проницательность сыграла на лапу. А может и нет.
- Во всяком случае, день сегодня погожий, явно не для таких размышлений, и что на меня нашло? – помотав головой задала риторический вопрос лекарка, делая неуверенный шаг из дупла. Мгновение грусти было пережито, надо двигаться дальше. Сегодня её родное племя пополнится, родит Рысь. Почему-то алоухая была в этом уверена. Да и воительнице явно скучно лежать в гордом одиночестве, королев-то больше нет. Решено. Она пойдёт и составит Рыси компанию, заодно и проверив её состояние. И тут… Молодой кот принёс ожидаемую весть – кошка рожает. Лекарка тут же метнулась в глубь пещеры – на удивление времени не оставили. Ловким движением Соцветие выудила из пары лопуховых мешочков лаванду и бурачник, и, сжав растения в зубах кинулась в ясли, отколе уже доносились крики роженицы.
- Держись, всё будет в порядке! – появившись на пороге детской быстро мяукнула Цвет, положив травы. Юница подскочила к Рыси, тут же начав давить на живот лапками. Давим чуть сильнее… А вот и первенец. Подхватив котёнка травница опустила его на подстилку, перегрызая только мешающий теперь околоплодный пузырь. Прошиб неприятный вкус, но лекарке не привыкать. Быстро лизнув новорождённого против шерсти (согреть-то надо), Цвет подскочила назад к Рыси.  Вновь, но теперь чуть-чуть, целительница Древесного племени давит на живот старшей воительницы, вот уж виден второй комочек меха. Снова отнести на подстилку, что Соцветие и делает. Затем кошка перегрызает мешок жидкости и лижет пару раз малютку против шёрстки. Двое принялись во всю пищать, но останавливаться нельзя, остальное уж забота матери, а травнице надо продолжать своё дело. Третий котёнок показывается этому миру, вновь алоухая помогает ему сделать первый вдох и не замёрзнуть. И… наконец! Четвёртый, собственно и последний на сегодня. Проведя всё те же манипуляции юница облегчённо выдохнула, светящимися радостью глазами глядя на мать четырёх здоровых котят.
- Все родились здоровыми! Держи, маковых зёрен дать не могу, только лаванда. И бурачник надо съесть, ты ведь хочешь выкормить своих спиногрызов? – лучезарно улыбнувшись молвила Соцветие, преподнося новоиспечённой матери травы.
- Рыся, да ты просто мать-героиня! – точно зная, что за подобную «корректировку» имени воительницы Рысь не убьёт её, рассмеялась белая целительница.

Не понимаю, откуда у тебя такая власть над ее «несуществующим» сердцем?… Твоя наружность, кою наш уже сформировавшийся эмбрион только и делал, что представлял запертым внутри, так искусно давала ему покоя, что, чую, лишь его избыток жаждет свободы больше, чем он сам. Наверняка такое же чувство тут, у переда, дающее насыщенный поток запаха, ты чувствуешь тоже, только снаружи… ведь чувствуешь?! Наверняка у тебя есть конечности, умеющие так же яро пихаться в поисках большего пространства, как и у нас… ведь есть?! И натыкаешься ли ты на такие же, как и она, другие тела? Неужели тебе так же не комфортно, как и ей? Не согласишься - не поверит, ведь понятия даже не имеет, что ты такое. Есть, однако, ассоциация, что ты ее теплая и защищенная берлога, пусть даже это и покажется эгоистичным. Зато ты пробудила ее от долгого сна до всего этого, которого она даже не помнит и не представляет, а был ли он вообще? Но все же до этого была пустота, уж бесспорно… И  стоит выйти отсюда, то скорейшее будущее, которое она научилась чуять еще будучи зародышем (отличная штука - надобна пожизни), станет куда более диким, чем ты думаешь, где жизнь будет невозможной в плане безопасности, но если ты узнаешь все ее тайны - ты будешь чувствовать себя точь-в-точь как в берлоге.
И тише ты давай-ка! Сказать, нынешнее твое состояние заметно нервнее, чем когда ты вошкаешься, а то и, аж страшно вспоминать, вверх-тормашками; твои остальные детеныши точно ее оправданиям понесли твою же обеспокоенную ношу в, чувствуется, как-будто судорогах - на самом-то деле это у них уже не в первый раз. Они наверняка думают о тебе точно так же, как и она, так же как и она не зная, что ждет их всех, ну и тебя к тому же. Нет ни малейшего представления. Затишье перед бурей… Настоящая неопределенность, незнание… Какое же наипротивнейшее чувство! Время-таки безжалостно к тем, кто не умеет ждать - ее первый урок в еще даже не начавшейся жизни. Думаю, не ей одной вспоминать все здешнее бытие с головной болью, ведь соседи озверели в прямом смысле этого слова! Они чуть-ли не дерутся, прямо сейчас! А не кажется ли тебе, что что-то намечается? И твой последующий вопль - чуть ли не самый первый и самый явный ответ на ее один из тысячи вопросов, заданных то ли от скуки, то ли от любопытства, однако этот не сравним ни с чем, уж слишком он правдоподобен. Знаешь, это как награда, награда за мучительное ожидание в ее случае. Но что эта награда повлечет за собой? В роли чего она ей достанется? Сейчас для нее - измотанного, сформировавшегося тела, готового к следующим этапам, - главная награда это свобода, какая бы она не была и какой ценой она бы не досталась.
Балансирующий между, назовем это жизнью и смертью, этап, на котором все присутствующие, не желая продолжать наскучившее ожидание, издали молящие голоса, внимательно, будто с издевкой наблюдал - а способны ли они на что-то? Нужны ли они кому-то вообще? Будет ли от них толк, ведь случай, который произойдет дальше, выпадает один на миллион! Но противники выдались сильными и терпеливыми, смогшие выждать и готовые подождать еще, было бы что… И догадывается же она, что ждать уже нечего, начало во всем своем болезненном представлении приступило к истощающему абсолютно каждого судьбаносному моменту - в тесноте (да не в обиде) и с болью у каждого ее бока она силой течения перемещалась с места на место без единого чувства собственного достоинства, ведь, о каком достоинстве может идти речь, когда о тебя вытирают лапы (пинают в ее случае)? И этот звук… она слышит, откуда он! Впервые она определилась и теперь догадывалась, куда они держали путь. А путь держали восвояси…
В Древесном племени спокойствие не продолжительно, а в глуби детской его вовсе нет - на этот раз целительница озадачена еще кое-чем, помимо бытового однообразия, а именно родами. Крики, означающие тот самый долгожданный момент, молили о помощи, сочувствии, дав понять всем в округе, что делиться жизнью с новымы воинами - ими, собственно, с нею и остальными, - неспроста и до жути болезненно. Сказать, проходит все, как рыба по горлу - скользко, быстро, посему оглушительные оры, которых она сильно пугалась, обещают быть временными, на что она опять-таки сильно надеялась. ...Мать, чаща с жизнью, берлога с безмятежностью, колыбель всего обыденного и пройденного - неужели пришло время расставания? Твое отрицание никаким боком не сможет объяснить ей, мельчайшему, ничтожному, беззащитному, вымотавшемуся как и ты существу, что нет, это только начало! Она должна почувствовать это сама, осознание которое скоро и свершится. И-и-и таки ветерок, вдруг начавший сквозить меж остальными дал понять, что пора прощаться. Стойте, я не правильно назвал… Ветерок на самом деле был отсутствием кислорода, что мы почувствовали, уже кувыркнувшись в мир иной - наружу.
Насмешница-судьба! Она так ждала, а ты! Со всем сочувствием о пройденном и мимолетной ностальгией на самом деле непонятно чего, ведь ничего-то и не было, не считая умиротворенности, первооткрыватель сей реальности вынужденно запищал. Тот самый писк о помощи… Такой оглушающий и пронизывающий душу, от чего становится завидно самой себе - на что она уже способна!
Недоверчиво съежившись от прикосновений, которые чувствуются впервые, первенец обрел новый, долгожданный, куда более удобный но, такой, зараза, холодный дар - бытие свободы, но все еще в сопровождении колючего, резвого, потустороннего тела (языка по-нашему говоря, языка целителя). Страх крошечного воина, который уже инстинктивно пытался обеспечить себе безопасность в виде оборонительной резвости, было достиг пика, но очень, очень знакомое чувство тепла окутали ее, повеяв успокоением. С таким обуздавшим ее состоянием утих и крик, и последующее любопытство выражалось в непривычном спокойствии. Спросите, смирилась? Ответ вас ничем не удивит, ведь думается мне что каждое чадо, что прильнуло к соску, смирится со всем произошедшим ужасом, может даже уже позабыв о нем! Жизненный молока сок - то, благодаря чему тут и сейчас можно существовать.

Отредактировано Копытка (2014-12-14 20:31:16)

Весенний вечер и прохладный ветерок. При такой погоде Древесной королеве Рыси нужно было рожать. Рядом была только целительница и её ученик, в то время как отца не было и поблизости. Ему предстояло появиться на свет вместе со своими двумя сёстрами и братом. Ещё немного, совсем чуть-чуть...

Всё хорошее когда-нибудь забывается, а всё плохое помнится, даже в самых мельчайших подробностях. Но вот никто не помнит своего рождения, ни то, что было до появления на свет. Да разве это кого-нибудь волнует? Что было, то и быльём поросло. Но даже если и так, то почему получается так нелепо? Наверное, потому что все плохие моменты учат нас чему-то новому, помогают не наступать дважды на одни и те же грабли, а хорошие воспоминания - всего-то бесполезные приятные воспоминания для нашего разума. Поэтому, когда к тебе подбегут и спросят: -"А помни-и-ишь...", то сразу отрицательно качай головой и говори "нет".

Будущее чернобрюхое чадо Ястреба и Рыси предстояло унаследовать весьма горькую частицу характера. Эта личность не сможет показывать все свои эмоции, да и вряд ли они у него будут. А жить в мире, который состоит только из серых и чёрных красок довольно трудно. Но увы, это нельзя было как-то повернуть или изменить. Да и сам юнец с этим приживётся. Вот именно этим и можно будет охарактеризовать этого кота - меланхоличное желе. По другому и сказать нельзя, однако на удивление от чернобрюхого будет веять затаённой угрозой, которая не подпускает к себе никого.

Лишь один брат и две сестры. Всего четыре котёнка. Может быть, с кем-нибудь малому и повезёт и он найдёт общий язык, да и наверняка они сами привыкнут к его нехарактерной меланхолии. Соответственно, братские узы гораздо сильнее и надёжнее, поэтому опираться можно будет только на них. Быть теснее с сёстрами вряд ли получится, а интересоваться внешним миром и делами племени ему не придётся. А вот патриотизм в своём потомстве Ястреб и Рысь будут воспитывать с детства. У них это получится... наверное. Да и какая разница, кому ты предан? Поговорка "где родился, то там и сгодился" пропитана смыслом. Ведь с рождения Древесные коты учатся лазать по деревьям, а не ловить рыбу, а Речные с детства рыбачат, но никак не решают заняться лазаньем. Да и их "габариты" не позволяют им сделать это, а встретить изящную и стройную кошку среди широкоплечих и крупных рыболовов - настоящая редкость.

Пытаешься раскрыть маленькую пасть и вдохнуть. Слышишь лёгкий хлопок и тут же делаешь первый сладкий и охлаждающий вдох. По шерсти пробежал лёгкий холодок, но при прикосновении шершавого языка целительницы сразу почувствовал тепло. Не согревает, просто помогает выжить.