Малая так и не дождалась ответа, как вдруг у входа кошка упала наземь и вся скорючилась от боли, зовя на помощь.
Змеечка сразу же тронулась с места и поняла, что у Мерцания начинают роды и она вот-вот родит.
- Не сжимайся так, ты можешь повредить котят! - крикнула малая, поняв, что это вредно для котят. Сейчас она была в полной растерянности и не понимала, что делать. Но ведь надо что-то предпринять. Кошка, конечно, может родить и без помощи целителя, но желательно надо делать это при нем. Ну и где же целителей носит?! Вот она бросает ошарашенный взгляд на Февраля, мол "Ты же кот, сделай что-нибудь!". Тут в голову Змеечки приходит идея и она с дрожащими лапами наклонилась к голове Мерцания и лизнула ее в лоб.
- Держись! Я... Я сейчас позову целителей! - крикнула Змеечка и рванула к выходу из дупла. Вот она повернулась и аккуратно выйдя из дупла, полезла вверх по дереву. Главное сейчас не упасть и успеть вовремя. Негоже будет, если она придет с подмогой, а Мерцание уже родила. Еще одно усилие и она оказывается в дупле целителя.

>>Дупло целителя

Отредактировано Змеечка (2015-07-04 02:15:43)

Снаружи доносились непонятные крики, охи, но на них паре белковых тел, витающих в собственных смежных сознаниях, было всё равно. У них ещё не было имён, как и надобности говорить, они общались потоками воображения о ином мире, откуда и ранее были слышны непонятные звуки. Котята вряд ли догадывались о том, что им предстоит присоединиться к намного более разнообразной вселенной, где придётся самостоятельно находить пищу и искать тёплый угол... но до всего этого необходимо ещё родиться.

   Шло время, и постепенно мою героиню, к которой ещё не пришло осознание ни характера, ни вида, ни даже положения в пространстве, начал донимать жгучий холодок. Он просачивался медленно, но крайне навязчиво, подмораживая оболочку со стороны головы. Пихнув своего коллегу, мол, "это ещё что такое?", сгусток с кодовым названием Она почувствовал ответный удар, однако, не от Него, не от своего товарища. Данное событие было весьма подозрительным. Им приходилось и ранее терпеть посягательства извне, я имею ввиду, конечно же, плановые осмотры целителей, их вечные прощупывания животов и громкие комментарии по поводу развития плода. Но сейчас, в этот момент создавалось впечатление, будто бы сама окружающая среда пытается избавиться и навредить двум крохам. Возмутившись, Она пихнула стенки материнских внутренностей в ответ и получила отдачу в несколько раз сильнее.

   Эти игры длились несколько часов, пока послышался голос целителя, пока подмораживать стало ещё сильнее, пока, наконец, борьба не приняла наисерьёзнейший характер. Нутро Мерцания подтолкнуло Её к выходу и сплюнуло наружу. Холодный сухой воздух, не имевший даже права сравниться с внутренней привычной средой, крошечными иголочками вонзался в тело малышки до тех пор, пока её не умыли и не подсоединили к аппарату подачи молока. Инстинктивно присосавшись к нему, беленький комочек шерсти почувствовал пустоту без своего собеседника, но не прошло и десяти минут, как он тем же путём покинул мать и очутился у соседнего соска. Яркий свет, терзающий закрытые глаза, не предвещал ничего хорошего, но это не мешало промелькнуть первой мысли в голове: "Здравствуй, новый прекрасный мир!"

Первая информация: тепло и красно. Нет тепло - плохое в данном случае понятие. Не тепло и не холодно, никак. Никакой информации не дает окружающая среда. Сознания, как такового, тоже нет, есть лишь материя. А материя эта такова: шерсть, кожа, мясо, кости, суставы, кровь, органы, нервы. Так себе структурка. Ладно, едем дальше. Вначале ничего не происходит, структура просто плавает в своём красном мирке. И не одна плавает, рядом с ней есть что-то еще. Вроде, такое же, но почему-то другое. Почему - пока непонятно. Но первую структуру это не волнует, потому что её вообще ничего не волнует. Такое существование продолжается уже довольно долго, хотя такое определение тоже сомнительно, поскольку наши будущие герои еще не имеют понятия о времени и внутренние часы у них функционируют так себе. Впрочем, одну вещь они сумели определить.
  Внезапно стало тесно, неуютно, неправильно. Двум тушкам стало невыносимо более находится в своём текущем состоянии. Вся их окружающая среда разом стала чужой и страшной. По ней пробегали судороги, всё время раздавался какой-то звук. Потом пришла сила. Странная сила, увлёкшая уже почти котят в каком-то неизвестном направлении. Сначала стало холоднее. Потом свободнее, потому что одно из тел переместилось в пространстве и почему-то стало становиться меньше. Хотя нет, не меньше, оно просто куда-то двигалось. А затем исчезло, принеся внутрь холод, какой-то проблеск неизвестного света и новую волну силы и судорог. Настал черед второго. То, что еще пару минут назад было никем и ничем, уже стало можно назвать новорожденным котёнком. Всё холоднее, всё суше, всё больше странного незнакомого света, раздражающего закрытые веки куда больше привычного красного сияния.
  В этот момент статус полостью изменился. Недавняя безымянная структура стала Еловым, новорождённым котёнком Древесного племени. Не то чтобы он запомнил своё имя, или полностью осознал себя как личность, просто его уши услышали странный, но приятный звук, идущий откуда-то с высоты (теперь у него уже было понятие окружающего пространства с "верхом", "низом" и прочими интересными вещами), а его кожа ощутила прикосновение чего-то тёплого, влажного и одновременно шершавого. Кажется, это было именно то, что требовалось в данный момент.
  Нос тем временем тоже нашел себе занятие. Он учуял что-то сладкое и манящее, и, скооперировавшись с лапами, повлек нового члена племени к источнику запаха. Котёнок подполз к животу матери получил свою первую порцию молока.

Ну все, с меня хватит.
Сегодня Еловый испытывал явное противоречие, между реальным миром и своим мысленным образом этого мира. Вот уже несколько дней он чувствовал отчаянную несправедливость Воинского Закона. Он ведь уже большой, почему нельзя посвятить его в ученики прямо сейчас? Он намного больше Вербочки, и, как считал сам котенок, перерос (и в физическом, и в умственном плане) уже даже некоторых новопосвященных учеников. А вы видели, как он выпускает когти? Старик сказал ему вчера, что от таких когтей даже лиса убежит без оглядки! А он вынужден лежать под боком у матери и изображать из себя пай-котика. Скучно.
Еловый перевернулся на спину, лежа на своей подстилке, и стал подбрасывать лапами комочек мха. Хоть какое-то развлечение. А то, видите ли, надо отдыхать, на поляну не выходи, сестру не подначивай и вообще умри со скуки. Зеленые пушинки периодически отлеплялись от общего комка, падали котёнку на морду и щекотали его, так что приходилось тихонько фыркать, сдувая их. Вот, даже фыркать надо тихо! И да, кто вообще придумал эту дурацкую затею, что королевы должны жить в одной пещере со старейшинами? Это же никакой свободы нет...
Внезапный звук шагов около пещеры отвлек героя от его мрачных размышлений и комок мха шлепнулся ему на живот. Источником звука оказалась молодая ученица, заглянувшая в дупло королевам подстилки. Еловый поторопился принять         самый что ни на есть серьезный и непринужденный вид (непонятно, почему в его мозгу эти два состояния вдруг стали синонимами), чтобы кошечка не подумала, что он тут игрался, как малый котенок. Еловый, естественно, не подумал, что шерсть, запорошенная кусочками мха, выдает его с головой.
- Хееей, псс, чего скучаешь?- внезапно услышал котенок. От неожиданности он сначала потерял весь свой образ и недоуменно мяукнул:
-Это ты мне?
Потом, оправившись, добавил, как ему показалось, спокойным и мужественным тоном.
-Я не скучаю. Сестренка нуждается в моей защите в этом большом и опасном мире, поэтому я нахожусь рядом с ней.
Как бы в подтверждение своих слов Еловый оглянулся на Вербочку. Кажется, она не выглядела нуждающейся в его защите, ну да ладно. Опустим этот неловкий момент.

Слегка гордость и почти предубеждение.
Приняв самый что ни на есть спокойный и, как казалось котёнку, величественный вид, Еловый усердно изображал, будто ему совершенно параллельно присутствие ученицы и вообще он король положения, который абсолютно доволен нынешним устройством этого мира. Котик спокойно и неторопливо развернулся, вытянул поочередно обе передних лапы, широко зевнул и, извернувшись, пару раз пригладил языком шерстку на боку. Вообще-то Еловый не был чистюлей, даже скорее наоборот, просто ему надо было как-то создавать видимость деятельности, чтобы не выдавать своей скуки и лёгкой зависти к ученице, которая могла столько всего делать, пока котенок должен был торчать в детской под присмотром королев и старейшин.
- Да конечно, не скучаешь. Тот, кто не скучает, с клубочком мха уж точно не забавляется,-снова донесся до нашего героя голос Предвестницы. Еловый сделал вид, что это колкое замечание его нисколечко не задело, хмыкнул и с делано равнодушным выражением морды отряхнул с шерстки зеленые пушинки.
-Лучше бы что-нибудь дельное предложила,-мысленно проворчал котёнок. Он и подумать не мог, что его желание сию же секунду исполнится.
А хочешь я тебе лагерь покажу? Там много интересного, - задорно мяукнула кошечка. От неожиданности Еловый забыл про всю свою напускную величественность, навострил уши и всем корпусом повернулся к ученице. Потом вспомнил о своей святой цели: ни в коем случае не давать ученице считать себя круче и вновь постарался ответить таким тоном, будто он умудренный опытом старший воитель.
-Спасибо, я сам вполне могу сходить.
Однако в следующие несколько секунд мозги котёнка усиленно работали и пришли к выводу, что, вообще-то, он упускает уникальный шанс. Следующая мысль подсказала, что кошечка сейчас уйдет и кое-кто останется куковать в полутемном дупле, полном спящих тушек.
-Ну..ладно, на самом деле, хочу, - приглушенно ответил Еловый и поднялся на лапы. Аккуратно, чтобы не потревожить остальных, он пробрался к выходу из пещеры. Оказавшись рядом с ученицей, котик довольно отметил про себя, что он ничуть не уступает ей в росте.
>>Главная поляна у Великого Клёна.

Ярая протиснулась в Детскую и осмотрелась. Здесь она проведёт ближайшие шесть лун, растя и воспитывая своих котят, до рождения которых, кстати, осталось всего несколько дней. Живот её был уже довольно большим и кошка ходила, неуклюже переваливаясь с лапы на лапу, иногда останавливаясь, когда котята начинали пихаться. Кошка прикрыла уставшие зелёные глаза и вслушалась в писк котят других королев, погрузилась в запах молока. «Так-с, надо бы найти себе подстилку и обустроиться.» - отныне она королева Древесного племени. Поскольку и так известно, что Ярая прослыла соней, она начала подыскивать гнёздышко в дальнем углу, там, где теплее и темнее. Именно такое она и отыскала. Примяв мох лапами, она устроилась поудобнее, положила голову на передние лапы с рыжими носочками и закрыла глаза. Пора бы вздремнуть.

Открыла глаза кошка, стоя в лесу. Судя по теплу, бабочкам и яркой зелёной листве, это был самый разгар сезона Зелёного Клёна. Ярая прошла вперед и заметила, что ходить ей стало неимоверно легко. Она осмотрела себя и увидела, что она такая же стройная, какой была до зачатия котят. Ничто не мешало ей скакать по ветвям деревьев и охотиться на белок. Тут же азарт охоты заиграл в глазах воительницы. Она прыгнула и вцепилась когтями в кору дуба, после чего полезла наверх. Забравшись на среднюю ветку, она вдохнула тёплый воздух и что-то невнятно мяукнула, одновременно с этим мурча от удовольствия. Тут она почувствовала, что сзади кто-то стоит. Она повертела головой и увидела на соседней ветке знакомую золотисто-белую кошку с добрыми жёлтыми глазами. Снова воспоминания о покойной матери.

- Снежная Буря, - небрежно буркнула Ярая, взмахнув рыжим хвостом.

- Да, Ярочка? - воительница склонила голову набок, - легко побегать по ветвям деревьев во сне, когда наяву носишь тяжёлый груз? - воображаемая кошка сощурила глаза и замурлыкала.

- Да, - мяукнула Ярая, хотя прекрасно понимала, что говорит со своими фантазиями, - котята вот-вот родятся, мне очень тяжело. Вот, хотя бы тут развлекусь. - Древесная королева подставила морду налетевшему тёплому ветру, принесшему с собой отдалённый запах ещё одного кота. Второе воспоминание - Барсук - шёл по опавшей листве в сторону дуба. - Отец!

- Здравствуй! - поздоровался чёрный кот, легко вскакивая на ветку рядом с дочерью. Сверкнув изумрудными глазами, он добавил: - поздравляю с приплодом!

Ярую охватила грусть. Это всего лишь воспоминания, это даже не настоящие Звёздные Воители. Она поздравляет сама себя через образы покойных родителей. От этого кошке стало как-то грустно. Она перескочила на ветвь, где сидела Снежная Буря, и зарылась носом в её тёплую шерсть.

- Галька погибла, когда давала жизнь твоим братьям и сёстрам, - Ярая вспомнила о бабушке. Но та отправилась к Звёздным предкам ещё задолго до  её рождения, так что воспоминания о ней у Ярой не было. Она только знала, что это была очень добрая кошка. - Я боюсь, вдруг что-то пойдёт не так.

- Всё будет хорошо, - сказала воображаемая Снежная Буря и растворилась в воздухе.

Тут же тьма заволокла Ярую. Она проснулась. Уже был закат, можно сказать, зря поспала, теперь до полуночи глаз не сомкнёт. Приподнявшись, кошка снова почувствовала привычную тяжесть. И голод. Выйдя из дупла, Ярая направилась к дуплу с дичью, чтобы взять что-нибудь поесть.

Ярая мирно дремала, лёжа на своей подстилке, когда услышала чьи-то шаги. Немного приоткрыв один глаз, она увидела, что это был её любимый Вольновой, пришедший дежурить в детскую. Он по очереди скатал подстилки и постелил новый мох, за чем Ярая пристально наблюдала, незаметно приоткрыв щёлку. Увидев, что кот направляется в её сторону, она зажмурилась и притворилась спящей, а Вольновой лизнул её за ухом, мурлыкая. Ярая широко открыла глаза, затем приподнялась, лениво потянулась и зевнула. Дружелюбно взглянув на серого воина, она широко улыбнулась и, прищурив ясные зелёные глаза, промурлыкала:

- Привет, милый! - выслушала кота, - да, от перекуса не отказалась бы.

Когда воин скрылся в проёме, кошка поудобнее устроилась на своей подстилке, только что им смененной и чистой. Тщательно проверив мох на наличие колючек и убедившись, что оных там нет, королева легла и попыталась привычно подобрать под себя лапки и обвить их пушистым хвостом, но живот ей помешал это сделать. Немного повертевшись, Ярая предпочла позу лёжа на боку и вытянув вперёд лапы, именно она была удобна при таком положении. Тем временем в дупло вернулся Вольновой и древолазке снова пришлось приподняться, чтобы обнюхать принесённую им добычу. Это была довольно упитанная белка, что замечательно в самый разгар сезона Красного Клёна, когда дичь уже начинает терять вес. Наклонившись, кошка принялась за еду.

- Спасибо большое! Ой, живётся мне тут отлично, хоть и немного скучновато, охотиться же не могу, - расправившись с белкой, она встала и потёрлась щекой о щёку Вольновоя, - чувствую, уже совсем скоро окочусь...

Будто в подтверждение котята стали активно пихаться и почувствовалось знакомое покалывание, которое уже не раз доставляло неудобства королеве в последние дни. Кошка наклонила голову вниз и замерла в ожидании того, что покалывание, как всегда, пройдёт само собой так же внезапно, как и появилось. Но оно только усиливалось и вскоре превратилось в самую настоящую боль. Ярая обнажила клыки и заохала, Вольновой же продолжал стоять рядом. Отойдя к своей подстилке, кошка прилегла. Боль не унималась, а котят активно пихались, видно, уже рвались наружу. Стоп. Наружу? Тут же резкая боль пронзила тело Ярой и она с криком завалилась набок и распласталась на мхе. Схватка!

- Вольновой! - крикнула Ярая и стиснула зубы, - зови целителей! Рожаю!!!

Тут же кошка разинула пасть и согнулась пополам. Пока целители не пришли, надо позаботиться о себе и своих котятах самой. Так, что там?.. Сейчас... Боль, схватка... А дальше что? А, дыхание... Ярая попыталась спокойно дышать, но учащающиеся схватки заставили ее задержать дыхание и дёрнуться так, что кусочек подстилки отлетел в сторону как из заряженной пушки. Боль, схватка, потуга... Целители, скорее!

Отредактировано Ярая (2015-08-19 14:23:08)

- Палатка целителя -

Крик роженицы можно сказать, сотряс все дерево, на которых располагалась основная часть лагеря Древесного племени. Мятный, уже собравшийся немного подремать, тут же вскочил. Этот звук будущий целитель никогда бы ни с чем не спутал. Пепельный уже давно точно знал последовательность действий при родах, более того Мятный все сделал правильно даже если бы его разбудили посреди ночи, когда луна только-только поднялась на верхушку неба. Именно на такой случай у ученика целителя были небольшие кульки с травами, которые могли понадобиться роженицы. Спускаясь к дуплу старейшины и по совместительству - детской, красавец-кот размышлял, у кого же могли начаться роды. Скорее всего у Ярой - кошка уже луну ходила с довольно большим и округлым животом, хотя была возможность, что у какой-то из других королев начались преждевременные роды. Это было плохим вариантом - котята бы в данном случае и луны бы не прожили, уж Мятный постарался бы.

К счастью, опасения пепельного не сбылись и роды были именно у Ярой. Ну, на счет этой кошки ученик целителя не беспокоился - зеленоглазая была крепкой и здоровой кошкой, ее котята должны были быть точно такими же. Но исключения всегда были...

- Я тут, все хорошо, все хорошо, - быстренько мяукнул Мятный, рысью доходя до Ярой и быстрым движением когтей распарывая кулек с валериановым корешком и шиповником - что бы в случае необходимости быть готовым ко всему. И тут по телу королеву прошла судорога показывающая, что первую котенок должен совсем скоро появиться на свет...

Роды были долгими. У Ярой родились три здоровых и красивый котенка. Как только последний малыш был вылизан досуха, Мятный перегрыз пуповину и пододвинул всех трех котят поближе к животу матери.

- Съешь бурачник, - попросил пепельный кот, пододвигая к ней нужную травку, попутно интернируясь, - ты в порядке?

Краткость - сестра таланта, та.

Судорога прошла по телу бело-рыжей кошки и она снова коротко вскрикнула, распластавшись на подстилке. Казалось, прошла целая вечность перед тем, как Мятный вбежал в детскую с охапкой трав в зубах и, подойдя к роженице, начал что-то бормотать. Первый котёнок уже близко. Снова боль, судорога... Потуга... Первенец шлёпнулся на подстилку и целитель тут же начал его вылизывать против шерсти, освободив от плодного пузыря. Ярая услышала, как сын впервые в своей только начавшейся жизни вдохнул воздух и запищал. Приподняв голову, королева разглядела рыжую шёрстку, но более подробно она его разглядеть не смогла, ибо очередная схватка заставила её стиснуть зубы и зашипеть.

Снова этот треклятый алгоритм. О, Звёздное Племя, почему кошкам приходится проходить через такие муки, давая жизнь будущим воителям? Лапы судорожно подёргивались, в голове уже шумело и звенело от боли и переутомления. Но ведь родился всего один котёнок, их там явно три или четыре. Ох, придётся терпеть. Снова зашипев и поднатужившись, кошка почувствовала, что второй малыш появился на свет. На этот раз Ярая просто не хотела тратить остатки сил в измученном организме на то, чтобы повернуться и рассмотреть новорождённого. Она продолжила тужиться. Промежутки между рождением котят были чертовски долгие, почему то так распорядилась матушка природа и Ярой приходилось мучаться. Она почувствовала, как пепельный ученик целительницы положил свои мягкие на её вздувшийся живот, помогая роженице произвести на свет последнего котёнка. И вот долгожданный шлепок. Ярая, полностью обессилевшая, распласталась на подстилке, тяжело дыша. Роды длились пол дня, а то и больше, отобрав у королевы совершенно всю энергию, как будто она и не ела перед началом всего этого ужасно болезненного безумия. Кошка прикрыла глаза, шепча себе под нос благодарства Звёздному Племени за котят и за то, что она до сих пор жива. Лежала она так несколько минут, пока за шумом в голове не услышала слова Мятного:

- Ты в порядке?

Ярая помотала головой и увидела перед собой какие-то травы, название которых она прослушала.

- Я... - прохрипела уставшая королева, - я.. не знаю, кажется да. Но я кошмарно устала, - кошка принялась пережёвывать горнькую траву, но у неё даже не было сил на то, чтобы поморщиться, выказывая своё отвращение к зелени. - Отдохну немного... И имена котятам дам.

Бойкий. Слово, имя, судьба. Теперь судьба будет крутиться вокруг этого имени, имени, которое было дано мне отцом. Я не понимал его значения, я не понимал даже, что это не набор звуков, а слово, но я понимал одно - это имя, это будущее. Теперь оно принадлежит мне, мое слово, мое имя, моя жизнь. Пусть я и не знаю до сих пор, что значит это имя, я понимаю, что не смогу от него отказаться. Это - мое клеймо, то, по чему меня будут узнавать. Дерущийся, активный, бойкий. Любящий битвы и ничего кроме них. Однако я до сих пор не знал, что есть эти битвы, не знал, понравятся они мне или нет. Однако подсознание знало, подсознание уже сейчас желало вступить в бой, даже несмотря на окружающую меня тьму. Я уже проснулся, а значит, можно толкаться, отгонять брата и сестру от молока. Однако проснулся я или нет? Как определять это с закрытыми глазами, если темно и во время сна, и во время бодрствования? Однако, сейчас я точно не спал, сейчас я чувствовал, что не сплю, что пора отвоевывать свое место в этом мире, отталкивать сестру с братом от себя, дабы они были слабее, дабы они пили меньше молока. Сначала я, ориентируясь на запахи, головой боднул брата, затем, задними лапами, сестру. Оттолкнув их подальше от себя, я занял место примерно посередине материнского живота, захватил наибольшее количество сосков, дабы все молоко принадлежало мне. Расправившись с родней, я вновь начал пить молоко, дабы силы прибыли ко мне. Вновь начал пить и вновь начал засыпать. Сейчас я еще был слишком мал, чтобы бодрствовать больше часа, даже час был для меня слишком длинным, чтобы удержать сон на расстоянии. Так что я вновь уснул.

Ярая лежала на подстилке и вылизывала котят, а Вольновой сидел рядом и счастливыми глазами смотрел на свою подругу и потомство. Два сына и дочь. И все в мать - белые с рыжим. Светло-рыженький с серыми полосками и огненная дочка тихо ворочались у живота королевы, а один, больше всех похожий на мать, пихал их лапками и отталкивал от сосков, будто хотел, чтобы всё молоко принадлежало ему. Экой бойкий! Кажется, это слово одновременно промелькнуло в головах Ярой и Вольновоя, так как мгновение спустя серый кот дал сыну имя Бойкий. Бело-рыжая кошка замурлыкала в знак согласия и довольно сощурила зелёные глаза. Она посмотрела на второго сына.

- Ты яркий, как солнышко. Назову тебя как раз Солнышком, это имя тебе идёт, - Ярая лизнула дремлющего малыша в макушку. Затем она перевела взгляд на дочь, после чего коснулась кончиков её ушек пушистым рыжим хвостом. Малышка резко подняла головку и уставилась пока ещё незрячей мордочкой наверх, где только что был материнский хвост. Ярая подумала и сказала: - а тебя я назову Быстринка.

Бойкий, Солнышко, Быстринка. Будущие воители племени, чья длинная и полная приключений жизнь только началась. Королева счастливым взглядом посмотрела на серого бледноглазого воина, который насупился, пытаясь скрыть радость за семью. «Мой дорогой, ну я же вижу, ты не бесчувственный вояка! Строишь из себя непоколебимый идол, но внутри ты мягкий и добрый. Я уверена, наши дети будут не хуже!» Ярая положила голову на передние лапы и прикрыла горящие любовью глаза.

Последние дни были чересчур насыщенны для малого - он с недюжинным любопытством и прытью изучал предоставленную ему вселенную. Пока мир его ограничивался лишь только уютнейшими яслями: мягким мшистым ковром и иссиня-чёрными стенами. Юркие глаза его нечасто останавливали взор на со-племенниках - существа, похожие на мать, завораживали мальца. Львёнок мог вот так по-долгу провожать взглядом их действия, следить за поведением из своего укромного  гнёздышка и, соответственно, делать определённые выводы. Иногда он подходил к котятам или королевам , но сам не заговаривал, только пофыркивал иногда от назойливо рвущихся в его нос специфичных запахов.  Не так давно он заметил, что чем дальше он отходит от своего "гнёздышка", тем более его тревожили незнакомые запахи. Более того - там, как оказалось, светлее. Так же он заметил, что матери не нравится, когда он приближается к другому концу яслей, от того, конечно же, его любопытство разгоралось только с новой силой.
Сегодня Львёнок проснулся, почувствовав, что шерсть потихоньку встаёт от холода. Он капризно хмыкнул, затем приоткрыл светлые глаза, и сонно осмотрелся. Он искал ту, что всегда согревала его своей густой, мягкой шерстью, чтобы и в этот раз спастись от нахлынувшего чувства холода  и одиночества вдобавок.
В глазах его отразилось новое, ранее неведомое чувство неизведанности. Из его маленького, такого понятного мира пропала мать.
Пропала мать! Тревожное чувство не покидало его, потому до того не сильно говорливый малец подал голос - жалобный и даже с толикой обиды.  Рассерженный, сбитый с толку, он отряхнулся от затесавшегося между шерстинками мха и стремительно подался к светлой части яслей, туда, откуда, как ему казалось, однажды появилась мать. Он не мог объяснить как это произошло, но.. Что если он пойдёт на свет, и найдёт свою родительницу? Нельзя же сидеть, нельзя!
Он важно повёл усами и хотело было упереться о самую светлую из стен, как вдруг почувствовал, что эта "стена" гораздо мягче и поддаётся деформации, двигается. Шерсть его начала вставать дыбом, с перепугу он зашипел и, подумав даже, что стена одушевленная, ударил лапой по ней.
Отпрыгнув на пару миллиметров назад, Львёнок дал "полный вперед", как вдруг, просунув голову  в ветви - ту самую светлую стену, был "ослеплён". Он первые увидел настоящий, огромный мир. Морозный воздух щипал глаза и нос, но любопытство брало верх над всеми неприятностями.
Прошло около полуминуты, пока он принял достаточно удобное положение сидя и, привыкнув к яркому свету, сумел заметить маму. Камень с души его  тут же пал. Предполагая, что за данную "вылазку" можно получить по ушам, он тихо наблюдал за матерью, гордая фигура которой сидела неподвижно, чего-то ожидая. Предмет ожидания появился чуть позже - откуда-то пришла ещё одна кошка,  похожая на мать внешне, но по окрасу такая же чёрная, как и бывшая его жизнь в пещере. Он будто и не собирался подавать признаки своего присутствия.

Воспитание угнетает. Лис впервось угодило олицетворять собою материнство двоих живчиков, коих мало по словам остальных, но так достаточно по представлениям самой матушки о том, что было бы, если родилось на вечно пищащую, голодную и ползающую малевку больше. Видели сами старейшины, ей потребовалось не мало сил и саморазвития на реализацию себя в соответствующей роли, что и теперь казалось меньшим, как если бы она была чуть терпеливее… Ох если бы!
"Ишь, чего захотели. Идеальную мамку им, пожалуйста. Может еще и котят за них воспитать?!"
Как ей не любились Ярая с Медовой. От этих двух словесных полоскунь было толку со сучок, а им все думались да представлялись идолы палатки. Пройденные две луны новоиспеченной воспитаннице запомнились пыткой и если бы не убавляющийся маразм боязливости Львенка и Кукушонок по мере их взросления, Лис дала бы дёру. Как, к примеру, сейчас, правда по другой участи. Ее, нехотя признаваясь, симпатия к двум малым давала новое начало главных жизненных становлений. Уже с большей ловкостью она утаскивала непослушных обратно в гнездо, а при их осознанности происходящего стало легче добиваться желаемого лично для нее, что послушание, конечно же. Куя характер с первых дней, воительнице хотелось вырастить непоколебимую систему, переплетенную между собой чистой любовью и верностью друг к другу.

Ну а пока ей вздумалось размять затекшие по целому дню из-за лежня в яслях и никак не смогшие хрустнуть бы там лапы, и вдруг ни с того ни с сего зима почудилась успокоением. Вся эта белизна, некогда давящая на уши, глаза и на само тело одним лишь только своим видом, блаженно и с отдышкой благодати втянулась уставшим от духоты носом. Спустившаяся нотка неутраченной маневренности и скользкости хрустнула в шагах по снегу. По ее тельцу радостным скоком взбудоражилась подобие наяриваемой кругами разминка и уже так уставшие от плоского дна дупла бока в нетерпении новшеств улеглись на белого. Да само тело состоялось в нетерпении новшеств, изматывая себя прямо как змеи, и продолжалось бы это точно не знать сколько, если бы не Полночь.
Заоглядывающаяся на зов Лис вскинула мордаху выше всей себя и поспешно выросла в ожидающей стойке. Трудностью не показалось тотчас обнаружить лучшую подругу всей ее жизни и так же радостно, как сама та, с забегом поприветствовать черногривую.

- Со мною все в порядке, что же еще может случится в яслях, - с закатывающимися глазами и сочувственной самой себе ссутулостью съязвила кошка, - разве что пару новых советов от царевн всего опекунства.
И хотелось даже вести в курс обо всем сегодня прошедшем, даже о той излишности, о которой подумалось Лис ближе к зениту, как собеседница кивнула к ею пойманной дичи. Ох, охота… Бурошерстная небывало тоскливо ступнула к подарку и прям как в свой первый раз ощущениями втиснулась челюстями по брюшкам сочной сойки. Томное мычание довольствия отдалось улыбкой на Полночь и пониманием о скучании по полноценной жизни. Обеим захотелось несколько минутно побывать в компании, как это бывало раньше, но все пожелания нужной своим котятам Лис почти всегда оканчивались одинаково. Оповещенная проснувшимся, паникерша вопросилась назад, недоумевая, как это соплеменница могла углядеть малявку и единственное представление о его торчащем на волоске от падения моменте не далось спокойно воспринять. Но все благо оказалось по-другому и она в еще один раз поймала себя на мысли, что до катушек ей недалеко. В таких случаях крайняя встревоженность сопутствовалась успокоением и осмыслением, каких же все таки послушных котят она воспитала.

Пойдем со мной, - гоготно хихикнув и заулыбавшись, вскочила Лис, с никогда не пропадающей жизнерадостностью и максимализмом годовалой давности убежа недалеко вперед и по самому стволу. Незаглядно во внутрь, Львенку удалось смыться до их гнездышка но вот быть застуканным спящим он совсем не успел. Вспрыгнув из неоткуда на порог и резво войдя в обитель детства и безответственности, тонкая мама сердито мурлыкнула лихачу.

- Как такой милый и смышленый котенок может так себя вести?

Отредактировано Лис (2015-09-10 19:08:20)

Ясли, если задуматься, лучшее место для коммуникабельной и шустрой малышки, чьи мысли вихрем проносятся в черепушке, за которыми не только собеседник не уследит, но и сама Кукушонок. Малая взяла за правило обходить местных мамаш и их чад два раза в день, интересоваться их делами, начинать беседу и…уходить к следующим, не дожидаясь ответа. Собственно, на нее так мало обращали внимания жители дупла, занимающиеся собой и делами, что, порой, просто не замечали тех самых диалогов, которые она так непутево вела, а, значит, и ее беспардонных уходов не видели. Оно и к лучшему.
Начав сегодняшний день по обычаю, серая, тормозив у каждой подстилки, заинтересованно осматривала живых существ, и, развесив уши, внимала их разговорам. Котенок не лезла в беседу, сидела тенью, но была безгранично счастлива просто от того, что рядом такое весомое количество котов. А часом позже детка посапывала посреди ясель, мешаясь всем, кто выходил или входил в дупло.
Кукушонок, будучи в полудреме, занималась своими мечтами, когда в розовый нос бестактно влетел знакомый запах, принадлежащий, как точно подметила малая, братцу. Он, очевидно, пробудился после полуденного сна и теперь… «И что он делает теперь?» - задалась вопросом маленькая кошечка, осторожно приоткрыв глаза. Желая остаться незамеченной, смышленая сероухая особа продолжала глубоко дышать, изображая из себя спящую крепким сном малышку. «Ерунда какая-то» - подавив фырканье, заметила про себя Кукушонок, наблюдая за светлой стеной, в которую сунулся Львенок. Она, ровно так же, как и ее брат, не ведала о «выходе-входе» из этого чудесного места с кучей таких же котят, как и сама Кукушонок. Заинтересованная, малышня бесшумно, одним резким движением поднялась с пола и легко шагнула за спину Львенка, готовая так же вытянуть шею и окунуться головой в неизведанную стену. Но брат, точно ужаленный, с широко распахнутыми глазами рванул к противоположной стене, задев плечом Кукушонка, тем самым не дав ей завершить действие. Чуть пошатнувшись в сторону, хвостатая посчитала такое развитие событий чертовски забавным, а потому сиюминутно залилась звонким, гулким смехом.
- Ну ты и чудак! – заключила малышка, задорно передернув ушами. К тому моменту в детскую наведалась мать, которую, к слову, маленькая Кукушонок не видела с тех пор, как легла на сончас. Счастливо улыбнувшись старшей, кошечка издевательски гоготнула над братцем, который, кажется, очухался. Зеленые глаза засияли, ибо Кукушонок была несказанно рада видеть родных. Впрочем, как и всегда.