Утро. Ранее, еще неокрепшее, но уже довольно морозное, оно веяло ледяным дыханием, пробираясь вглубь дупла. Голые ветки медленно и тягуче качались из стороны в сторону, то и дело ударялись друг о друга. Они, словно голые птицы, не могли улететь, а хотелось всем сердцем. Оставалось лишь задумчиво и мерно раскачиваться из стороны в сторону. Солнце. Где-то оно сейчас? Вероятно, еще не скоро мы увидим бронзовые лики солнечных зайчиков или же игривые отблески лучей в отражении ручья. Долгая, свирепая зима уже дышала в затылок, хватая в цепкие лапы все кругом. Холодало с каждым днем, все покрывалось инеем, снег уже давно покрывал землю. Точно нежный плед любящей матери он старательно укутывал землю в белоликий кокон, стараясь защитить и оградить от суровых северных ветров, свирепствующих над землею. Страшно от чувства, что вся природа засыпает, страшно видеть пустынные просторы, голые деревья. Просто ощущаешь себя слишком ничтожным для жизни. Никчемным. Да и порядком завидно глядеть на то, как природа степенно засыпает, а ты один, как дурак, вынужден голодать и страдать в студеную пору. Мало-помалу хочется точно так же: упасть и заснуть до следующего сезона Цветущего Клена.
Пустой, неприятно звенящий где-то внутри сон враз ушел, оставив после себя тревожное чувство пустоты. Мне который раз после того злополучного сбора снилось Темнолесье с его мрачными и глухими соснами и прочими зловещими штуками. Противно и мерзко одновременно слышать глухие стоны, шорох и трепет. Возможно, это всего лишь воображение подкидывает не очень ужасные картинки, но… нет, все же себя не обмануть. Однажды побывав в этом страшном и воистину жутком месте, больше никогда не захочешь даже близко подходить к этому месту Сумрачного воинства.
Не спеша распахивать глаза, я еще пролежала с минуту, наслаждаясь первыми минутами после пробуждения. Именно вот эти мгновенья являлись самыми светлыми, если, правда, тебе не нужно бежать куда-то, с переполоху позабыв даже куда. Гораздо слаще пролежать еще, ощущая, как медленно и мерно течет время. Просто лежать, ощущая пустоту и мерный ход утра. Медленно потягиваюсь, ощущая, как приятно сводит кости после долгой и неудобной позы. Но мне все мало, переворачиваюсь на спину и потягиваюсь вновь, разминая затекшую спину. Фу, почему я вечно проспориваю этой мышеголовой, а затем огребаю? Заразительный зевок, с чувством, так сказать. Именно сейчас приходит осознание, что на дворе-то холодает, что давно уже не ряженые деревья качаются на ветру. Что там пусто и холодно. А еще голодно. Кстати, об этом сомнительном счастье. Только-только приходит осознание, что нужно подкрепиться, как я тут же сужаю глаза, внимательно оглядываясь. Тишина. Приятно видеть собственный дом тихим и уютным, когда все посапывают на своих местах, свернувшись клубком. Солинка так и продрыхла всю ночь, даже не обращая внимания на перебранку с Олененок. Кстати, как она? Поднявшись на лапы, я пошатнулась, чуть не упав, но все же удержав равновесие, я прошла вперед, подойдя к подстилке с ученицей Главное, чтобы не было температуры: кашля ночью почти не было слышно. Наклон вперед, касание носом чужого носа. Послышалась возня и сонное бормотание, а бурая ученица зашевелилась, сонно хлопая большими глазами.
- Спи, родная, рано еще, - тихо шепнула я на ушко больной, ласково проведя шершавым языком по уху. Кажется, мне поверили, судя по затихшему шуршанию и выровнявшемуся дыханию. Чудесно, нос уже не такую горячий, но все же сухой. Не беда, полежит тут денек, а затем оклемается и все будет отлично. Протяжно вздыхаю. И это только начало, Зима уже на подходе. А будут ли смерти? Мне от одного этого слова становится не по себе, страшно. Ведь их, их судьбы в моих лапах. Все зависит только от меня и моего умения. Но подводила ли я их?
«Ты подвела Кору!»
Свело зубы от одного упоминания о наставнице, которая так неожиданное шла в ряды Звездного Воинства. Зажмурившись, я, на мгновенье поддавшаяся слабости, дернула головой, отгоняя мрачные, точно тучи на горизонте, мысли. Просто пришло время, я ничего не могла сделать. Так отчего же я до сих пор виню себя в ее смерти, такой спешной и скомканной. Ничего не помню, только страх, боль и ненависть. К себе в первую очередь. Это страшно, в самом деле: терять близких. Когда ты понимаешь, что больше никогда не увидеть сияющих глаз, легкой походки и насмешливых слова. Гадко и скользко, ты точно оглянешься, выставляя наружу душу. Вот он, мол, я какой! Глядите же, да только близко не подходите.
От этих мерзких мыслей, уже полностью опутавших разум, меня отвлекла сочная пташка, лежащая на пороге. Наклонив голову чуть на бок, я внимательно пригляделась, делая шаг вперед. Когда это в последний раз меня потчевали, да еще и с самого утра? Но от пичужки шел запах Птицелова, вероятно, этот прохвост вчера притащил ее, в знак благодарности. Вот ведь приятное дело: почти свежая тушка на завтрак. Загляденье. Облизнувшись, я подхватила птицу под шею, поднимая с порога и относя к подстилке, на которой-то я и решила приняться за сочное мясо. Мурлыкнув, я ощутила, как приятно склоняется голова под тяжестью завтрака, просто чудесно. Плюхнувшись на уже остывшее местечко, я облизнулась и медленно, точно этакий гурман, принялась выдирать пёрышки из нежной шкурки, складывая их себе под бок. А что, удобно. Вроде и мягко, и особо бегать выбрасывать всю эту требуху не нужно. Двойная польза от еды в постели, хотя некоторые утверждают, что это мерзко. Ничего подобного, это удобно! Наконец, со всеми прелюдиями было покончено и о, чудесное чувство, я впилась клыками в тушку, ощущая, как течет по глотке холодная, подзастывшая кровь и наполняет желудок. Приятная тяжесть и удовлетворенность, даже на устах искриться ухмылка, в пополам с улыбкой. Приятное тепло. Когда-то мне говорили, что торопиться с едой не стоит, но я приняла это буквально и теперь ела, как говорится, с чувством, с ритмом, с расстановкой, тщательно прожёвывая каждый кусок. Надо мной даже смеялись, а я лишь фыркала, думая, когда же хоть один идиот сдохнет из-за застрявшего в горле куска обеда! Чтоб их всех.
Ну вот и все, завтрак окончен и, пожалуй, стоит немного привести себя в порядок, именно этим важным делом я и занялась, намурлыкивая веселый мотив под нос. Нет, уже было плевать, что рядом спит Солинка – именно ученицу и могло разбудить мое шебуршание – пусть получит, язва. Будет знать, как дрыхнуть ночью, когда я паникую. На секунду оторвавшись от своего занятия, я пробегаюсь взглядом по расслабленной серой фигуре. И все же, она больна на башку, если решилась стать Целителем. Жила бы спокойно себе, никого не трогала, семью бы завела. Вона, за ней бегали Совушка на пару с Колосом, чуть ли не дрались. А она что? А вот ей нельзя, она же вроде отдала себя на служение племени. Благое дело, так сказать. Жертва собственных принципов во благо окружающим. Тьфу, все не так совсем. Просто слабые не могут стать воинами. Просто слабые должны найти свое место.
Она думает, что сильная. Черта с два – настоящие, сильные коты, дерутся во благо племени, охотятся, набивают шишки да синяки. А мы вот тут сидим и сетуем, как тяжела ноша Целителя. Враки это все, как бы сильно мы не отгораживались мы слабые, пытающиеся убежать от боли. Да я, лично я, думала, что если тебе не больно физически – например, во время боя с рыбомордыми – то жизнь удалась. Да когда ты видишь эту боль и ничего не можешь сделать – вот оно настоящее горе. Взвыть хочется от бессилия и сердце рвется под час на мелкие кусочки. Пытаешься сбежать от обязательств, а выходит только хуже!
Вздохнув, я отвернулась от Солинки, на которую все это время глядела, и принялась за прежнее дело. Каждое утро приводишь себя в порядок не затем, чтобы выглядеть хорошо, а чтобы смыть с себя запах болезней. Никто его не ощущает, его даже не учуять. Просто я чувствую, как к шерсти пристает гадкое ощущение боли и болезней, которые приносят на хвосте больные. Противно до жути, но делать-то нечего. Так и живем от одной бессонной ночи к другой. А еще эти сны! Фыркнув, я внезапно осознала, что у меня чертовски плохое настроение. И что же делать? Я просто не могу продолжить жаловаться самой себе. Либо нужно прекратить, либо, что более вероятно, выговориться. Или побыть одной. Я запуталась даже в себе, не могу дать дельного совета собственным тараканам, а еще и порываюсь помогать другим. Ну, не глупо ли? Провожу последний раз по грудке, приглаживая очередной вихор, выбивающийся из шерстки. Гадость какая. Шевельнув усами, я оглядела свое жилище: что я делаю, когда мне нужно отвлечься? Обычно перебираю травы, но не слишком ли рановато для внеочередной генеральной уборки. Естественно, время было ранним для любых дел, а будить – странное дело – никого не хотелось. Очередная усмешка, напиленная усталостью. В последнее время я стала совсем другой. Наверное, так на меня влияет наступление Снежного Клена? Этих холодов, которые, несомненно, кажутся вечными, этого тяжелого, безмолвного неба над головой и голых и озябших деревьев, скупо качающихся на ветру. Снежный наст, впивающийся в подушечки лап и мороз, разъедающий душу. Прекрасное время, нечего говорить! Для всех именно осень была порой для грусти или непонятной печали, а для меня каждый первый мороз ассоциировался с болезнью, а первый снег – со смертью. Наверное, это влияние должности, но я все равно не могла взять в толк. Почему меня не привлекает эта непорочность и чистота кругом, а напротив отталкивает, так и крича где-то внутри «Опасность, опасность!». Может это из-за того, что извечный мой спутник – природа, умирает каждой Зимой. Странное дело.
Вставая с подстилки на негнущиеся конечности, я очередной раз потянулась, небрежно взмахнув хвостом. Ну-ну, хватить печалиться – пора на прогулку. Прогуляюсь, заодно и мозги проветрю, а то давненько не выползала из своего уютного дома, предпочитая отсиживаться в тепле. Скоро наступит вторая луна Снежного клена, наверное, будет еще холоднее. Вот тогда-то точно не будет охоты выползать на мороз, поэтому стоит пройтись именно сейчас, пока еще не поздно. Улыбнувшись, я счастливо сощурилась, стоя на пороге, а затем спрыгнула на ветку и изящными движениями спустилась на Главную Поляну.
0
