Утро. Соцветие вроде бы и проснулась, но вот глаза категорически отказывались соглашаться с этим фактом. В общем и целом, организм не признавал пробуждения, собственно как и то, что она, лекарка,  его хозяйка.
- «Надо вставать, ну-ка, подъём!» - злобно бурчало подсознание.
- «Хр-р-р», - равнодушно отвечал мозг. Значит, вставать надо медленно, по частям. Но разве алоухая любительница веселья умеет делать что-то спокойно? Последующие действия и их плачевный результат это подтвердили. Юница резко вскочила на лапы и тут же поцеловалась с деревянным полом.
- АЙ-ЯУ, - донеслось из дупла целительницы яростное мяукание. Интересно, Звездолом до сих пор надеется, что Соцветие станет сдержанной и спокойной? Зря. Очень зря.
- Однако здравствуй, утро, - и понеслась родная, в хохот. Непонятно почему, просто было смешно, может, от своей неловкости, а может что-то другое. Всё ещё посмеиваясь кошка поднялась на лапы, отряхнувшись одним махом от пыли. И теперь, бравая целительница Древесного племени, похожая на смешной шарик шерсти в весьма бодром расположении духа отправилась проверять запасы трав и порядок в дупле. Эта самая система была известна пока что только ей. Как и новые смеси, которые придумала Соцветие. Одна из подобных разработок стала причиной столь тяжёлого пробуждения. Лекарство от бессонницы или, для восстановления нервов. Смотря в каких пропорциях смешивать травы. Всё новое Цвет привыкла пробовать сама, убедившись притом, что испытание не повлечёт за собой тяжёлые последствия.
- Зато, у меня получилось! Ха, а многие в самом начале сомневались во мне, - вдохновенная травница махнула хвостом.  – А некоторые мрачные личности до сих пор продолжают, - задорно хихикнула кошечка, даже подпрыгнув на месте.  В свои 20 лун она даже помыслить не могла о таком будущем, о том, что она станет целительницей, будет кому-то нужна. Но а сейчас? Всё идёт просто великолепно.
- Вернёмся же к травам, - изумрудные глаза Соцветие бегали от полке к полке.
- Но надо бы и Поллунника известить о новом порядке, - задумчиво произнесла кошка, глядя на травы. Каждый вид растения лежал во внушительном листе лопуха, тот был обмотан паутиной, а подле каждой из этих «конструкций» лежал тот вид травы, которому мешочка соответствует. В одном экземпляре. Миниатюрная лекарка находила такое расположение очень даже удобным, к тому же, мешки нужные для определённых процедур лежали на полках, где покоились лекарства с теми же свойствами. 
Закончив проверку и убедившись что все запасы в порядке алоухая направилась к выходу из дупла. На самом-то деле она до сих пор не сводила ученика к Лунному Ущелью, но в том и надобности не было. Всё шло как нельзя лучше, притом, у каждого из целительского дуэта. Или всё же…
Не дойдя до выхода из дупла считанных мышиных хвостов, врачевательница замерла, видя перед собой совсем не приятный свет солнца, а поле битвы. К лапам течёт кровь, но не шелохнуться, ни вдохнуть. Казалось, Соцветие вообще забыла, как дышать, глядя на реки крови. Из груди поднимался первобытный ужас, но тут всё кончилось, будто ничего и не было. Как в замедленной съёмке травница тяжело садится на пол. Может, просто кошмар?..

Поллунник проснулся ещё до рассвета, причём открыл для себя, что, по-видимому, ночью он лунатил: пробудился кот недалеко от подстилки, однако же не на своём привычном месте, да ещё и в странной полусидящей позе. Чёрно-белый тут же оглядел ниши с травами и бросил беспокойный взгляд на наставницу, но ничего не сообщило ему о том, что его ночные похождения как-то отразились на порядке в дупле или потревожили сон Соцветия. Котик не удивился, что эта ночь прошла не так, как все, потому что изредка это же самое явление повторялось, ещё с детства.
– Хорошо, что сны мне снятся, в основном, о хорошем, – думал лекарь, выбираясь из палатки. По древней традиции, он спустился на нелепо изогнутый корень клёна и стал наводить утренний туалет, временами поглядывая на воинов-жаворонков, которые одинокими фигурами покидали лагерь, вольные распоряжаться своим временем до тех пор, пока Февраль или Звездолом не впрягут их в арбу рутинных обязанностей. Лун засмотрелся на одного из ровесников-охотников и задумался. – Завидую ли я им? Я видел однажды, как охотилась Копоть, и это было великолепно… Я так не смогу.
Травник иногда добывал пищу для себя, и кошачьи инстинкты редко подводили его, но его манёвры выглядели куда нелепее и энергозатратнее, чем у соплеменников.
– И, вообще, жизнь у них красочнее, – продолжал размышлять чёрно-белый, вспоминая картины общих трапез воинов молодых и элитные круги старших. – Но, всё равно, слишком они погружены в суету обязанностей…
Лунник глубоко вдохнул свежий утренний весенний воздух, потянулся и, шевельнув ушами, поглядел наверх. Там, в лазарете, началось какое-то копошение. Видимо, наставница уже начала работать: приводить в порядок травы, проверять, сколько чего осталось. Её помощник бросил последний взгляд на поляну и стал карабкаться к дуплу прямо по коре.
Уже наверху он услышал голос глашатая. Пережив момент нерешительности – мешать ли целительнице и Февралю или подождать, пока помощник предводителя  наговорится с Соцветием всласть, – травник показался в дупле, осторожно обошёл массивную фигуру Февраля, тихо пожелал обоим доброго утра, мельком оглядев кота и кошку, и юркнул во тьму древесных ниш. Поллунник тут же заметил небольшую перестановку в порядке лекарств, которую не приметил утром, и стал с любопытством обнюхивать мешочки. Специально создавая лишний шум, котик стал собирать паутину с углов дупла, катать шарики репея по полу, которые иногда приносили пациенты на свое шерсти, и собирать их в один большой комочек. Один раз он искоса глянул на Февраля и Соцветие, но тут же продолжил суетиться.
– О чём они говорят? Почему наставница выглядит такой?..

Огнехвостая поднималась по Корню Жизни, направляясь в дупло целителя. Коготь ужасно болел, и она надеялась, что Соцветие ей поможет. Он продолжал немного кровоточить. Боль не унималась и продолжала пульсировать в правой передней лапе. Было не приятно. Перед входом в дупло, кошка подняла лапу, и стараясь ничего не запачкать кровью, вошла. Первое, что оказалось в обзоре оруженосца, это целительница, которая передавала лекарство глашатаю. Интересно что случилось с Февралем?
- Держи, Фева, съешь перед сном, а сейчас отдохни где-нибудь в сторонке, обязательно в тени, - улыбнулась Соцветие.
Огнехвостая немного потупилась, не зная что сказать. Честно говоря, ученица первый раз находится в палатке целительницы. Ей даже неловко, поскольку Соцветие до сих пор не обратила внимание на оруженосца, который буквально продолжал стоять на трех лапах.
- Эм... Соцветие? - тихо спросила Огнехвостая.
В дупле было такое спокойствие и тишина, что не хотелось разрушать ее своим "кричащим" голосом.
Уши ученицы были прижаты к затылку, а сама она смотрела на Соцветие со смущением и заинтересованностью. Рыжий хвост безжизненно болтался по земле, говоря о том, что Огнехвостая совсем выдохлась за это утро. Переделать столько дел и всего лишь за пару часов. Но глаза не подавали такой безжизненности. В них горела искра радости и счастья. Увы, подруги у ученицы не было и она не могла поделиться с ней своими мыслями и чувствами.

- А-а-а, - сладко зевнула целительница.
Огнехвостая подошла к Соцветию и посмотрела на нее.
- Извини, что побеспокоила, - тихо сказала ученица и села, показав Соцветию раненый коготь.
От такой боли, что бушевала в лапе, Огнехвостая снова зажмурилась. Да, уж. Нужно было раньше прийти. Ну, у нее же никогда не бывает времени. Что поделать?
Иногда Огнехвостая сама забывает, куда ей нужно было сходить. Сегодня нужно все таки поменять подстилки у старейшин и котят. Долго что ли будет это дело висеть? А так она пользу принесет, да и задание Кола выполнит. Уже день, а значит скоро будет и вечер. Так, что не стоит терять ни минуты. После похода к Соцветию, сразу отправится к старейшинам. Старикам стоит обеспечивать достойную старость. Они всю жизнь посвятили защите племени, а ученица не может просто поменять для них подстилки? Не дело.
- Ясно всё с тобой, поранилась на охоте? Сейчас вернусь, - вывел ученицу из раздумий голос Соцветия.
- Да...на охоте... - осторожно ответила Огнехвостая.
Целительница начала молниеносно носиться по дуплу, выискивая нужные травы.  Она быстро все нашла, и уже один из листков оказался под раненой лапой Огнехвостой. Ученица с интересом за всем этим наблюдала. Раньше она не знала, чем живет целитель ее племени. Было даже весело наблюдать за внимательным взглядом Соцветия и за тем, как она быстро соображает, что нужно положить на рану.
- Главное - не дёргайся, иначе пострадают твои уши, - прощебетала врачевательница, улыбаясь своему пациенту.
Она наложила на рану все что требуется и замотала лапу плющом, чтобы лекарство крепко держалось и начало действовать.
- Вот и всё, прошу любить и жаловать, проходишь так до завтра, снимешь сама. Если всё же пойдёт заражение - вновь прибежишь ко мне, - Цвет махнула хвостом и удалилась на свое спальное место.
- Спасибо! - поблагодарила Огнехвостая и заковыляла к выходу, направляясь к старейшинам и котятам.
Пожалуй, я еще к ней загляну. Было интересно наблюдать за тем как она работает...

Поллунник сидел в душном мраке дупла и работал над мазью из тысячелистника. Плоским камешком он измельчал цветочки, изредка добавляя воды из влажного кусочка мха. Однообразная работа уже изрядно наскучила ему. Он с завистью смотрел, как Соцветие общается с больными, как кошка сноровисто даёт им смеси из трав. Юноша временами прислушивался и искоса наблюдал за тем, какие лекарства исчезают с полок. Лаванда, тимьян, хмель, хвощ, плющ… Ученик понимал. На чём основывается выбор целительницы, но он не всегда угадывал, какие альтернативы его догадкам придумает наставница. Иногда их решения совпадали.
Отложив камень в сторону, древесный пошевелил пальцами, разминая затёкшие подушечки, которые пульсировали от частого трения. Забавно, что монохромный готовил мазь именно для потрескавшихся ладоней и ступней.
В это время в палатку забрёл ворох чистого мха на коротеньких лапках, и Поллунник шарахнулся в сторону, чтобы дать ученице пройти. Он успел сделать это вовремя, потому что в следующую секунду подстилки оказались именно на том месте, где он стоял. Травник добродушно улыбнулся Тихоне и подумал, что не следует ему больше путаться под лапами. Его дело – травки да снадобья, дело Соцветия – больные и пророчества, а работа оруженосцев – подстилки и блохи старейшин. Племя – это гигантский муравейник, где есть защитники, есть работяги, есть королева… Королева Звездолом.
Лун представил это и вздохнул. Ну да, примерно так.
– Соцветие, – помощник решил предупредить целительницу о своём, теперь уже не бесследном, исчезновении. – Я прогуляюсь, соберу все травы, которые сегодня убавились в количестве.
Лето снаружи звало молодое сердце подмастерья. Тёмное дупло больше не могло сдерживать юность, прорастающую под неприступной корой клёна. Инстинкты тащили кота в лес.

Ленивый луч луны пробрался в палатку, методично переходя от одного мешочка с травами, до другого. Соцветие мирно дремала, лёжа в углу. Из-под расслабленной лапки выглядывал лист лопуха и размазанный по нему мёд - уснула за делом. Что тут скажешь. В последние дни в палатке целительницы появлялось всё больше и больше соплеменников, радовало по крайней мере то, что травмы были не особенно серьёзными. Но это ещё не всё - разгар лета. Макушка самого тёплого времени года. Пора для сбора трав и подготовки к последующим осени и зиме. Памятуя о страшной эпидемии, что накинулась зверем и свирепствовала подобно ему в лагере в течении этих времён года, лекарка в этот раз решила основательно подготовиться. Право, в это лето было совершено больше вылазок за травами, чем в какое-либо другое из тех, что провела в обители разнотравья Цвет. Ну так на чём это мы? Ах да, сон, спокойный, чудесный и нерушимый. Что подтвердил смачный зевок в исполнении повелительницы сушёных растений. Что может поднять такую матёрую соню? Правильно, предчувствие.
Казалось бы непонятно с чего изумрудные глаза Соцветие распахнулись, испуганно сверля мягкий полумрак.
- Ну, и что это было? Либо я параноик, либо это подсказка что сейчас произойдёт нечто неприятное, - тяжёлые выдохи и вдохи, в каждом из которых читалась боль, сотрясли застылый ночной воздух, - и скорее, это второе, - времени на страх и удивление не осталось, ибо на входе показался падающий...
- Ягодник! - пронзительный возглас разрезал тьму, словно нож масло. Выслушивая речь брата Цвет не проронила ни слова, уходя в глубь своего деревянного дома. С полок были сметены мешки с маковыми зёрнами, черемшой (что применялась достаточно редко), красным клевером, ноготками и ракитником. В ход пошли листья лопуха и стебель плюща. Также молча Соцветие принялась за процедуру. Для начала нужно было очистить мелкие ранки, в ход пошла кашица из красного клевера; ловкими движениями целительница наложила её на три ранки. Затем оставалась одна весьма внушительная рана, которая уже успела приобрести весьма нелицеприятный цвет - началось заражение. Ягодник тем временем не выдержал и потерял сознание, а из глаз травницы полились слёзы. Но останавливаться было нельзя, она знала, что вылечит брата. Черемша - средство болезненное, но сейчас коту было всё равно на это, посему лекарка не поскупилась на слой этого растения. Оно являлось самым мощным уничтожителем различных инфекций. В бедренной кости имелась трещина, а сама лапа была слегка вывихнута; Соцветие, следовательно, наложила припарку из ракитника. Алоухая задней лапкой откинула мешочек с маком и ноготками - одно после того как проснётся, другое после черемши и красного клевера. На лапу и медикаменты были наложены два листа лопуха и перевязаны цепким стеблем плюща. После действия этого комплекса пойдёт следующий.
- Первое - обеззараживающий, второе - заживляющий, - пробубнила Соцветие, с горечью оглядывая брата. Теперь она могла дать волю эмоциям, но даже сил плакать не осталось. Только самое страшное, - ожидание. На ватных лапах, пошатываясь, зеленоглазая подошла к воителю и потёрлось щекой о его щёку.
- Братец, как же ты так умудрился, - горько улыбнулась Цвет. Нет, она не теряла надежды, - ну да ничего. Вытащим тебя, ты у нас сильный, всегда таким был, сколько я тебя помню. Хоть самый младший, но постоянно стремился защищать Жасмин и... Тихоню, и меня, и маму. А теперь уж, с твоего позволения, защищу и помогу тебе я. Добро добром возвращается, особенно у нас в семье, ведь так? - травница верила, что этот любящий приключений на окончание спинного отдела родственник слышит её.
Но убираться тоже нужно. А кто это, спрашивается, делать будет если не Цвет? Тяжело поднявшись и опасно накренившись влево знахарка аккуратно собрала разбросанные травы обратно, в мешки. Сама напортачила, сама чуть ли не запаниковала, теперь вот, убирай. Мешочки отправились на полочки, оставшийся лопух и плющ медленно сгрёбся в угол для технических материалов, а сама обладательница изумрудных очей легла в углу, что был скрыт мягким сумраком ночи, обнимая мешочки с ноготками и маковыми зёрнами. Ночные дела требовали после себя отдыха, к тому же, кандидатка звёздных наук прекрасно понимала, что сменять лекарства нужно будет лишь завтра, да и братец явно не встанет раньше. Добавим... От уставшей целительницы пользы примерно как от новорождённого, так что лучше поспать. Ну, хотя бы немного.

Огнехвостая задумчиво поднялась по корню жизни и уже оказалась в дупле. Лапа немного побаливала.
Эх...нужно было все таки поговорить с Колом. Вдруг он чего дельного посоветовал? Хотя, что может посоветовать кот, который тверже любого дуба!
Я осмотрела палатку и "нащупала" глазами Соцветие. Она спала крепким сном. Пахло кровью, травами и...
-Слушай, Ягодник, я, наверное, пойду. Я собиралась сходить на охоту, ты тут поправляйся, вечером зайду к тебе. Выздоравливай! - слова этой кошки скрежетанием прошлись по слуху Огнехвостой.
...Ягодником. Как так получилось? Что он тут делает? И Крылатка?
Во мне забурлила обида, но отложив ее в сторону, я проводила Крылатку грозным взглядом и подбежала к Ягоднику. Его лапа... Кот был сильно ранен. Что же случилось? Я лизнула Ягодника в лоб и тихо спросила.
- Ягодник? Ты как? Что случилось? - все же не стоило заваливать его вопросами.
Он ранен и был очень ослаблен. Вряд ли он станет отвечать на мои вопросы. Я легла рядом и обняла его своим пушистым рыжим хвостом. Ужас... Не думала, что такое могло приключится именно с моим Ягодником! Что же теперь делать?.. Все ли будет в порядке?..

Мягкий полумрак дупла врачевательницы то и дело подёргивался ритмичными шорохами, - его обитательница была за работой. За важной работой. Нужно было наложить шину Ягоднику и сменить припарку, весьма важное занятие, к тому же, недоохотник, позволивший себе загреметь в палатку целительницы был братом оной. Уши хотелось отодрать ему под корень, но сдерживало нестабильное состояние здоровье. Припарка из ракитника аккуратно легла на локацию бедренное кости по которой пошла трещина, а затем спустилась ниже - на вывих. Вновь больная конечность была мумифицирована в лопуховые листы. Дело за самым сложным - правильно наложить шину. О, не подумайте, это целое искусство (не для слабонервных). Неправильно наложишь - не так срастётся; кота, считайте, можно сплавлять к старейшинам. Так что засучив шерсть и мешавшую чёлку, Соцветие со всем старанием принялась прикладывать тростник, примеряясь и прицеливаясь дабы попасть точно куда надо. Судя по всему, у неё это получилось. Стебель со внутренней стороны, другой с внешней, обматываем плющом, скрепляем им же. Готово! Лекарке не хотелось вновь ложиться отдыхать, так ведь и всю жизнь проспать недолго. В итоге кандидатка звёздных наук приняла единственно верное и правильное решение в данной ситуации - заняться уборкой и "учётом". Сколько того, сколько сего, есть ли лопух, на месте ли мак, куда пропала паутина, что за шерсть на полу. Очень интересное занятие, в общем. (Ну да, ну да) Перво-наперво нужно было убрать шерсть с пола - последний должен быть чист, ибо на него может упасть кто-то раненный. Взяв большой пучок веток кустарника повелительница разнотравья начала мести шерсть из дупла (почему бы и нет). Когда с данным занятием было покончено, алоухая перетащила подстилки в шахматном порядке, чуть поодаль от входа - и не мешают на пути, и идти недолго. Затем пошли травы. Мак, например, чуть вывалился из лопухового мешочка, но с этой "проблемой" кошка быстро справилась, затем рассортировала технические материалы, приметив, что не хватало на привычном месте паутины.
Всё бы ничего, но в мирную обыденность Соцветие ворвалось чьё-то дыхание, больше похожее на сопении помирающего барсука. Обладатель появился на входе палатки, но в общем-то, он там и остался, повалившись на пол. Кол, Древесный воитель и известный её помощник, попытался рассказать всё членораздельно и внятно, начав с имени самой врачевательницы, но миссия оказалась невыполнима. Вздохнув лекарка подошла к одной из полок, высыпая дроблёные плоды ясеня на лист и подавая их больному.
- Слизни это, пожалуйста, оно снимет боль. Заработал ты себе тепловой, или проще, - солнечный удар, - покачав головой произнесла целительница, уже стоя возле "промокашек". Хорошо что сегодня она отправляла Поллунника набрать прохладной воды в пучки мха. Предусмотрительная травница знала - кто-нибудь, в судороге вломиться-таки в её палатку, проклиная дневное светило за то, что оно его с ног снесло. Когда Кол съел лекарство миниатюрная лекарка, тужась и пыжась, перевернула воителя, подложив под ноги и спину мха.
- Должен возобновиться кровоток, ибо кровь на жаре сворачивается из-за нехватки жидкости, - тихонько бормотала лекарка, прикладывая к разгорячённой коже пропитанный водой кусочек мха, потом ещё один. На голову пошёл целый пласт с жидкостью.
- Полежи пока так, дорогуша. Дыши влажным воздухом и не ворочайся, - улыбаясь произнесла целительница.

Ягодник прижался к Огнехвостой всем телом, стараясь подарить всю ту любовь, страстность и нежность, которая бурлила в коте. Огнехвостой было приятно все это чувствовать. Она подняла голову и посмотрела на воителя, который с того не с сего занервничал.
Может у него лапа заболела? Я аккуратно убрала хвост, который перышком лежал на его ранении. Надеюсь, что он хорошо себя чувствует. При одном взгляде на него, внутри все закипало от урчания, которое незамедлительно вырывалось из груди. Это была моя любовь к нему. Такая крепкая и такая...нежная? Я всегда знала, что начала относиться к нему с большой любовью, с большим доверием, чем к самой себе. Я и не думала, что смогу полюбить этого кота. Может стоит признаться во всех своих чувствах? Вдруг они взаимны? Да даже если не так, то я буду бороться за его сердце! Только я открыла рот, как...
- Огнехвостая, я так больше не могу! - Ягодник говорил сбивчиво и немного взволнованно.- Не видеть тебя, не чувствовать... Это уже не жизнь для меня. Я... я... люблю тебя. Никого сильнее я никогда не любил и не смогу полюбить. И ты для меня роднее всех кошек на свете, если не считать моих сестер. И прости, если эта любовь не взаимна, но так уж вышло... Я не могу без тебя жить.
Немного в ступоре я смотрела на него. Вот это признание. Он и вправду меня любит. Чего же я жду? Я не знала чего сказать и слова сами никак не находились. Я через какое-то время нашлась и от понимая того, что меня любят, заурчала. Я прижалась к Ягоднику и сказала, наверное, самые теплые слова, которые только могли быть в долине Светлолесья.
- Я тоже люблю тебя, Ягодник. И я не смогу жить без тебя, без твоего запаха, твоей улыбки. Я не думала, что влюблюсь в кота, который старше меня на много лун. Я поняла, что это не имеет значения. Я люблю тебя, Ягодник! Люблю! - горячо выпалила я. Мой голос, то сменялся на шепот, то переходил в вскрикивания от волнения. Это случилось. мы признались друг другу. Я счастлива. Я давно не была так счастлива.

Поллунник лениво ввалился в лазарет с полным ртом свеженьких лекарств и сочившемся от холодной воды кусочком мха. Под конец сезона Зелёного Клёна Соцветие совсем загоняла своего трудолюбивого, но не железного ученика. Конечно, и у самой целительницы было дел невпроворот, но Луну казалось, что у него пренеприятных обязанностей больше: туда – сходи, то – принеси, это – подай! Да ещё эта невыносимая жара! Физиологическое развитие травника не пошло ему на лапу.
Котик унаследовал все преимущества и недостатки внешности своего папаши. Многие, знакомые Косули, но впервые встретившие подопечного Соцветия, сразу понимали, с чьим наследничком они имеют дело. Те же широко распахнутые, круглые глаза: тёмно-синий и светло-голубой; точно такая же длинная чёрно-белая шерсть, только чуть более ухоженная, гладкая и мягкая; хвост развевается пушистым знаменем позади длиннолапого, но не высокого из-за своей общей миниатюрности, древесного.
– Ох уж эта густая шуба, – будущий лекарь пытался отдышаться, разложив ингредиенты для снадобий и припрятав мох в укромное местечко. – Так… Соцветие пока справляется, так что…
Ученик повалился на подстилку и с мудростью опытного послезнойного страдальца стал использовать свой хвост как опахало. Сквозь полуприкрытые веки он наблюдал за тем, как Цвет накладывает шину Ягоднику – знакомая картина – и как в палатку вползает полуживой Кол. Монохромный тут же вскочил и стал пятиться назад. Он и знать не знал, что такое произошло с бывшим одиночкой, оттого и испугался.
– Он похож на безмозглого восставшего из могилы кота! –  подумал травник и тут же покраснел за такие мысли. Из него воспитывают достойного последователя Хохлатки, Жаворонка и Соцветия, а не какого-то дилетанта!
Кол упал на то место, где совсем недавно ещё отдыхал Поллунник. По старой, выработанной привычке тот стал хвостиком ходить за светочем своей жизни, которая с профессиональной сноровкой хватала нужные лекарства и настойчиво запихивала их в пострадавшего.
– Тепловой удар? Нужно будет запомнить… Ясень, влажный мох – под ноги и спину… Ай! Нужно было помочь ей пододвинуть Кола! Так… Возобновление кровотока? Сворачивание крови?
Лун быстро запоминал всё сказанное и сделанное наставницей, а сам бесшумно ходил за ней, не мешая, но и не особо вмешиваясь в процесс. Сейчас он должен был больше впитывать новые знания. Котик знал, что Соцветие редко целенаправленно даёт уроки; кошка просто оказывала первую медицинскую помощь и тихо бормотала комментарии к своим действиям, а её помощник должен был всё запоминать, самостоятельно, без лишних понуканий, подходя к делу со всей ответственностью.
Когда целительница закончила колдовать над жертвой жары и палящего солнца, уставший от всей этой суматохи древолаз нашёл укромное местечко во мраке дупла и решил было прикорнуть, но невольно стал свидетелем любовной сцены Ягодника и Огнехвостой. Лун отвернулся, но всё равно слышал каждое слово, каждый вздох. Будучи тихим, и даже безмолвным, обитателем лазарета, юнец многое видел, многое слышал и порой узнавал то, о чём ему бы лучше было не знать. Синеглазый задумался.
– Что такое любовь? Неужели эти двое, и правда, сгорают от чувств друг к другу? Им сложно дышать… Они шепчут, захлёбываясь своими эмоциями… – Поллунник попытался найти более удобное положение для сна. – Когда я был котёнком, я был влюблён в Цвет, но это было не то… Только сейчас я осознал, что это было чувство… привязанности… и благодарности за то, что она помогла Соколице привести меня на этот свет. Нам, целителям, нельзя любить, по крайней мере, нельзя иметь детей, но всё же интересно, что такое «любовь»?
С такими мыслями котик заснул и видел не самые приятные сны, где главным кошмаром, преследующем пятнистого, стал хладнокровный Звездолом.

Мухомор сопровождал до лагеря своего товарища с самого Одинокого Холма. Полунник нес свои травы, воитель - добычу. Полосатый думал о состоявшемся разговоре. Примерял на себя слова друга. При входе в лагерь кот плюнул свою добычу в общую кучу и пошел провожать друга до его дупла. Он шел на некотором расстоянии от него, задумчиво глядя в сторону и, кажется, даже обогнал целителя. На подходе краем глаза кот заметил, что из дупла Полунника вылетело что-то небольшое, раздался глухой хлопок. Мух хотел было повернуться, как тут что-то резко впечаталось в его заднюю лапу, на которой и без того уже третий день жутко болели мышцы от напряжения. Полосатый издал что-то наподобие тихого, почти беззвучного крика и медленно поджал ушибленную лапу, сморщившись от боли.
- Лисий помет, - выдавил кот и, снова принял гордую осанку, посмотрел на виновника. Это был котик по имени Взгорье, младший брат Мухомора и сын Ястреба и Рыси.
Тигровый воин едва сдерживался, чтобы не отвесить этому мелкому оруженосцу хороших люлей. А надо бы, чтобы смотрел. куда наступает.
"Спокойно, Муха, спокойно. Это же твой, барсук его, брат!"
Мухомор посмотрел на котика. По некоторым чертам он напоминал отца. Не сложно догадаться о его родстве.
- Бр-р-р-рат, - радостно прорычал котик.
- Рад видеть, - угрюмо фыркнул воин. - В следующий раз аккуратнее будь, а то надеру тебе хвост!
Мухомор сощурил глаза и присмотрелся. У меньшого родственника из уха торчало что-то, а вокруг размазала запекшаяся кровь. И где его угораздило нацепить себе на ухо такое "украшение"? Кот грубым движением лапы, положив ее на макушку котику, немного опустил его голову.
- Это еще что? - спросил он, заметив торчащий шип. После этого он отпустил голову брата. - Шипами обрастаешь? если да. то явно не в ту сторону и не с того места.
Наверняка прибежал просить Полунника вытащить этот шип. Хотя делов-то. Взять и дернуть.

- Это кто ещё кому хвост надерёт, - весело парировал Взгорье. Он никогда не был обидчивым, так что резкость Мухомора его не задевала. Тем более, бурый привык жить рядом со свирепыми котами - своими родителями. А Мух, несомненно, оказался на них очень похож.
Тем временем брат бухнул на его голову массивную лапу, и Взгорье замер, предоставив воину изучать особенности тернового шипа.
- Всё эти дурные терновые кусты, - буркнул оруженосец, вспоминая свою (кстати сказать, удачную) охоту. -Оказывается, их не стоит использовать как укрытие. И резко выпрыгивать из них тоже не стоит.
"А что? Буду знать. Учусь на своих ошибках".
Из палатки вернулся Поллунник с какими-то листьями и заставил Взгорье жевать их. Они были сухие и неприятно хрустели. Когда листья размокли от слюны, оказалось, что они ещё и до жути кислые.
Взгорье морщился и жевал, пока Поллунник выцарапывал из его уха колючку. Поначалу ему было больно, но он не стал верещать и брыкаться, а стойко вытерпел, после чего позволил намазать рану получившейся кашицей.
- Спасибо, Поллунник, - сказал Взгорье и слегка повел спасенным ухом. - Вообще, да. Я вроде как неплохо поохотился. Поймал полевку и дрозда. Но, конечно, принес бы больше, если б не эта приставучая колючка.
Он зло посмотрел в тот угол, куда Поллунник должен был выкинуть впившуюся в него заразу, но ничего там не увидел. Или, что более вероятно, просто плохо смотрел.
- А вы где были? - спросил он с энтузиазмом. От Поллунника и Мухомора свежо пахло лесом и мокрой древесной корой, так что вывод (они определенно где-то бродили!) был вполне логичный. Боль в ухе быстро прошла, и Взгорье тут же забыл про колючку и прочие досадные события дня. - Научишь меня чему-нибудь эдакому, Мухомор? - спросил он, энергично выпуская и втягивая когти. Все-таки, Мухомор - воин, и Взгорью было, чему у него поучиться. К тому же, оруженосец смутно подозревал, что этот угрюмый кошак хранит в себе немало тайн. А если уж кто-то кажется Взгорью таинственным, этот авантюрист его долго не отпустит.

"Одинокий холм, надо будет и мне туда как-нибудь сходить" - подумал Взгорье, слушая брата. Стоит отметить: он всегда любил холмы, склоны, горки и прочие возвышенности. Ему нравилось быть выше, забираться вверх по мощным камням или ступать в гору по земле и траве. Впрочем, пронаблюдав за ним какое-то время, нельзя сказать, что это странно или неестественно для его характера и образа жизни.
Взгорье вечно где-то скачет, бегает - всё время активничает, неудивительно, что ему так нравится забираться на возвышенности. Ведь это ещё одна сложность, ещё один вызов и препятствие для преодоления.
Взгорье с интересом слушал Мухомора, время от времени хитро поводя ушами. Единственный момент, когда он удивился - слова воина "Надеюсь, Неясыть не будет против". Тут уж Взгорье посмотрел на Мухомора большими глазами.
"Разве такого, казалось бы, уверенного в себе кота, может волновать мнение Неясыти?" - подумал он, глядя уже в спину уходящему и машущему ему хвостом Мухомору. "Впрочем, я и вправду не сказал Неясыти, что иду куда-то. Хотя, у него и без меня полно дел - думаю, будет лучше побродить по лесу, чем докучать ему. Тем более теперь, когда у него целая орава спиногрызов". 
Когда Мухомор вышел, Взгорье посмотрел заговорщицким взглядом на Поллунника, и подошел к целителю вплотную.
- Он, конечно, умелец делать морду шишкой, - смешливо мурлыкнул бурый, ощутимо толкая черно-белого плечом. - Но ты не волнуйся, я попробую его растормошить.
Взгорье подмигнул Поллуннику и беззаботно выпрыгнул из палатки, вновь не посмотрев вперед на предмет соплеменников, которых можно сбить с лап. Впрочем, в этот раз снаружи никого не оказалось, и Взгорье в пару прыжков преодолел "лесенку", после чего махнул в лес следом за Мухомором. Он так никому ничего и не сказал, но заметил хвост Неясыти, исчезающий в детской палатке, помахал этому хвосту своим хвостом и решил, что этого вполне достаточно. Да и, в конце концов, раз наставник пошел к своим детям, он может застрять там надолго.
На миг Взгорье вспомнил их редкие патрули и вздохнул. Иногда ему казалось, что Неясыть просто избегает своего оруженосца. "Наверное, я и так слишком навязчив. Или он боится, что я упаду на него с дерева и придавлю. Но я уже давно не падаю с деревьев! Почти не падаю".
Отбросив эти мысли, Взгорье стал лучше следить за дорогой.

Февраль никогда не относился к своим обязанностям негативно, даже будучи оруженосцем. Конечно, уборка из-за скуки и отсутствия охотничьего азарта не являлась его любимым пунктиком в списке дел, но серому, как работоголику и в принципе ответственной личности, и в голову не приходило ворчать или увиливать. Хотя, повод поворчать все же нашелся - Янтарный своей детской непосредственностью и тошнотворной жизнерадостностью продолжал раздражать своего наставника, хотя его рвение было похвальным. Может, даже не придется его бить.

- Я готов приступить к уборке, Февраль!

- Угу, - задумчиво промычал Февраль, забираясь в душисто пахнущую травами обитель целительницы и прикидывая, какую бы работенку дать Янтарному, чтобы не путался под лапами. А то затопчут еще ненароком, и оправдывайся потом, Февраль, перед матушкой да отцом... - Здравствуй, Соцветие. Прости за беспокойство, - глашатай покосился в сторону своего ученика, как бы намекая, что основным "беспокойством" для нее станет именно он. Сдержанно кивнув целительнице, Февраль плавно обогнул ее, проходя к подстилкам, и невольно задел врачевательницу боком.

За то время, что серый возился с подстилкой Поллунника, он успел пару раз предостерегающе зыркнуть на подмигивающего Янтарного, украдкой фырча, как жирный ежик - он с самого начала знал, что ничем хорошим это дежурство не закончится.

- Янтарный, твою ж... налево! - сплюнул он в итоге, не выдержав очередного странного взгляда, которым оруженосец указывал ему на рыжеухую целительницу. Он не понимал поведения белобокого, а его, как не странно, раздражало почти все, чего он не понимал.

- Понял, - смекнув, кажется, что наставника лучше не злить (иначе старая подстилка вполне может прилететь в улыбающуюся морду), Янтарный умыкнул куда-то в тень, а Февраль, хмыкнув, поволок гнездышко Поллунника к порогу, после лапой сгреб оставшийся за ней след из птичьего пуха и веточек, не забыв оглушительно чихнуть.

- Фыр, - Февраль тряхнул головой, сдувая с носа перышко, - Кстати, Цветик, пока не забыл - на меня снова напала бессонница, - невзначай бросил он Соцветие, невольно опустив формальности и назвав ее более ласковым производным от имени, как когда они были наедине и говорили о вещах, для чужих ушей не предназначенных. Из серии политики и социальной чешуи.

- Я закончил, нужна с чем-нибудь помощь? - глашатай невольно вздрогнул - он успел забыть о пресутсвии Янтарного. Задумавшись, Февраль глянул на подстилку, после чего на нее же указал многозначительным кивком.

Не преминул все-таки свалить большую часть работы на молодежь.

- Замени подстилку Поллунника на новую, и можем заканчивать на сегодня, - он взглянул на Соцветие, обращаясь уже лично к ней, - Если тебе больше ни в чем не нужна наша помощь?..

- Вне игры -

Мятный тоже был котом. Ему тоже нужно было спать. Но что есть сон? Обычное желание организма отдохнуть. Этот аспект ученик целителя давно изучил, благо время было, но важно было провести параллель между сном и смертью - оба процесса казались пепельному очень похожими и, возможно, любой другой остался довольствоваться этим, считая что смерть лишь вечный сон физической оболочки, но Мятный знал, что это не так. Смерть и сон значительно отличались, пепельный это точно знал, потому что у мышей даже от маковых зерен было что-то такое, что значительно отличало их от уже мертвой мыши. Впрочем, Мятный знал явно больше своих недальновидных соплеменников, но пепельный совершенно не гордился - ему было лишь интересно, на что еще способен кошачий организм и велики ли его возможности?

В это самое время в дупло ворвался котенок. Змеечка выглядела немного испуганно и Мятный с легким беспокойством постарался различить все то, что кричала кошечка. Как выяснилось одна из королев рожает. Эка невидаль. Однако появление на свет здоровых и сильных будущих воинов Древесного племени - прямая забота Мятного. А если мелкие слабые и больны - жаль, конечно, но все равно никто не узнает, какой смертью они умерли. Племени не нужны хилые коты, что только кровь Древа портят.

- Не кричи, Змеечка, все будет хорошо, - улыбчиво поспешил успокоить Мятный котенка, бросаясь к выемкам за нужными травами. Он взял сушеные фиалки, чуть-чуть свежих иголок ели - благо такие травы были. Был и бурачник, а вот шиповник и тимьян отсутствовал. И если тимьян можно было хоть как-то заменить фиалкой, что Мятный и сделал, то вот никакой замене шиповнику не было. Впрочем, был валериановый корень и ученик целителя взял его тоже - на всякий случай, на всякий случай Мятный взял и сушеные фиалки.

- Пошли, Змеечка, возьми вот этот корешок и вот эти цветочки, - котенок могла очень хорошо помочь, поэтому Мятный указал на валериановый корень и на сушеную фиалку. Взяв все остальное, ученик Соцветия поспешил в ясли - нужно успеть и лично проследить за рождением будущих сильных воинов Древесного племени. Это, пожалуй, действительно волновало Мятного по сравнению со всем остальным, и поэтому времени на опыты не было. Много, конечно, котом еще изведано не было, но не сейчас, это точно.

- Пещера Старейшин и ясли -