Малина, вывалив свою розовую садельку-язык, демонстративно зевнула. Зеленые глаза с большой и нескрываемой иронией уперлись в рыжего Огня.
- И зачем? Поохотиться? - зеленые глаза полыгнули странной смесью из иронии, радость и нежности. - Или... Ты хочешь поговорить?
Малина не могла не вякнуть. Вот и сейчас слова слетели с губ, прежде чем до головы дошло какие слова. Глаза в ужасе расширились. Опять она все портит! Ну это уже традиция прям. Вот сейчас посорятся и разайдутся. Или нет?
Мо склонила голову набок и стала слушать монолог Огня. Точнее уже привычную песню. Хотелось еще раз вякнуть. Язык зачасался, и рыжая сосредоточенно почусала его о клычок.
Сегодня у Малины было явно вякотельное настроение. Такое случалось всегда, когда кошка доводила себя до физического и морального истощения, выполняя свое обещание. Или же, когда было явно нечего сказать. Ответить тем же? Соврать? Нет, это не выход, и никогда им не будет. Соврать может каждый, а вот сказать правду только истенно храбрый и мужественный воитель. Малина, конкчно, не была трусихой, но и мужества в нормированной дозе с непросроченной решительностью явно не доставало. Просроченного, языкасто- язвительного добра зватало, а вот влюбленного нет. Рыжая задыхахать только от самой близости, а тут целое предложение сказать... Стоп! Тряпка!.. Да, она тряпка. Внутреннее оскорбление не добавило решимости. Малина напряженно молчала, разглядывая свои лапки.
Честно. Нуждо ответить честно и без промедления. А то мало ли, что еще решит Огонь. Вновь обидется... Ох, да что она за нюни развела? Подними глаза, смотри ему в глаза. В глаза, сказала. А теперь двигай ротовой мышцей. Ну!
Малина подняла голову и чуть затравленно всмотрелась в морду любимого кота, через силу буркнув придушенным голосом.
- Вечность... Ну, можно попробовать. - в следующую секунду Мо отскочила и громко добавила. - Попробовать только!
Зеленые глаза метали молнии. Малина вздохнула и опустила вздыбившийся загривок. Ну вот, она сказала правду. Теперь можно и поохотиться, или зачем они там в лес пришли?
Рыжая повернулась боком к спутнику и принюхалась... Нет, так не может продолжаться.
- Ну, что ты так смотришь? - Малина смягчилась и посмотрела на Огня. - Это нервы. В следующий раз предупреждай за неделю о своихнамереньях, попутно дав взятку полевкой.
Рыжая натянуто улыбнулась, давая понять, что это шутка. А то еще и вправду с мышью придет.
Мо вздохнула и подошла к любимому, со страхом и дрожью в коленях вдыхая сей родной запах. Малина пыталась заставить себя успокоиться, да как-то все не получалось. Ох, что за дни пошли?
Рыжая прижалась щекой к плечу Огня и пробормотала.
- Простишь?

Теперь они как будто спят.

Малина счастливо выдохнула. Нет слов чтобы описать ее облегчение. Да и пожалуй, редко кто может так радоваться простому слову "Прости". Нет, никто не гиперболизирует. Просто...
Малина радостно сверкнула глазами и в приливе чувств решила потереться мохнатой щекой о щегу друга. И малость перестаралась. Даже не малость, вон как из глаз искры брыгнули в перемешку со слезами.
- Я не плачу, даже не думай, - кошка смаргнула выступившую "водичку" - А сам то!
Воительница игриво толкнула в бок Огня и подмигнула.
- Ладно, пойду поохочусь. Не скучай! - Мо взмахнула рыжим хвостом и удалилась в кусты в обществе верных таракаш Рыжелапа и Длинноуса.
Ветки больно погладили худую спину. Мо поморщилась и принюхалась. Все получилось как-то одновременно и неуклюже. Мышцу челюсти свело, Рыжелап ясно давал понять, что еще одной такой гримасски его слабое таракашье сердце не выдержит. Берегите Воители своих тараканов, им еще жить и жить. А вам... Ну тогда не берегите.
Бестия дернула левым ушком. Потом правым. Левым получилось лучше. С минуту Малина тренировалась дергать правым слуховым аппаратом, сощурив от удовольствия зеленые глаза. Да, бессмысленное времяпровождение - это лучшее жизненное кредо из всех возможных. Но... Вскоре рыжей надоело. Статические упражнение не принимала ее творческая душа. Рыжая взмахнула хвостом и решительно втянула воздух.
Первым следом (прямо первый раз какой-то) стал сорочий. Козявка облизнулась и с наслаждением впиваясь когтями в землю поползла к дереву. Что говорить, тело послушно распласталось над земляной поверхностью. И когда она заваливалась на бок последний раз? Когда ее Дымчатый ругал? Ох, давно. И не зря же ругал. Малина с неохотой все же признала - ой, не зря.
Кошечка тенью скользнула на дерево. Осталось совсем чуть - чуть. И именно в этом "чуть-чуть совершаются все самые большие ошибки кошачьего мира. Коготь скользнул в незаметную щель, а Малина на автомате дернула лапу вверх. Кошка зашипела. В нос стукнул едкий металлический запах крови. Рыжая скосила глаза на сороку и, закусив и без того покусаные усы, рванулась вперед. Коготь отозвался ноющей болью, пока впивался в плоть птицы. Бестия вскрикнула и закрыла пасть на горле своей жертвы. Вот теперь порядок. Рыжая скинула сороку на землю и спрыгнула на земь, краем уха поймав далеко не обнадеживающий удар мертвого тела о траву. Глухо так, без надежды. Мо сглотнула. Всего на мгновение вместо птицы услужливая фантазия представила ролителей. Кошка поморщилась от боли. Нет, не от боли в надорванном когте, а от полного одиночества. Не смотря на общество Огня, Малина на веки вечные останется одиноким потерявшимся, промокшим от ледяного дождя, котенком. Детские раны не заживают. Они лишь прячатся под шрамами минутных проблем и обид. Под сегодняшними ссорами и завтрашними примирениями. Поэтому то Мо и не хотела котят. Клятва, конечно, тоже имела свой вес, но детская обида... Сильнее мира сего. Ее не усмиришь даже главным воителем мира -  любовью. Она - это что-то обособленное, неподчиняющаеся правилам жизни. Странно, что буйная и вроде недалекая Малина осознавала это куда яснее, нежели самый прожженый страдалец. Может потому, что рыжая так и осталась замерзшим котенком, сидящим под ливнем? Все ее поведение, поступки - все так и кричало "Я ребенок!". И потому проблемы взрослых пролетали у воительницы мимо хорошеньких рыжих ушек с кисточками.
Мо дернула хвостом и спрятала сороку в корнях деревьев. Нс мнговение живые зеленые глаза встретелись с остекляневшими черными. Кошка сглотнула и лапой закрыла сорочьи веки. Хм... И когда это она стала такой сентементальной. Таким темпами можно вскорости и вегетерианкой стать. Малинишна фыркнула. А вот это уже бред. Никогда и ни на что нельзя променять сочную дичь, в аромате которой переплелись ароматы жизни, свободы и счастья. Никогда.
Кошечка, в радостном порыве, вдохнула лесной запах полной грудью, чуть приоткрыв рот, чтобы запахи попали на все нервные окончания обоняния. Услужливый ветер донес след юркого воробья. Рыжая сверкнула глазами и побежала в ту сторону.
Воробейчик, чем-то похожий на таракашку Рыжелапа, бодро скакал с ветки на ветку. Малина мгновенно поняла - быть ей сегодня белкой. А что? Шерстка что надо, можно даже не маскироваться.
Воительница повела плечиками в беззвучном смехе и бросилась к пернатому.
Раненная лапа мешала кошке карабкаться быстро. Но уже через несколько древесных развилок Малиной стал овладевать азарт. Редко она ловила птиц так высоко. Значит стоит из "редко" сделать " не часто". Нужно лишь немного постораться и все. Рыжая, задыв о больной конечноски, рванула вверх. А воробейчик яано был не против, чтоб его поймали. Демонстрируя серенький хвостик (да и не только) птиц что-то сосредоточенно высатривал внизу, то и дело смешно подпрыгивая. Видно ему, как и Малине, совсем не по душе были статические упражнения. Кошечка, созерцая танцы "поймай меня", плотоядно облизнулась и подтянулась на стволе в последний раз.
Вот она - финишная черта. Тонкая ветка, вот оно - место битвы. Нужно лишь доказать миру в который раз, что ты можешь преодалеть черту. Ну же! Рыжая прыгнула, надорвав коготь еще сильнее. На нос приземлилась кровавая капля - прощальный подарок воробья. Малина утерлась лапой м посмотрела в даль. В ее красивых зеленых глазах, без капли пошлой желтизны, отразились последние лучи заката. Над рыжей головой бушевали сумерки, в смертельной схватке с днем отвоевывая себе владения. Тоже самое сейчас творилось и в рыжей душе. Любовь к Огню отвоевывала себе все больше и больше сердца. Как-то странно сразу себе в этом признаться, не изобрадая ломающуюся барышню. И Малина испугалась таких мыслей. Нет, нельзя пускать Огня за последние свои рубежи: за тайные дверцы истинных чувств и памяти. Да, такие чувства у Мо тоже имелись. Раз в месяц таракаши Рыжелап и Длинноус протирали на пустых полочках комнат пыть и вновь запирали на большие средневековые замки взбалмошности и шутовства. А сейчас... Замки взломаны и валяются ненужным металоломом в пыльном углу. Эх, не выполняют таракашки свою работу, откуда в сознании урожденной гражданочки Козявки Пипетошны такие залежи мусора? А ну не отлынивать!
Раздав пинки и пряники своим комнаным тараканам, Малина отнесла воробья к сороке. У птица тоже были окрыты глаза. Мо с ужасом кинулась прочь от дичи... Лапа аккуратно закрыла птичьи веки. И пусть таковых у птиц и нет, но есть перья нужная доля фантазии. Малину передернуло. Такой странноватой фантазии у нее было с запасом. И откуда она, спрашивается, взялась? Ох, таракаши, вы таракаши. Самые удобные домашние питомцы и самые непредсказуемые.
Малина покочала головой и напоследок решила добавить к своей коллекции добычи... Мышку. Простенько, серенько, зато со вкусом. Во всех вкусовых смыслах. Проблем грызун не составил для опытной охотницы, кой несомненно являлась Малинишна. А вот теперь можно и к Огню.
Кошка нашла своего любимого (ох, как странно спрозносить это слово даже про себя) на дереве за ловлей вороны. Сама того не желая воительница залюбовалась его ладной фигурой и ловкими движениями. Конечно, каждый кот так же ловок и ладен, но... Ни один из них не будоражит сознание юной воительницы так же сильно, как и Огонь.
Малина сглотнула. Ей вдруг захотелрсь оказаться невообразимо близко с другом. Вдохнуть его волнующий запах, вновь зашататься на ватных от счастья лапах. Ох, как это странно и непривычно. Малина никогда не испытывала подобных желаний. Да, она сотела слиться с Огнем в общем танце судьбы, стать для него хорошей подругой и опорой, подарить кучку рыжих пищащих комочков...
Зеленые глаза распахнулись. Все наваждение слетело и Малина покраснела. Хорошо, что хоть на рыжем не видно. В такой момент приятно быть рыжим.
Котята... Мо поежилась. Вот никогда. Кошка просто не сможет с ними справится. А сидение в душной детской, одной... Брр... Сознание вновь послушно выдал ей серию кадров родного детства. И везде она была одна. Нет, это не эгоистичные кадры. Это одинокие, наполенные тоски воспоминания...
Рыжелап и Длинноус на распашку раскрыли окна и стали исполнять работу порядочных таракаш.
... И никого вокруг. Вечные "Иди в детскую", "Уйди", "Не мешай", "Малинка". Вот и все. Только эти выедающие душу моменты. Проказы стерлись из памяти, а одиночество нет. Эх, почему же коты забывают то, что никак не хотят забыть, а помнят лишь Это. Вот почему?..
Малина усилием воли перевела взгляд на Огня. И вот тут то таракашки смогли облегченно вздохнуть. Всю Малину вновь наполнило непривычное сладостное желание. Тут кот прыгнул. Рыжая подовила вздох. И отвела взгляд, а то решит еще, что он нужен Малине. Но он же ей нужен! Зачем все усложнять? О, дочь Евы, с ее страстью к усложнению и так не простых вещей. И куда катится мир?..
- Ну наконец, а то я тут уже без тебя родила, - ??? - Что так долго?
Нда, Малина умела моросить. Со вкусом так и с нужной интонацией. Как по правилам. А правила рыжая не любила, а значит и моросить тоже. Особенно в таких местах и на такие темы. Кошка поспешно защебетала, стараясь задурить голову избраннику. А то мало ли что этот кот себе понапридумывает. Тоже же как ни как рыжий, пусть и с маскировочными белыми пятнами.
- Давай закроем ей глаза? А то мне немного жутко смотреть на нее.
Малина решительно отобрала птицу у Огня и прикрыла ей глаза надбровными перьями.
- Вот так то. Хочешь посмотреть, сколько я наловила? Пошли. - рыжая неуклюже потянула котика за хвост.
От этих легких дружеских прикосновений начинала кружиться голова. Хотелось большего, гораздо большего. Да только... В большем варианте есть маленькая оговорка мелким шрифтом "Возможны котята". Да и вообще, о чем онс думает? Ей еще рости и учиться. И клятву не стоит сбрасывать со счетов. А тут такие вопиющие неправильные мыслишки. И знаете? Малина не любит жить по правилам.
Кошечка прижавшись боком к боку любимого повела его смотреть на ее улов.
- Я птицам тоже глаза затрыла. Теперь они как будто спят.

- ага, вокруг яблоку негде упасть, ну да.
Рыжая понимала, что дураком назвала саму себя, но почему вслух вырвался Огонь? Что за мышиные какашки? Кошечка хихикнула, немного странно, с истеричной интонацией. Даже скорее с безумной - присутствие воителя сводило с ума. Мо незнала куда себя деть, как поставить и что сделать, лишь бы не обидеть котика. И у нее это просто прекрасно получалось, да уж.
- Пошли, ты чего?.. - рыжая схватила котика за хвост и побуксировала его на равнины. Кошечка надеялась, что ветер выдует из ее головы странные глупости, и даст наконец Рыжелапу и Длинноусу заслуженный отпуск на пару секунд. На практике им за глаза и секунды хватает, но сегодня Мо так же щедра, сколь и смущена. По чаще бы нужно смущаться.
Показались равнины. Малина вдохнула дикий аромат степей и немного успокоилась. Равнины были такими же безумными, как и она сама. Вот теперь то рыжая была в своей стихии.
- Догоняй, рыжий клубок шерсти! - Мо намеренно дразнила воителя. Ей хотелось побегать, чтоб ветер бил в морду, а рядом несся еще кто-то, чтоб чувство азарта захлестнуло и аыбило дурные мысли.
- Вперед!
Лапы оторвались от земли, на мгновение Малина парила в невесомости, и со стуком опустились на землю. Мышцы кричали "Быстрее", а разум окончательно отключился. Малина почти мгновенно поняла, что ее план провалился. Огонь заметил рыжий вяк, и похоже даже обиделся. Ну по крайней мере смешался. Странное дело, когда самое бессовестное и неудержимое существо всея леся пытается стать серьезной и сдержать свое обещание, ей начинают мешать. И кто? Самый лучший кот на свете, вот. Рыжая недовольно дернула хвостом. Недовольна она была в основном на себя. Рыжая прекрасно понимала, где-то глубоко в душе, что не сможет сдержаться, вынести всей муки испытания. Но Мо уперлась! Та часть сознания, которая отвечала за ослиное чувство, заглушала даже гормоны, что давно уже танцевали в животе рыжей танго. Чувственное, страстное танго... Да только, куда осла деть? Где найти ему клетку, чтоб не мешал жить? Ведь родители так хотели бы, чтоб Малина выросла большой (мелкий рост совсем не в тему), нашла свою любовь, завела котят... Ослик сильно лягнул Мо в филейную точку. Клятва! Малина опять о ней забыла. Всякий раз в присутствии Огня, воительница забывала свое обещание. И это ли настоящая любовь? Бросить все, чем жила ранее и отдаться пламени чувств, которые неизвестно когда иссякнут. А если завтра? Или того хуже, уже сегодня. И ради этого непостоянства разбить свою обычную жизнь, перечеркнуть весь свой пройденный уже путь к исполнению клятвы... Это бред. Большой и страшный бред. Так, кто сейчас звал Малину, этот мохнатый бред на ножках? Кошка покачала головой своей мысленной и неосознанной шутке. Мо шутила всегда и везде, спасая себя от серьезных решений шутками. Воительница немного возмутилась. Она старается быть серьезной, идти к своей цели!.. Да что же это.
Малина отвела гоаза от Огня. Ослик был насажен на вертел и сейчас жарился на костре любви. Рыжая чувствовала, как желание большего набирает силу, загорается, становится навязчивой манией. Ох, жизнь - жемтянка.
Отдаться любви, вот что хочет сердце. Вот, чего желает разум, и о чем молят табуны бабочек в животе. Даже Рыжелап с Длинноусом, придатели, тыкают ей в морду письменным манифестрм все с тем же смыслом: рискни. Отдайся чувствам и покажи, наконец, как ты любишь Огня! Малина смутилась таким порывам. Просто... Она боялась, боялась что Огнь покинет ее также как и родители, что только рыжая отдаст ему всю себя, так он сбежит и никогда не вернется. А Малине только и останется, как болтать со Звездными предками га вершине Древа Восхождения. Опять бнзликая жизнь, с попытками обратить на себя внимание племени своими выходками...
Малину малость покоробило от таких мыслей. Что-то оборвалось в ее душе вновь, и кошка почти отчаянно взглянула на Огня, не слыша его слов, а лишь смотря в смутившуюся морду. Да, намерное гримаска Мо не лучше. Кошка скривилась и взмахнула хвостом, так и не дав договорить смущенному Огню.
- Дурак ты, Огник, - в следующую секунду Малина хлопнкла себя хвостом по губам. Странно как-то вышло. Неожиданно и не только для Огня, Мо и сама не знала, зачем ляпнула такие слова.
Ой... Я... Я обозналась! - ндя... - Мы же в лесу не одни,