Полосатая проводила взглядом выбравшуюся из яслей Стрекозочку и задалась глубоким вопросом, растерянно поводя ушами, отчего кисточки заскользили по потолку пещеры, сбросив на пушистую макушку несколько отростков какого-то сухого растения, что, впрочем, осталось проигнорированным. В голове крутился только один вопрос: как она могла не заметить белобокую ученицу? Озадаченно выдохнув и покосившись на Ручей, словно желая убедиться, что сия тень - не галлюцинация, хвостатая ещё раз вдохнула, энергичнее заводив ушами. На замечание серебристой полосатая ответила рассеянным кивком, ибо в сознании до сих по не укладывались все вероятности, а мозг давно привык получать ответы на все вопросы, даже самые сложные. Правда, в этот раз, хоть дымиться начни, на ум ничего не приходило, и в итоге был принят на обработку вывод, что старшая внучка просто спряталась за чьей-то спиной. Сдержав явно слегка истеричный смех, дабы никого не испугать, кошка вновь растянула на персике улыбку, склонив морду набок и сбросив с шерсти недавних жителей потолка. Или его усопших, судя по степени гербарийности... с трагичной миной похоронив болотно-бурую растительность под тонким слоем камней, охровоглазая усилием воли возвращает себя в действительность, решив избежать и похоронных песенок, правда, с жалостным воем в сердце. Решив стереть улыбку, дабы она не начала выглядеть глупо, махина подобрала хвост под лапы, чтобы случайно не вписаться им в наполовину съеденное яйцо, растёкшееся по всему листу и не только.
В и без того набитую до отказа детскую просочилась ещё одна золотистая фигура, именуемая Солнцеликим. Нет ничего удивительного в том, что молодой воитель решил проведать мать, хотя кошка была бы не прочь увидеть его в деле. Она абсолютно честно считала, что юный хвостатый не дорабатывает. Впрочем, эту особу всегда тянуло к чрезмерно высоким планкам, она, конечно, не гналась за идеалом, но назвать достойным целиком и полностью решалась мало что, отчего и полную похвалу получить было проблематично. И гоняла ушастая всех, включая свою собственную тушу. Но не портить же сейчас семейную идиллию, верно?
Скворушка, до этого активно пинающий яйцо вместо того, чтобы последовать примеру братца и отправить лакомый кусочек в пасть, как-то позабыл о новой забаве; оно и лучше. Правда, разве можно винить столь юных существ в грубом, невежественном отношении к еде? Слишком рано объяснять, каким трудом достаётся каждая полёвка, пока всё на самом деле сплошные игры. Эх, хорошее, однако, время. С интересом наблюдая за тем, как удалые молодцы реагируют на нового незнакомца, Крик Журавля приподняла лапу и, несколько раз лизнув её, проехалась за ухом: мелкий ссор (был он или не был - ещё вопрос) начал действовать на нервы, и куда приятнее оказалось его стрясти. Между тем,подобным образом, кажется, взялся размышлять и Солнцесвет, ибо повисшего на хвосте Скворушку бесцеремонно сбросил. Естественно, страшного от падения мало, и не всегда котят нужно окружать сплошным мхом, но в душе полосатая испытала непонятные намёки на ликование, когда старшего львёнка атаковал ещё один его брат... пусть и не слишком удачно, что это меняет? Оценив грациозность прыжка, кошка рассмеялась, распушив густые усы.
Медочек продолжал верещать в своей громкой манере, а полосатая не могла нарадоваться спектру передаваемых им звуков и слов: эх, складно начал мяукать, озорник! Идея помочь ей очень даже приглянулась, потому, придирчиво и, конечно же, в шутку - чисто момента ради - окинув бывшего ученика переливающейся охрой, мэйн-кунша вытянула шею, уцепившись за другое золотистое ухо и потянув его на себя, заодно взгромоздив увесистые лапы на плечи. Увы и ах, смех разобрал раньше. Мелко трясясь от этого позитивного явления, Крик Журавля заключила деланно строго.
- Солнцесвет-Солнцесвет, и разве этому я тебя учила?
Если бы не всё тот же смех, можно было подумать, что хвостатая вновь потащит его к Змеиному Ущелью, отрабатывать умения уворачиваться и держать удар. Впрочем, нет, с последним у кот было всё в норме.
Общее внимание притянуло к себе совершенно неожиданное явление: птица! Птица, пресвятые влюблённые ёжики! Ворон сам, добровольно залетел в палатку к целой куче котов, да ещё и притащил в клюве мёртвого грача. Какая ирония судьбы. Её драгоценное очарование в золотистой шубке, издав победно-радостный возглас - спасибо от барабанных перепонок, что не троекратный - ринулось в атаку на оперённое нечто, метя в бок. Опасаясь не столько за птицу (да и с чего бы ей начать за неё переживать, пусть эта особь и говорящая... говорящая? Нда, кажется, пора завязывать с пожиранием влюблённых ёжиков, они, видать, слегка токсичные), сколько за воздействие её клюва на многострадальный лоб Медочка, кошка прихватила последнего за шкирку, оттащив в сторону. Не найдя ничего лучше, чтобы успокоить чадо, глашатая заявила.
- Эта птица ещё живая, таких мы не ощипываем. Вот, потренируйся лучше на... на граче. А белое - потом выбелим. Пытаясь вспомнить средства осветления перьев, кошка десять раз назвала себя ненормальной, пододвигая к мальчишке оперённую в тёмное птицу и поворачиваясь к Ручей, коя уже успела заговорить. Не самые радужные вещи, кстати говоря. Старая? Ах, да, конечно же, старая! Семь лет - это ведь такой страшный рубеж для кошки, аж вой.
- Настолько старая, что завтра хоронить будете.
Распластав уши на макушке, негромко, дабы не переполошить котят, рыкнула в оскале явно обиженная кошка. Отвернувшись, она прослушала вторую часть речи серебристой. Крик Журавля не чувствовала себя старой ни физически, ни морально. Да и не считалась такой - конечно, не юницы. Просто опытная, зрелая кошка, не видящая добра в подколах такого рода. Наверное, дурное настроение не испарилось бы, не попади на глаза Пёрышко. Эта робкая красавица всегда вызывала мягкую волну приятных эмоций. Ласково потрепав девчушку по уху, махина растянулась на полу пещеры, подталкивая носом пепельную к своей лапе, дабы помочь взобраться на спину.
- Я покажу тебе кое-что новое. Осторожно выпрямляясь, промурлыкала хвостатая. - Совсем другой вид, правда? Действительно, с возвышения отпечатываются новые детали. - Можешь покататься немного. А после обращая внимание на Тучку, заявляющего, что все кошки его. - Конечно твои, дорогой. Проводя хвостом по перепачканной белком мордочке мальчишки, она добавила с улыбкой (просто удивительно, как эта строгая особа таяла при общении с котятами). - Понравилось яйцо?
Златогривый отец семейства не заставил себя ждать, заглянув с рыбой. Кивнув ему в знак приветствия, Крик Журавля на несколько мгновений провалилась в воспоминания, удивившись дежавю. Около двух десятков лун тому назад златогривый также лежал подле Ручей, двух дочерей и сына... как быстро летит время. Тогда полосатая ещё переживала из-за отношений с Барсуком, выкидыша, но теперь всё иначе. Она тоже счастлива. С Белым Волков, по-своему, но счастлива. У неё взрослые дети, множество внуков, и пусть, наверное, уже не будет своих котят, охровоглазая более не скорбит и не тоскует - она просто радуется, с привычной серьёзностью встречая каждое утро солнце. Она знает, кто такая и зачем живёт, знает, для кого. Найдя себя, найдя своё место, не смотря на все боли, утраты, потери, предательства и неоднозначности огромная мэйн-кунша обрела покой и уют.
Жизнь не до заката, жизнь до нового рассвета, до чистого восхода и лучистого ожидания.
0
995
