Солнце. А может быть это просто блик от яркого снега. Я лежу в пещере и ворочаюсь с боку на бок. Кажется мне, что недуг уже отступил и я готова вернуться к прежней жизни. Я жажду ощущать твердую землю под лапами, вдыхать ароматы леса и запахи соплеменников, чувствовать во рту вкус жизни, что постепенно уходит из убитого мною животного.
Недовольно вздыхаю и ворочаюсь.
- Точно! Мне нужно отправиться на охоту. До приема успокоительных еще долго. Думаю, мне хватит сил,- тяжело я поднимаюсь на ватные лапы. Лечение сделало меня пухлым ленивым увальнем, неспособным даже передвигаться должным образом. Но я хищник, зверь. И верю, что охота сможет вернуть мне радость жизни.
Медленно выбираюсь наружу и тут же прячусь обратно, недовольно топорща усы и шипя. Яркий солнечный свет поднимающегося солнца мне совсем не в радость. Потихоньку вновь подбираюсь ближе, усаживаюсь боком и греюсь. Да, так намного лучше. Затем поворачиваю мордочку, вдыхаю морозный воздух и чувствую, как он адреналиновой каплей бежит по моим венам. Вскакиваю на лапы и бросаюсь вниз. Громким, тяжелым комком шерсти плюхаюсь прямо в снег. Тихонько и жалобно мяукаю, вздрагивая кисточками на ушах. Нет, нельзя никого разбудить. Снова запрут в целительской.
Кое-как возвращаю себе равновесие, отряхиваюсь и бросаюсь прочь из лагеря. Как опостылели мне стены пещеры. Лишь одна смена произошла, мы покинули куст боярышника и теперь живем в этих закрытых, холодных камнях. Не сказать, что я обрадовалась изменению, но и печали не было.  Под лекарствами я вообще мало когда изъявляла свою волю.
От быстрого и интенсивного бега начинаю задыхаться и тяжело дышать, каждый раз обжигая тонкие ноздри холодом. Пофыркиваю, сбавляю темп, а затем и вовсе валюсь на бок под елью. Хорошо. Но долго так лежать нельзя, ведь могу еще и простудиться. Тихий писк в ветвях вечно зеленого дерева, что надо мной, привлекает внимание. Небольшая кедровка занята своим делом, юрко снуя клювом меж перышек и чистя их.
А вот и моя удача. Мой шанс доказать, что я все еще полезна племени. Отчасти, я лгу сама себе, но мне хочется тешить себя надеждой. Не рассчитывая прыжка и не думая о нем, я просто рванула вверх, выставив вперед лапы. На чудо себе, но все же ударила птичку по крылу, от чего та яростно запищала, упала в снег, разбросав пару перышек. В ту же секунду инстинкт охотника возобладал во мне над усталостью. Прыгнула вперед. Птица тоже, от меня. Я яростно мяукнула и вновь прыгнула, на этот раз замыкая пташку в замок собственных когтей и кусая её.
Кровь, что попала на язык, зубы и в глотку быстро проливает свет на мою внутреннюю темноту. Я четко и ясно осознаю кто я и где. Я воительница гордого Речного племени. Я живу, чтобы заботиться о своей семье. И никакой недуг более не сможет разделить меня и желание выполнить долг перед племенем.
Не в силах сдержаться, начинаю с упоением есть, заглатывая куски, отплевываясь от перьев и дрожа от легкого возбуждения, что сопроводило мое неожиданное прозрение.

Я уже почти расправляюсь с тушкой маленькой птички, как вдруг слышу хруст снега под чьими-то лапами. Быстро поднимаю взгляд, диковатый, немного даже злой. Но в ту же секунду, как перед взором предстает Она янтарь глаз смягчается. Тихонько и жалобно мяукаю, вскакиваю на тяжелые, ватные лапы и бросаюсь вперед. Мрачница, моя дорогая и любимая подруга. Как всегда сдержанная и доброжелательная. В нашем тандеме всегда была я ураганом, а она пристанищем, что могло утихомирить бурю в моей душе. Я рада ей и просто не могу скрыть этой радости. Прыгаю на неё, валю с ног. Да, я стала непомерно огромной и тяжелой. Нужно будет заняться собственной фигурой, ведь скоро весна. Может и обратит на меня кто-нибудь внимание. Ха-ха.
Не сдерживаясь, облизываю её маленькую мордочку. Как же она повзрослела. Материнство и горесть расставания наложили свой отпечаток на вечно улыбающейся кошечке. Но я все равно рада ей. Все равно не могу сдержать счастливого мурчания. Потираюсь о её носик и щеки, обвиваю хвостом задние лапы и затем начинаю смеяться.
- Милая моя, Мрачница! Как давно мы не виделись!- я испытываю еще больший прилив эмоций и возбуждения чем прежде. Шерсть на загривке топорщится, я валяю подругу в снегу и все не даю ей встать.
Наконец, чуточку успокаиваюсь и отступаю. Сажусь совсем рядом, все еще касаясь её хвостом и смотрю прямо в глаза. Затем скольжу взглядом по ней, примечаю приятные округлости, которых раньше в угловатом подростке, конечно же, не было. Она стала очаровательной кошкой. Не сдерживаюсь и снова лижу её носик.
- Я скучала,- тихонько произношу сквозь рвущееся мурчание, переступаю передними лапами и тяжело выдыхаю в воздух облачко пара. Зима хоть уже и на исходе, но все так же морозно, а вот тело мое пышет жаром. Мне хочется прыгать и даже лазать по деревьям, окунуться в ледяную воду Реки.
- Расскажи мне, расскажи как ты? Так долго я была в неведении, запертая в чертовой целительской пещере. Сколько тебе уже? Лун сорок?- я щурюсь и довольно улыбаюсь, зная, что подруга не сильно старше меня, но поддеть её все же хочется. Как в старые добрые времена. Как и раньше, когда мы были еще совсем юными и бегали по поляне друг за другом хвостиком.
- Где её дети, сколько им уже? Нашла ли она себе кого-то после Раколова?- последняя мысль неприятно жалит в самое сердце и я стараюсь не думать об этом, обращаясь в слух и восхищенно смотря на Мрачницу.

Я знала. Всегда знала и была уверенна, что ближе Мрачницы у меня никого не будет. Мой маленький, замкнутый братец Щучка, что погиб и она. Два существа, что составляли мой мир. Любимая наставница Тайфун уже в прошлом, с матерью я практически не общаюсь. С котами и вовсе беда. А вот Мрачница. Она совсем другое. Её я люблю и никогда не смогу оттолкнуть. Сколько бы глупостей она не творила. Взять бы того же Раколова. Тот еще олух. Но я не смогла отвернуться от неё и тогда, когда она носила под сердцем его детей. Как же я могу сейчас, когда она выглядит настолько одинокой и подавленной.
От щемящего чувства тоски, я сделала рывок вперед и обняла кошку прижимая к себе и дыша в ушко. Я вдыхала её аромат, дрожала всем телом и не была в силах расцепить объятий. Слишком я скучала, слишком дорожила ею, чтобы вновь потерять, разомкнув лапы.
- Ты льстишь, но мне все равно приятно,- урчу я, слыша слова о своей незаменимости. Еще бы, кому будет неприятно услышать такое в свой адрес? Да каждый бы был в восторге.
Тяжело дышу, вздымая пушистую грудь и слушаю её льющий, чистый голос. Усмехаюсь в усы и киваю куда-то себе за спину.
- Да, брось. Если уж ты старушка, то что говорить о нашем предводителе,- наконец, отпускаю подругу и валюсь на спину, снова в снег, теперь осматривая кошечку снизу и счастливо улыбаясь.
Рассказ о своей жизни, что поведала мне воительница не был приятен. Одно то, что этот кобелина так и не соизволил позаботиться о детях может стать причиной для его убийства. Но как он мог вернуться и не захотеть вновь стать одним целым с замечательной и любящей Мрачницей? Нет, такого просто не может быть. Я отказывалась в это верить и в какой-то момент была готова заткнуть уши лапами, чтобы не слушать.
Перевалившись на бок, понуро опускаю голову и тянусь к передним лапам подруги. Мягко прохожусь по ним языком и выдыхаю.
- Не волнуйся. Им наверняка хорошо в том мире. Они смотрят на тебя вместе со Звездным племенем и благословляют каждую твою охоту. Остальных своих детей ты уж точно вырастила отличными охотниками и воителями. Я в этом не сомневаюсь, хотя и не знакома с ними. Видела их еще крохами. Помнишь тогда, в день их рождения. Я ловила рыбу и только и думала, что о тебе и твоих маленьких котятах,- я заулыбалась, вспомнив то время. Как странно, но о том, что уже в то время я болела и меня поразил недуг, я почти не помнила. Так лишь, странные отголоски.
Вопрос подруги застал меня в расплох. Замявшись, отвернулась, поводила хвостом, а затем весело глянула на Мрачницу.
- Ну, ты посмотри на меня! Какие бока отрастила! Да я любого кота зашибу, если уж только приближусь к нему,- я засмеялась, хотя было мне совсем не весело. Как сказать подруге, что уже думала я воителе, как о коте. Как о любовнике. Конечно, котят пока не хочется. Но все же ощущать чью-то ласку и тихое сопение на ушко ночью очень хотелось. А еще теплых объятий и романтичных слов. Долгих прогулок и быть может даже драк. Влюбленности, окрыленности. Ох, как хотелось мне этих чувств. Я не говорила кошке об этом, но в поднявшемся на неё взгляде она могла все прочесть сама. И короткий, несмелый смешок был тому подтверждением.