Прогулки по лесу могут успокаивать. Прогулки по лесу могут наталкивать на размышления. Прогулки по лесу могут приносить за собой кучу проблем. Почему-то последнее с Маэстро случалось чаще, хотя он и не был особым любителем авантюр. Когда ты стараешься избегать проблем на свой хвост, они сами тебя находят, да? Пожалуй, именно в таком положении он и находился в тот злополучный раз, когда в очередной раз решил наведаться в Тёмный Лес.
    Ничто, по сути, не предвещало того абсурда и бреда объевшегося кошачьей мяты шизофреника. Всё те же тёмные стволы вековых сосен, всё те же непроглядные тени, хотя и был день. На то оно и Темнолесье, чтобы пугать своей мрачностью, будто бы давящей на путника атмосферой, верно? С непривычки тут и свихнуться нетяжело. «Темнолесье оставляет сильнейших», — бандит пришёл к логичному, по сути, умозаключению. Он и не подозревал, что сейчас ему самому придётся пройти испытание не силы и ловкости, но крепости рассудка. Стоило ему только расслабиться, задуматься, как внезапно нарисовавшаяся прямо перед носом морда совы чуть ли не выдернула бойца из размышлений. Сказать, что он испугался — ничего не сказать. Если бы Маэстро был чуть младше и немного пугливее, вместо него здесь бы красовался труп умершего от сердечного приступа. Видимо, удовлетворённая реакцией, птица лишь шире распахнула веки, и громко ухнула:
    — У-у.
    От этого вроде бы знакомого с детства звука внутри всё сжалось, и голубоглазый попятился назад. Внезапно пернатая рухнула с ветки, на которой, видимо, висела (она что, в летучие мыши подалась?), и неестественно быстро рванула в соседние кусты. Отдышавшись, серый взирал на ситуацию с более отстранённой точки зрения: «Сова? Днём? Бред. Сова, которая настолько быстро передвигается по земле? Бред. Сова, висящая на ветке вниз головой? Бред дважды. Почудилось, видимо. Эх, не стоило те травы с утра жрать…» Однако, как он вскоре понял, кошмар только начинался. Ну, как кошмар? Скорее забава, но для кого угодно, кроме самого бандита. В детстве его чуть не унесла сова, и в такие моменты детские страхи проявлялись как нельзя лучше. В бой с ними вступали скептицизм и реализм, однако они явно проигрывали эту войну.
    Силуэты деревьев в глазах Маэстро стали искажаться, причём достаточно заметно. Теперь со всех сторон на него удивлённо смотрели тёмно-коричневые совиные рожи, которые он был готов лично расцарапать. Более-менее успокоившись, он уже воспринимал это не так резко, как ту «сову». Чёрт, ну что-то же он слышал про наваждения! Да, голубоглазый был уверен, что это именно наваждения или галлюцинации от воздействия каких-нибудь трав, так как в своём душевном здоровье не сомневался. Мистикой серый не увлекался, в духов не верил, однако, после этого инцидента, скорее всего поверит. В панику впадать он не собирался, но и абсолютно спокойным назвать его было нельзя.
    И тут он совершил фатальную в его положении ошибку. Бандит посмотрел в лужу. Вот уж увидеть там не собственную морду, а противную голову филина он никак не был готов. Осев на задние лапы, он растерянно кивнул самому себе головой и уставился в одну точку прямо перед собой. «Всё. Очень. Плохо».

Отредактировано Маэстро (2015-01-15 22:53:05)

Тарелки совиных рож начали постепенно рассеиваться, будто бы выцветать и рассыпаться на невидимые осколки в воздухе. Маэстро не мог сказать, что он этому не рад. Всё-таки встреча со страхами детства — не лучшее, что может случиться с котом, который искренне полагает, что его уже ничто не может напугать. А когда оказывается, что может, он впадает в первобытный ужас, леденящий кровь в жилах, разгоняющий по телу сомнения. Благо, длится это всегда недолго, настолько, что он толком и не успевает ничего понять. Вот и сейчас от кошмара наяву осталось лишь недоумение и смутное чувство, сбивчиво шепчущее на ухо, что конец представления ой как не близок.
    Пересилив себя, бандит поднялся на ноги и уже решил оглядеться в поисках подвоха, после чего, при отсутствии оного, пойти восвояси, но в этот момент, будто бы специально, чей-то звенящий, мелодичный голос запел:
    — Осенью мятное поле совсем не завяло пока. Там окажешься коли, одурманен будешь слегка.
    Кот прижал уши к голове и пригнулся к земле, подавленно осматривая ветки деревьев на предмет певца, скрывающегося в густой хвое любимых многими одиночками сосен (он свято верил в то, что стихоплёт и автор наваждений — разные существа). И, стоит отметить, даже обнаружил его: краем глаза он заметил белёсый туман, кочующий с ветки на ветку. Это пугало бойца уже меньше, но неприятное чувство где-то между горлом и грудью, похожее на комок из неудобства и лёгкого страха вызывало. «Я ещё узнаю, кто стоит за этими играми», — про себя заскрежетал серый. А безликий в его глазах бард, тем временем, приступал к следующей строфе:
    — Пахнет лимоном то поле. Учуешь коль запах ты тот, то потеряешь ум вскоре, оторвавшись час от забот.
    Текст начинал отдалённо напоминать Маэстро что-то. Возможно, его же мысли, возможно, какой-то случай — он не мог точно сказать. Он не мог оторвать взгляд от тумана, который, будто лёгкое облачко, продолжал перескакивать с дерева на дерево, клубясь и теряя в воздухе языки молочного дыма. Время от времени в середине виднелся чей-то белый силуэт, но он мгновенно исчезал, не давая возможности разглядеть хотя бы сущность зверя (или не зверя?). Сказать, что голубоглазый был зол, впервые заметив силуэт — ничего не сказать: «Пусть только спустится с деревьев, я этому шутнику кишки выпущу и съесть их заставлю!» Туман же, вернее, как теперь было известно, существо внутри него продолжало петь:
    — Кот, побывавший на поле, у леса увидел сову. Есть перестал траву боле, не видел кошмар наяву.
    Теперь бандит понял, что именно ему напоминали строки, произносимые анонимом. Его недавние мысли во время «совиного парада». Те, которые о траве были. Он был уверен, что это не просто совпадение. Во-первых, стихоплёт знал, о чём кот думал (ну, или знал, что он делал этим утром), во-вторых, у этого изверга было отвратительное чувство юмора. Ну, или педагогические методы, с какой стороны посмотреть.
    Песня стихла, и в этот момент туман начал понемногу пропадать: он распадался на отдельные пряди и уносился вслед за ветром, обнажая того, кто скрывался внутри. Серый не сразу разглядел кошку. Для живого, ранее не связывавшегося с духами, это было тяжело, даже очень. Но через некоторое время он всё-таки разглядел полупрозрачную белую особу, которая, опустив уши и свесив хвост вниз, сидела на ветке и со скучающим взглядом смотрела на него. Планы мести в мгновение улетучились, и Маэстро смог выдавить из себя только тихое:
    — Дух, я так полагаю?