Утро начиналось весьма миролюбиво. Яркое солнышко неспешно вылезло из-за горизонта, постепенно освещая своими лучами всё большую поверхность прохладной с ночи земли. Свет не слишком тёплый и с наступлением сезона Замерзшего камыша становится всё холоднее. По утрам прохладный ветер забирается под шерсть и заставляет дрожать. Бодрствующим котам это не сильно мешает - они двигаются, бегают, просто ходят и трясут лапками. Но вот спящего может не слабо продуть, особенно если спать на сквозняке. Тогда разогнуться не сможешь весь день, а то и больше.
     Именно такой прохладный порыв и разбудил мирно спавшую в пещере учеников на своей подстилке Шептунью. Недовольно повернув голову на бок, она попыталась снова уснуть, но привычное тепло под боком исчезло, и уже ничто не могло спасти от назойливого сквозняка. Поэтому маленькая серая кошечка повернулась назад. На мир взглянуло два больших глаза цвета жухлой травы, ярких и чистых, как вода в горном ручье. Темно-розовый носик втянул воздух, тёмные ушки слабо вздрогнули. Наконец камыш негромко зашуршал, и кошка медленно поднялась. Выкатилась "на пол" и отряхнула по очереди все лапки, избавляясь от приставших кусочков сухой травы. Затем хвостом провела по бокам, лизнула лапку, умыла мордочку и только после этого обернулась на своё спальное место. Она была права - гревшее её тело исчезло.
     И куда это его понесло спозаранку? - вздохнула она в усы, а затем вспомнила - у него же скоро посвящение в воители, ему не до нее.
     Повернувшись спиной к подстилке, Шептунья ещё раз хорошенько потянулась и молча вылезла из пещеры на свет. Лагерь являл собой тишь да глядь. Утренний патруль уже успел уйти на обход территорий, а все не задействованные в сим действии коты либо досыпали крайние свободные минутки, либо разбрелись охотиться на скудную в это время года добычу. Сезон Бурого Камыша пролетел слишком быстро, а заморозки ударили ещё внезапнее, посему многие зверьки живо попрятались в норы, а коты не успели запасти достаточно дичи. Поэтому сейчас любой свободный кот с лап сбивался, чтобы достать еду для племени, в особенности для королев с маленькими котятами. Шептунья понимала их как никто - маленькие озорники не дадут матери ни на миг отлучиться, а едят немало, несмотря на свои размеры. А посему кормить их необходимо особенно хорошо, ибо во время холодов требуется куда больше тепла.
     Раз Буран дал мне право одиночной охоты, я могу принести пользу и при этом не буду волноваться, что кто-то засмеет меня за мои неудачи! - подумала ученица.
     Бросив последний оценивающий взгляд на главную поляну, серая кошечка прошла к выходу и юркнула в лаз, отправившись на поиски пропитания для соплеменников. Первым пунктом назначения стал Ельник, где ученица надеялась найти мышек или белок, собирающих на зиму зернышки или поздние ягоды. Идя по лесу, Шептунья оглядывалась по сторонам, любуясь укрытыми снегом деревьями. Так забавно было видеть огромных исполинов с темными толстыми стволами, видавшими, наверное, не один десяток лун, припорошенных пушистым белым снежком и, казалось, замерших на время в ожидании весны, когда снова можно будет выпрямиться в полный рост и распустить множество разноцветных листьев, таких свежих, что даже Речные коты будут чуять их запах.
     Интересно, и как только у древолазов в глазах не рябит от такого количества зелени вокруг? - хихикнула кошечка. - Мне тяжело долго смотреть на снег, а ведь они лазают по деревьям, и листья постоянно мельтешат у них перед глазами!
     Внезапно послышался гулкий звук откуда-то впереди. Юная охотница сразу же замерла и навострила ушки. Так обычно звучит снег, упавший откуда-то с высоты. И есть всего две вещи, которые могли послужить для этого причиной. Первая до крайности банальна - просто перевесил и упал, как кот, теряющий равновесие. Ничего интересного, даже внимания обращать не стоит. Однако есть и другое объяснение, куда более заманчивое для пустого живота - на ветку кто-то сел, отчего та затряслась, сбросив снег. Либо белка, выбравшаяся из дупла, либо птица, оба варианта - дичь не слишком-то подходящая для Речных воителей, привыкших плавать и ловить рыбу, зачерпывая её лапами. Но в такой сезон выбирать не приходится. Скорее встанет вопрос, хватит ли у неё подготовки, чтобы поймать столь прыткую цель? В любом случае, стоит проверить эту догадку.
     Ученица принюхалась, определяя направление ветра. Все нормально, он дует куда-то правее, значит, ни у кого нет завидного и очевидного преимущества: ни у неё, ни у её добычи. Всё решит либо слух, либо зрение. И ей лучше не стоять посреди дорожки, иначе её шерстку мигом вычислят на белом снегу. Стараясь не шуметь, Шептунья мелкими шажками перебралась под защиту стволов и стала медленно красться туда, откуда исходил звук. Ушки её напряженно торчали, носик и слегка приоткрытый рот фильтровали воздух на присутствие искомых запахов. Снег, сырость, снег, старый запах патруля, опять снег... И вдруг всё тело словно пронзила молния. Нос уловил нужный запах. Съедобный запах. Птица! У кустов прямо по курсу, под деревом... Глаза выцепили теплое, мерно покачивающееся вперед-назад черное тело.
     Кажется, Буран называл такую птицу галка. Ученица сразу же вспомнила слова наставника: подходить нужно с подветренной стороны, чтобы запах добычи шёл на охотника, а не наоборот. Ну, это она уже проверила. Отлично, следующий этап: стойка. Лапки сами собой слегка согнулись, тело опустилось к земле, хвост осторожно вытянулся параллельно земле, чтобы не мести по снегу. Кошечка стала медленно приближаться, стараясь двигаться как можно более незаметно, ведь птицы имеют большой радиус обзора, увидит - и никакие хитрости не спасут охотницу от провала. Всё тело было напряжено, каждая мышца "словно тетива лука", как сказали бы Двуногие. Подушечки способствовали тому, что шаги охотницы были почти не слышны, хотя предательский снег так и норовил захрустеть, и если бы не относительно легкий вес кошечки, уже выдал бы её с головой. Три лисьих прыжка, два... Как только кошка смогла разглядеть крошечный чёрный глазик-бусинку в белой окантовке, это был знак, что пора.
     Серая ученица напружинила задние лапки, как можно сильнее оттолкнулась от снега и взлетела в воздух. Снег при этом отменно скрипнул, однако это было уже не важно - вытянутые передние конечности попали точно в цель, острые когти впились в угольно-черное крыло жертвы. Галка издала вопль и принялась биться и барахтаться, махая здоровым крылом и тонкими передними лапками. Крепкий клюв промелькнул в опасной близости от мордочки Шептуньи, и она инстинктивно отпрянула чуть назад. Этого было достаточно, чтобы галка вырвала крыло из когтей и попыталась взлететь, судорожно махая здоровым и практически бесперым конечностями. Однако ей не суждено было пережить эту встречу. Охотница вовремя бросилась вперед и камнем упала на добычу, на сей раз попав когтями прямо в шею и переломив птице хребет, так что та мигом перестала сопротивляться.
     Кошечка довольно улыбнулась, пытаясь отдышаться после такой битвы. Сейчас её переполняло удовлетворение и гордость. Ещё бы, ведь такая хрупкая малышка сумела поймать птицу, да ещё и в такой сезон! Она уже предвкушала момент, когда увидит выражение мордочки своего друга. Ведь она поймала эту галку специально для него. Чтобы угостить его. Ну и ещё немного, чтобы показать, какая она умелая. Ведь охота - её, пожалуй, единственная отрада. Согласитесь, куда проще обучаться тому, как ловить дичь, которая не ответит тебе и не нанесёт никаких особенно серьезных повреждений, кроме, разве что, морального неудовлетворения от неудачной охоты. Но всё же это лучше, чем сражаться и выпускать когти против кого-то такого же, как и ты. Ученица до сих пор помнила котов, возвращавшихся из пограничных стычек. Да уж, далеко не веселое зрелище...
     Он ведь тоже не особо любит сражений... - подумалось Цере. - Он мирный, спокойный, неконфликтный. Как и я. Мы и правда с ним родственные души. И связывает нас даже не кровь, а что-то куда как более сильное.
     Охотница прикрыла глаза и снова улыбнулась. Затем решила, что нести в племя одну птицу, когда ей способствует удача, не стоит. Можно просто закопать её в снегу, чтобы забрать попозже, как делают все взрослые воители. Конечно, встречаются и такие, кто потом забывает, куда он зарыл свой успех, но все же не так часто. Вот было бы обидно, если бы она сама забыла об этом! Поэтому кошечка хорошенько потрудилась, сначала разрывая небольшую ямку, а затем закапывая её уже с галкой и всеми вырванными перьями. Капельки крови на снегу она также присыпала снежком, чтобы ничто на поляне не говорило о произошедшем - Шептунья слышала, как воины рассказывали об одиночках, ворующих такую вот оставленную дичь. Не говоря уже о том, что её может сожрать лисица или барсук, прельстившись теплой, легкой добычей. Ну уж нет, она кормит не всякое лесное отребье, а своих соплеменников!
     Покончив с этим, кошечка двинулась к реке. Инстинкт подсказывал ей, что теперь в ельнике пока не стоит охотиться, ибо галка распугала всю дичь в радиусе нескольких километров. А посему пришло время обследовать незамерзающую реку и попытаться зачерпнуть оттуда пару-тройку рыбок. Если, конечно, они могут жить в такой температуре. В чем ученица, по правде говоря, сомневалась. Однако вдруг удача улыбнется её сегодня и подарит возможность прослыть героиней локального масштаба? Серая даже слегка приосанилась, представляя, как войдет в лагерь, торжественно таща в зубах сразу весь свой улов. Разумеется, сначала она перетащит все наловленной ближе к лагерю, а уж затем постарается все сразу перенести в общую кучу. На неё будет смотреть все племя! Может быть, даже предводитель! И тогда он поймет, что не зря сделал её, Шептунью, ученицей. Она покажет, чего стоит! Обычно она редко испытывала гордость за себя, и сейчас не могла отказать себе в этом маленьком, но неизменно приятном удовольствии.
     Тем временем солнце уже успело взойти на небосклон и теперь находилось в зените, однако теплее от этого практически не стало. Разогрелась кошечка только из-за быстрой ходьбы. День был на удивление тихий, и серая довольно резво брела по все редеющему хвойному лесу, вдыхая запахи неувядающих иголок. Ей даже практически не нужны были глаза, чтобы находить дорогу - этим путём она часто ходила к реке. Первый раз - в тот самый злополучный день, когда в пять лун согласилась сбежать из лагеря посмотреть на реку с другими котятами.

     «- Да ладно, ты что, трусишь?!
     - Постоянно же сидишь в своём гнездышке, пугливая мышка!
     - Неужели тебе не хочется поиграть с нами?
     - Давай-давай, это же весело!
     А затем...
     - Мехолапка, ты куда? Ты свалишься! Не ходи туда!
     - Да пусть, пусть покажет себя!
     - Осторожнее! Нет! Она соскользнула! Она уже в воде!
     - Помогите! Помогите кто-нибудь! Мама! Папа! Она... она упала!»

     Шептунья поежилась, вспоминая ревущие потоки воды, обтекающие её со всех сторон. Они схватили её так сильно, что не было никаких сил выбраться. Непривычно холодная вода сковывала все движения. Ещё не успевшая отрасти достаточно, чтобы защищать тело от переохлаждения, шерстка прилипла к телу и мертвым грузом тянула на дно. Лапки не хотели шевелиться, казалось, вообще ничего не хотело этого и просто покорилось бушующей стихии. Маленькая Мехолапка даже не пыталась сопротивляться, она просто камнем пошла ко дну, её голова скрылась под водой, и сразу в уши, нос и рот хлынула смерть. Ревущая, отнимающая тепло, буквально выжимающая воздух из легких...
     Если бы не подоспевшая вовремя мать, я бы сейчас не стояла и не смотрела на эту воду... - подумала кошка.
     Вскоре деревья по обе стороны тропы расступились, и ученица почувствовал свежее дуновение. То был речной воздух, его ни с чем не спутать. Чем холоднее будет становиться, тем свежее будет этот воздух. Сладковатый, пробирающий до самого сердца. Запах свободы. Вода всегда свободна. Она течёт, куда ей вздумается, никто и ничто не может заставить её перестать двигаться. Она найдёт выход везде, даже в самом непроглядном тупике, проложит себе дорогу. Таковы и Речные воители. Свободолюбивые, активные, хитрые и гордые, вечно в движении. Как бы и её самой хотелось быть хоть немножечко, хоть самую малость такой же! Однако купание и последующие события надолго отбили у неё всякое желание "активничать".

     «Вы не хотите сделать меня ученицей? Почему это? Что такого в том, что я не могу говорить? Разве это проблема?!
     - Дорогая, ты не так все поняла...
     Я все отлично поняла! Вы меня сторонитесь, избегаете! Как только я открываю рот, вы сразу пугаетесь, ожидая, что я снова издам тот страшный звук, да? Вы уже не верите, что я могу снова начать говорить, и уже прописали меня к старейшинам?!
     - Тебе это самой будет лучше. Ты не будешь обузой для племени...
     Откуда вам знать, что мне лучше? Разве не я должна выбирать свой путь? И почему это шестилунная старейшина не будет обузой? Потому что есть другие котята, получше и поспособнее? Это нечестно!
     - Пожалуйста, малышка, вернись к маме...
     Нет! - хвост показал на предводителя. Я хочу, чтобы он посвятил меня в ученики! - хвост ткнул кошечке в грудь. Иначе я спрыгну отсюда и тогда утону взаправду! - хвост опустился вниз, в воду»

     Да, именно так все и было. Они стояли вон там, чуть поодаль, застывшие в страхе и недоумении. А она? Она была на этом самом месте, где стоит сейчас - на камне у самого Воинского Порога. Они говорили ей что-то, то ласковое, то с нотками угрозы, но все было без толку - Мехолапка не поддавалась ни на какие уговоры и упорно смотрела на мать и предводителя злыми глазами, исправно балансируя на мокром камне. Коты же, понимая, что долго она там не удержится, и не решаясь вернуть котенка, пришли к единственному решению - уступить. И только получив клятвенное заверение самого Львинозвезда, малышка согласилась, не без облегчения для себя, слезть с камня и гордо прошествовать в лагерь.
     Вот и сейчас серая кошка, постояв немного на высоком берегу, пошла вдоль реки, однако совершенно в противоположном направлении. Она нашла спуск и оказалась там, где река была достаточно мелкой. Вода оказалась ещё не настолько холодной, поэтому Шептунья опустила голову и принялась медленно и осторожно лакать воду. Приятная, освежающая прохлада отрезвила её, влила в неё новые силы. Сейчас ей казалось, что она сможет охотиться весь день до самых сумерек. Что, конечно, было не так, но с ощущениями вряд ли стоит спорить. Иногда можно выйти на одном только убеждении. Так котенку всегда говорят, что он станет большим и сильным, и он спокойно ест горькие лекарства. Всё дело в вере.
     Постояв немного в воде, кошечка выбралась на берег и быстро-быстро отряхнула лапки. Теперь от ветра будет немного холодить, но это не так страшно - она уже не тот маленький котенок. Теперь её кожа стала толще, а шерсть покрылась жиром, не дающим ей серьезно намокнуть. Всё равно сейчас предстоит погреться - нужно поймать ещё дичи. Река глушит все запахи, а шум её вряд ли привлечет сюда кого-нибудь. Может, стоит поискать за ней? Конечно, это далековато от лагеря, но ведь тем больше шансов, что дичь спрячется в необжитых уголках, ведь так? Отсюда виден одинокий холм, там точно можно что-нибудь поймать, ибо Совет ещё не скоро, и запахов племен там не должно быть. Кивнув своим мыслям, Шептунья хорошенько потянулась, представляя, что сейчас ей предстоит переплыть реку. Разумеется, она знала об испытании учеников на Воинском Пороге, но это же ведь только через две луны! Тем более, она все равно немая, какая разница, сможет она справиться или нет, если потом все равно произойдет посвящение в воители? Её итак не выберут в качестве глашатая или предводителя в будущем, это слишком сказочная перспектива, никогда прежде не приходившая молодой кошечке в голову. И хотя плавать её ответственно учили, сил и смелости хватало лишь на то, чтобы перебраться с одного берега на другой, причем течение всегда неуклонно относила горе-пловчиху на несколько хвостом ниже.
     Вдохнув побольше воздуха в грудь, ученица вошла в воду по грудку. Влага сразу же пробралась под шерстку и намочила брюшко, отчего захотелось вскрикнуть, если бы было можно, и убраться от реки подальше, если бы были намерения. Но сила воли была собрана не менее тщательно, чем силы, и потому серая-таки двинулась дальше, осторожно ступая по камешкам на дне, чтобы не поранить лапку, пока дно не ушло вниз. Сразу же вес тела поволок кошку, но она принялась смело работать лапами и помогать себе хвостом, стараясь постоянно держать голову над водой, чтобы в ухи не залилась вода. Какое-то время она боролась с течением, барахтаясь на месте, но потом все равно позволила просто нести себя, исправно гребя вперед, пока лапы снова не ощутили под собой надежную опору. Как и бывает, её отнесло дальше поворота на ивовую заводь, но теперь она хотя бы на пустоши.
     Одинокий Холм, пустынный и звучный, высится среди этой равнины. Мечта любого ученика - придти сюда сразу после своего посвящения в ночь полной луны вместе со своим племенем и почувствовать десятки взглядов на своей шкуре, когда о тебе торжественно объявят. Кто-то принимает такое внимание с вызовом, кто-то теряется и мнется, а кому-то вообще все равно. Шептунья была на совете всего лишь раз, и о ней не сказали ни слова - вероятно, новых учеников представляли на Совете раньше. Ну, она и рада была этому отчасти, ибо повышенное внимание к её персоне всегда вгоняло её в краску и выбивало из привычной колеи. Всю ту ночь она просидела молча, как подобает скорее воину, нежели оруженосцу, рассматривала остальных котов и думала, что творится у них под шкурой? Есть ли в Древесном племени кто-то, похожий на неё? Должно быть, нет, а если вдруг и есть, то этот кто-то вряд ли находится среди присутствующих. Никто не хочет показывать свои слабости. Её саму-то взяли только из-за того, что она перед этим выслужилась, да ещё по просьбе наставника Бурана. Всё-таки он слишком много для неё делает, а она этого порой не заслуживает...
     Но сейчас здесь тихо и спокойно, следы прошлого Совета, как и предсказывала Шептунья, были занесены снегом, ничто не говорило о том, что пол луны назад здесь было не протолкнуться, а снег вокруг таял от жаркого дыхания котов. Сейчас здесь все спокойно. Идеальное место для охоты, не было бы только так пусто. Шептунья вытянула шейку и принюхалась, ища здесь хоть какую-то дичь. А вот и она, ветер доносит и звук и запах. Совсем рядом, буквально в нескольких лисьих хвостах от охотницы. Неужели заяц? Завидная редкость в такую погоду! Но зато отличная дичь, которой можно накормить большого кота или даже двух! Главное - не спугнуть такую удачу. Ветер в его сторону, на лапу серой. Медленно опуститься, прижать ушки. Ученица сделала пару шагов к ближайшему кусту, почти полностью превратившемуся в сугроб, и осторожно выглянул из-за него.
     Так и есть - пушистый зверёк серовато-белого цвета. Пухленький, упитанный, этот зверек, похоже, нашел себе где-то неплохую кормушку и теперь отъедается вдоволь. Вероятно, поздняя линька и смена меха заставили его выйти из норы, зверек решил сбросить приставшие клочки шерстки. Не слишком мудрое с его стороны решение. Ведь он не знает, что охотник совсем рядом. Шептунья как можно тише проверила почву под лапами - не слишком ли будет скрипеть снег и хорошо ли его утрамбовали кошачьи лапы. Нет, всё ровно и спокойно. Куст не слишком высокий, ведь все ветки пригнулись под снегом и теперь слишком низко, чтобы за них зацепиться задней лапой во время прыжка. Ну что же, тогда раз-два... Кошка напружинила лапы и резко прыгнула вперед. Легко перемахнув через преграду, она, тем не менее, упала слишком рано и лишь проехалась когтями по лапами добычи. Зайцу не требовалось повторять дважды - он пулей пустился бежать прочь. Однако и охотница не была намерена так легко сдаваться. Не заботясь больше о шуме, она вскочила на лапы и помчалась в погоню.
     Не видя под собой землю, кошка мчалась вдогонку за столь аппетитной добычей, так кстати подвернувшейся ей под лапу. Одновременно с этим она молча злилась, что её лапы не так длинны, как хотелось бы, чтобы поймать эту быструю заразу. Заяц все удалялся, оставляя мало возможностей для охотницы нагнать свою добычу. Однако Шептунья продолжала остервенело гнать его, не замечая, как удаляется и от Холма, и вообще от знакомых ей мест. Она неслась вперед, и ей казалось, что она опережает ветер. Он шумел у неё в ушах, глаза застилала белизна снега, сердце бешено билось в груди.
     Вскоре впереди показалась какая-то странная штука, которой ученица раньше никогда не видела. Она была большая, очень большая, куда больше самой кошки. Составлена эта махина была из странно лежащих друг на дружке мертвых стволов деревьев, и внушала некоторую настороженность. Серенькой никто никогда не рассказывал об этой махине. Скорее всего, это уже далеко не территория племен. Но тогда... неужели она забрела в Темнолесье? Неужели нарушила запреты наставника и родителей? По слухам здесь жили одиночки, многие из которых были отнюдь не добрыми и пушистыми. Ими пугали маленьких котят в детской, да так, что те отказывались безобразить на целую луну. Однако сейчас кошечке было все равно, азарт полностью поглотил её и завладел всеми её мыслями. Заяц пробежал вдоль одной стороны громадины и завернул, а потому Шептунья решила обежать с другой стороны и поймать его. Она свернулась чуть влево и уже предвкушала победу, как вдруг...
     Много крови, красный снег, неестественно красный и страшный. Мёртвая тушка ещё несколько мгновений назад свободно бегающего зайца свисала из пасти одного из самых опасных для котов существ всех времен. Сжимая беднягу в окровавленной пасти, но кошку таращился худющий скелет, обтянутый грязноватой рыжей шкурой. Даже мехом нельзя было назвать этот клочкастый ободранный и лезущий во все стороны мешок, вселяющий праведный страх в сердца котов-воителей. Шептунья замерла, не в силах двинуться в места. В голове пойманной птицей трепыхалась лишь одна мысль: Беги! Но тело не поддавалось. Она вспомнила слова своего наставника: Если встретишь лису, беги что есть прыти, просто беги, не оборачиваясь, так быстро, как можешь. Не сможешь убежать - лезь на дерево, это поможет. Как можно скорее. Эти твари хитры, они непредсказуемы, они могут заставить тебя поверить, что ты в безопасности, а затем применят один из своих трюков, и стоит тебе расслабиться и потерять бдительность, как ты тотчас окажешься в этих страшных клыках.
     Лиса напротив кошки не собиралась, кажется, ничего применять - ей это было попросту не нужно. Сегодня плутовке повезло вдвойне - сначала заяц прыгнул ей прямо в лапы, а теперь ещё более интересная добыча пожаловала. Устремив черные глаза в упор на кошку, лиса приоткрыла пасть. Мертвый заяц шлепнулся в снег, из его ран больше не текла кровь - она осталась в пасти убийцы. Лисица облизнула губы длинным языком, отчего взгляд её стал немного безумным, и вид ещё более страшным. Она сделала шаг вперед, затем ещё один. Между ней и её жертвой было не больше трёх-четырех прыжков, и это расстояние неумолимо сокращалось. Задние лапы переступили через тушку. Внезапно где-то вдалеке из леса послышался птичий крик, вспорхнула стая пернатых. почему-то это отрезвило Шептунью, до сего момента завороженно глядевшую на свою приближающуюся погибель. Кошка моргнула, всего на краткий миг, чтобы не потерять из виду лису. Отступать было уже поздно - плутовка в два прыжка догонит её. Да и сил нет бежать - она потратила почти все на погоню за зайцем. Она могла надеяться только на одно.
     Собрав все силы и вдохнув поглубже, ученица издала громкий, утробный, немного булькающий вой. Её соплеменники, услышав его в первый и последний раз, переполнились таким страхом, что казалось, в племя забралась свора собак. Этот звук был реакцией кошки на слова Рагхола, целителя племени, когда тот сообщил ей, что после с таким трудом перенесенной болезни она не сможет больше говорить. Ни шептать, ни кричать, ни мяукать, ни мурлыкать. Ничего. Никогда не порадуется хорошей охоте, не скажет, как любит своих родных, не признается тому, к кому питает тайную страсть. И никто не сможет понимать её. Целитель не мог дать точного ответа о причине недуга, однако был практически уверен, что болезнь неизлечима. Что кошка никогда не вернет способность общаться.
     Но сейчас этот вой был её единственным возможным спасением, её шансом на побег. Сейчас она была так напугана, что, казалось, могла бы даже забраться на эту странную стволовую постройку. Лишь бы был шанс. Но его не было. Опешившая поначалу лиса на миг растерялась, но затем фыркнула и сделала ещё шаг вперед. Для неё не было разницы, какой звук издает добыча, ведь она выглядит как добыча и пахнет как добыча. Кошка не кажется сильной или умной, она не сможет дать отпор. И скоро она будет в её пасти... Да, скоро она славно поест и перестанет переживать о голоде. Вместе с этим зайцем и кошкой она переживет эту зиму.
     Прощай, мама... Прости, что я была такой непослушной, что заставляла тебя волноваться. Прости за немоту, я никогда не хотела такой быть. Жаль, я никогда не смогу поблагодарить тебя за то, сколь много ты для меня сделала. Прощай и ты, буран. Я никогда не забуду твою доброту и все, чему ты меня научил. В Светлолесье они сослужат мне добрую службу. Ты был прекрасным наставником... И, наконец, прощай, Вьюрок. ты был мне поддержкой и опорой, моей связью с миром, моим лучшим другом. Я всегда буду корить себя за то, что так и не передала тебе, как сильно тебя люблю...

Отредактировано Шептунья (2015-01-18 21:51:54)

Какие же у неё страшные когти... Кривые и острые, а главное, крупнее её когтей вдвое. Она наверняка может с легкостью распороть шкуру барсуку, чья кожа считается самой толстой и прочной! А эти зубы... Они просто омерзительны: такие желтые, неровные, вся пасть просто утопает в слюне. Неужели эта лиса настолько давно не ела, что теперь и тощенькая ученица кажется ей настолько лакомой добычей? Кошка представила, как эти челюсти сомкнутся на её горле и перекусят её линию жизни, как ее тело обмякнет также, как и тушка бедного зайца, и дух, уходя к предкам, будет видеть окровавленный серо-рыжий мех...
     Великое Звездное племя, не дай ей съесть меня! Я не хочу умирать так рано!
     Что-то темное на миг закрыло собой небо, и Шептунья зажмурилась, решив, что это лиса бросилась на неё. Однако смертельного укуса не последовало, вообще ничего не произошло. В страхе и непонимании ученица приоткрыла глаза, а затем распахнула их, уже от удивления. Между ней и опасной хищницей стоял кот. Куда больше её самой, повышенной пушистости, с тёмно-серой шерстью. Выглядит незнакомо, не пахнет ни одним племенем. Одиночка? Скорее всего - он не выглядит тощим, как лесные воители в сезон Замерзшего камыша, когда дичь прячется по норам и достать её труднее всего, особенно в рамках ограниченности территории каждого племени.
     Кот сделал пару смелых выпадов, и вот уже лиса скачет прочь и скрывается за деревьями, а в воздухе ещё слышатся её проклятия, отрывисто протявканные за спину. Спаситель, в свою очередь, поворачивается к спасенной, и кошечка видит его прекрасные зеленые глаза. Он спокоен, словно и не было тут сейчас никакой опасности. Рядом с ним Шептунья сразу же почувствовала себя маленькой и незначительной, ведь она просто струсила и даже не пыталась сопротивляться. Однако ученице все же хватило сил собрать себя по кусочкам в одно большое что-то, и она посмотрела на кот и медленно ему поклонилась в знак искренней благодарности за своё спасение. Затем снова выпрямилась, приводя хвост "в боевую готовность". надо же ей что-то сказать!
     Ты, - хвост кошки указал на кота. Очень смелый, - кошка выпятила грудку и приподняла голову. Я бежала, - серая изобразила бег. За зайцем, - мах в сторону тушки. Она его поймала, - хвост ткнул вслед лисе, затем снова указал на зайца. Ты меня спас, - кошечка спряталась за спину кота, затем снова села перед ним и снова поклонилась.

Шептунья тяжело вздохнула. Как бы ни был необычен для неё голос чужака, как бы ни была она ему признательна за своё спасение, как бы ни хотела ответить, она не могла. Точнее, она просто не знала, как. В такие моменты её отлично выручал друг, но сейчас его здесь нет. Разумеется, сама кошечка свыклась со своим недостатком и даже разработала свой особый стиль разговора. И все же иногда бывали слова, которые заводили её в тупик. Она могла кивнуть в знак выражения разной степени благодарности, могла похвастаться пойманной дичью, могла даже рассказать сказку котятам. Но назвать своё имя...
     Ну почему я всегда в такие переделки попадаю? - мысленно захныкала ученица. - Надо же было Львинозвезду дать мне такое сложное для описания имя!
     Серая посмотрела на кота, затем снова вздохнула и на какое-то время задумалась. Как объяснить шепот, если ты сам не издаешь ни звука? Это не шипение змеи, не шорох крыльев, не шуршание листьев... И вдруг её осенило. Она вспомнила свою самую первую тренировку с Бураном. Он водил её по территории племени, когда произошёл один занятный случай. Его-то и предстояло описать. Кошка снова глубоко вздохнула и начала свою пьесу без слов.
     Я иду вперёд, - Шептунья сделала вид, что беззаботно топает по снегу.
     Ты видишь кролика, - хвост показал на глаза кота, затем на тушку зверька.
     Впереди, - кошка кивнула перед собой.
     Ты меня останавливаешь, - мах в сторону одиночки, ученица преградила себе дорогу хвостом.
     Ты говоришь, - тычок в сторону пасти.
     Чтобы он не слышал, - хвост показал на кролика, а потом закрыл кошке уши.
     В конце всего ученица подошла к спасителю и приподнялась к его уху, сделав вид, словно что-то говорит, для наглядности прикрыв хвостом свою пасть и ухо кота. Она отчаянно хотела сказать хоть что-то, но вместо какой-либо формы мурчания из горла рвался тот самый истошный вой, который она сдерживала там, где ему и положено быть, чтобы не пугать всех вокруг. И потому кошка снова села чуть в стороне, готовясь отнекиваться от возможных вариантов.

Шептунья прижала ушки к голове, понимая, насколько смешно со стороны, должно быть, выглядят её действия. Её соплеменники уже привыкли воспринимать объяснения и рассказы немой кошки всерьез или, по крайней мере, сдерживались, а тут совершенно незнакомый кот. Ей стало стыдно, однако ничего другого не оставалось. Ей отчаянно хотелось завести себе знакомых, друзей, и посему она из шкуры вон лезла, чтобы хоть как-то наладить с ними коммуникацию. И, в отличие от своих соплеменников, в круг её общения входили и одиночки с домашними котами, последних, правда, было куда меньше.
     Тем не менее, услышав нужное слово, ученица активно закивала. Конечно, не совсем то, но в целом суть особо не меняется. Всё-таки, не за горами посвящение в воители, и кто знает, какое имя даст ей Львинозвезд. Вполне может быть, что и такое, и тогда не будет нареканий и непоняток. Хотя, конечно, кошечке не очень-то хотелось быть Шепотом, потому что, во-первых, это имя больше подходит коту, а во-вторых, она всё ещё лелеяла надежду на то, что в будущем её недуг исцелится, что целитель племени найдёт нужные травы, и она снова сможет говорить. Луны шли, надежды родных таяли, и только её светилась ещё теплым светом.
     Какая же я глупая... - подумала Шепт, переминаясь с лапки на лапку. - Он же вон какой взрослый, а ты просто ученица. Нашла, с кем заводить друзей. Он на меня бы и не посмотрел даже, не будь я в опасности!
     Когда кот заговорил вновь, серая все же осмелилась поднять на него глаза. Его взгляд немного изменился и, кажется, стал уже не таким холодным, как раньше. Может, это из-за того, что она его рассмешила? А может быть, он просто понимает, насколько она беспомощна, и его опять-таки это забавляет. Однако составлять мнение о котах по одним только движениям кошечка не привыкла, и с радостью приняла предложение проводить до границы глубоким кивком, ибо сама точно не знала, где оказалась и как вернуться в родные места. На просьбу одиночки ученица также ответила, приложив хвост к груди и словно давая молчаливую клятву не зарекаться об этой встрече. Разумеется, если кот не будет нарушать границы или нападать на кого-то из её друзей.
     Собравшись уже идти обратно, кошечка посмотрела на дохлого зайца. Выглядел он упитанным, однако теперь все желание есть его отпало окончательно, а вместе с ним и решимость тащить тушку в лагерь. Тёплой крови в ней уже не осталось, да и мало ли, какая зараза может быть в пасти у этой лисы. Лучше она откопает по дороге свою галку. Проходя мимо странной постройки, Шепт всё же не смогла сдержать своего любопытства, а потому привлекла внимание своего провожатого, ткнула хвостом в мертвые стволы деревьев и склонила голову набок, выражая интерес.