Черри сидел на берегу. Он уже успел поохотиться и теперь не знал, чем заняться. Поэтому он просто сидел и смотрел  на небо.
" Ласточки скоро улетят за море... Жаль".
Улет ласточек означал скорое приближение холодов. А одиночка терпеть на мог холод. Иногда он несколько дней сидел в своём убежище- дупле старого дуба, надеясь переждать морозы. Хотя, до холодов ещё далеко. Кот решил спуститься к воде. Песок и камни впивались в подушечки, но он давно хотел это сделать. Попить морской воды. Черри зашёл в воду так, чтобы язык не задевал песок и стал лакать солёную воду. Тут глаза одиночки сузились, он стал мотать головой в разные стороны, лишь бы стряхнуть этот противный соленый вкус.
"Бррррр! Ну и гадость!"
Вода была неестественно тёплой, и кот решил поплавать. Да, обычноэта абсурдная мысль не приходит в головы одиночек, но Черри неплохо плавал. Он дошёл до места, где лапы перестают доставать до дна и поплыл от берега. Когда он понял, что начал уставать, то повернул обратно. Но все же кот не раз глотал морскую воду, которая теперь не показалась ему такой гадкой. Черри вышел на берег и стал кататься по тёплому песку.
" Надо максимально насладиться последними теплыми деньками."

Тут он услышал, как хрустнула ветка. Уши Черри слегка прижались, а морда приняла обычное слегка недовольное выражение.
-Кто здесь?

Море бушует, но скалы неприступны в своём намерении захватить песчаный берег. Разрастаясь будто бы на глазах, они теснят крепкие силуэты к солёной пене, лижущей покрытые бежевато-рыжим налётом лапы. Мерный плеск прокатывается по сознанию, отдаваясь от его податливых стенок раскатами эха, разливающий насыщенно-фиолетовые пятна закат играет какой-то отстранённый мотив. Этот ритм кажется прохожему заманчивым мирком нетронутой природы - мухоловки тоже бывают прекрасны. Лишь обыватель осведомлён об остроте подводных камней, о тайных сетях злобы и порока, предательства и лжи. В мире нет мест чистой красоты, даже обманчиво-белое отбрасывает характерные тени. Изнанку жизни просто нужно привыкнуть видеть. А на душе всё равно легко.
Ты останавливаешься, запрокидываешь голову и, слегка прищурившись, осматриваешь абсолютно чистое, совсем не осеннее небо, медленно и чинно разжигающее угли. Наверное, нужно злиться или неистовствовать, это ведь будет правильно, но разум по-прежнему абсолютно спокоен и даже несколько отстранён в чуткой беседе с природой, в осколках мыслей о красоте подсмотренного на маяке заката, что даже спустя лун восемьдесят сохранился в памяти каждой блестящей ниточкой. В этом нет загадок и странностей, для кого-то - безумие, но ты... ты просто слишком хорошо знаешь себя, понимаешь погони и вкус возмездия, полный медного оттенка справедливости - для каждого своей. Ты умеешь играть мыслями, ситуациями и настроениями, образами - тебе не нужно злиться или возмущаться, десятки раз прокручивая кипящие в огне знаки, чтобы в нужный момент повести себя нужным образом. Не перегореть, не не успеть разжечься - точно в срок, вдумчиво и умело, как и обычно. Это просто стало твоей повседневностью.
Ты оживаешь и решительно, не задумываясь, ступаешь в воды прибоя, предпочтя его строгим скалам. Меся крепкими лапами сырой песок, неторопливо покрываешь расстояние, время от времени принюхиваясь, улавливаешь оттенок, кажется, чайки. Поворачиваешь морду в его сторону и даже повторяешь корпусом движение, выравниваясь в горизонтальную линию, когда слышится вопрос, спугивающий птицу. Вслед за ней скользят ещё две тени, а ведь они практически были у тебя в лапах. Увы и ах, но... ты не опечалена, разве что заинтересована. Знакомый след болота растекается вместе с нотками соли по нёбу, рисуя действительный образ. Кажется, пора играть?
- Он.
Обманчиво мягко киваешь раскатистым гласом, двигаясь медленно и степенно, отделяешься от златогривого спутника, умело рисуя полукруг ему на встречу, но останавливаясь за спиной одиночки. Длинная шерсть лежит идеально, ты даже не ощетинилась, не напряглась, лишь затуманенная закатом охра угрожающе сверкает густым оттенком неогранённого янтаря. Строгая, уверенная, огромная - тебе не нужно стараться, чтобы навести на определённые эмоции.
Львинозвёзд подаётся вперёд, ты - назад, оставляя уколы крепких клыков на хвосте Черри в след за решительным рывком на себя. Шаг назад, отпускаешь его [хвост] и облизываешься с ноткой неприязни. Да, попался. Но это было слишком очевидно. Долг? Разумеется. Вспоминаешь Гойю, оставшуюся после своей проказы с распоротой тобой шеей, серебристую одиночку с продранными грудиной и подбородком - они - флаги для окружения, для тебя это приоритетнее полёвки.
- Шкура грязная, но и она сгодиться. От принесённых им чаек не будет такой пользы как от шрамов, представляющих каждому последствия необдуманных нарушений.

Кларс брел вдоль берега, раздумывая, почему он выскочил именно около этого места. Он глядел на море, ужасно знакомое и бескрайнее. Однако у него есть края. И вот, он на одном из них.
Одиночка пока не видел здесь ничего необычного. Все то же поведение котов, все та же предсказуемость. Даже со временем ничего не меняется и не изменится. Два разноцветных глаза глядели прямо и увидели трех котов. Двое из которых посягали на шкуру третьего. Причем эта двоица была намного старше и опытнее одиночки, выглядевшего младше самого Кларса. Вот, они разговаривают и одиночка зайцем перемещается с берега на иву. Сам Кларс лишь позавидовал скорости молодого. Однако, удивляться и думать не было времени. От воды холодом проходился по шкуре бриз, что явно не давало Кларсу никакого шанса подкрасться незаметно и как-нибудь повлиять силой на двоицу. Однако, в конце концов, он не был бы Кларсом, если бы не умел решать вопросы словами. Прежде, чем двоица повторила трюк одиночки, о н, полностью спокойный, двинулся к котам, не сводя глаз и с одиночки. Мало ли, что можно от него ожидать...
- Занятно. Интересно, каким ветром занесло сюда вас, уважаемый кот, не знаю, как ваше имя и сия кошка, также не знаю ваше имя, - произнес Кларс, глядя почти в упор на двух котов. Он попытался незаметно понюхаться. Запах не одиночек. Несколько котов должно жить рядом с этими котами, - опытные коты гоняют молодого, как лесную мышку, - фыркнул кот, явно намекая на слабость одиночки.
- Если у вас нет веских причин трогать этого кота, то я вмешаю... - его прервало его второе "я", нагло произнеся то, что думал дух.
- Два воителя, да еще и наверняка ужасно опытные и не последние в своем племени, это точно. До чего докатились Речные коты! Трусы и мышиные головы! Эй, малой! - Кларс успел повернуть голову в сторону ивы. Хоть бы подыграл...
- Где моя еда? Ладно, еж с тобой... В общем, я послал его охотиться, и поэтому все так получилось. За этого кота отвечаю я, - дух снова завел свою песню "убейте меня, убейте меня". Кларс сел и спокойно глядел на двух котов, ожидая их реакции.

Знакомство должно быть интересным, правда же? Они долго шли к нему, разумеется, не ради разговора, но это вовсе его не исключает. А постигло, как обычно, разочарование - какая глупая, сухая ситуация. Черри пытался возмутиться, но все его слова были так ожидаемы, так скучны, что на них даже концентрироваться не хотелось. Да, они плохие. Разумеется, именно они - ужасные, отвратительные коты; просто потому, что сильнее. От того, что их предки не побоялись когда-то объединиться, создать свои законы, традиции, заявить права на земли, иное мнение, отдельный статус. От того, что им не нужно драть друг другу глотки за каждый кусок жалкой, тощей полёвки, умирать под старыми пнями в гордом одиночестве в крови и хрипах, потому что некому прийти и подставить плечо. Потому, что не в их правилах врываться в чужие дома и налетать со спины, мелко грязно пакостить. Потому что им не страшно полагаться друг на друга, доверять и надеяться, потому что они всегда придут друг другу на помощь в то время, как эти псевдоидеальные, запуганные котики будут трястись под кустами, с опаской высовывая усы ради грязного словечка и тут же зябко ныкаясь назад под корни. Они плохие потому, что другие, со своей правдой, за которую борются. Так всегда бывает - злые те, кто не по зубам.
- Ты не похож на того, кто способен выжить самостоятельно.
Да-да. Все они - свободные, независимые и самостоятельные. Но почему-то при этом плачутся, жалуясь на тех, кто осмелился жить в лучших условиях, кто не голодает и не мёрзнет, кто не умирает от обыкновенной простуды. Хнычут, вознося для порицания то, о чём мечтают, возмущаясь отсутствию оного. Двуличные создания, поросшие в никчёмной зависти. И, приминая лапами земли, которые пытаются назвать свободными, сразу после совершения преступления, уходят, прекрасно понимая, что их ждёт в противном случае. Независимые, да? Ну, разумеется. Одиночки так похожи друг на друга. Они обещают запомнить, чернят трусами, сверкая перед носами противника пятками. Крик Журавля слышала эти речи сотни, десятки раз, заучила каждое слово и готова была, перебив, продолжить за кота, закатив глаза и тихо посмеиваясь, но она умела вести и держать себя, поэтому просто ожидала, когда закончится этот спектакль одного актёра. 
- Твоя свобода закончилась там, где началась наша. Кажется, сегодня это незнание стало для тебя роковым.
Наигранно мягко отозвалась кошка, заглядывая в глубину отливающих синевой глаз. Она не боялась бросать этот вызов - она его жаждала. Появление второго кота немного развеяло ожидаемый тонус ситуации, но вовсе не смогло сбить градус. Так или иначе, ответят и кукловод, и его марионетка. У них были причины, очень веские причины, поэтому кому-то должно было прийтись не сладко. Некто сказал однажды, что ошибки нужно смывать кровью. Наверное, это звучит слишком пафосно, но суть точна и понятна на вкус. Стоит ли в таком случае тянуть?

Как только Львинозвёзд сорвался с места, направляясь ко второму коту, Крик Журавля повторила его манёвр, устремляясь, однако, к наглецу, что оставил отпечатки запаха в Их Ельнике. Черри забрался на каким-то чудом оказавшуюся на берегу моря иву, но это не могло спасти его от возмездия. Конечно, кошка не отличалась грацией и лёгкостью, которые могли бы помочь ей ловко прыгать с ветки на ветку в погоне за какими-нибудь птицами, да и сами древесные отростки, в чём однажды убедилась спина златогривого, не слишком хорошо выдерживали великаншу, но, как и все представители своего рода, она обладала рядом базовых навыков, позволяющих забраться на определённый уровень. В задачу полосатой не вскарабкаться на верхушку и станцевать там лебединое озеро, она лишь заскочила на планку под одиночкой, сотряся несчастную иву, после чего вознамерилась найти передними лапами опору и, вытянувшись всем немалым телом, вцепиться в лапу кота, дабы не только оставить на ней следы от зубов, но и рывком сбросить на матушку-землю (что, кстати, и было основной задачей, сама по себе хватка направлялась не в глубь, а на крепкую кратковременную фиксацию для рывка), после отпустив и спрыгнув следом, дабы её определённой силой не утянуло следом в неудобной позе.

Разговор толком не вышел. Золотистый кот тут же прошипел и начал драку, попытавшись ослепить Кларса. Последний, конечно, не ожидал такого быстрого разворота событий, но движение лапы успел проследить. Закрыв глаза и попытавшись увернувшись, одиночка забыл о том, что сражается на песке. И подставился под очевидный удар в грудь, хотя тот был сделан с необычайной ловкостью. Противник был намного больше самого Кларса, да и явно сильнее. Кларсу пришлось ступить несколько шагов назад, чтобы отдышаться. Да уж, удар был очень силен. И тут же отозвался дух, рассыпавшись зловещим смехом. Два разных глаза через секунду уставились на противника. В голове была настоящая неразбериха.
Одиночка повернул голову в поисках второго нападавшего, но тут же вернулся на исходную.
- Хороший удар, давненько я таких не получал, - прошептал себе под нос Кларс. Все еще оставалось ощущение, что на нем лежит большой камень. Дышать было сложнее, бока никак не хотели делать лишний глоток воздуха. Глаза кота быстро дали команду голове. Он знал, что будет пытаться сделать.
Одиночка нацелился на брюхо здоровяка. Но тут же отказался от этой идеи - золотой уже доказал, что необычайно ловок. Вообще, надо забыть о сражении с ним и заняться спасением той мелочи, который наверняка получит от второго вояки. Наверняка противник придумал следующий прием. Но Кларс не собирался атаковать прямо сейчас. Размеры противника слишком большие. На открытой местности навроде пляжа у Кларса не оставалось никаких шансов на победу.

И все-таки из головы не выходил тот одиночка. Кларс решил, что было бы неплохо помочь ему, а потому помчался в сторону, где скрылась кошка. Обнаружив противника неподалеку, он начал разбегаться, чтобы с разбегу врезаться в бок и помочь своему "союзнику". Но Кларс вновь забыл о своем противнике, вложив всего себя в лапы.

Солнце радостно озаряло Скалистый берег, щедро посылая лучи на землю. Все вокруг дышало безмятежностью, но звуки битвы , происходившей здесь, из-за столкновения взглядов и законов, и неуважение при этом чужих стало поводом для драки.
То ли прием, задействованный Черри был и впрямь полезен, то ли глашатая из-за атаки двух противников почти одновременно не успела соирентироваться,  но Черри, взбрыкнув, точно лошадь задними лапами смог ударить с неожиданной для такого маленького существа силой. По морде одиночка не попал, всё-таки его противник был намного старше и опытней, поэтому полосатая умудрилась увернуться даже от такой необычной атаки. Но потом все пошло не так как ожидал Черри. Полуоглушенная речная каким-то образом придавила врага и вдобавок задела больную лапу.
" Мышиный помет! Эта проклятая лапа только перестала болеть!"
Шипя от боли одиночка провалился на спину. Конечно нужно было поскорее встать, о кот почему-то медлил. Лежать на тёплых камнях казалось ему заманчивей, чем пытаться отстоять свою шкуру в глупой драке за глупые законы.
Он лежал в каком-то полусонном состоянии слышал, как его новоявленный защитник что-то бормочет племенным. Время замедлялось, слова разноглазого все растягивались и растягивались, пока не замедлились настолько, что один звук звучал в течении нескольких секунд.
" Забавно. Они дерутся из-за меня без меня. "
Похоже Черри совсем слетел с катушек. Но нет. То время, которое казалось одиночке вечностью, оказалось двумя или тремя минутами, а после пришедший в себя и немного отдохнувший Черри без проблем вскочил на лапы и приготовился давать отпор противникам.
" Странные эти племенные... Относят котов к врагам по запаху, диктуют всем свои правила и сами же за них наказывают. Не думаю, что это будет долго продолжаться. Не у всех одиночек настолько крепкие нервы, чтобы терпеть эти мышеголовых задир. Хотя какое мне дело? Никто не заставит меня делать что-то по указке. Пожалуй когда лапа заживет наведаюсь в глубь территории племён. А может сразу в лагерь? Хех, надо будет придумывать какую-нибудь нервотрепку этим речным "
Тут одиночка почувствовал соленый запах. К ним приближалась огромная волна! Тут разноглазый подхватил кота за загривок, унес на ббезопасное расстояние и отошёл в сторону.
- Зачем ты таскаешь меня как котёнка? - буркнул одиночка и продолжил уже более дружелюбным тоном - Спасибо, кстати.
Интересно, как далеко унесло речных? Хотя они все равно плавучие..
Потом одиночка повернулся к своему новому знакомому:
- Что будем делать?

Черри уже давно заметил гнездо сов, с недавно отложенными туда яйцами. Он не трогал его потому, что ждал вылупления птенцов и честно говоря побаивался этих птиц. Двое сов, довольно большого размера могла задать одиночке хорошую трепку.
" Интересно, если на ком-то из речных будет запах совиных яиц, совы примут его за расхитителя гнезда? Надо попробовать.
Одиночка забрался на дерево, хотя не так быстро как мог, раненая лапа неприятно ныла. Потом одиночка кинул гнездо на головы недоумевающих речных и перепрыгнув на соседнее дерево, потому что услышал крики родителей невылупившихся совят.
]