Зимние сугробы потихоньку начинают сдавать свои позиции, кое-где уже виднеются проталины, хотя зима еще крепко держит этот мир, словно привязалась к нему больше всех. Но хватка слабеет с каждым днем, а самые серьезные холода уже позади. Все семейство Пепелицы и Лесника в полном составе пережило суровое время метелей и, казалось бы, должно радоваться, что никого не сморил голод или болезни, никто из котят не замерз насмерть, когда мороз особенно жестоко обрушивался на овраг и его жителей. Любая другая семья на их месте была бы счастлива, что весь помет выжил, но эта никогда не была образцовой, поэтому родители, воспользовавшись случаем, быстро слиняли в лес, оставив обоих своих сыновей в лагере одних. И все бы ничего, вместе они бы нашли, чем занять свои лапы, но старший брат вдруг загадочно куда-то пропал из поля зрения Люка. И теперь маленьких трехлунный коричневый котик должен развлекать себя сам.

  Скучно. Люк прыгнул на солнечный зайчик, маячивший на белом покрывале, словно так и приглашая поохотиться на него. Но как только коготки коснулись пятна, оно тутже бесследно исчезно, а лапы провалились в мокрый снег, и холод мгновенно расползся по всему телу, заставив котика вздрогнуть да поспешно выбраться на более утоптанное местечко, размышляя о коварстве желтых гадов. Отряхнув влажные носочки от налипшей крупы, он со вздохом окинул взглядом колючую стену из ежевики и, не найдя ничего интересного, растянулся на земле, подставив едва теплым лучам шоколадную спинку. Ещё луну назад он думал, что лагерь ему никогда не надоест, ведь он такой огромный, полный незнакомых котов и запахов. Но вот, не прошло и месяца, как Люк взвыл от скуки, все с большим и большим интересом поглядывая на черные стволы сосен, ограждающие лагерь по периметру. Несколько раз ему в голову приходила мысль о побеге, но он решительно откидывал её, представляя, как рассердится отец, который итак дружественностью не очень отличался, и мать, хотя она особо за своими чадами не следила. Но, как бы то ни было, уши ему отдерет знатно, поэтому об этом лучше забыть.

   Скучно. Люк опять поднялся в тщетной попытке скрасить серые будни. Недалеко дрожал ещё один подлый солнечный блик. Ну, хоть какое-то развлечение на то время, что родителей и брата нет. Но не успел он даже нацелиться на пятнышко, как в овраге показалась знакомая полосатая шерсть Пепелицы. Радостно взвив в воздух и совершенно забыв об охоте за зайчиками, Люк в ожидании уставился на неё, но взрослая кошка прошла мимо.

«У неё наверно очень много дел».

   Жалкое утешение забилось в его голове, словно раненая птица. Последний раз, так, для моральной поддержки, взглянув на лес, находящийся за неприступным барьером, он тихо направился в сторону матери.

«Может, она найдет время сводить меня куда-нибудь?»

   Оказавшись совсем близко, Люк, набрав в легкие побольше воздуха и отослав мысленную молитву небу, а то вдруг сегодня его счастливый день, вдруг его услышит кто-то сверху? Маленького скучающего Люка, который пытается докричаться до небес. Ну, или хотя бы до собственной мамы.

— Ма-а-ам? — как же жалко прозвучал собственный голос, — ты сейчас очень-очень занята?

Отредактировано Люк (2015-01-28 20:56:11)

Ответ матери приободрил его настолько, что он осмелился-таки взглянуть ей в глаза, надеясь увидеть там что-то, что... а что, собственно, он хотел там увидеть? Гордость? Нечем гордиться еще, ему только три луны. Радость? Тогда чему? Встрече? Так они виделись рано утром, а ещё вчера, позавчера и месяц назад. Нет, наверное, он желал разглядеть там хоть крупицу эмоций, которые объединяют мать и её дитя. Он не претендовал на любовь, просто надеялся, что со стороны они выглядят как семья, а не как чужие. Но когда он вперил в неё взгляд светло-желтых глаз, увиденное заставило настроение камнем упасть на дно желудка, а ухо разочарованно дернуться. Она опять умело скрыла свои чувства. Как же Люку угодить ей, если он не знает, что от него ждут?

  Лапа, поставленная на его макушку ещё при первой её фразе, слетела, обдав его на прощание маленьким вихрем снежинок, которые он не спешил стряхивать. Так и сидел, слегка припорошенный снегом, словно медная статуя, и уже жалел, что вообще подошел к ней. Она наверняка устала после охоты, а он тут лезет к ней с дурными вопросами и предложениями. Может лучше просто улыбнуться, сказать что-то вроде «хотя ладно, у тебя наверняка очень много дел», а потом быстро ретироваться в детскую, не выслушав ответа? Он уже собрался так и поступить, но Пепелица придвинула к нему тушку какого-то зверька и задала вопрос первой. Стараясь уйти от ответа, он опустил голову и обнюхал мертвую... дичь? Он молчал, чувствуя на себе её взгляд, а затем откусил кусочек от длинного тельца. Довольно сносно для такого чуда света.

— Ошень вкушно, — пробубнил он с набитым ртом. Действительно, сие существо казалось уже не «довольно сносным», а потрясающе вкусным, а посему желтоглазый сделал себе в голове пометочку, мол, надо будет при возможности узнать как это называется. Проглотив все то, что находилось в пасти, он уже отчетливее произнес:

— Спасибо, — и снова упустил мордочку к еде. Когда желудок оказался полон до отвала, Люк выпрямился и, распрямив лапкой усы, опять почувствовал выжидающий взгляд. Ну да, глупо было надеяться, что мать забудет о том, что её котенок хотел узнать, насколько она занята. Поэтому ему не оставалось ничего другого, как собрать всю оставшуюся храбрость и начать говорить:

— Раз ты не занята, — хвост начал нервно подрагивать, поэтому пришлось отвлечься, чтобы успокоить нервы глубоки вздохом, — то может мы... может ты сможешь отвести меня в лес? Просто погулять, — он замолчал, раздумывая над следующими словами, — рассказать о нем или, — Люк пожал плечам, — о чем-нибудь ещё. Мы могли бы взять с собой Энакина, —если, конечно, найдем его, — или Лесника.

Вон он, момент истины: наорут или проведут экскурсию? Шоколадный не знал. Все то время, что он говорил эту заранее приготовленную речь, котик не отводил глаз от сосновых стволов, опять не решаясь смотреть на взрослую кошку. С каждой секундой молчания идея казалась ему все более и более бредовой, ведь мать у него Посланник, откуда ей выкроить время на прогулки с маленьким котенком по лесу?

К счастью, опасения Люка были совершенно напрасны и необоснованны, мать не повысила голос на свое чадо, а наоборот, приблизив морду к его уху и опалив оное горячим дыханием, зашептала ему правила новой «игры». Правое ухо удивленно прижалось к затылку, левое же, наплевав на симметрию, осталось на месте, лишь подрагивая от слов, лившихся в него. Раньше они с матерью никогда не играли, что уж тут говорить о таких вот побегах. Хотя Люк, конечно, принимал это все за шутку, новое интересное приключение, даже не подозревая, что Пепелица может подвергнуть себя опасности, решив уделить столько внимания своему отпрыску. Он не замечал тех косых взглядов, что бросала на его родных (исключая, разве что, главы семейства - Лесника) Владелица и порой даже собственный отец.

   Поэтому, едва получив пожелания удачи и почувствовав, как шершавый материнский язык взъерошил коротенькую светло-бурую шерстку у него на затылке, он, автоматически кивнув на прощание, спокойно потрусил в Детскую, словно не он сейчас узнал о тайном ходе из оврага, словно не он сейчас играл в захватывающую игру "сбеги из лагеря". Краем глаза он видел, как старшая кошка, не проводив его взглядом (на этот раз повода для обид не было, ведь по её словам, их никто не должен был их заметить), подошла к группе бойцов, только закончивших трапезничать, и что-то им говорит.

   Как и сказала Посланница, в самом углу палатки друг на друге стояло несколько неказистых серых камушков. Право, не знай Люк, что находится над ними, никогда бы не подумал, будто там есть хоть что-то, достойное его внимания. Но сейчас он уверенно вскарабкался на них, стараясь провернуть все как можно быстрее, ведь будет довольно проблематично объяснить его действия. А если, не дайте духи, кто-нибудь прознает про их вылазку, то игра будет проиграна. И еще неизвестно что станется с Пепелицой, случись это на самом деле.

   На счёт лаза его тоже не обманули - вон он, зияет черной пастью прямо у него перед носом. И тут впервые Люк засомневался в верности этого плана. Что если он застрянет там, зажатый между земляными стенами, или проход вдруг осыпется, навсегда похоронив его под толщей почвы и дерна? Он принюхался. Никакой информации о запахах с другой стороны это ему, конечно, не дало, но из узкого туннеля повеяло свежим ветерком, который говорит о наличии второго входа или выхода, смотря как посмотреть.

"Главное – ничего не бойся, ты не застрянешь, ты маленький"

   Первый раз в его голове прозвучал голос матери, призывающий к храбрости. А посему, собрав волю в кулак, он протиснулся в отверстие и, лишь изредка касаясь стен плечами, пополз по своеобразному полу. Пепелица  и тут оказалась права: этот способ передвижения почти не вызвал неудобств, хоть земляные своды словно давили на него эмоционально, стараясь вызвать страх и оставить его с ними навсегда.

   Чувствительных усов коснулся ветерок свежего воздуха, говорящий о том, что совсем скоро он выйдет на свет. Приободренный такого рода мыслями, Люк рванулся вперед, стараясь выбраться из этого кротового хода как можно скорее, сбросить груз давящих со всех сторон стен и наконец-то вдохнуть полной грудью, не забивая себе при этом легкие землей. Но у самого выхода он притормозил, принюхиваясь к запахам, навеваемых шаловливым ветром, и, слава кому-то свыше, нашел среди них Пепелицу. Хотя это было не трудно, ведь большинство из них он попусту не знает. Высовываться он всё равно не спешил, но тут послышались легкие шаги, и прямо перед его носом появилась пара лап, которые определено принадлежали Посланнице, видимо тоже почуявший близость отпрыска.

   — Мам? — он высунул морду ровно настолько, чтобы можно было увидеть впереди стоящего. Да, нос не подвел его, это действительно была его мать, — зачем мне пришлось лезть тут, почему мы не могли просто выйти? — нет, приключение действительно было увлекательным, можно было представить, что ты тайком лезешь во вражеский лагерь, но характер уже начал формироваться, выделяя отдельные черты будущего бойца. Поэтому он, ворча, вылез из лаза и как следует отряхнулся от грязи, вопросительно наклонив голову.

Ответ Пепелицы удовлетворил его даже больше, чем то было нужно: едва услышав слово "патруль", он тут же забыл обо всем остальном. Его не волновало, что как-то странно Владелице напрашиваться с ними на прогулку, он пропустил мимо ушей фразочку "старушка Фрост". Ведь он идет в его первый в жизни патрули! И не один, а с Пепелицей. Кровь бурлила в жилах, котик едва сдерживал желание ринуться вперед, на исследование незнакомого леса. Но что-то подсказывало ему, что мать будет не очень рада такому повороту событий, а ему не хотелось её расстраивать, особенно сейчас, когда они выглядят как нормальная, даже дружная семья.

Легкое касание хвоста вывело из радостного оцепенения, охватившее его от первой фразы. Пепелица говорила следовать ему за ней, он так и сделал, едва сдерживая бурю эмоций. Поначалу Люк то и дело забегал вперед, обнюхивал незнакомые деревья и растения, норовил засунуть нос во все щели, в общем, вел себя как самый обычный котенок, которого впервые вывели в лесную чащу. Но примерно на половине пути он начал чувствовать легкую усталость, которая заставила его поравняться с матерью и теперь уже стараться не забегать вперед, экономя силы.

Переход через поваленное дерево под таинственный шепот взрослой кошки оказался самым сложным - маленькие лапки то и дело соскальзывали с коры, не удерживаясь в трещинках, но, не без помощи полосатой, он преодолел и эту преграду. Голос Посланницы тем временем возобновился, а история ушла на болота, где, по словам матери, и остался тот Лесник. Под конец она видимо захотела чуть смягчить весь рассказ словами о вкусных мышах и разных запахах, что можно тут учуять, но котенок лишь пожал плечами и совершенно спокойно ответил:

- Я не верю в духов, - ну да, возможно следовало бы держать язык за зубами, но он еще не понимает, что следует говорить, а о чем лучше промолчать. Следуя последнему указанию матери, он принюхался, фильтруя запахи, а затем, весело фыркнув, ответил, вспоминая и подтверждая мамины слова:

- Мышами пахнет, - еще один глубокий вздох, - и котами, - быстрый взгляд на Посланницу, - не из Банды, это точно. Это нормально? Бойцы иногда приносят эти запахи с собой, но я не знаю чьи они, - он повернулся к стоящей рядом кошке и чуть склонил голову, нервно водя хвостом по земле, - ты когда-то рассказывала нам с Энакином о племенах, это их запахи?

Он действительно чувствовал инородные "ароматы", долетающие до его носа из дома, но не мог их разделить, они перемешивались в одну очень-очень распутанную кучу, а неопытный Люк не мог распутать этот разношерстный клубок. Единственное, что он сказать точно - от его отца, матери, брата и остальных членов Банды пахнет по-другому.

Отредактировано Люк (2015-01-31 21:15:32)

Полезно быть незаметным. А именно таким был Энакин большую часть времени. Он наблюдал за членами банды, природными явлениями, мелкими животными, подмечая различные детали, незаметные, если не приглядываться. Котёнок научился вести себя тихо, чтобы не спугнуть очередной объект наблюдений, двигаться незаметно и ничем не выделяться. Один из основных приёмов незаметности является показательная уверенность, что ты находишься по праву в этом месте. Лучшая маскировка в толпе.
Так что Энакин находился рядом, когда мать что-то прошептала на ухо младшему брату, и тот отправился к детскую. Но хорошего наблюдателя отличает и умение видеть таких же незаметных личностей, как и он сам. Его мать была именно такой. Она умела держать себя в лапах и играть со зрением других, когда ты уверен, что видишь одно, а на самом деле происходит другое. Наблюдая за матерью, старший сын учился у неё. Он старался копировать некоторые её действия и чем больше смотрел, тем больше видел. Сначала он смотрел в общем на картину происходящего, затем приглядывался к мелочам и потом снова смотрел в общем уже совершенно другим взглядом, уже имея в виду те детали, которые поначалу были незаметными.
Котёнок проводил взглядом мать, убежавшую с бойцами, и его рот дрогнул на мгновение в усмешке. Но следить за Пепелицей вне лагеря не представлялось возможным, так что Энакин направился в детскую, намереваясь побыть с братом. Он зашёл как раз вовремя, чтобы проводить взглядом его исчезающие задние лапы в лазе, который был незаметен ранее. Энакин вздохнул и выскочил из детской.
- ... девять полёвок, десять полёвок. Всё! Люк! Я иду тебя искать, - достаточно громко сказал котёнок, чтобы бойцы его услышали, - Я точно тебя найду. Хм... может, под этим кустом...
Он намеренно покрутился перед несколькими бойцами, чтобы быть наверняка замеченным. Так Энакин мозолил глаза котам какое-то время, появляясь то тут, то там, а затем снова пропадая, якобы в поисках братца. Вопросов ни у кого не возникало. Напоследок Энакин спросил у одного бойца:
- Вы не видели, в какую сторону пошёл мой брат? Я слышал, он ещё споткнулся на выходе из детской. А вы всё время были тут... А что это за дичь была, которую вы ели? Как её ловить?
Котёнок мастерски смешал правду с ложью. Люк действительно спотыкался, но ранее, когда выскочил из детской, а этот боец прекрасно видел маленькое происшествие. Оно не заставило его заострить внимание, но отложилось в памяти. И теперь, когда Энакин упомянул его, оно всплыло в уме бойца. Теперь кот был наверняка уверен, что действительно видел Люка. Боец объяснил ему про дичь, то есть ответил только на последние вопросы, как обычно и бывало в подобных ситуациях. Энакин покивал и отправился снова "на поиски Люка". Котёнок всё меньше и меньше мелькал перед членами Банды, так что на него вскоре совершенно перестали обращать внимание.
Когда он был уверен, что достаточно прикрыл отступление, то незаметно скользнул в детскую и пробрался в лаз вслед за братом. Пусть он и потерял время, зато теперь их точно искать не будут. Ведь они с братом "играют в прятки". И это даже "видели". Малыш без особого труда пробрался через узкий проход и вылез уже за пределами лагеря. Он огляделся и принюхался. Вроде бы рядом никакой опасности не было, но в лесу ему было бы слишком неблагоразумно оставаться одному.
Энакин отправился по следу брата и матери. Возможно, мама покажет что-то интересное. Он нагнал их, когда оба начали переправляться через поваленное дерево. Старший сын внимательно проследил за действиями матери и брата. Его взгляд отметил мелкие веточки на стволе. Цепляясь за них, котёнок и перебрался на другую сторону. Ему было всё крайне интересно, но малыш предпочитал не отставать от парочки, чтобы в случае опасности не остаться в одиночестве.
Энакин уже даже слышал впереди голоса, а потому поспешил в ту сторону. Он тоже принюхался, стараясь уловить в воздухе запахи племенных котов. Но вот мать привела брата к дому, где начала рассказывать про ящерицу.
- Животное, которое я спугнула, называется ящерицей, а это – её яйца. Она была очень невнимательна, потому и попалась… Энакин, иди сюда, не заставляй меня подниматься.
Малыш знал, что замечен, ещё в тот момент, когда мать повернула голову в его сторону. Он чуть улыбнулся и невозмутимо вышел из-за куста, выглядя так, словно находится тут по праву. Он совершенно не выглядел виноватым. Вместо этого котёнок спросил:
- В чём я ошибся?
Яйца ящерицы выглядели... любопытно. А гнездо возле дома выглядело ещё любопытнее. Энакин пощупал лапой место возле гнезда и доски и удивлённо посмотрел на Пепелицу:
- Ящерицы часто селятся в подобных местах? Эти штуки, - он кивнул на стену дома, - теплее, чем земля. И сторона... солнечная. Ящерицы любят тепло, верно? Тогда можно ли их найти зимой?

Отредактировано Энакин (2015-02-03 00:04:38)

Люк чуть качал головой, наблюдая на шутливой дискуссией матери и его старшего брата. Несмотря на суровые, рычащие нотки, белоносый котенок был просто уверен в том, что Энакин выйдет сухим из воды. Ну не могла мать отодрать его за уши, он, все-таки, смог незаметно их выследить и какое-то время идти следом, а до этого еще и об объяснения их отсутствия позаботился. Ну конечно Пепелица ничего ему не сделает, и, сюда по выражению его морды, оцелот догадывался об этом факте.

   На риторический вопрос желтоглазого он ответил легкой, едва сдерживаемой, улыбкой. Из тех немногих, на которых просто невозможно не ответить, настолько в них много искренности и того детства, что у них отняли. Потому Люк и старался зацепиться за любовь брата, как утопающий за последнюю соломинку, которая может спасти ему жизнь. А в данной ситуации - просто напоминает о том времени, когда он жался к теплому животу матери, чувствуя рядом еще один шевелящийся комочек. Такой же маленький, как и он сам.

   Шутливый толчок в бок не смог не вызвать повторной ухмылки, которая тут же превратилась в игривый оскал. А за ним уже он пихнул братца лапой и отпрыгнул назад, надевая на морду маску а-ля "преклонитесь, смертные, пред всемогущим". Но эта незатейливая возня была прервана потоком информации от Посланницы, вдруг решившей поведать им пару слов о разнообразии видов ящериц, которых они, конечно же, оба выслушали с превеликим удовольствием. Вдруг где-нибудь, лун этак через тридцать, кто-нибудь из них (или даже оба) отправятся в путешествие по незнакомым землям, где встретят одну из таких тварей? И вот тогда-то им и пригодятся эти знания.

   Пока полученные знания сортировались по полочкам и добавлялись к тем, что уже у него имелись, Люк решил "подзарядиться" для новых свершений, но, как только он раскрыл пасть для поглощения первого яйца, услышал вопрос Энакина и слегка изменил предназначение открытого рта, хмыкнув и весело пробурчав:

- Боишься, что тебя отравят? - он вычистил сразу два яйца, - мы поели перед выходом, - третья скорлупа осталась пустой, он поднял голову и облизнул с усов те капельки, что не попали ему в рот. Вкус был слегка... специфическим, мягко говоря, поэтому остальные он решил оставить брату или той мамаше, что так неблагоразумно их бросила. Но Энакин видимо подумал так же, поэтому в гнезде осталось еще пару штучек - как раз подходит для небольшого выводка.

   Предложение об охоте он перенес гораздо спокойнее своего брата, он не боялся облажаться, ведь мало кому удавалось поймать мышку еще до посвящения в ученики. Старший выбрал для временных угодий высокую траву, откуда сильнее всего пахло мышами, а младший решил не мешать ему, уйдя в другую сторону. Там, в корнях какого-то куста, он заметил что-то очень пухлое и копошащееся. Это не было похоже на мышь или полевку, которые мать давала им попробовать раньше, это создание было слишком коротким для первой кандидатуры и слишком большим для второй.

   Решив, что это либо очень маленькая отожравшаяся мышь, либо особо крупная, но также отъевшаяся полевка, он приготовился ползти к нему. Хотя единственное, что он знал об охоте - это то, что не надо вилять задом и стучать хвостом. Все. На этом информация и ограничивалась. Но, видимо, ему повезло: он встал с подветренный стороны, потихоньку подкрадываясь к животному. И вот, когда ничего не подозревающий грызун еще был у него почти в когтях, сзади раздал громкий окрик Энакина. Толстяк насторожился, Люк прыгнул, особо не надеясь на удачу..., и лапы с глухим стуком ударились о пустую землю, поняв в воздух облачко пыли.

   Раздраженно обернувшись, юный недоохотник хотел было отодрать за уши одного котенка, но его взгляд вдруг заметил еще одну дичь, мчавшуюся прямо на него. И тут либо сработал охотничий инстинкт, либо котенку просто повезло, но когда пятнистый родственничек прибежал с той же стороны, что и нынешняя тушка, его младший брат сидел на хвосте, держа в зубах первый трофей.

- Я из-за тебя свою мышку упустил, - белоносый кинул животное к лапам оцелота, - на, ты её выследил.

Отредактировано Люк (2015-02-03 20:53:01)