Снегопад шел, не переставая последние несколько дней - зима полностью вступила в свои права. Ветер бушевал практически каждую ночь и, если честно, оруженосцы не были особо защищены в своей палатке, что представляла собой малый ежевичный куст. Но Гусенок не имел права жаловаться - на то он и стойкий речной кот, чтобы переживать любые капризы погоды. Но сегодня, именно когда была его очередь отправляться в патруль с соплеменниками, - Мрачницей и дочкой предводителя Медолапкой, - было просто адски холодно. Холодные когти мороза цапали кота за полосатую шерсть, и, кажется, его спутникам было не легче. Как бы там ни было, такая погода все равно выгнала их из лагеря, так что все равно придется охотиться.
Сначала, оруженосцу не особо везло - он упустил довольно упитанного для этого сезона клеста, спугнул, еще подкрадываясь.
- А жаль, неплохой был бы ужин, - с толикой сожаления вздохнул он, когда глядел вслед улетающей дичи. Зимой кладовые природы опустели, следуя традициям, и коты довольствовались малым, хотя голод еще не посещал их за этот сезон.
Переворошив когтями рыхлый снег, Гусенок стряхнул со спины укрывшие ее снежинки; он уже не раз пожалел, что спорил с Масленицей на счет Замерзшего Камыша, потому что, Тернозвезд его дери, ему казалось, что от холода у него отвалится хвост. А хвост нужен всякому коту, а речному - тем более.
Зато землеройка, которой хватило глупости высунуть нос из норки в такую погоду, от Гусенка не ускользнула, хотя у нее была такая возможность. Оруженосцу все еще не хватало сноровки, поэтому добыча едва не вырвалась, но он успел сцапать ее повторно, на этот раз крепко и навсегда. Костлявая тушка обмякла в кошачьих лапах. Довольный собой, Гусенок предъявил землеройку Мрачнице и Медолапке. И хотя в реакции последней он уверен не был, то воительница вряд ли обделит его вниманием.

Спешно покидая лагерь Речного племени, Тинолапа пыталась почувствовать знакомый запах, ведущий к ельнику, куда впервые отважилась сходить, увенчав дело одиночной охотой. Исследуя каждый камушек, имеющий отличную черту запаха её племени, кошка отметила, что не так давно прошёлся сегодняшний патруль, в который входила и её мать с учениками. Медолапким и Гусёнка запах был менее отличен от обильной метки Мрачницы, но всё же присутствовал. Отбивая канкан хвостом на бокам, обладательница густого меха пробуряла в снегу пару траншей, указывавшие на тяжёлый шаг. Поступь была ровной, рассчитанной, осторожной и кроткой, с учётом того, что вскоре будет проведён свой личный охотничий патруль, отличавшийся минимализмом. Воспарившая над головой птичья трель оглушительно действовала на расслабленные уши ученицы, но та уверенно следовала своему делу с надеждой, что одна из враждебно-настроенных птах будет наказана посмертно. Но изначальная добычей посулила быть полёвка, копошившаяся в листве, видно, выискивая пропитание. Сейчас оно ей не понадобится. Сгруппировавшись и расширив до максимума зрачки, оруженосец попыталась сосредоточиться лишь на буром существе, решив угодить чьему-нибудь желудку, угостив пойманной мышью. Но совсем скоро, верно, обнаружив слежку, существо успешно третировало, заманчиво виляя тонким хвостом, подначивая Тинолапу на необдуманные решения. Ныряя в колкие кустарники, кошка вовсе позабыла о боле и страхе, лишь рвалась за негодяйкой, прокалывая ещё мягкие подушечки лап колючками. Дважды испытав себя на прочность, но также дважды провалив задание, отчаянный взгляд медовых очей промелькнул в другой стороне, когда тело переместилось дальше, уступив дорогу мелкой. Дикое желание повернуть в обратный путь охватило пушношёрстную, но идти назад с пустыми лапами было негоже, да и щепотка сил ещё вверялась в душу, тонко намекая на продолжение банкета. Оставалось лишь обдать оплеухой щегла, коей заседал чуть в иной стороне, деловито очищая пёрышки от приставучего мха. Ещё юный птах был девственно-доверчив, не понимая, какова доля опасности очутиться на актуальном фокусе, откуда можно было различить его. Хмыкая и пожимая плечами, понимая, что сейчас давить на жалость нет смысла, направилась супротив пернатому, огибая предательские камешки и ветви, чтобы те не подворачивались под лапу, в дальнейшим оглушая и спугивая от треска. Движения были грациозны и легки, как перистые облака, всё ещё курсирующие по небосводу, воссоединяясь в единое целое на ночное время, по обыкновению. Сконцентрировав взгляд лишь на щегле, ученица Речного племени с отчаянной надеждой верила в удачу, ведь оставалось какие-то два мышиных хвоста, чтобы прочувствовать горячее тело между когтем и подушкой, или алую струю, имеющую металлический отголосок, который не так далеко и почувствует язык. Отвлекаясь повёртыванием уха, кошка продолжила: шаг, два и три… Инстинктивно «завязывая» причудливые уши на затылке и болтая хвостом-кнутом навесу, успокаиваясь лишь так, отбрасывая нервы в землю через каждое движение, Тинолапа так, не задумываясь, оптимально близко приблизилась и сделал решающий прыжок, который должен был решить все старания: на нет, либо положительно. Напружинив мышцы, она, с помощью скакательного сустава, оттолкнулась вверх, парировав птицей к цели. Вспорхнувший щегол попытался скрыться из виду, но было поздно, когда, завалившись наземь с добычей в зубах, охотница в полёте перегрызала ему глотку, откуда вспыхнул фонтан крови, окропивший белоснежную скатерть, словно вином – скатерть самобранку.
Воодушевлённая единой удачей и истощением не напрасно сил, чистокровная лихо подхватила омертвевшее тело, успевшее покрыться лёгким инеем, и ободрённым шагом поспешил ступить похолодевшими подушечками на порог лагеря.

Отредактировано Тинолапа (2014-05-30 23:04:22)

Люблю активность и желание трудиться, всегда поощряла эти качества. Тот, кто готов не жалеть лап, многого добьётся, он станет опорой, а значит, надёжным товарищем, как боевым, так и жизненным. Важно не упустить момент, когда эти черты проскальзывают ярче всего, чтобы поощрить и закрепить их, не спугнуть случайной грубостью в сторону чрезмерной активности. К каждому свой подход, но методы зачастую схожи. Странно, одно и тоже нравится огромному пласту. Впрочем, универсальность - вещь хорошая, мы зависим от воды, привыкли к ней и от этого её любим. И, не зная других ласковых слов, зависим от самой банальной похвалы. Она воодушевляет, она - планка. Нельзя стремиться к чему-то неизведанному, это бесполезно, ведь не введёшь в широкое пользование свои слова. Забавно, что мир устроен это так, забавно, но не мне осуждать. Разве что обсуждать, все мы грешны выдвижением собственных теорий, но разве плохо, пытаться распознать, как устроено наше существование? Не думаю. Это реальность, мы не можем двигаться слепо, не для этого наш мозг отличается от мозга полёвки.
Кошка сидела у входа в большой ежевичный куст, задумчиво вылизывая лапу от локтевого сустава до ступни, снова и снова, будто бы желая заставить шерсть блестеть. Охру подёрнула пелена задумчивости, сделав всегда холодный, но живой взгляд обездвиженным, безличным. Судя по всему, сознание унеслось далеко, а ритмичная стабильность движений - автоматическая последовательность. Усатая просто перестала контролировать этот процесс, и он течёт, как тёк. Не мешает ведь. Лишь топот лап заставил вернуться в реальность и, опустив лапу на снег, повернуть морду в сторону юной Капельки, которому она решила сегодня взять в патруль вместе с Лучистым. Оруженосцам полезно ходить вместе: им интереснее, стараются друг перед другом лучше, друг на дружку равняются, примером служат. Девчушка любопытная, и на меня тут же обрушился вопрос. Пряча в усах улыбку, отзываюсь, наблюдая за проясняющимся рассветом небом.
- Мы идём в ельник. Сегодня будем просто повторять и закреплять навыки ловли птиц и мелких грызунов. Вернее, не совсем просто: вы впервые отделитесь, действовать будем на одном участке, но выбирать и ориентироваться вас предстоит самим. Повышая голос, дабы привлечь внимание показавшего нос из палатки оруженосцев золотистого ученика, усмехнулась глашатая, добавляя и уже поднимаясь на лапы с явным намерением начать патруль. - Поторопись, соня, рассвет выгонит всех в лес, но вскоре добыча вновь попрячется от холода. У нас мало времени.
Вскоре троица уже бродила по ельнику, оставляя на снегу путанные вереницы следом. Кошка почуяла запах мыши и, отделившись, юркнула за куст, намереваясь зайти с подветренной стороны, что ей, в общем-то, удалось, но хрустнувшая не вовремя ветка, случайно задетая хвостом, разумеется, выдала намерение, подтолкнув грызуна к побегу, и вот он уже вырывается из лап. Далеко не ушёл, повторная атака принесла плоды охотнице и смерть мышке. После этого Крик Журавля двинулась по следу воробья, птица оказалась на удивление проворной, ибо сумела вырваться из хватки, будучи уже изрядно помятой, и бросилась бежать, время от времени взлетая, но падая, не имея возможности из-за травм набрать нужную высоту. Вскоре мучения воробья были прекращены: кошка свернула пернатому шею. Последняя попытка, клест, была самой удачной, ибо прошла безукоризненно чисто. Да уж, не всегда без приключений живётся скучно. Подобрав добычу и собрав вокруг себя учеников, кошка коротко, но тепло отметила старания и успехи мальчишки и девчушки, после чего повела их в лагерь, греться да перекусывать. Заслужили, да и полдень близко - пора.

Широкий ельник раскинулся неподалёку от лагеря Речного племени, живя, словно, своей отрадной жизнью. По ранним рассветам из этих угодий доносился неумолкаемый гомон пробудившихся птиц, когда солнечный луч только касался макушек елей, слегка подтапливая тамошний снег, снабжая крону влагой. Могучий ветер легко встряхивал гибкие стволы, отчего крупные капли и мелкие сугробики обваливались на почву, пропитывая еловый настил. Сам же лагерь племени кипела не меньше, чем отдельные земли. Зычный клич предводителя, зовущий на патрули, гремел ежедневно над поляной, откуда-то сверху, с каменной гряды. Златоглавый Львинозвёзд, воинственно распушив гриву, диктовал направления того или иного отряда. На этот раз, испытание легло на плечи двух оруженосцев и наставницы одной из них. Дыхание, понимающе кивая, соглашаясь с беспрекословной речёвкой властителя, побрела к палатке оруженосцев, где, примяв подстилку, раскинулись тела двух сестриц. Лебёдушка и Тинолапа, разминувшись со своими сёстрами и братом, схоронились в углу. Но шелест лаза подсказывал, что кто-то крупнее ученика проникает внутрь. Бурая кошка, приосанившись в готовности, во всей красоте желала встретить друга или недруга. Знакомый запах рыбы вдарил в ноздри Речной, и та, распрямив плечи, по-королевски встретила свою наставницу, согнув шею в поклоне.
– Доброе утро, Дыхание. – После чего, услышав слова о патруле, наскоро собралась и выбралась из прохода, лишь изредка оборачиваясь в ожидании Лебёдушки. Крупный снег прочной стеной валил по всей площади, не щадя трудолюбия котов-воителей, когда те собрались на охоту. Снежные укрепления, вроде этих, могли помешать в удаче, но лишь неумёха может винить погодные условия в своих провалах, посему, собрав волю и силы в подушечки, оруженоска поспешила нагнать воительницу уже ближе к угодьям.
Совсем скоро, перед глазами трёх соратниц завиднелись верхушки деревьев, громко говорящих о том, что их путь подошёл к концу, на данный момент.
- Смотрите, мои хорошие, я покажу вам, как охотиться на птиц. – Заговорила старшая воительница, озираясь на кошек. Тинолапа уже знала, как охотиться на эту дичь, однако не единожды проворонивала некоторых. Кто знает, может это пояснение поможет ей более удачливо справляться с поставленной задачей? Во все глаза всматриваясь в движения вояки, пытаясь заметить свои ошибки, кошечка попыталась мысленно повторить всё то, что делает она. Казалось, всё было точно так же, как и показывали другие, но стоит сравнить возраста и наличие отработок, что тоже может повлиять на результат. Оценивающе кивая, ученица, уступив дорогу Дыхание, коя уже шествовала с зажатой вороной, поспешила повторить элементы «эквилибристики» на себе, словив во-он того голубя, что важно выхаживал в стороне.
Сизое оперение переливалось разными цветами радуги, когда блёклый пучок света попадал на пёрышки. Важно чеканя шаг, птица попыталась издать отпугивающий зов, но охотница была неумолима, и, изловчившись, вывернулась в попытке словить пичужку. Это было легко, ведь крупный валежник мешал птице, сбивал с толку, благодаря чему обошлось лишь небольшим вылетом из лап, но в итоге победой. Переломив шейный позвонок у основания, кошечка, горделиво возвысив подбородок, отошла к кучке, в коей уже собралась достойная «скатерть-самобранка» для нескольких персон. Развернувшись в три четверти, пытаясь углядеть ещё что-либо, ученица Речного племени заприметила пепельную мышку, стремглав несущуюся через всю образовавшуюся поляну, безнадёжно проваливаясь в снег, оставляя после себя крохотные выбоинки, по котором кошка и сумела выследить свою новую жертву, по пути пытаясь словить раненную ворону, безжалостно клюнувшую её в нос, когда сама хищница попыталась переломить ей крыло, а после и прикончить смертельным укусом. Неудавшаяся поимка вороны заменилась удачей с мышью, коя также попыталась слинять, но в последний момент Тинолапа ухватила её за чешуйчатый, ребристый хвост. После, победно выгнув грудину колесом, ободрённой рысцой последовала по своим следам и вернулась к патрульным. Переместив удобным образом свои трофеи, обладательница медовых глаз поспешила вернуться в лагерь, где уже уложит ровным строем свою добычу.

Масленица несказанно радовалась возможности прогуляться с Песчаной Дюной, потому что в последнее время они стали так редко видеться, в основном потому, что Масленица проводила почти все свое время с Гусенком или же охотилась в одиночку. Тетя входила в список тех котов, которым Масленица могла открыть душу, при этом не боясь, что тайны всплывут наружу. Поэтому, когда знакомый и теплый голосок Песчаной Дюны ворвался в тишину палатки оруженосцев со словами:
- Мандаринка моя, присоединишься к трапезе вечерней? - золотистая ученица даже думать не стала, она просто скачками вылетела из-под крыши малого ежевичного куста.
- Давненько мы с тобой вот так вот не гуляли. Расскажи, что нового мне, мм? - привычно, в этой странной стихотворной манере говорила палевая кошка, согревая спину Масленицы своим хвостом - она помнила, как этот же хвост накрывал ее, словно одеяло, когда Лимонница передала заботу о котятах в лапы сестры. Кошечка пережала плечами; рассказывать-то особо и нечего было, разве что обсудить нюансы грядущего посвящения. Так что Масленица неловко шевельнула ухом:
- Да нечего рассказывать. Хотя, у Светлого котята родились... Хочу наведаться к ним в детскую, поздравить, что-ли. А то как-то неловко. Сходишь со мной? А то как-то страшно одной, - она уже знала, что Дюна ответит согласием, ведь она питала невероятную слабость к котятам - золотистая знала по себе.
Между делом, кошки охотились. Ну, как охотились - Масленица спугнула неплохого для сезона клеста, из-за чего настроение, которое до этого просто вознеслось к небесам, немного упало. Но возвращаться в лагерь с пустыми лапами не придется - Песчаная Дюна мастерски (по мнению Масленицы) поймала клеста. Так что этот вечер ничего не омрачало. Разве что золотистая дважды сбилась со следа добычи. Но это уже не важно.
- А как Гусенок поживает? Уверена, что скоро станет он воителем достойным. Он того заслуживает, - Масленица не могла не согласиться. Гусенок станет прекрасным воителем, примером для подражания многим оруженосцам, она в этом не сомневалась. Ничто не могло заставить ее сомневаться в своем полосатом спутнике.
Зато следующая фраза палевой воительницы заставила кошку опешить.
- После посвящения и о котятах можно будет подумать...
Масленица едва не подавилась воздухом, который мгновенно вытолкнулся из легких, преображаясь в морозном воздухе белым паром. Потом первоначальный шок прошел, и ученица даже позволила себе всерьез задуматься над этими словами. И сделать пометку поговорить об этом с Гусенком. Как-нибудь на досуге, после того, как они оба станут воителями.
- Я подумаю над этим, - загадочно улыбнулась она, тут же бросаясь в жар от слов тети.
- Будешь ты прекрасной мамой.

Волногрив вышел на охоту в полдень. Ни утреннее, ни вечернее время его так не привлекали, по крайней мере сегодня. Снег летел, извиваясь в воздухе, выстраиваясь в причудливый узор. Воитель пошёл на охоту. Снег облеплял шерсть кота, делая его белым-белым. Хорошо, что шерсть была густая и не давала воину замёрзнуть. Волногрив остановился и стряхнул с себя мокрый снег, недовольно дёрнув хвостом. Кот оглянулся назад. За ним тянулась вереница его же следов.
Так и выследить легко! - подумал он.
Вдруг на голову Волногрива упал ком снега. От неожиданности кот отпрянул в сторону. Воитель поднял глаза. На веточке дерева сидел клёст и время от времени переходил на другое место, заставляя тем самым снег падать. Клёст перелетел на ветку пониже и стал смотреть на кота. Воитель стоял не шелохнувшись. Клёст спустился ещё на одну ветку вниз и стал подходить к шишке дерева.
Вот мой шанс! - заметил Волногрив.
Действительно, птица была не высоко и до неё можно было допрыгнуть. Оттолкнувшись задними лапами, воин подлетел вверх. Клёст взлетел, поэтому коту удалось лишь довольствоваться несколькими перьями из хвоста, которые он успел выдернуть. Недовольно фыркнув, воитель решил попытать удачу ещё раз. Теперь выбор пал на птицу, именуемую юрком. Это была небольшая пташка, очень похожая на зяблика, но окрас оперения только был ярче.
Волногрив заметил добычу тогда, когда она находилась на земле. Медленно кот стал подползать. Птаха встрепенулась и взлетела. Не желая терять ещё одну жертву, воитель сделал молниеносный прыжок. Юрка в воздухе поймать не удалось, но зато удалось оглушить. Птица упала в снег. Волногрив поспешил к добыче, пока та не пришла в себе. Одним укусом кот перегрыз птице горло.
А теперь пора в лагерь! - мысленно сказал сам себе кот и засеменил домой.

Почему-то, когда ты оказываешься в ельнике, усыпанном зернистым, кипенно-белым снегом, что скрипит под твоими широкими лапами, туманная погода уже не кажется тебе столь мрачной, как недавно - несмотря даже на то, что по пути сюда ты спугнула завидного клеста. Просто отчего-то на душе было светло, и обыденно-размеренный шаг быстро преобразился в бойкую рысь, и ты чувствуешь себя вновь оруженосцем, той вдумчивой, но с запалом юницей Песчанницей.
- Думаю Зимняя Вишня заслужила звания воительницы в свои неполные луны, - говорит сопровождающий тебя вождь рыболовов, и ты не можешь сдержать ответной светлой улыбки. Ты более чем согласна, что поступок Зимушки - теперь уже Зимней Вишни - полностью оправдывает его решение, потому согласно киваешь.
- Она того заслуживает, верно, - тянешь ты, со смешком вспоминая изумление молодой рыже-белой воительницы, когда ее посвятили раньше положенного времени, - Ты правильное совершил деяние.
Дальше - явный намек на возможность наставления определенного молодого поколения, и ты дергаешь уголком губ, думая, что тебе предстоит неплохо потрудиться - сейчас с Трилисточкой, а позже, возможно, с кем-нибудь из детишек Вечерницы.
Кремовой птицей взлетаешь вслед за позлащенным предводителем на очередной снежный холмик, разбрасывая вокруг себя перламутровые искры мороза. Твои лапы тонут в мягком пласте подтаявшего снега - неизменное предвестие близкой весны. Львинозвезд вскоре обзавелся компанией, состоящей из крупного соболя и всколоченного вороненка, и восхищение расцветает в глубине твоих глаз. Но и ты не отстаешь - ловишь прыткую белку, которая едва не спасается от твоих когтей на ели, под которой довольствовалась шишкой.
- Буду рад, если вы с ней разделите этого соболя.
Уступчивость со стороны предводителя, который вдруг решил поделиться плодом столь удачной охоты - приятная неожиданность, и ты даже на мгновение не знаешь, что ответить. После чего смущаешься и ведешь палевым ухом, благодарно напевая:
- Благодарю тебя, наш бесстрашный лидер, - а потом твой заливистый смех разрывает умиротворяющую тишину ельника, когда на макушку речного льва приземляется увесистый снежок, послуживший приветствием раскидистой ели, вблизи которой вы стоите. Кажется, Львинозвезда эта ситуация забавляет не меньше твоего. Он как-то сумбурно повторяет недавнее пожелание, а после смеется вместе с тобой, и ваш хохот наверняка неимоверно раздражает находящихся вблизи птиц.

В патрулях Гусенку не нравилось только то, что каждый раз состав пограничников и охотников менялся. Полосатый оруженосец в силу своей природы не мог приспособиться к такой частой смене собственного окружения. Поэтому, когда его вновь назначали в патруль под предводительством Дыхание, он с облегчением выдохнул. А то, что Тинолапка, с которой он так же ходил в пограничный патруль пару дней назад, тоже его напарница стало лишь вишенкой на торте. Чувствуя себя более чем уверенно, Гусенок прокладывал себе путь сквозь рассыпчатый снег, бодро размахивая своим серо-белым хвостом, в конце концов ненароком задев им Тинолапку. Послав медовоглазой кошечке виноватую улыбку, обозначая этим немое извинение, кот догнал ушедшую вперед Дыхание и непринужденно обогнал ее, вытягивая шею, а порой даже привставая на задние лапы, чтобы распробовать студеный воздух на предмет различных запахов.
- Я уйду вперед, хорошо? Потом найду вас, - торопливо бросил Гусенок, после чего помчался вперед серебристым жеребцом, пусть и явно уступая ему в скорости.
Правильно говорят, поспешишь - котов насмешишь, хотя вряд ли это выражение можно применить конкретно к данной ситуации. Просто Гусенку, несмотря на весь его охотничий запал и энтузиазм, не везло сегодня в плане добывания провианта для племени. Он спугнул пусть и не жирную, но все же мышь, и из его дырявых лап вырвалась неплохая такая ворона, на прощание шлепнув его широким крылом по полосатый макушке.

Третья и обрамляющая луна Замёрзшего Камыша тонко указывала на то, что не уступит так сразу свои владения весне. Дни становились длиннее, благодаря тому, что солнце встаёт несколько раньше обычного, а ночи не продолговатые, но такие зябкие и колкие. Казалось, жадный нрав зимней королевы не сулит удачной охоте на очередном выходе из лагеря с целью пополнения дичью кучу. Однако, размышления такие были отнюдь напрасны, и постепенно, с уходом восвояси зимней поры, добыча степенно начала возвышаться над ложбинкой, которая была создана с определённой целью, в образе своеобразного холодильника для свежатины. Тинолапа, решившая заняться своими нуждами сегодня, была с крахом повержена планами собрата. Немой котик, симпатизировавший ей самой и сестре, с полной решимостью призвал самку с собой на охоту. Чему послужил такой порыв, бурая не знала ответа, но не спешила отказываться от предложения и поспешила отложить мховые, грязные подстилки и перейти границу между лагерем и ельником.
Каждая часть угодий была в шаговой доступности от любого места: будь то река, бурлившая вокруг бережка-лагеря, или тот же ельник, чей запах манил живущих здесь охотников нотками смоли и еловых игл. Срывающаяся вода с Воинского Порога воинственно рокотала, отчего звук рёва доносился и до сюда, а возглас речных чаек расслаблял напряжённый слух. Тинолапа, намеренная поохотиться сегодня как раз на птиц, с разыгранным энтузиазмом всмотрелась в обтекаемые тела воспаривших пичужек. Чайки беззаботно ловили на лету рыб или мелкую дичь, кою могли легко пропустить через гортань. Победный вскрик доносился со всех краёв реки. И было удивительно слушать эту симфонию: воды и птиц. Одна одинокая пернатая каким-то образом отстала от своего клина, но причина отставания никак не волновала охотницу, отнюдь, её не это интересовало. Деловито вычищая пёрышки под крылом, она совсем забыла о безопасности, о чём задуматься ей бы побыстрее. Но через долю секунды, хищница перекрестила тугодумность, сведя возможность улизнуть на нет. И лишь в один момент, пока доселе ушибленная конечность приняла правильный угол нахождения, можно было вспорхнуть вверх, чем вроде и воспользовалась жительница реки, но кошка слишком быстро сконцентрировалась, чтобы можно было хотя бы подняться в воздух, и уж потом пролететь приличное расстояние. Умертвив речную чайку единственным укусом в глотку, как из ран пошла струйка алой крови, Тинолапа поспешила отложить первый трофей и приняться за новые, ведь сам Сказка ещё не вернулся и не дал знать о возвращении назад.
Поступь медовоглазой была ритмичной, лёгкой, как никогда. Удачный день с удачей за спиной говорил сам за себя, и, собственно, положительно влиял на расположение духа. Поведя тёмным носиком по воздуху, стараясь различить аромат дичи, котёнок лишь смогла уловить тонкий запах Речного соратника – но зачем его ловить? Раздражённо фыркая, ученица поспешила продвинуться дальше, чтобы и себя не сбивать, и соплеменника своими запахами. Хвойный настил колко тормошил конечность, но азарт, кипевший в груди, ярко выражал чувства, которые приглушали боль или дискомфорт. Но вот шорох снега, доставляемый полёвкой, заставил очнуться от набежавшего блаженства и умиротворения. Приподняв тело в стойке, ободрившись, бывшая Тиночка с необузданной энергией ринулась в бой с грызуном. Но у того были свои планы: извиваясь из цепких когтей, он, лишь виляя чешуйчатым хвостом, скрылся в новоявленной норке, прямо из-под носа. Не успев и прокричать ругательство вслед, Речная оруженоска лишь увидела глубокое отверстие. Вильнув бёдрами, она поспешила нагнать рыже-белого полосатика, который скрывался не так далеко от неё. Кот был напряжён по неизвестной причине, но самка должна была задать странный и спонтанный вопрос:
– Мне неловко спрашивать тебя об этом, ведь ты даже не сможешь дать мне ответ, но… как ты относишься к Лебёдушке? Она ведь тебя так любит, но ты не можешь ей этого сказать, да?.. Я могу сама передать ей, чтобы ей было легче. Несмотря на то, что это глупо, и вообще, я не должна вмешиваться. – Говоря и попутно думая новую реплику, Тинолапа попыталась сесть рядом, уложив единственный трофей подле себя.
На сегодня с охотой можно окончить, положив конец ноющим мышцам. Но лишь сегодня, а завтра – новая пора, ожидавшая.

Вечер, в это время суток всегда холодно, когда царствует Замёрзший Камыш, но особенно зябко, когда рядом нет Его. С одной стороны, разделения - это интересно и полезно, а ещё, работа быстрее спорится, поэтому нет необходимости по несколько часов морозить в глубоком снегу лапы. Но, с другой, слишком скучно. Не с кем поговорить, не за кем понаблюдать, только ели да кусты вокруг, которые нужно помечать. Меньше отвлекаешься - с большим вниманием работаешь, тоже, кажется, монетка в сторону "за", а на душе скребут полёвки. Хочется сморщить нос и заверещать о том, как всё нудно и скучно, только ты не можешь себе этого позволить, потому что уже не оруженосец - воительница. Ты гордишься этим, не своим поступком и не тем, что выделили, а наличием статуса как такового и знаний ему под стать. Благодарна Сычу за науку, в кою он погрузил тебя настолько грамотно и ладно, что итог был отмечен. За существование этого рыжего меха и изумрудного блеска глаз, за мягкую терпимость и умеренную строгость, просто за то, что согласился разделить жизнь. По-сути, ей никогда не требовалось чего-то сверхъестественного, даже потребность в оживлённости мира вокруг научилась удовлетворять сама и просто. Но ей нужна была путеводная звезда, и вислоухий олицетворил её с первого общения, до безумия короткого, но ставшего таким надёжным фундаментом. Тем, что определило всё её будущую жизнь и теперешнее счастье, катающееся по бескрайнему папоротнику радужки. Она была собой, собой, обретшей Мир и Покой в одном лишь существе, кое пообещала оберегать. Она ведь Ангел, Ангел Хранитель. И всё же, не верилось в то, что теперь спутница, возможно потому, что так было всегда, Он рядом. И она благодарна, неизменно благодарна. Кошка останавливается, взгромождая передние лапы на плоскую поверхность камня и вытягиваясь в струнку лишь для того, чтобы дотянуться до широкой еловой лапы и, потянув за неё, сбить снежную шапку себе на нос, а затем со смехом отскочить. Минутная слабость - и вновь за работу, но вот поставлена последняя метка. Есть шанс поохотиться, и его вовсе не хочется упускать, тем более, что неподалёку отчётливо щебечет птица. Белые мордочка, грудка и брюшко разбавлены рыже - бурой спиной, хвост и полоса на затылке чёрные, этот же цвет в слиянии с жёлтыми вкраплениями рисует крылья, а вокруг клюва маска насыщенного красного; любой узнает в этом создании щегла. Подкравшись тихо и осторожно, Зимняя Вишня действует с отточенной строгостью, расправляя для атаки когти и кроя птицу точным ударом. Следом проплывает промашка: мышь, создание более юркое и маневренное, с удивительным рвением - впрочем, не удивительно, жить ведь всем хочется - бросилась на утёк, а погнавшаяся кошка лишь расцарапала о ветки кустарника морду. Но это не повод отступать, и вскоре охотница вышла на новый след. Цвета от чёрного переходили в оранжевый, сменяющийся жёлтым, что перетекал в белый, лишь крылья и хвост расписал коричневый, перед воительницей явно сидел юрок. Ещё одна точная атака, ещё одна успешная охота. Прихватив обеих птиц, довольная кошка вернулась в лагерь.

Твои глаза горят добродушным упреком, когда Дубок, думая, что его никто не видит, сбегает к реке. Позволяешь ему это, не маленькие уже, как-никак, ему нужна свобода действий, так что ты не волнуешься. Хотя всем вам, - в частности тебе и Масленице, - стало не хватать того улыбчивого, простодушного котика Дубка, которого ты помнишь еще совсем крохотным комочком темно-рыжей шерсти.
Семенишь вглубь ельника, не отставая от маячившего впереди златогривого предводителя, твой хвост плавно покачивается, изогнувшись в форме перевернутого вопросительного знака. День для охоты поистине чудесный - мороз в конце зимы уже не колется, лишь мягко обволакивает, даря блаженную прохладу телу, в котором бурлит кровь хрупкой палевой львицы. Вокруг тебя искрится подтаявший снег, который за ночь вновь покрылся твердой корочкой льда.
- Не ополчайся же на него. Ему время нужно, чтоб со всем смириться, - обращаешься ты к Львинозвезду после того, как поравнялась с ним, ловя янтарный взор своим карамельным, после чего отворачиваешься, почти смущенно пошевелив ушами, делая вид, что вслушиваешься в шорох хвойных, колючих лап елей.
Охота начинается не совсем удачно для тебя - трясогузка, отчаянно хлопая крыльями, вырывается из лап, а потом спугиваешь завидного клеста. Но ты не позволяешь себе поддаться разочарованию и усмиряешь его стрекотание в груди, ведь впереди еще целый день. Чувствуешь легкий стыд за то, что выставляешь себя не в лучшем свете перед речным предводителем, и это вызывает у тебя легкое недоумение. Ведь ты никогда ни перед кем не отчитывалась.
Ельник окутывает гордо вышагивающих бок обок львов своей свежестью и насыщенным ароматом смолы в перемешке с хвоей. Отдающий синевой иней с тонких иголок елей исчез - подступает весенне тепло, обозначая своим появлением смеренное приближение сезона Юного Камыша.
- День нынче просто прекрасен. Не правда ли, наш бесстрашный лидер? - с улыбкой взмахиваешь роскошным полосатым хвостом, едва не шлепнув им по носу прибрежного командора, после чего отходишь чуть в сторону, потому что только что уловила аромат мышки, чья норка наверняка устроена гди-нибудь у подножия невысокого сугроба.
Добыча поймана безукоризненно - все-таки, ты не такая безнадежная, как в шутку твердила тебе когда-то сестра. Отгоняешь не во время пришедшие в голову воспоминания и возвращаешься к позлащенному спутнику с гордо поднятой головой.

Обращенный в томный снежный туман ельник, пожалуй, был самым лучшим вариантом для охоты в тяжелые зимние дни – даже в сугробах можно было сыскать мышку другую, не говоря уже о голодных и менее внимательных птицах. Однако один из сегодняшних патрульных – а именно старший оруженосец Дубок – так, видимо, не думал, посчитав правильным ускользнуть из лагеря пораньше совсем в другом направлении.
- Не ополчайся же на него. Ему время нужно, чтоб со всем смириться, - смиренный и негромкий голос, возникший также неожиданно, как и мысль о незапланированной вылазке, невольно прервался строгим и задумчивым взглядом – Львинозвёзд, всегда упрекающий непослушание, был непреклонен, однако смущенный жест палевой кошечки, сопровождаемый её игривым волнением и неоднозначным вниманием к вдруг замеченной сосне, мгновенно приободрил златогривого предводителя не свойственным в подобных случаях добродушием.
- Я понимаю, - признался тоскливо вздохнувший кот, несколько нерешительно обращая стеснительный взгляд в сторону безмятежной и мечтательной Песчаной Дюны. Порой крепкая и сильная воительница ему действительно казалась хрупкой и обаятельной львицей, не лишенной природной атлетичности и одновременной грации. Поджарая фигура, роскошный кремовый мех – они словно оба были рождены под жарким солнцем саванны, вероятно всегда с некоторым недоумением и восхищением прослеживая между собой эту очевидную связь. Но недавняя львица вдруг покидает внимание стройной и легкой поступью, а отвлечённый лев, будь он не ладен, упускает свою первую мышку. Но это не стало причиной для будущих неудач: жилистая мышка, неплохой воробей – Львинозвёзд еще никогда не возвращался в лагерь с пустыми лапами.
- День нынче просто прекрасен. Не правда ли, наш бесстрашный лидер? - вновь как-то причудливо, но несомненно мило и учтиво встречает златогривого предводителя Песчаная Дюна, отчего тот смешливо улыбается: палевая красавица обращается к нему так не в первый раз, но привыкнуть рыболов не мог до сих пор.
- Предлагаю провести его за обедом, - в поддержку дружелюбно усмехнулся Львинозвёзд, решительно направившись в лагерь вместе с соплеменницей. Признаться честно, предводитель то и дело кокетливо посматривал на неё со стороны, но как только вдруг ощущалась какая-то взаимность, наш семьянин даже несколько виновато прятал глаза – ему нужно время, много времени.

Ельник постепенно оттаивает под набирающимся силы весенним светилом, ели вновь зеленеют, освободившись от оков серебристо-голубого инея, и тебе невероятно радостно сегодня, потому что это явный признак того, что Замерзший Камыш отступил. Деньки по-прежнему прохладные, но черные проталины и подтаявший, грязный снег смело вещает о долгожданном приходе весны. Ты довольно улыбаешься, подставляя мордочку пусть и не греющим, но несомненно ярким лучикам солнечного диска, подвешенного высоко в молочно-голубом небе. Откуда-то сверху раздается трель оляпки.
Бодро семенишь между неровными рядками пушистых боровых красавиц, наполняя легкие их резким, но приятным ароматом, пока рядом, не менее счастливый, шагает твой полосатый воитель, то и дело соприкасаясь с тобой шерстью. Это ваша первая вылазка, как новоиспеченных воителей Речного племени, и это не может не воодушевлять тебя, окрыляя и толкая вперед, вглубь ельника, пахнущего смолой и свободой.
Вскоре вам приходится разойтись, чтобы не мешать друг другу в охоте - ты первая отделяешься от Щуки и Гусохвоста, махнув им на прощание хвостом, тем самым обозначив свой уход.
Вытягиваешь короткую шейку, ловя в пропитанном смолой воздухе запахи дичи, подобно поджарой, изящной ищейке, скользишь в тени широколапых елей, шевеля золотистыми ушами, что улавливают любой шорох в иглистой кроне бора. Первая же добыча вырывается из твоих когтистых лап, и ты невольно поражаешься жаждой жизни этого несчастного воробья. Далее взор твоих оливковых глаз падает на урчащего голубя. Прыжок - и ты достигаешь пернатого, ухватывая за крыло челюстями. Хвойная подстилка частично обнажилась из-за потепления, и ты царапаешь подушечку передней лапы. Боль досадная, но теплая тушка крупной птицы в твоей пасти дает понять, что оно того стоит.

Отредактировано Масляника (2014-06-10 16:34:12)

Приятный запах еловой хвои и смолы заставили обиженного воина успокоиться. Аккуратно спрятав два хвостовых пера голубя, Шиповник невольно задумался, куда он их положит. С одной стороны, их проще было бы выкинуть, но они были настолько красивы, переливающиеся перламутром, нежные и красивые, Речной кот решил их оставить, а потом кому-нибудь подарить.
Шагая по талому снегу, белобокий прислушивался к каждому скрипу и каждому шуршанию, надеясь выследить дичь. Воитель уже сегодня упустил жирного голубя, вылетевшего буквально из  под его лап, поэтому Шиповник был не намерен приходить в племя с пустыми лапами. Чувство голода не покидало исполина, желудок предательски урчал, так как запах, исходивший от перьев,  напоминал о птице, которая была отпущена из-за неуклюжести и невнимательности.
- "Удача!" - Подумал воин, уже принявший охотничью стойку. Его чуткий нюх давал понять, что впереди его, в кустах терновника спрятался лесной голубь, по всей видимости, готовившейся ко сну. Странно, голуби обычно прячутся и спят подальше от земли, а этот решил пристроиться прямо на кусте. Шаг за шагом, Шиповник приближался к птице, которая уже засунула клюв под крыло и мирно засыпала, даже не думая, что за ней следят. Бесшумный прыжок и птица была сбита наземь, но шерсть на хвосте кота зацепилась за куст, а из лап голубь почти вырвался на свободу.
- Нет уж, я тебя не отпущу! - Зашипел кот, высвободившись из тернового плена. Голубь тем временем уже расправил крылья, но один удар лапой оглушил сизого и тот опрокинулся на спину. Тяжело дыша, голубь не мог пошевелиться, поэтому кот, аккуратно прокусив ему шею, освободил его от мук и мысленно поблагодарил Звездное Племя за щедрый подарок.
Осматривая добычу, Шиповник заприметил то, что из хвоста лесной птицы не хватает два пера. Получается этот тот самый голубь, упущенный на реке. Вот повезло!
Теперь осталось сходить до ручья и сегодняшний поход по территории племени можно считать законченным.
Продолжение на Ручье.

Отредактировано Шиповник (2014-06-11 19:41:59)