На радостях ученица даже позволила себе лизнуть кота в щеку, но он лишь улыбнулся своей добродушной улыбкой, не имея ничего против этого. В следующее мгновение Солнцелапка спросила про то, чтобы он разрешил ей поохотиться тут завтра и на это наставник сначала призадумался, ибо это было довольно опасно. Разрешив ей прийти сюда в одиночку, трехцветный вояка предупредил ее, чтобы она была тут осторожна и вернулась без единой царапины. Положив орла справа от себя, сын глашатаи Речного племени сел на прохладный снег и обвил пушистым хвостом лапы, наконец начав рассказывать про боевые приемы:
- Первый прием называется удар лапой и используется он без когтей. Сначала ты должна найти себе противника, а потом ты просто передней лапой наносишь удар в голову. Как правило, соперник оглушен и запуган, а если ты еще и правильно все выполнила, то скорее всего соперник убежит от тебя. А второй прием скользящий удар лапой, но здесь уже когти должны быть выпущены. В принципе, от первого приема отличается лишь тем, что когти выпущены и ты должна не просто ударить, а поцарапать врага где-то в области головы. И все же этот прием наносит больше вреда из-за выпущенных когтей, так что без царапин твой противник уж никак не уйдет, - вдумываясь в собственные же слова молвил серо-белый с рыжим пятном исполин, смотря на светлую юницу, что сидела перед ним. - А теперь, если хочешь, то можешь испробовать этот прием на чем-нибудь, только осторожнее. А на днях после этой тренировки я еще научу тебя двум приемам, а там уж недолго осталось тебе до обучения плаванию и задержке дыхания. Вот только нынче холодно, так что я отложу это на день, когда будет потеплее.

На следующий день после тренировки и охоты Солнцелапка пошла в Низины одна. Цапельник разрешил ей пойти, но наказал, чтобы ученица вернулась без единой царапины. Это, конечно, не так просто, как кажется, но кошечка посто рвется и сделает все, чтобы своему наставнику угодить. Прошло не так много времени их обучения, но Солнцелапка уже всей душой привязалась к трехцветному воину. Он ей - как отец, которого у малышки никогда не было... Ну ладно, мы не будем думать о грустном, а лучше сосредоточимся на охоте. Но без опытного наставника кошечка чувствовала себя крайне неуверенно. Что-то внутри подсказывало, что сегодня ей предстоит вернуться с пустыми лапами... А вот и первый запах, мышка! Тема вчерашнего урока - грызуны, а значит нужно все-таки постараться эту серышку поймать, не смотря на неуверенность. Вот и несколько тихих шажков, прыжок... Солнцелапка схватила мышь когтями, но той удалось вырваться. Это очень расстроило маленькую ученицу. Она принюхалась... Ничего... И вдруг звук! Вторая мышь со всех лап улепетывала от горе-охотницы. Также получилось и во второй раз, что же за неудачи сегодня! Ладно, нужно постараться обрести уверенность, ведь именно из-за нее малышка сегодня оказалась без добычи. Охотник должен быть уверен в своих силах, а это появляется только с опытом. Вот мы и поняли все ошибки! Теперь будем охотиться больше, чтобы все они были как можно удачнее! А Еж наверное охотиться лучше... Да причем тут Еж?! Почему в эту маленькую головку лезут такие странные мысли и именно этот ученик? Неужели влюбилась? Да не может быть, рановато еще для любви, нужно сначала сосредоточиться на обучении. Солнцелапка потрясла головой, чтобы оттуда вылетели все ненужные мысли и побежала домой, к наставнику. Завтра у них патруль, и ученица обязательно поймает что-нибудь!

Как же холодна и сурова беспощадная зима, что ворвалась во владения леса, размахивая своим ледяным посохом, что заставил северный ветер завыть одиноким белым волком, который заметал снегом все на своем месте и заковывал в лед воду. Лишь одна бурная река, что берет начало с туманных гор, не позволила зиме оставить свой бурный поток льдом и продолжила свой путь, бурным потоком сметая все на пути. Снег начался еще ночью, когда все спали, но было неплохо слышно то, как за пределами пещер завывает ветер, носясь по лесу и заметая все вокруг очередной порцией снега, что лишь увеличивала сугробы вокруг. Было до ужаса холодно, потому некоторые не стали брезговать, а просто прижались к бокам своих соплеменников, которые спокойно спали, хотя и не все, ибо ветер порой мешал спать. Этой ночью Цапельник хотел по привычке прижаться к Песчаной Дюне, которая обычно мирно сопела под его боком, но вспомнил, что она уж давно перешла в детскую, где она должна будет провести еще порядка шести лун, пока их котята не появятся на свет, а после и дорастут до оруженосца. Утром вьюга немного успокоилась, снега шло не так много, а ветер явно устал за эту ночь, когда он буйствовал, не позволяя некоторым лесным жителям спать. Отпросившись у своей хозяйки - Зимы, ветер уже более спокойно стал прогуливаться по миру, порой сметая незатейливые снежинки с веток и сугробов, направляя их на лесных жителей, который зажмуривали глаза, чтобы снег не впился сотней острых клинков в глазницы. Встав с утра пораньше, сын глашатаи Речного племени наконец-то выбрался из палатки воителей и с неким огорчением заметил, что небо сегодня вновь было закрыто серыми тучами, а солнце все еще дремало на своей мягкой перине, не особо заботясь о том, что земные друзья мерзнут.
Лагерь медленно начинал просыпаться и сонные Речные жители вываливали из своих палаток, еще растрепанные, с сонными глазами, но  вежливо здоровающиеся друг с другом. Кто-то брал еды из общей кучи, чтобы потом пополнить ее после охоты новой дичью, а кто-то просто сидел в сторонке и умывался, ну а кто-то уже вовсю беседовал друг с другом. Ближе ко дню все уже окончательно проснулись и теперь бродили по главной поляне по своим делам. Цапельник же спокойно восседал на валуне, который был уже без снега, ибо кот не поленился и смахнул пушистым хвостом снег с холодного гранита. Пушистая шерсть была приглажена шершавым языком, ибо после сна она обычно спутывается, а это весьма проблематично, но за столько лун воитель уже привык к своей шерсти и научился правильно ухаживать за ней. Взор светло-зеленых глаз привлекла его подруга Вечерница, которая частенько ходила с ним на охоту, а там уж беседовала с ним. У этой светлой воительницы уже были дети и он прекрасно помнит то, как позвал ее поохотиться вместе с ним на реку после того, как она покинула детскую. Они тогда хорошо поговорили, как и всегда, ибо являлись неплохими друзьями, хотя она была постарше сына Крик Журавля, но ему было все равно на возраст и потому он продолжал с ней дружить. Трехцветный так задумался, что даже не заметил того, как Речная воительница приблизилась к нему, пригласив на охоту, а на предложение ответом было согласие, так что вскоре два старших воителя направились к низинам, где собирались сегодня поохотиться.
В низинах частенько можно было встретить хищных птиц, грызунов и прочих существ, которыми Речные жители были бы не прочь перекусить, но далеко не всегда здесь их встречала удача. Здесь много кто погибал, а некоторые получали травмы, которые оставались на всю жизнь, напоминая их носителям неудачное посещение низин, где нельзя укрыться в тени деревьев или еще где. Выдохнув облачко холодного воздуха изо рта в коротком зевке, серо-белый с рыжим пятном исполин чуть было не закашлялся, вдохнув холодный воздух прямо в рот. И вот как раз тут, в низинах, которые начинаются у туманных гор, поднялся вновь тот самый северный ветер, заставляя поежиться и распушить шерстку Речных воителей. Именно этот холодный ветер разогнал серые тучи, позволяя увидеть лесным жителям теплое солнце, которое сонно выглянуло из облаков, наклонившись к земле и направляя свои лучи на землю, что обычно лишь весной топят снег. Чуть замедлившись, пятнистый вояка взглянул светло-зелеными глазами на тот самый луч солнца, что прорвался сквозь занавес серых туч, которые не пускали даже маленький лучик солнца.
Поведя серо-белыми ушами, Цапельник принюхался, пытаясь учуять запах хоть какой-нибудь добычи и это ему удалось, ибо тут явно где-то неподалеку была куропатка. Недоверчиво взглянув на дерево, на которое собралась лезть рыжая соплеменница, воитель все же с явным сомнением кивнул, а после направился по запаху за куропаткой, который вскоре привел его к желанной добыче. Подобравшись поближе к своей будущей жертве, пятнистый оттолкнулся сильными задними лапами от снега, в прыжке выпустив когти, но поймал по сути ничего изначально, ибо куропатка быстро сообразила что к чему, потому ловко вывернулась из нежелательным знакомством с когтями охотника. Издав тихое рычание, хищник прыгнул еще раз, но уже набегу и на сей раз куропатка не успела увернуться, а сильные лапы старшего воителя притянули пернатую к себе, а там уж недолго ей осталось ждать и до решающего укуса, что вновь забрал очередную никчемную жизнь. Цапельник уже поднял куропатку и стал возвращаться назад, застав прыжок Вечерницы, которая попыталась поймать дрозда, но что-то явно пошло не так и она сорвалась вниз, а округу оглушил пронзительный крик. Крик полный боли. Сорвавшись с места, сын глашатаи подбежал к рыжей подруге, обеспокоенно позвав ее по имени, но она явно ничего не услышала. Силой заставив себя успокоиться, пятнистый исполин поднял Вечерницу, а после аккуратно устроил ее на плече, после чего подобрал пойманную дичь и потащил свою нелегкую ношу в лагерь. Нужно было поскорее добраться до лагеря, но нужно было идти через весь ельник, а его подруга на спине истекает кровь, ничего не слыша. Если повезет, то он успеет и донесет свою старую подругу до целителя, но жизнь порой слишком жестока с ними. А что если она больше не будет ничего видеть и слышать? А может только не слышать или только не видеть? Это же так ужасно, а пока что Цапельнику оставалось лишь молиться Звездному племени, чтобы все обошлось, но и они порой не всесильны.

Кошка ступала уверенно и твёрдо, с наслаждением прислушиваясь к хрусту тонкой ледяной корочки, сухим полотном укрывшей трепетно-нежный, похожий на пушок снег. Подушечки приминали его, оставляя глубокую вереницу, в скором времени скрывающуюся под очередной порцией хлопчатобумажных обрывков. Резкие порывы били в морду, заставляя морщиться и прижимать увенчанные кисточками уши к крепкому затылку. Даже сквозь её густую, длинную шерсть, влажноватыми прядками спадающую с боков, просачивались колко-грубые ленты, заставляя морщиться. Приятного, конечно, маловато, но сам сезон того стоит, для охровоглазой преимуществ всё равно было больше, чем недостатков, это суровое царство белых красок отражало какую-то идеальную модель её личного мира, одновременно простого и сложного, изысканного в обычных, привычных мелочах, не роскошного, но способного отдать всё тем, кто действительно желает и стремится. Этот мир закалял и готовил, проводя через несколько испытаний, чтобы после раскрыть просторы благодати. И ведь это тоже красиво.
Крик Журавля покосилась на Лягушку, свою последнюю, недавно выпущенную в воительницы ученицу. Что ж, этот плод всего двух лун работы определённо являл себя достойным и умелым, но сегодня казался слишком уж нервным. О причинах можно было догадываться, но весьма туманно, и сама полосатая не слишком желала вдаваться в подробности. Пошевелив усами, она вернулась к разглядыванию далёких пиков гор, покрытых молочным муссом. Пора было уделить время охоте, и мысли в основном сводились к необходимости обозначения разделения, ибо брести бок о бок, конечно, хорошо (вернее, теплее), но абсолютно непрактично: куда выгоднее шерстить по разным углам, авось и выскочит мышка-другая; тем паче, что для большого племени этих мышек нужно было несколько десятков. По крайней мере не придётся сталкиваться лбами, невольно обращаясь в соперничество, когда клыки одновременно сойдутся на тощей голубиной шее. Хотя, не все разделяли такое мнение: кому-то было удобнее загонять в парах добычу покрупнее, вроде шустрых зайцев, которые, перелиняв в белый, весьма уютно чувствуют себя на снегу, и это тоже был хороший способ,  но полосатая считала, что для его использования необходимо быть абсолютно уверенным в наличии этой самой крупнятины, дабы не возвращаться к худеющим товарищам с пустой пастью - уж это точно не стиль охровоглазой. Но отметить необходимость кошка так и не успела, аспидно-чёрная, похоже, уже напала на след и бросилась по нему, предоставив Крик Журавля возможность продолжить путь по прямой.
Юркий суслик высунул широкую мордочку из норы и, оглядевшись, выбрался на поверхность. Полосатая бы не удивилась, начни эти зверьки впадать в спячку, как, некоторые другие звери, уж больно негармонично сии создания выглядели на снегу. Впрочем, это только на руку, и буроватая шерсть, словно мигающая вывеска, манила охотницу, уже принявшую стойку и решительно сокращающую расстояние. Прыжок, и вот тощий грызун уже бьётся в лапах, в последнюю секунду чудом изворачиваясь и стремясь в нору, туда, где полумрак и глубина обеспечивают безопасность. Не успел, увы и ах, лишь тонкий писк обозначил неизбежное. На звук высунулась новая морда, глупый молодняк, ещё пухлый после сытного лета, как-то растерял осторожность, но это лишь на лапу глашатае. Хищно оскалившись, она без церемоний растянула огромное тело в прыжке, оглушив суслика точным ударом. Третьей добычей стала с трудом выслеженная куропатка, к тому же едва не удравшая, но результат явно того стоил. Закинув добычу на спину, Крик Журавля встретилась с Лягушкой, также отбившей у зимы суслика, и отправилась вместе с ней в лагерь - пополнять общую кучу.

Кошка медленно шла, вместе с Дубравником погрузившись в свои мысли. Огнезрька не заметила, как время быстро пролетело, и она оказалась уже в Низинах вместе со своим соплеменником. Дальше коты разошлись по разным сторонам и начали охоту. Кошка увидела полёвку и, встав в стойку, медленно проследовала за зверюшкой, когда кошка хотела убить полёвку, та быстро рванула вперёд и Огнезорька не успев опомниться, потерял её из виду. Кошка медленно шла, вперёд надеясь уловить запах дичи, но всё насмарку. Запах быстро выветрился и поэтому кошка уже не как, не могла найти полёвку. Огнезорька горестно опустила голову, но тут она учуяла... Кошка учуяла птицу. Она увидела, как какая-то коричневая птица медленно летела вперёд с чем-то во рту. Огнезорька сразу догадалась, что у этой птички есть потомство и она, возможно, приведёт её прямо в гнездо... Теперь кошка шоколадного цвета с отливом рыжего улыбнулась и тронулась с места. Птица и вправду привела кошку к своему гнезду. Огнезорька спряталась за очередной камень и стала ждать. Ждала кошка не долго. Птица быстро улетела и кошка поняла, что её потомство скоро родится, значит, время терять нельзя. Огнезорька быстро оглянулась по сторонам и выбежала вперёд. Теперь подхватив гнездо, Огнезорька побежала вперёд очень аккуратно, чтоб не разбить яйца. Видимо у кошки получилось проделать эту операцию. Не одна птица её не заметила, да и сама кошка не пострадала. А теперь счастливая Огнезорька пришла на место встречи, где её уже ждал Дубравник. Дальше коты направились вместе обратно в лагерь.

Отредактировано Огнезорька (2014-09-10 20:30:59)

День начался легко и, как ни странно, абсолютно беззаботно. Всё как-то само по себе текло необходимым чередом, позволяя в кои-то веке сознанию расслабиться и ничего не прокручивать в усиленном темпе. Кошка лежала на поляне, кутаясь в траве и песке и вовсе не смущаясь от того, что шерсть приобрела слегка растрёпанный вид: она никуда не собиралась, а пригладиться - дело плёвое даже с её длиннющими "локонами". Иногда нужно уметь отвлечься и просто плыть по течению, позволять себе небольшие слабости, иначе действительно можно перегореть и взорваться, а это уже весьма серьёзное обстоятельство. К горлу подступил лёгкая зевота, щекочущим комочком взобравшаяся по языку и выскочившая наружу в протяжном мурчании. Эх, хорошо всё же, если бы не одно "но", правда: как бы хвостатая себя ни убеждала в том, что пару часов можно побездельничать, гадкое шило в энном месте никак не желало прислушиваться к голосу разума, вынуждая хозяйку скучать и маяться. Естественно, долго всё это не продлилось - деловое мясное изделие подорвалось да принялось на скорый язык прихорашиваться. Как говорится, внешний вид - половина дела. Попутно зоркий глаз скользил по поляне в поисках будущей жертвы. И приметил её, кстати говоря, в обличии белобокой внучки. Стрекозка выбралась из детской и теперь выглядела как та, кому абсолютно нечем заняться. Коротко переговорив с Серым Тигром на предмет того, что следующие часа два его ученица будет считаться её конфискатом, полосатая повела любимую внучку на охоту. Вернее, как повела... выбирать место было доверено оруженосцу, и идея с низинами самке весьма понравилась. В холодное время года она тоже очень любила это место, искренне ненавидя его в Цветущий Камыш за чрезмерные духоту и прогретость камней. Хотя, в летний период ушастая, переносящая зной отвратительно, вообще мало чему могла порадоваться, так что, удивляться особо нечему.
- Ну, что ж, посмотрим, чему ты успела научиться за эту луну, верно?
Озвучила махина, неспешно огибая каменную насыпь. Она тоже успела учуять след скалистой ласточки и теперь стремительно по нему двигалась, выпутываясь из низких, до сих пор абсолютно голых зарослей кустарника, ветки которого были на удивления сухи и безжалостно царапались. Да уж, похоже, прилизываться придётся заново, цель же успешно оправдала средства: небольшое укрытие пернатой было обнаружено, а сама птаха - поймана и задушена, так что, можно сказать, пара-тройка царапин - цена малая. Так, тяжёлый быт. Следующей целью стал тушканчик, увидеть которого удалось раньше, чем услышать или учуять. Этот проворный скакун ловко взобрался на скалистое возвышение, когда огромная речная на него налетела, сбив на землю лапой и заодно перебив позвоночник. Не преднамеренно, если честно, но очень кстати. В дальнейшем грызун успешно послужил приманкой для сокола, пойманного на удивление четко и быстро. Все же действительно хороший день. Стрекозке удалось поймать мышь, но по расстроенному виду было ясно, что это - не единственная попытка, и остальные провалились. Ласково проходясь языком по уху внучки и уводя ее в лагерь, Крик Журавля проурчала.
- Не печалься, даже у опытных воителей не всегда все выходит. А так как первая добыча есть, выбирай материалы и я, как обещала, научу тебя несложной подвеске.

Кошка любила работу во всех её проявлениях, в том числе и патрули, но сегодня совершать это мероприятие не хотелось. Абсолютно, железно, а надо. Она сама не поняла, как вышло так, что сама полосатая слилась в охотничьей вылазке с Камыш, и именно сие обстоятельство - напарница - играло на несколько пессимистичных струнах настроения. Только всё уже было оговорено, даже место, и ни о каких шагах назад речи быть не могло. По большому счёту, отступления вообще не актуальны для этой особы - не из того она теста, чтобы, потакая собственным прихотям, уступая сомнениям или тревогам, чему-то ещё - это не столь важно - пятиться, оглядываясь назад. Если так случилось, значит... это кому-то надо? Нет, глупость, даже судьба-злодейка (или индейка?) здесь не при чём, это лишь неизбежное обстоятельство, которое рано или поздно должно было себя обозначить. В одном племени же, в одной палатке. Пора гнать от себя глупости, серьёзное ведь создание, а всё туда же. Предрассудки - вещь едкая, горько-кислая, очень вредная. Сжечь бы их с концами, но это вряд ли подвластно кому-то.
Полосатая всегда была созданием ранним, она мало того, что просыпалась до рассвета или параллельно с ним, так ещё и половину палатки тормошила, распинывая в час бодрый (ну, или почти бодрый, по крайней мере, после первого впечатывания в стену пещеры он наполняется массой красок и эмоций) на выполнение обязанностей. Так было и есть, но только не сегодня. Из-за того самого нежелания брести в патруль с дочерью из первого помёта охровоглазая предпочла изо всех сил спать даже тогда, когда осипшие биологические часы хрипели уже не самым благим матом, заливаясь слезами бессилия. Откровенно говоря, не получалось даже дремать, но хвостатая всё лежала, собираясь с мыслями. Наконец, пропустив рассвет и приблизившись к необходимости являть пример ответственности, громадина уселась на подстилке, занявшись умыванием. Наверное, самым тщательным из всех, кои проделывались за последние сезона полтора. Но вот уже и шерсть блестит, как выкупанный в масле самовар, а мэйн-кунша являет себя главной поляне, сталкиваясь с недовольством Камыш. Наверное, не будь Крик Журавля так погружена в себя, возмутилась бы, а так - лишь отозвалась нейтрально.
- Ящерицы погреться вылезут, суслики тоже.
Хотя, на самом деле, не переносящая жару летнего сезона кошка тоже не испытывала никакого желания таскаться по открытой местности в самый пик солнцепёка, после таких мероприятий она зачастую возвращалась с намёками на солнечные удары, а это - то ещё удовольствие. Размышляя о чём-то, полосатая не заметила даже, вопреки своим ожиданиям, как пролетела большая часть пути, из пучины размышлений её выдернул голос черепаховой. Дёрнув ухом, самка отозвалась задумчиво, но уверенно, рисуя перед глазами образ синеглазой дочери, которая упорно обагрялась кровавыми разводами.
- Сама, конечно. Так бывает, роды - процесс неоднозначный, и помощь зачастую лишь моральная поддержка, нежели что-то физическое. Некоторые разрывы ведут к обширному кровотечению, которое невозможно остановить. Силы и жизнь уходят очень быстро, с твоей сестрой произошло тоже самое. Чудо, что котята родились здоровыми.
Низины - именно то место, которое перевернуло жизнь Течение с ног на голову: обвал, сломанная лапа и отречение от разрушенной карьеры воительницы в пользу одинокого существования травницы. Аспидно-чёрная была талантливой целительницей, но существовать без любви она, как оказалось, не смогла. Крик Журавля не могла её винить - слишком очевидная, естественная вещь, потребность в чьём-то тепле. Она на собственном опыте знала, как это больно, бороться со снежными бурями в одиночестве, вовсе не гордом - страшном. Ещё какое-то время кошки шли молча, пока старшая не отстранилась резко и решительно, бросив вслед.
- Чем дальше ты от меня, тем больше шансов, что хоть ты останешься жива.
Это объясняло многое: отстранение, холодность. Такие резко появившиеся и прогрессирующие со страшной силой. Просто дети охровоглазой умирали слишком быстро, словно подкошенные злым взглядом. И всё чаще Крик Журавля казалось, что причина - она сама. Всю жизнь те, кто был дорог, уходили безвременно и несправедливо, будто бы это она являлась смертоносным проклятьем, высасывающим жизненные силы из родных кровей. Не верила долго, но новая череда заставила начать проникаться. Совпал и факт касательно Камыш: до её болезни они общались часто, потом волна забот отнесла к другому берегу и, когда нить оборвалась, черепаховая выздоровела. Каким-то чудом. Или глотком свежего, нового воздуха? А все, кто был рядом с ней, продолжали тянуться к погребенным плотам. Не навещать семью совсем махина не могла, это убило бы её саму, но по-волшебству вернувшаяся в трезвый мир молодая кошка находилась в сознании матери в зоне повышенного риска. Значит, общение надо свести к минимуму.
Бзики, глупости? Да, возможно. Более чем возможно, но каких ещё выводов можно ожидать от той, которая похоронила порядка семнадцати детей и уже успела проводить в последний путь ряд внуков? Это тяжёлый груз, груз, с которым приходится мириться и идти вперёд, сохраняя силы и твёрдость, могучую осанку и уверенности, только не думать обо всём этом невозможно. И пазл сложился так. Кошка трепетно относилась ко всем без исключения отпрыскам, и отдаление причиняло боль ей самой, просто другого выхода она пока не нашла. Увы.
Крик Журавля остановилась. Низины. Камни и открытое небо, бескрайние просторы на стыке жаркого солнца и холодных ветров. Она любила это место, любила не смотря ни на что. Оно дарило какую-то энергию, помогало собраться с мыслями. И сейчас их следовало направить в сторону охоты. Суслики и ящерицы не встретились, но попался тушканчик, попытавшийся удрать, правда, тщетно. Практически такая же участь постигла стрижа, повторно сбитого уже в прыжке - хорошо, что птицы не высоко взлетела. Последней стала куропатка, пойманная без каких-либо осложнений. С удивлением осознав, что она удовлетворена этим патрулём, махина подобрала всю добычу и в одиночестве вернулась в лагерь, отмечая приближение раннего вечера. Время летит невероятно быстро.

"А-а-а, Фаер, ты готов отправиться ко мне? Да, да. ДА! Я жду тебя, мое тело уже дрожит от нетерпения, ведь ты отправишься ко мне. В гости! Нет, навсегда. Я буду ждать тебя верно, столько, сколько понадобится. Ты ведь хочешь ко мне, а? Фаер. Ну не молчи, не закрывайся от меня, ведь скоро ты увидишь меня, и я больше не буду лезть в твою упрямую голову, мы будем говорить друг другу сладкие слова-а-а. Да, на небесах тепло и хорошо, там у тебя не будет никакого бремени, ты будешь свободным духом, а я буду порхать рядо-ом. Ты ведь хочешь ко мне, меня? Я знаю, я чувствую прилив твоей похоти, а-а-а. Не отказывайся от меня, жди меня, а я буду ждать тебя, и однажды мы встретимся и будем всегда-всегда вместе-е. Как я жду, я вся горю-у-у. Давай-давай, я чую, сегодня ты увидишь меня, совсем скоро. Давай, спеши ко мне, мы будем танцевать, я провожу тебя, буду потом жить с тобой, мой сладенький."
Раколов затряс головой, отгоняя дурные мысли. Часто в его мозгу слышался женский голос, который говорил весьма странно, но рыжий решил не обращать внимание, ведь все эти слова ничего не значат. Искоса глянув на своего сзади идущего соплеменника, Фаер остановился, дождавшись, когда Буран поравняется с ним. Этот молодой воитель был полон сил, его жизненный путь только начинается, а что Раколов?.. Он уже стар, не каждый раз ему удается словить дичь, да и пользы от него никакой нет, ведь почти каждый день он торчит в Детской рядом со своим семейством, балуя своих подрастающих деток и болтая со своей супругой. которой хотелось больше узнать о том, чо творится во внешнем мире. Конечно же, и с Бурелапом кот занимался, но последнее время воитель стал немного отдаляться от ученика, который все чаще стал проводить время в компании сестры и ее наставника, а точнее наставницы, кошки. которая совсем недавно оставила пару шрамов на морде Фаера. Камыш. Странная кошка, которая защищала Мрачницу до последнего, да и после ее неудачных родов крупная соплеменница стала ругать за это рыжего кота, который, по ее мнению, не уследил за супругой. Не надо было позволять ей тогда идти в патруль... Хорошо хоть, что успела прийти на помощь целительница Древесного племени, которая спасла котят, точнее меньшее их количество. Выжили всего двое, а четверо остальных так и не выжили, и воитель вместе со своим преданным учеником отдали последние почести погибшим. Тайна должна была жить в их сердцах, потому что если Мрачница узнает про оставшихся четырех, то она места себе находить не будет, и возможно она станет винить во всем себя, отвернется от жизни... Пусть она растит двоих самых лучших котят на свете: Зарницу и Зубастика. Сын растет крупным и крепким, а это значит, что в будущем он будет одним из самых сильных воителей племени, если только ему не попадется наставник-неумеха, который даже и простого приема правильно выполнить не может. Хотя вряд ли такие воители есть в племени. Зарница была тоже хорошей девчонкой, но, кажется, ее больше интересует целительство, но это очень сложная работа... Все-таки возможно она решится отказаться от своей цели, и тогда она станет одной из самых ловких воительниц, а если она телосложением пойдет в отца, то и тогда кошка сможет лазать по деревьям, прямо как ее отец. Усмехнувшись, вспоминая возню своих деток, Раколов снова перевел взгляд на Бурана.
- Добрый теплый день, не так ли? Как у тебя дела? - как бы невзначай поинтересовался Фаер, вежливо и с уважением глядя на более младшего соплеменника, - Нравится ли тебе быть воителем, Буран? - Раколову было очень интересно знать, что чувствует этот белый воин, да и есть ли у него желание вечно и преданно служить законам родного племени. Сам рыжий кот был безмерно рад, когда его посвятили в воителей. Его гордость так и лилась ручьем. У него был брат. который неизвестно от чего погиб, да и Рыжик особо и не вспоминает Барсука, ибо он совсем отвернулся от родной семьи, начиная жить чем-то другим. Он ухаживал за Крик Журавля, но что-то у них не заладилось... Барсук всегда был независимым, так казалось Раколову, ит эта независимость привела черно-белого к погибели.
- Я очень радовался, когда стал воителем, ведь с этим званием у меня появилась и ответственность. Я словно за одну ночь бдения повзрослел лун так на двадцать, я стал другим. Да и ты наверняка тоже, Буран. Как на счет того, чтобы поохотиться?- Раколов остановился и стал прислушиваться. Он осторожно взобрался на дерево - все-таки жизнь одиночки научила рыжего приспосабливаться к чему-то новому, а потом гибкий воитель стал лезть по ветке и высматривать где-нибудь на земле что-нибудь съестное, что можно будет отнести в родное племя, что можно будет отнести Мрачнице и отпрыскам. Как жаль, что не все так прекрасно...

Я дернул ухом, держа в зубах голубя, когда солнце перегородило что-то однозначно большое и... рычащее... Я тут же выронил голубя, оборачиваясь, когда удар когтями пришелся мне на левую щеку, раздирая искусно окрашенный природой, от рождения белый мех, превратив снег в алое месиво, а из моих уст вырывался хрип-рык, который предвещал то, что тянущиеся полосы - не просто царапины. Кровь заливала мне глаза, попадала в нос и пасть, я пытался вывернутся, ничего не видя, однако еще один болезненный удар пришелся на плечо, обжигая жаром. Казалось, пот с меня сейчас сыплется градом. Я не знал куда деваться, был просто напросто в панике, даже в этот момент храня молчание... Знаете, я думал о Стрекозке. Что будет если я умру? Кто будет за нее бороться, греть ее по ночам... А ведь она обещала перетащить свою постилку ко мне... Нет, я не могу.
И тут спасительный громкий рев, приходит на помощь. Раколов, заслышавший оглушающее пение смерти, пришел на подмогу. Куда же ты лезешь, Раколов? Ты уже старый кот. Не твой это бой.
- Беги! - единственное слово, которое расслышал, однако остался стоять не месте, щуря глаза от липкой жидкости, которая назойливо заливала глаза. Я сам зарычал, бросившись в след за мелькающими пятнами. Прыжок! Я на спине у ирбиса, вцепился зубами ему в ухо, царапая когтями-бритвами глаза. Я сам рычу, а потом, вдруг, лапы подкашиваются, силы постепенно покидают меня, выливаются, как красная, почти алая кровь, которая окрасила в цвет хаоса и смерти белоснежный мех. Мне больно, и это факт. Я падаю, и больно ударяюсь больным плечом о камень, скатываясь по склону, до тех пор, пока меха не касается свежая трава.
Я пытаюсь подняться, но одино уже ясно - мне до них не добраться. Но я не бросаю попыток, пытаюсь дойти, доползти, хоть что-то сделать. А потом лишь кричу:
- Беги, Раколов! Беги!

Скорее, надо убежать, надо увести эту тварь подальше от территорий Речных котов. И чтобы эта большая кошка никогда не возвращалась на эти земли. Ее надо убить! Ах, почему воители не львы... Тогда и проблем бы никаких не было, тогда гадкие барсуки и лисы не лезли бы на территории могучих рыболовов.
Раколов бежал изо всех сил, стараясь не упасть, но вот когда его подвела старость, и дрожь забила в лапах, не позволяя сделать и шаг, рыжий остановился, повернувшись мордой ко врагу своему, страшно скалясь и готовясь нанести решающий удар, которого не последовало, так как юркий ирбис ловко повалил рыжего старика и прошелся когтями по его животу, распарывая. Жгучий крик вырвался из пасти Фаера, он заворчал, забрыкался, стал задыхаться, а настойчивый кот продолжал мстить за рану на щеке, нанося все еще больше ран. Раколов совсем обмяк в лапах смертельного врага, готовясь отправиться в Звездное племя, но ведь... ведь у него семья, дети снова возненавидят его. "Прошу, помогите!" Застонал про себя Раколов, принимая финальный удар, после которого гордый зверь скрылся в кустах, видимо, убедившись в своей силе, уничтожив двух воителей. Почему то Раколову подумалось, что Буран тоже отправился к Звездным предкам, ведь вместо выполнения указания молодой прыгнул на ирбиса, а потом исчез... Фаер хрипло вздохнул воздух, кровь мешала, она попадала в дыхательное горло, а рыжий откашливался, задыхался, умирал. Внезапно он заметил белый силуэт, это определенно был Буран! Неужели он в Звездном племени? Но нет, кот все еще чувствует боль.
- Помоги, спаси меня, я хочу к Мрачнице... - застонал хрипло Фаер, начиная дергаться, словно при кашле, кровь мешала, - Бура..н... это ты... прошу тебя... мои дети... - глаза закрывались, но Раколову надо еще столько сказать своим родным. Он еле поднял лапу, чтобы последний раз дотронуться до тела живого соплеменника, но, казалось, что он уже ничего не чувствует или он не достал до шкуры Бурана?
- Мрачница... Позаботься о детях... Я принял достойную погибель... Помоги мне, Буран... Я не хочу мучать..ся... - Фаер снова дрогнул, взгляд его начал остывать, постепенно становился пустым. Он на пути в Звездное племя.

Не смотря на то, что Стрекозка была легче и мельче тетушки Камыш, она оставалась речной кошкой. А речные кошки не быстрые, по крайней мере, предпочитают использовать свою силу и мощь во время сражения. Ученица понимала, что сейчас, когда против нее менее поворотливый противник, куда правильнее было бы принять другую стратегию. Но с Серым Тигром они отрабатывали совсем другое…
Стрекозка ожидала, что воительница отбросит ее в сторону, или примет удар на уровне, но она… Поднялась вверх! Удары пришлись по груди кошки, и ученица не сбавляла обороты, вкладывая в них все силы, будто пытаясь опрокинуть Камыш на спину. В крови бурлил адреналин, Стрекозке нравился бой, хоть и тренировочный, хоть и с втянутыми когтями. Ей хотелось наносить удары снова и снова, оттесняя Камыш назад, заставляя пятиться. Но бывая воительница смогла сохранить равновесие и обрушилась на Стрекозку всем телом. Ученица не успела убежать, лишь упасть на бок. Будучи примятой соперницей, ученица понимала – нужно защищать живот. Кое-как извернувшись, кошечка перекатилась на спину. Да, очень рискованно, ведь она как будто просит – укуси, укуси меня!
Яростно рыча, серо-белая стала колотить лапами по всеми, что они доставали, дабы Камыш отстранилась хотя бы на пару секунд – и Стрекозка будет на свободе.
Тренировка еще никогда не была такой интересной! Почти воительница многому научилась от своей наставницы, такого, что Серый Тигр ей не показывал. Измотанная, Стрекозка была очень благодарна кошке. Немножко даже сожалела, что тетушку ей сразу не дали в наставницы. Ну, ничего, ведь у нее есть Полосочка!
- Спасибо тебе большое! Это был чудесный день!
Кошки еще немного поболтали, и неторопливо направились в лагерь. Стрекозка умирала с голоду.

Прошло две луны с тех пор, как Серый Тигр слёг в целительскую с сильнейшей простудой. Все эти дни он спал и видел, как вновь вернётся к воинским обязанностям, забыв об этом жутком травяном запахе, стоящем в обители Рахгола. Конечно, коту понадобилось не мало усилий, чтоб уже под конец своего лечения не сбежать из лекарской раньше времени. Он считал себя абсолютно здоровым в то время, как целитель не собирался его отпускать, каждый день кормя какими-то горькими травами.
И вот, наконец, пришёл момент, когда серому было дозволено выйти из пещеры. Естественно, это сопровождалось наставлениями Рахгола о том, что пока лучше не нагружать себя объёмной работой, но воитель не собирался слушать эти речи и, поэтому сразу же решил пойти на охоту.
Какой же стало радостью для воителя вздохнуть осенний, свежий воздух, наполненный различными запахами, которые для него стали головокружительными, причём и в прямом, и в переносном смысле. Он, будто окрылённый, тут же, не раздумывая, отправился на свою первую после болезни охоту. Для справедливости ради нужно сказать, что во время проживания в пещере целителя Серый Тигр жалел о незаконченном обучении Стрекозки, ведь - его первая ученица. Эта кошка подавала большие надежды, а он, в свою очередь, так подвёл и её, и племя. Воителю так хотелось присутствовать на её посвящении. Они ещё многое не отработали, не доучили, не повторили, а тут его простуда. Он слышал, что её уже посвятили, и гордился этим, но всё же осадок остался.
Тем временем Серый Тигр, почти пританцовывая, направлялся к Низинам на охоту. В его жилах закипала кровь от мысли, что ему снова предстоит ощутить азарт охотника, сопровождающий каждую вылазку на территорию племени. Вскоре он уже был на месте, готовый приступить к выслеживанию дичи. Долго её искать не пришлось, ведь воитель тут же заметил стрижа, выкапывая что-то из земли. Кот приосанился и, оттолкнувшись лапами, прыгнул на птицу. Через мгновение добыча была у него в лапах, но, приземляясь, он умудрился наколоться на ветку. Из лапы потекла кровь, но серый быстро зализал рану, не останавливаясь на этой ерунде. Закопав тушку, он отправился дальше. Почуяв манящий запах тушканчика, Серый Тигр замедлил шаг, чтобы не напугать его. Этот приём сработал на славу, так что вскоре кот нёс его в пасти. Вернувшись к предыдущей добыче, он взвалил жирного тушканчика на спину, а стрижа взял в зубы и отправился домой. Через десять шагов кот почуял чей-то запах. Чужой, ранее не виданный и не знакомый, он заставил подняться шерсть на загривке серого. Он всё ещё не мог понять, кто или что скрывается совсем близко. Только каким-то шестым чувством ему удалось понять, что добычу лучше отложить и готовится к нападению. Но и стоять в ожидании чего-то серый тоже не собирался. Он решил изучить запах, чтобы понять хотя бы в общих чертах, с кем ему придётся иметь дело. Только вот коту не удалось это сделать, ведь буквально через секунду нечто сбило его с лап и прижало к земле.
- Что за чёрт?
Серый не собирался переворачиваться на спину, дабы не открывать уязвимых мест, но и взглянуть противнику в глаза нужно было. Он хотел вырваться из этих стальных "объятий" и не мог. И вдруг резкий удар по спине заставил Серого Тигра взвыть от сильнейшей боли. Но эта громадина не прекращала полосовать его спину когтями, а кот вдруг превратился в бессильного котёнка. Эти минуты казались пыткой. Вот так один день, одно мгновение может перевернуться жизнь любого или вовсе поставить жирную точку на ней. Серый ещё пытался встать, но с каждой секундой силы покидали его. Но для него эта смерть была страшной из-за того, что он так и не увидел своего противника, оставшись на погибель от лап... неизвестности. Кот бился в конвульсиях. О чём он думал в эти предсмертные часы? Как ни странно, ни о чём. И это было ещё страшнее. Умирать, видя только эту траву и небо в последний раз. Серый Тигр вздохнул в последний раз и отправился в путешествие к Звёздным предкам.

- Эй, соня! Отрывай свой пушистый задок от подстилки и пошли скорее, - пока бедная Полосочка мирно спала, в палатку к ней пробралась Камыш и, будучи в боевом настроение начала пихать зеленоглазую в бок, до тех пор пока она не проснулась. Лохматая кошечка изумленно вскочила от таких слов и посмотрела на наставницу так, как-будто бы она была барсуком и собирается съесть беззащитного котенка. Черепаховая подняла хвост и вышла, а точнее выползла из палатки оруженосцев и начала вести себя как котенок. Полосочка решила последовать примеру (не в смысле сумасшествия, конечно) и уселась на холодную землю прилизывая вставшую дыбом шерстку, дожидаясь пока перевозбужденная наставница наконец скажет, куда они пойдут. И когда, Камыш слегка успокоилась и произнесла ту длинную фразу, которую угольная ждала все утро, она тоже стала прыгать от радости и играть с листочками. Ну, не по той причине что и наставница, но хоть что-то. "Птицы"... вот она фраза! Наконец-то можно будет научиться охотиться на птиц, и не приносить в лагерь мелких рыбок или костлявых землероек. Спустя минуту две кошки уже смирно шагали по лесу, думая об одном. Ну, или по крайней мере Полосочка думала, что они обе думали о птицах. Черепаховая объяснила малышке тактику охоты на птиц, и предложила попробовать унюхать их запах. Полосатая с силой повела носом, но никаких птиц не учуяла. Внезапно совсем рядом кто-то вспорхнул и заглянув за кусты наставница увидела целую стаю куропаток.
- Как ты могла не учуять птиц совсем рядом? - сердито произнесла Камыш, (ну или как-то так, потому что слегка ветренная ученица по своему обычаю прослушала слова), но времени ругать Полосочку не было, поэтому она выскочила и попыталась поймать куропатку. В прочем, ничего не получилось, и куропатка вспорхнула в воздух. Все это полосатая видела лишь краем глаза, в одно и тоже время с Камыш спугивая еще одну куропатку. Внезапно черная увидела еще одну, которая уже взлетала и безнадежно прыгнула. Синхронно с этим, так-же прыгнула наставница, так что сегодня Речному племени повезло: в куче будут лежать целых 2 куропатки (и это только если еще кто нибудь ни поймает другой.) Радостно перекинувшись словами кошки отправились в лагерь. Старшая степенным ходом, а младшая еле таща огромную тушку, но с счастливыми глазами.

Отредактировано Полосочка (2014-10-29 21:31:54)