"Вот оно", - четыре легкие тени бесшумно и плавно скользили по густому подлеску, преодолев все Низкие Деревья и уже давно достигнув Высоких, той самой части, в которую не часто доводилось забредать охотничьим патрулям (пожалуй, именно поэтому никто не обнаружил опасность раньше), когда бегущий впереди вереницы кот - иссиня-серый Камнелом - напал на след псины, ставший теперь еще более отчетливым: очевидно, незваная гостья недавно покинула свое логово, а потому всей четверке придется поторопиться, прежде чем временная хозяйка сих мест не надумала возвратиться обратно. Камнелом в несколько стремительных, но вместе с тем тихих рывков преодолел расстояние, отделявшее его от небольшой древесной прореди, где и расположилась небезызвестная заброшенная барсучья нора, и осторожно выглянул наружу, хмуря лоб и проверяя, не затаился ли чужак за каким-нибудь укромным кустом. "Да, Камнелом, именно здесь", - мимолетно подтвердил его соображения привычный голос-внутри-головы, и кот, покинув свое кратковременное прикрытие, вышел на открытую местность и замер возле входа в зев бесхозной обители, вытянув шею и приоткрыв пасть, тем самым стремясь точнее определить наличие в ней чужаков: мало ли, вдруг у этой твари еще и потомство имеется? Однако запах постепенно выветривался (судя по всему, зверь покинул ночлежку еще до рассвета, а потому ждать им долго не придется: он был уверен в том, что тот вообще вернется сюда, поскольку постоянное убежище всегда выдает примятая кругом трава и характерный запах... вы ведь сами понимаете чего, надеюсь, мне нет нужды говорить об этом вслух), а значит, у них было время, чтобы все как следует разложить по полочкам и подготовить в надлежащем виде свой теплый радушный прием. И Камнелом обернулся на остановившихся чуть позади соплеменников, невольно чувствуя на самом себе проявление коварных игр пресловутого дежавю: перед его внутренним взором предстали сразу четверо поджарых и широкоплечих котов разномастного окраса, и каждый из них был на порядок старше и опытнее его, и тем не менее общее волнение ожидания застыло во взгляде их патруля; тогда Камнелом встретился с зелеными глазищами Обрыва, глядящими прямо на него с готовностью и в то же время ожиданием, и понял, что с этих пор вся ответственность за успешные и летальные исходы операций всецело ложатся на его серые плечи. "Я помню, что нужно делать, не волнуйтесь, старые друзья", - мысленно заверил перед их лицами молодой кот, и мимолетное видение, подернутое неясной дымкой, стремительно растаяло, и вот перед Камнеломом в напряженном выжидании замерло трое молодых котов, и глашатай сделал несколько шагов прежде чем замереть окончательно и лапой расчистить пятак земли от редкой прошлогодней листвы: его мысли вновь понеслись галопом, анализируя окружающую обстановку, подсказывая самые рациональные варианты и как-то совершенно охотно и самовольно складываясь в необходимую ему мозаику грядущей картины нападения, и прежде всего он задумался о приманке, которой сразу и выбрал место с учетом того, как много им понадобится расстояния до норы, чтобы заградить собаке проход.
- Пока цели нет на месте, у нас есть время как следует подготовиться. Нам нужен лучший охотник из вас троих, готовый как можно быстрее поймать первую дичь и доставить ее сюда, - льдинисто-голубой взгляд кота, ожидающего первого инициатора своей будущей вылазки, поднялся на молодых воителей и обвел их поочередно, решая, кто и где займет положение в грядущей засаде. "Знаете ли вы, что именно ожидает вас впереди? Это не нерасторопный Речной котишка и даже не свирепый бродяга Темнолесья - это больше и хуже, гораздо хуже, тем более когда оно в слепом страхе и незнании мечется в попытке уйти от ваших острых когтей. Впрочем..." - впрочем он совершенно в них не сомневался, да, и был абсолютно уверен в своем выборе. Хватит им просиживать свои хвосты от патруля до патруля, самое время стать настоящими воителями своего племени.

- Давайте я! - взгляд Камнелома, привлеченный голосом неожиданного активиста, остановился на выступившем вперед Огнестреле, теперь уже выглядевшем уж совсем разволновавшимся. Камнелом ответил ему кратким согласным кивком, прежде чем молодой кот развернулся и стремительным вихрем скрылся в кустах, оставив троицу глотать пыль на небольшой полянке, окруженной высоченными стволами ольх - не зря ведь эту часть леса называли Высокими Деревьями. Значит, одна проблема решена. Что же у нас дальше? Посмотрим. Иссиня-серый развернулся вокруг своей оси, вновь окидывая беглым взглядом окрестности и намечая их будущие укрытия для грядущей засады: эти самые кустики, поросшие около старой барсучьей норы, остались на том самом месте (и, верно, куда же еще им деться?) и сослужат им добрую службу и в этот раз.
- Рысь, Кедровка, - теперь уже кот обернулся на притихших позади воительниц, маня их хвостом к себе и даже не взглянув на выражение морд своих спутниц: боятся али нет? Откровенно говоря, на данный момент ему было решительно все равно на их душевное состояние, пусть хоть поджилки со страху трясутся. В любом случае было поздно что-либо менять или идти на попятную, что для воина в принципе было непозволительной роскошью. Раз уж ты воин - то будь готов ко всему, даже к смертельной опасности, с которой тебе предстоит столкнуться мордой к морде. Только бой закаляет сердца и разум. Боишься? Так отбрось свой страх в сторону, как мерзкую крысу, или ты не лесной кот, а покорная судьбе игрушка Двуногих, невесть какой ошибкой попавшая в дикий мир. Впрочем, он ни минуты не сомневался в храбрости и готовности своих соплеменников, а потому был от и до уверен, что сможет на них положиться. Ведь не зря в двенадцать лун они получили новое звание.
- Вы займете крайние кусты, те, что возле нас с Огнестрелом, но дальше от барсучьей норы, - сзади послышался негромкий шелест и топот лап, и иссиня-серый рефлекторно выпустил когти, готовясь отразить атаку внезапного зверя, явившегося так некстати, однако ему хватило выдержки и ума прежде приоткрыть пасть и тщательнее втянуть воздух, чтобы понять, что это возвратился из своей недолгой охоты рыжий воин, а уже через мгновение и он сам показался на поляне, сжимая в зубах свежепойманную мышь. Вот она опускается на землю перед глашатаем, а пара светло-янтарных глаз вопросительно воззряется на главаря их сегодняшней вылазки, ожидая дальнейших инструкций, и Камнелом кратко кивает ему, мол, добрая охота, а затем вновь возвращается к объяснениям, раз уж все в сборе, лапой подвинув принесенную приманку на расчищенный пятачок земли.
- Для начала скроем свой запах. За теми зарослями ежевики растут грибы, и каждый из нас поочередно должен в них изваляться. И не вздумайте вылизывать шерсть после операции - вам всем придется окунуться в ручей, - не обращая внимание на брезгливые оскалы, затронувшие морду некоторых, взмахом хвоста кот увлекает за собой патруль, видимо, застанный его предложением врасплох, однако что еще им остается? Первым о бледно-серые шапки поганок обтирается он, впрочем, не особо стараясь: эти грибы до того отвратительно пахли, что отобьют их собственный аромат еще на несколько дней, не говоря уже о ближайших часах в засаде. Дождавшись, пока каждый повторит его нехитрые махинации, Камнелом вновь направился обратно, на ходу продолжая изъяснять свой план:
- Мы с Огнестрелом занимаем ближайшие к барсучьей норе кусты, прямиком друг напротив друга, поскольку мы крупнее, а собака может предпринять попытки скрыться в норе. В засаде сидеть тихо, не высовываться, не издавать звуков, не жаловаться: никто не знает, сколько нам придется ждать. Прыгаем по моему знаку и ни секундой раньше или позже, - взгляд предостерегающе проходится по каждому из них: они не могли себе позволить рисковать лишний раз, он и без того взял с собой неопытных "желторотых". - Я прыгаю перед собакой и закрываю собой проход к норе, Огнестрел оказывается чуть сбоку и должен быть готов в случае чего броситься ей наперерез. Вы же атакуете другой бок и заднюю часть псины. Двигаться резко и быстро, не мешкать, не задерживаться под ее животом, не лезть на рожон. Вопросы? - на долю секунды над поляной повисает мертвая тишина, словно глашатай и впрямь интересовался у своих подопечных их мнением, однако куда там - их замечания на этот счет он слушать не собирался, а все остальное он разжевал и разложил перед ними на блюдечке, и уже через мгновение он совершил резкий взмах хвостом, отдавшийся свистом кнута, рассекающего воздух, и взгляд его тускло сверкнул в бледном мареве разгорающейся зари.
- Тогда по местам. Удачи желать не буду - вся надежда только на ваше мастерство, - и глашатай первым ринулся в надежное прикрытие кустарника, прильнув к земле и вытянув шею, напряженно буравя глазами оставленную в лисьем прыжке от них приманку. Именно то, что надо - древесные коты, славящиеся своими натренированными лапами, могли позволить себе без труда покрыть это расстояние одним махом.

Статус поста: Бой;
Выполняемое действие: Удар передней лапой.

Казалось, время тянулось мучительно долго, почти бесконечно, и даже Камнелом, обыкновенно глухой к физическому дискомфорту, вскоре довольно отчетливо ощутил покалывание в затекших конечностях. За это время лес словно замер, и даже случайная пичужка не соизволила вспорхнуть мимо, что, пожалуй, было только на лапу затаившемуся патрулю: все они были на пределе, с минуты на минуту готовясь встретиться с опасностью и решительно прыгнуть в объятья неизвестности и, вероятно, верной смерти, которая была отнюдь не редким гостем во владениях диких котов, а потому даже случайный шорох мог бы заставить бежать кровь быстрее, отчаянно перегоняя по венам горячий адреналин, а он, как известно, хорош только во время боя, но никак не до него. И Камнелому оставалось только ждать, терпеливо и молча, как и подобает глашатаю, не имеющему право позволить себе сомневаться в верности своего решения: мол, вдруг он ошибся, и этот пес сюда больше не вернется, а слишком сильный грибной запах заставит его почуять неладное (кроме, конечно, зловония поганок, которое теперь навязчиво щекотало чувствительные ноздри двадцати пятилунного, вызывая едва ли не рвотные позывы). Однако права на ошибку он не имел, а потому иссиня-серому оставалось только коротать время за прикидыванием, как же лучше вести бой с собакой. Не сказать, чтобы он сомневался в своем мастерстве, скорее наоборот: он был уверен, что все пройдет именно так, как должно пройти, и собственное спокойствие он пытался передать прикорнувшим рядом соплеменникам, для которых эта вылазка вообще могла стать последней. "Но не станет. Я обещал им, что к полудню этой твари здесь уже не будет, а каждый из них вернется в свое дупло в целости и сохранности. Вот только время ожидания слишком утомляет, эй, Звездное племя, пусть только пустолайка как можно быстрее появится здесь, а мы сделаем свою работу. Я ведь больше ни о чем не прошу".
И словно в ответ на его мольбы слух кота уловил неразборчивые звуки, приближающиеся с каждой секундой и все нарастающие, все отчетливее приобретающие вид вначале тяжелых шагов, затем тяжелого сопения, а под конец и утробного ворчания, в котором без труда узнавался собачий голос. И уже спустя мгновение из густых кустистых зарослей на открытую местность вышла громадная псина с... белкой в зубах? Это шло вразрез с планами глашатая, а потому тот почувствовал непривычное для него смятение, словно все непростительно и безобразно пошло набекрень, и вся его грандиозная задумка вот-вот должна была треснуть по швам, однако, право же, белка наоборот значительно облегчала их задачу, и смятение кота было вызвано всего лишь его отвратительной привычкой неукоснительно следовать собственнолапно расписанным действиям. А потому, довольно скоро возвратив себе прежний настрой, иссиня-серый чуть подался вперед, жадно ловя сосредоточенным взглядом каждое движение собаки. Вот незваный гость прошелся к самому входу в барсучью нору и остановился перед ним, бросая свою ношу на землю, как раз возле мыши, однако собственный улов, разумеется, был ему более интересен в данный момент, а потому здоровяк охотно принялся за него, опустившись на траву и впиваясь внушительными клыками в плоть. Камнелом пропускает один удар сердца и как следует примеривается, решая, что либо сейчас, либо никогда. "Пора!" - и он, подав сигнал своим товарищам в виде резко вскинувшегося хвоста, стрелой выскочил из укрытия, одним махом преодолев расстояние и огласив поляну воинственным воплем. И тут же, распушив шерсть и тем самым придавая себе дополнительной внушительности, иссиня-серый перекрыл собой ход к норе, выпуская когти и проходясь теми по пыльной собачьей морде, целясь прямиком в глаза.

Статус поста: Бой;
Выполняемое действие: Мертвая хватка, полосующий удар.

Низкое утробное рычание вырывается из горла псины, и ее слюнявая пасть опаляет зловонным дыханием усы кота, звонко щелкнув зубами в мышином хвостике от носа Камнелома, тотчас заставив его отпрянуть и ощутить отвратительный холод, предательски отдавший в подушечках лап. И мимо воли иссиня-серый ощущает, как полчище ледяных мурашек брызнуло вдоль его хребта, заставляя шерсть встать дыбом. Казалось, он лишь сейчас осознал всю серьезность ситуации и, самое главное, опасность, черными волнами исходившую от собаки, нависшей над глашатаем скалящейся горой сплошных мышц, и пусть до этого он часто имел дело с крупными хищниками, впервые за долгое время Камнелома посетило чувство, привычное для каждого молодого кота, вынужденного столкнуться с чем-то большим, непредсказуемым, пугающим грандиозностью своих размеров и мощи и совершенно чужеродным для родных мест. Однако он, как и любой другой уважающий себя лесной кот, решительно наступил на хвост собственному страху, и тот расстаял так же стремительно, как и появился: это был их бой, который они не могли проиграть. И два силуэта одновременно метнувшихся с разных сторон котов вселило в душу глашатая яростную готовность и желание не медля ринуться в бой, вонзить когти в гладкую шкуру и чувствовать землянистый запах соперника вперемешку со вкусом его соленой крови в собственной пасти. Они все были совершенно готовы бороться за свободу и безопасность собственных земель, потому что это были их земли. И кот ощерился, сверкая светло-синими глазами и выпуская когти, выгибая спину дугой и уворачиваясь от очередной собачьей замашки.
Морда собаки вновь стремительно приближается к Камнелому, сверкая желтыми зубищами, однако в то же мгновение Огнестрел бросается наперерез, кубарем падая под лапы массивной твари, и глашатай успевает обронить одну-единственную мысль: "Зря". Теперь же воин, в сущности, был очень уязвим для сильных лапищ псины, в то время как коренастое существо осталось прочно стоять на месте и, словно предугадав опасения старшего из отряда, не медля обрушилось на бедолагу, нещадно втаптывая его тело в пыльную землю. "Тернозвезд тебя подери, только не опять". Сейчас не самое лучшее время для внезапных приступов дежавю, однако оно своевольно навещает Камнелома, и перед его внутренним взором предстает картина сражения с лисицей: рыжая плутовка налегает на Обрыва, растянувшегося под ее животом, и алые борозды косо расходятся по пепельной шкуре воина. И глашатай, отбросив в сторону лишние мысли и сомнения, совершенно инстинктивно, согласно старой и известной ему установке отталкивается от земли и бросается вперед, воспользовавшись моментом, когда пес огрызался на Рысь, усердно налегавшую на его заднюю конечность. И иссиня-серый оказался на широкой тяжелой морде собаки, прочно обхватив ту лапами и выпустив когти, дабы не соскользнуть вниз, а задними принялся полосовать открытые шею и плечи. Он намеревался заставить кобеля на мгновение ослабить хватку, дабы дать Огнестрелу время на высвобождение, а заодно ускорить побег собаки более радикальными мерами и приемами.