Грациозен и обворожителен весенний лес. Снимая с себя тяжелые снежные оковы, стоят в расслабленном чувстве высокие деревья, распрямляя длинные и влажные ветви вверх. Кое-где подглядывает зеленая трава, смешиваясь с лужами рыхлой серой грязи. Глубоко  втягивая в себя пронзающий легкие свежий воздух, Медносвет томно шагала по тропинке, извивающейся вокруг дубов в компании ученицы Рыселапки. Двоем они старались не нарушать девственной тишины чащи, в чьей глубине слышались пока слабые, но уже существующие песни прилетевших птиц.
- Хорошая погодка нынче стоит, - тихо прошелестела губами рыжая воительница, довольно оглядывая взбудораженный ельник, - наконец-то куча с дичью будет наполнена до отказа. Заживем!,  - мурлыкнула юница и шмыгнула под раскидистые ежевичные кусты, откуда открывался привычный глазу вид на оживший ручеек. Водная полоска пока медленно, но уверенно протекала меж камней, отделяя территории двух несовместимых племен, которые, тем не менее, сочетались в невиданной философской гармонии. Повернувшись назад, она небольшим кивком подозвала бурую спутницу, и, "подплыв" к одной из стоящих старых сосен, оставила яркие следы своего пограничного патруля. Как ни странно, метки иноплеменников были призрачными и незаметными, но лишь пожав плечами, янтароглазая обошла ряд деревьев до конца границы. Вернувшись обратно, две Древесные кошки так же легко ушли, как и пришли. Наверно, настают светлые и богатые времена..

Явственный запах терпкой, ранее не знакомой жидкости, точным указателем вел Львинозвёзда следом за сбежавшей брюхатой соплеменницей. Её страдающая отсутствием равновесия поступь то и дело замедлялась, сбивалась тянущей и мучительной болью, но упорно и отчаянно продолжалась под натиском неведомой цели.
Златогривый главарь, потерявший всякую надежду подобрать к данному казусу логическое объяснение, бесконтрольно сменял бег на осторожный шаг, задумчиво тянул воздух, и неизменно продолжал дивиться глупостью сложившейся ситуации. В лагере рожает Пересмешница - единственный Речной целитель и его ученица Серолапка изрядно нагружены работой, - и светло-шерстный предводитель молил Звёздное племя, чтобы обезумевшей Голичье не вздумалось окотиться в этот час!
- Неужели! - с облегчением отметив виднеющийся Ручей-границу, предводитель тут же обомлел от неожиданности: в такт его словам, из недр Темнолесья, оскалившись и ухмыляясь, выскочила взъерошенная и обозленная прошедшей зимой лисица. Вероятно, выследив запах отходящих вод и кровотечения, которые сопровождали измученную Речную королеву на протяжении всего пути, у хищницы распалился инстинкт падальщика.
- Только не это..
Ощерившись грозным рычанием, массивный Львинозвёзд мгновенно округлился густым взъерошенным подшерстком, а после предпринял соответствующий агрессивный выпад. Благо, лисица оказалась совсем еще юна и неопытна - предположительно, её лишил матери Лесник, покуда плутовка при виде явной угрозы пугливо попятилась во мрак статных елей Темнолесья. Однако, её уход отнюдь не облегчил положения предводителя и Голичье.
Спустя минуту замешательства, златогривый лидер метнулся к телу грязнокровной Речной кошки, и с ужасом обнаружил гибель не только задушенных лисицей котят (пока наш Лёва агрился, он, потрясенный зрелищем, случайно допустил приближения хищника к Голичье), но и обессиленное, не подающих признаков жизни тело соплеменницы. В растерянности и безысходности пытаясь различить хоть единственного из живых, предводитель, едва нарушив покой мертвых, обнаружил движение под брюхом погибшей Голичье. Укрытой её телом, выживший котенок потрясенно всхлипывал, вселяя в Львинозвёзда еще пущую обескураженность.

(Я манала, пишу бред, меня заколебывают гости, всех люблю)

Горящий ежедневно шар солнца постепенно склонялся устало к горизонту, который обозначился порозовевшей полосой, кидая местность в мглистые причудливые тени, как и тень сейчас на безобидную светлую спинку ученицы, степенно идущую к Ручью бок о бок со своей пресловутой наставницей. К счастью или нет, земля была сухой и теплой, что облегчало путь, а просторы просыпающегося леса, раскинувшиеся во всей своей красе пред взором не видевшей еще жизнь молодой кошечки, завораживали разум и принуждали беспорядочно крутить головой Краснолапку, такую юную, ещё зеленую, но такую любопытную, нетерпеливую к открытию новых чудес жизни.
- Ой, Облепиха! Глянь-ка: листочек какой-то упал.. но это ведь не значит, что снова осень пришла? Я не хочу снова холода.. - глядя на серо-белую кошку огромными изумрудными глазами, полными любопытства и тревоги, осведомилась светлобокая, завертевшись на месте внезапно, - а что ты мне расскажешь? Что тут нужно делать? Мы подерёмся с вонючими соседями, да? Я готова прямо сейчас! Где вы, враги? Выходите, не то всю шерсть вырву! - негромко шипела, полная энтузиазма и пока что детской наивности и решительности, Краснолапка, вздыбив хохолок.

Отредактировано Краснолапка (2014-01-01 17:52:27)

Всю дорогу серо-белая шла молча, прислушиваясь к постепенно стихающим звукам леса и рассматривая вновь просыпающуюся природу, все же уже была вторая луна Юного камыша. Рядом вертелась любопытная дочь, которая постоянно что-то спрашивала на что двухцветная улыбалась, ведь точно такой же она была в её возрасте.
- Она не может снова прийти, ведь сейчас сезон Юного камыша, природа вновь просыпается, - отозвалась двухцветная, принюхиваясь к свежим меткам соседей. - В общем, сейчас мы у ручья, это граница с Древесным племенем. Ни в коем случае не пересекай её, а то у тебя будет куча проблем, в особенности если ты наткнешься на Древесный патруль. Просто нужно пройти вдоль границы и обновить наши метки, драться ни с кем не надо, если только наши соседи не пересекут границу. - подойдя к уже знакомому пню, Речная воительница по привычке начала царапать его, тем самым оставляя свой запах на нем, ну и пошла дальше обновлять метки своего племени.
На самом деле Облепиху несколько беспокоил запах, царящий здесь, ведь она чувствовала не только метки соседей, однако, проверить что же это она не решилась, все же с ней была Краснолапка, которая драться-то не умела.

Отредактировано Облепиха (2014-01-01 18:21:07)

Бессонная ночь давала о себе знать. В большей мере на моральной, нежели физической стороне; в связи с чем и без того замкнутая, ворчливая воительница оказалась особенно несносной. У выхода из лагеря она сдержанно и слегка отстранёно кивнула Ручей -напарнице по охотничьему патрулю-, потом предложила ей пройтись к реке и попытаться выловить столь любимую всеми рыбу. Предложение не нашло достойной поддержки, но сил на споры у самки не было, поэтому она повторно кивнула, соглашаясь отправиться к ручью, лишь на середине пути буркнув что-то вроде.
- И чего тебя к границам тянет? Вот сбежит добыча за границу опять...
Как ни странно, продолжать она не стала, хотя шипеть и плеваться могла ещё долго, что Ручей хорошо знала. Мысли опять улетели далеко, что было не очень хорошо, ведь кошки не на прогулке, им бы собраться и сосредоточиться, дабы племя в итоге не перешло на растительный корм. Но Крик Журавля ничего не могла поделать с собой, что, мягко говоря, раздражало. В очередной раз поморщившись чему-то, она с силой мотнула мордой. Если так будет продолжаться дальше...
- ... Я облысею.
Закончила она вслух, правда, случайно. Крапчатая вовсе не собиралась выносить на общественное обозрение внутренние тревоги. Быстро захлопнув челюсть, она стегнула себя хвостом по боку. Окунеголовая! Дожила, язык за зубами придержать не могу! А между тем, они подошли к границе достаточно близко. На глаза воительнице попался лесной голубь, и кошка, встав в стойку, начала подкрадываться. Внимание было рассеяно, в связи с чем кошка неосторожно наступила и ветка под её лапой громко хрустнула. Нервы сдавали всё больше и больше, голубь насторожился и собрался взлететь. Похожая на подожжённую бочку с порохом Крик Журавля с поразительной для речных проворностью "выбросила" вперёд массивное тело. Наверное, голубь отвлёкся на стоящую не так далеко вторую кошку, посему не взлетел сразу. И это позволило крапчатой накрыть уже расправляющую крылья птицу. Сдавленный курлык, хруст позвонков. Глухо ворча на свою промашку, воительница поднялась, зажав отяжелевшее тело в пасти.

Отредактировано Крик Журавля (2014-01-01 18:49:22)

Кошка постепенно успокаивалась, ей удалось выплеснуть на голубе часть своей агрессии, остальное, подобно отливу, уходило само, словно земля высасывала через когти дурную энергетику. Кажется, даже мысли прочистились от неожиданного полёта. Ладно, хотя бы охотиться я не разучилась. Голубь в пасти убережёт меня от дополнительных вопросов, по крайней мере, я на это надеюсь. Мне, судя по всему, даже на вопрос о совете отвечать не придётся, всё равно Ручей что-то учуяла. Чем больше добычи-тем лучше. Авось, мне удастся поймать ещё что-то... Размышляла воительница, увлечённо выкапывая небольшую ямку под кустом для остывающей пташки. Бросив пернатого в своеобразный временный "погреб" и присыпав его землёй, крапчатая направилась вглубь территории, поскольку ей, в отличии от Ручей, вовсе не хотелось топтать границы, особенно после случившихся недавно событий. Почему-то слияние меток двух племён вызывало у неё тошноту и то самое, "помятое" чувство...
Крик Журавля встряхнулась и, вновь подметив, что она точно облысеет, получше принюхалась. Где-то копались полёвки, крапчатая попыталась было, ориентируясь на запах, найти "место Х", но замерла, услышав громкий крик. Это явно было не возмущение, не раздражение. Боль. На несколько мгновений самке показалось, что пелена этого разрывающего внутренности чувства легла на её густую шёрстку и, превратившись в прочные цепи, сковала движения, посеяв в начавшем биться чаще сердце панику. Где-то случилось нечто ужасное. Все мысли об охоте, разумеется, мгновенно выветрились. Хвостатая инстинктивно ощетинилась и выпустила когти, но полностью в себя её привёл оклик вынырнувшей из-за кустов Ручей. Сорвавшись с места, Крик Журавля бросилась за юной глашатой, пытаясь на ходу определить, откуда исходил вопль. Ей хотелось спросить, что произошло, но уже очистившийся разум подсказывал: это бесполезно. Откуда подруга могла знать? Судя по всему, она растеряна не меньше. Да и дыхание лучше приберечь, ведь, что ни говори, речные-хорошие пловцы, а не бегуны. Неужели пограничная стычка? Опять? Нет, вряд ли. Последняя битва кое-чему научила всех нас, её "напутствия" не могли испариться так быстро. Но я просто не представляю, какая ещё сила могла вырвать этот ужасный вопль. А между тем, обе кошки уже приблизились к месту происшествия, и их глазам открылась ужасная картина. Пропитанный лисьей вонью воздух, окровавленную землю, распластанное тело Голичье, растерянного Львинозвёзда. Стоит ли говорить, что это всё не только не помогло разобраться в сути, но лишь добавило вопросов? Очевидно стало только одно: кричала Голичье. Ей ведь скоро рожать, что она ту забыла? Сделав ещё несколько шагов к предположительно мёртвой, самка вздрогнула. Что, если и её будет ждать такая участь? Время пролетит быстро, ей тоже нужно будет рожать, а она до сих пор не знает, как объяснить появление котят. Хорошо ещё, что пока бока не так заметны. Надеюсь, никто не успел догадаться.
- Львинозвёзд... Что тут произошло?
Наконец смогла переключиться кошка. Голос её прозвучал неестественно (для этой особы) сдавленно.

Отредактировано Крик Журавля (2014-01-01 19:25:12)

Обстановка все больше угнетала грядущей неразрешимостью - зашедший к границе патруль Ручей озадачил Львинозвёзда не меньше возникнувших Древесных котов, а заявление об очередной измене и предательстве вконец лишили последовательности всей ситуации. Едва вникнув в чей-то голос, сквозящей ноткой твердости напомнивший лидера древолазов, Речной кот, метнув взгляд к говорившему, немедленно припустил хвост к земле, нервозностью вздрагивающей кисточки обозначая собственное недовольство.
- Его мать - предательница, но я не осуждаю ее, как и не должен осуждать ее ты, Львинозвёзд.
- Не осуждая чужого порока, ты вовлекаешь окружающих в еще большую смуту. Поощряя все это своей благосклонностью, подводишь предательство к черте обыденности, чего не допущу я! Этот котенок - символ нарушенного закона, его жизнь грозит другим смертью. Речное племя, потерпевшее ряд измен, не готово принять следующую ошибку. Минувшая война тебе в напоминание!
Скрывая за видимостью многозначительности печальную иронию, златогривый главарь Великой реки в бойкой решимости вытянулся грудью, кратким жестом поднятых ушей отпуская вызывающую наружность.
- Я не готов жертвовать жизнями ради одной, мои предки заплатили слишком высокую цену, чтобы я так легкомысленно вел к разрушению их творение. Речные воители вновь отказываются от позора (умерщвленное тело Клыкача не было принято прибрежными), которое несет им очередное цветение Великого Клена.
Ведь по весне прошлого года племена столкнулись с аналогичной проблемой - в тот раз тому послужил Клыкач, в итоге оказавшийся урожденным древолазом, но выращенный в угодьях Реки. Именно этот кот свел в недавней битве все Светлолесье, борясь за идею личного величия. И кто может гарантировать то, что это не повторится вновь?
- Ручей, выводим отряд к лагерю, - не выжидая ответов распорядился Львинозвёзд, небрежно схвативший обмякшее туловище Голичье и прежде попросивший Крик Журавля в помощь мертвым малышам.

Кошка не получила ответ на свой вопрос, да он и не требовался, всё стало очевидно само по себе, когда появился предводитель Древесного племени в сопровождении Жеребца. Самцы обменялись фразами, от которых по шерсти пробежало неприятное покалывание. Янтарозвёзд деликатно, но твёрдо заявил, что намерен забрать котёнка к себе (пусть даже это будет стоить нового обострения отношений). И, что удивило крапчатую больше всего, Львинозвёзд не стал спорить с ним! Наверное, в свете последних событий его аргументы имели весьма понятную окраску, но со стороны это выглядело дико. Ведь, проведи выживший крошка у них всего сутки и чуть приди в себя от всех этих ужасных событий, ничего страшного бы не произошло. Не развязалась бы новая война, не были бы грязно убиты главы. А если он не переживёт путь до их лагеря? Эта мысль пугала. Больше всего от того, что также могут избавиться от её котят. Конечно, они чистокровные, но Льдиногрив совершил преступление. Что  же касается самой воительницы, она, как никак, после убила этого фанатика создания себе подобных. Кто знает, как воспримет это племя и местный "лев" в частности? Пусть Крик Журавля не желала беременеть, она была намерена достойно воспитать потомство. Надеюсь, дело не дойдёт до драк и изгнаний. Но я не позволю куда-то вышвырнуть своих малышей! И всё же я была права, решив скрывать. Как рожу-так рожу. До последнего буду охотиться и обходить границы, пусть считают, отъелась. Хоть бы бока у меня не выросли так сильно, как у Пересмешницы! Надеюсь, она благополучно окотилась... Ворох беспорядочно бродивших в голове мыслей сводил с ума. Кошка стояла, отстранённо наблюдая за крошечным, ещё мокрым, пищащим котёнком. Она никогда не была близка с Голичье, да и её странное решение не рожать в лагере... Впрочем, неизвестно, как поведу себя я, учитывая складывающиеся положение. Но всё же смерть соплеменницы и её потомства (даже незаконного) сдавливал, наносил очередной болезненный удар по надежде когда-нибудь прийти к спокойствию и счастливому благополучию, не запятнанному кровью, потерями, интригами и ссорами. Бедная Ручей. С трудом переведя взгляд на тихо плачущую кошку, Крик Журавля вновь оцепенела. До неё не сразу дошёл смысл сказанных Львинозвёздом слов, она скорее на каком-то подсознательном автомате осторожно, словно два остывающих, истерзанных котёнка ещё были живы, подняла их и последовала за предводителем, окинув напоследок Жеребца задумчивым взглядом, словно пытаясь понять, осознаёт ли кот, что они натворили и к чему это привело. Примерно через три лисьих хвоста крапчатая резко ускорила шаг. Она хотела поскорее добраться до лагеря и забиться где-нибудь в тени, в укромном местечке, чтобы под завывание ветра и журчание воды забыться, раствориться. Её интересовало только одно: похоронят ли они Голичье и двух мёртвых котят на своей территории, со всеми почестями?

Речные коты, в свойственной себе манере изрядно бережливые и честолюбивые, зорко оберегали свои рубежи. Они были характерно алчны и мнительны, что, как то было очевидным, не давало им повода хоть на день оставить свои владения без должного внимания. Тем более, вчерашний казус еще тянул характерным запахом недавних смертей и подозрений.
- Крик Журавля, - поравнявшись с серо-полосатой соплеменницей, златогривый предводитель, едва помедлив шаг, тут же возобновился незатейливой трусцой, вальяжно и легко пружиня широкими стопами влажное побережье Ручье. Его массивная спина, переливаясь гречишным отливом плотной шкуры в движении лопаток, была присуще осаниста и величава. По ней, внушая спокойствие в сомнения спутницы, ровнялся длинный толстый хвост, забавной кистью качающийся в такт действий кота.
Наружно Львинозвёзд был абсолютно невозмутим, и только лишь последующие слова лидера засквозили вероятным беспокойством и озабоченностью: - Не знаешь, как скоро оправится после потерь Ручей? Она нужна племени чуткой и уверенной, а после смерти Голичье, я боюсь, она потеряет прежнюю хватку..
- Нет-нет, это не значит, что я в ней не сомневаюсь.. Просто вы неплохо ладите, и, как мне казалось, тебе есть что высказать на этот счет.
Несколько издалека начав возможно длинный разговор, длинношерстный кот, попутно оценивая обстановку на границе, уже наметил взглядом приближающийся пень, с которого в обыденность начинали патрулирование Речные отряды.

- Мне кажется, тебя беспокоит что-то ещё.
Доселе речь Речной кошки Львинозвёзду казалась вразумительной и уместной, все то, что она с такой уверенность констатировала, предводитель мысленно итожил последними наблюдениями за своей глашатаей. Ручей была явно подавлена и обращена в себя, и, как то угадала Крик Журавля, златогривого кота волновала еще одна проблема.
- Я поступил с котятами её сестры отчасти не благородно, но, пусть слышат меня наши предки, правильно. В её верности не могу усомниться, но боль утери изменяет всех нас в необратимое. Я опасаюсь лишних мыслей в ее голове, необдуманных действий..
Невольно заострив взгляд на дрогнувшем хвосте соплеменницы, который коснулся весьма округлых боков, Львинозвёзд не подал удивления - говорил все также негромко, в задумчивой наружности изредка покачивая головой и шевеля пышными усами. Кто знает, может действительно плотно поела?
- Но будем надеяться на лучшее, - обращая не только себя в молчаливые думы, но и дав понять спутнице о нежелании продолжать беседу, длинношерстный лидер с должным усердием начал обновление пограничных меток. Заметно вечереет, и следовало бы скорее возвращаться в лагерь.

- Видишь, там живут наши соседи, - куцым хвостом, словно указателем наводя на тот берег, начал молодой предводитель и на том и окончил: - Я бы тебе рассказал о них большее,  но после недавней войны за Светлолесье мне и вовсе кажется, что я ничего о них не знаю, - и это казалось правдой. За долгие луны и годы союза только сейчас стало ясно, что ничего о соседях древолазам неизвестно; только жалкие крупицы познания отсыпали им соседи, оказавшиеся птицами высокого полета. Взять в свое племя неповинного котенка они не смогли, а завязать побоище - смогли.
Эти мысли еще долго вились бы в голове Янтарозвёзда, но он отмахнулся от них, забыва о главной цели посещения Ручья. Их главная цель - обновление меток, ведь нельзя показывать соседям свои промахи. А значит и нельзя промахиваться, конечно же!
- Ты бывал здесь? - на всякий случай осведомился он у Вьющегося, а затем, улыбаясь сказал: - Даже если ты здесь и был со своей наставницей, то я расскажу, - Ведь я соскучился по Клюквенному, - хотелось добавить ему в тот момент. А ведь точно, он невыносимо скучал без своего любопытного.. воителя? Да, малыш вовсе не малыш, он стал взрослым.
Вздыхая и помахивая хвостом, подзывая мальца к себе, он с неестественно-натянутой улыбкой начал:
- Обновлять метки можно многими способами, но мы предпочитаем делать это вот так, - показательно выходя на узкий песчаный бережок и уверенной поступью направляясь к гладким валунам около воды, Янтарозвёзд начал тереться о гладкие округлые бока камней, оставляя частицы шерсти и особого племенного, исконно Древесного запаха.
- Попытайся-ка, - отходя, он уверенно кивнул, тем самым приободряя новоявленного Вьющегося. - Иногда это надоедает, но потом привыкаешь.

- Отлично. Еще метки можно обновлять оставляя следы своих когтей, опять-таки, на валунах, допустим, или на влажной земле. Особый запах племени есть во всем тебе, - со смешком сказал он, глядя, как молодой котик обхаживает один из камней. Забавно, ведь даже Янтарозвёзд помнил, с каким усердием оставлял свою первую метку - настоящую метку своего племени! Это воспоминание всплывало в голове каждый раз, когда он брал на воспитание нового оруженосца; все они одинаковые. Но сейчас, что удивительно, оруженосец был не его, хотя предводитель, несомненно, чувствовал к напарнику симпатию, что выражал в искренней похвале. Редко кто-то добивался его расположения с первого же раза, а этот молчаливый юнец смог. А не змея ли он, которая греется на чьей-то груди, а затем жалит его, тем самым убивая? Нет, он не змея. Он просто очень обаятельный славный малый.
- Также можно тереться и о кусты, - хвостом указывая на таковые, сказал он и добавил: - Камни слишком близко находятся около воды, а она может смыть наши метки.
Вьющийся, весь всклокоченный отлип от валуна, готовый двигаться дальше; увы, на этом их сегодняшний путь кончался. Начало смеркаться, а всем известно, что гулять около Ручья, когда кругом темень непроглядная - идея не плохая. Отвратительнейшая! Жестом подзывая темношерстного юнца к себе, Янтарозвёзд немало дивился, как же тот легко и эффектно сливается с деревьями, - это выдавало в нем настоящего древолаза.
- Пойдем в лагерь, Бурка, небось, заждалась уже, - на этих нотках и окончилось их патрулирование.
Двое племенных удалились, оставляя после себя стойкий запах, грозно намекающий всяким проходимцам, мол: "Не суйся, здесь живем мы - самые сильные и умелые коты, которые надерут тебе уши!".

Вислоухий кот шел по границе и рассматривал кого-то вдали. Рядом с ним шла, казалось бы маленькая глашатая. Вислоух вспомнил этого маленького ребенка в котячестве, до того малое и невинное дитя, которое пережило боль и страдание. Коту стало жаль Ручей. Хотя в основном он никогда не проявлял кому-то сочувствия.
Сейчас некогда было думать об этом ведь у них важная миссия - пограничный патруль.
"Если повезет, мы увидим старого друга-соперника - Янтарозвёда"
Он ждал с нетерпением знакомой фигуры, но ее так и не было. Само звездное племя не было на их стороне. Вислоухий кот начал делать свое дело. Он терся об валуны и камни, чтобы оставить свой насыщенный запах соседям.
"Когда же уже наконец-то мирное время закончится? Хоть какого-то движения охота"
Вислоух зевнул от одиночества.
- Пошли? - кот вопросительно взглянул на Ручей. Дождавшись ее согласия, кот направился в лагерь.

И вот наша героиня, пускай и не совсем грациозно, в компании самого предводителя, легкой рысцой бежала через густой лесок, оставляя на выпирающих длинный ветках кусочки пламенного рыхлого пуха. Она не спешила; впереди, хоть и было много планов, времени предоставлялось достаточно: и на простой пограничный патруль, и на охотничий, дабы уложить все дела Древесного племени, касающиеся поддержки соплеменников в еде, поддержки иноплеменников в свежей и обновленной границе. С каждой минутой земля под ногами становилась влажнее, вскоре приобретя полностью болотную структуру, так что липкие комочки почвы неприятно приклеивались к подушечкам лап. Это означало одно - маленький патруль приблизился к заветному Ручью-границе. Теперь и он сам представился во всей своей журчащей красе перед янтарными глазами Древесных воителей.
- Я пойду вправо, - быстро, на выдохе, выдала Медносвет и сделала несколько уверенных шагов в упомянутую сторону.
Плавно обходя телом высокие и стройные стволы деревьев, она оставляла незаметные для ее носа запахи, служившие визитной карточкой племени древолазов.  Метки же Речных котов тоже были ярко выражены, что говорило об своевременном и правильном обходе границы. Рыжей нравилось это место, и ее еще с отрочества привлекала вода, казавшаяся для ее родственников, и в частности, для крапчатой наставнице настоящей, верной погибелью. С удовольствием вспоминая свою первую тренировку, юница и не заметила, как дошла до конца, машинально обогнула дуб и вернулась на "место встречи".