Полосатая, ступая размеренно и неспешно, продвигалась вдоль ручья, основное внимание уделяя не столько внешнему виду воды или снега, который уже возвышался завидными холмами; совсем скоро даже просто пройти по тропинке будет проблемой, настолько упитанным явит себя пушистый настил, сколько меткам. Каждая порция запаха, даже случайно принесённого ветром, заставляла её насторожиться; случилось то, чего все эти луны опасалась хвостатая - новое вторжение, причём ситуация не ограничилась стычкой на границе, потенциальный враг добрался аж до Воинского порога. Кошка не тешила особых надежд касательно того, что слепой означает безопасный, кто знает, не привели ли его сюда друзья ради разведки основных троп и момента посещения, состава патрулей, а также замерения отрезка времени, необходимого на мобилизацию боеспособной группы? Всё это выглядело очень подозрительно, порой усатая ругала себя за чрезмерную бдительности, поскольку и она мешала жить, но когда на кону безопасность всего племени, приходится волей-неволей держать ухо в остро. В очередной раз выслушав от Львинозвёзда данные касательно маршрута одиночки, Крик Журавля нахмурилась, качнув мордой в знак того, что всё расслышала и повторно задумалась об этом. Он двигался по прямой, как будто не заплутал, а чётко знал, где и почему должен оказаться. Столько времени идти, не понимая, что происходит? Мне это не нравится. Не сиди тут ранее эта самоуверенная кошка, можно было подумать на случайность, но теперь их слишком много к ряду. Мы должны вести себя осмотрительнее, если не хотим быть поставленными перед фактом. Кошка оглянулась на Львинозвёзда, золотая точка на белоснежном фоне излучала твёрдость и уверенность, настоящий хозяин земель, твёрдо знающий, что и как следует делать, он мог служить эталоном уверенности среди этой вязкой каши интриг. Жёлтый - солнце и вера, да, верить нужно было, иначе ради чего жить? Всё должно было разрешиться, и полосатая знала, на кого в случае чего может положиться. Отделившись, чтобы проставить последние метки и успешно справившись с этим, кошка заметила мышь, что копошилась в снегу. Прыжок оказался недостаточно точен, отчего хвостатая улетела в сугроб, изрядно приложившись боком. Энергично вставая и поскальзываясь, она продолжила-таки погоню, сумев даже довести её до конца. Со второй мышью повезло не больше, юркий даже среди снежных масс зверёк вырвался из когтей и бросился на утёк, но уже был ранен и не смог завершить идею, безвольной тушкой повиснув в пасти исполинши. Зато синица, безмятежно клюющая что-то, была настигнута и убита настолько быстро, что не успела даже вскрикнуть. Усевшись, чтобы поправить выбившееся во время падения перо, Крик Журавля с ужасом поняла, что от парной части осталась лишь одна. Журавлиное перо - подарок Барсука, и пусть их отношения сошли на нет, он был ей безумно дорог. Опечаленная, она была вынуждена признать, что пора уходить, но не была намерена оставлять всё просто так.
- Границы и метки в порядке, опять полное затишье. Тоном, указывающим на полное недоверие к натягивающемуся спокойствию, отозвалась она, добавив уже тише. - И я потеряла перо. Вернусь за ним потом, поищу. Она знала, кот поймёт её рвение, поэтому не стала умалчивать, спокойно доверившись златогривому. Заслышав вопрос Капельки, глашатая опустила уже подобранную синицу и ответила. - Метки - не стена, они ничего не могут гарантировать. Но если они есть, это повод при нарушении подать претензию, если же они отсутствую, ты ничего не сможешь доказать. Кроме того, способность своевременно посещать и обновлять границы - подтверждение силы и здоровья племени. Собрав в пасти двух мышей и птицу, Крик Журавля вслед за Львинозвёздом отправилась в лагерь, увлекая за собой и Капельку.

>>>>Главная Поляна у Великого Клёна<<<<

Давненько он уже не бывал на патрулировании! Ну что поделать, если кот был занят делами в лагере? О, как воин не раз уже замечал, этих самых дел была тьма-тьмущая; на охоту сходи, с котятами посиди (для него это не являлось проблемой. Наоборот - большой радостью. Но разве это не относится к важным делам? Ещё как!), иногда приходилось и оруженосцам помогать с их обязанностями и проблемами. В общем - занятой котяра!
Воробьиное Пёрышко ухмыльнулся. Он спокойным шагом направлялся к границе - куда торопится-то? "Интересно, как же эти Речные переживают зиму? Мы-то в лесу можем охотиться, а им за добычей надо в ледяную воду лезть," - продолжил он свои размышления. - "Хорошо что я в Древесном племени родился. Бр-р-р! Ума не приложу - как им не холодно?".
- Уф-ф-ф, - вздохнул водитель. - Снег сильнее пошёл. Надо по-быстрее заканчивать со всеми своими делами и возвращаться обратно в Лагерь. Так и простудиться не долго! Ещё потом к Хохлатке идти придётся, травы всякие глотать, - котик задрожал, словно испугавшись своих собственных мыслей. Нет, он ничегошеньки не имел против Целительницы; наоборот, они поддерживали тёплые дружеские отношения и довольно часто общались (если Хохлатка не была занята, конечно же). Этот страх Воробьиное Пёрышко оправдать, увы, не мог.
Снег налипал коту на шерсть, мочил её и делал тяжёлой. Туман по-прежнему висел в воздухе, что делало сезон Снежного Клёна гораздо отвратительнее, чем было на самом деле. Разумеется этот сезон не всегда был таким жестоким и холодным. Иногда Сезон Снежного Клёна был довольно тёплым и всем котам было куда легче.
"Всё, хватит!" - мысленно сказал себе Воробьиное Пёрышко, подойдя к первой пограничной метке. - "Нечему тут наслаждаться, дуралей. Давай быстрее выполняй свой долг перед племенем и бегом обратно в Лагерь. В тёплое и уютное воинское дупло - греться.
Кот довольно быстро расправился с обновлением меток своего племени, поэтому медлить не стал; драпанул домой, как и хотел.
Успевший налипнуть на шкуру снег немного мешал воителю бежать. Ну ничего - не проблема! Не сможет добежать - дойдёт. Не сможет дойти - доползёт. Главное, что беспокоиться теперь было не о чем - метки, образовывающие невидимые стены между племенами, он обновил.

>>>>Главная Поляна у Великого Клёна<<<<

Отредактировано Воробьиное Пёрышко (2014-05-27 16:17:35)

Это утро выдалось особенно морозным. Выйдя из палатки воителей, Мрачница долго умывалась, ибо холод нагонял такую лень, что кошке совсем не хотелось отправляться куда-либо. Но всё же воинский долг и долгое лежание в Детской убедили кошку в том, что патрулирование - лучший способ размять лапки, да и поймать что-нибудь тоже не мешало. Мрачница, закончив умывание, осмотрела лагерь, многие ещё не вышли из палаток, но возле малого ежевичного куста уже сидели двое оруженосцев - Медолапка и Дрозд. Не медля, Мрачница подошла к ним и проговорила:
- Доброе утро, Дрозд, Медолапка. Думаю, вы знаете, что нам сегодня нужно идти в пограничный патруль. Поэтому не будем засиживаться в лагере и отправимся к ручью, - закончив говорить, кошка хвостом указала направление и, пропустив оруженосцев вперёд, пошла за ними.
Всё вокруг уже было покрыто снежным покровом, в котором иногда проваливались лапы, словно в мягком пуху. Воительница наблюдала за юными оруженосцами, которые с интересом наблюдали за окружающим их пространством. Дрозд уже был немного опытнее Медолапки, ведь ему исполнилось десять лун, приближалось время испытания и скорого посвящения в воители. И всё же он, так же как и кошечка осматривал всё вокруг, не забывая при этом оставлять метки. Мрачница подошла к своей ученице и сказала ей:
- Медолапка, поскольку мы в пограничном патруле, я тебе покажу, в чём заключается его основная цель, - голосом наставника промурлыкала кошка, - Прежде всего мы должны оставлять метки - тереться о кусты и камни, царапать кору, одним словом стараться сделать так, чтобы после нас остался запах Речных котов. Патрулирует не только Речное племя, но и Древесное - наши соседи, - Мрачница на минуту замолчала, чтобы дать Медолапке оставить метку, - К слову, они живут не так как мы. Если наше племя в основном охотиться в реке, то их главное место охоты - деревья. Коты Древесного племени мастера по лазанью на деревьях, что не скажешь о нас. Но это не значит, что какое-то племя хуже или лучше. Просто у нас разные приспособления к выживанию - именно это и отличает Речное племя от Древесного, - закончила свою речь Мрачница.
Кошка решила заняться делом и принялась усердно оставлять метки, дабы привести пример Медолапке. Воительница осмотрелась, дабы убедиться, что Дрозд идёт за ними и тоже выполняет эту работу. Мрачница вдруг поняла, что она стала какой-то очень уж серьёзной, хотя в отношении воинского долга не нужно расслабляться. Когда троица дошла до окраины ручья, воительница, усевшись, позвала Медолапку и Дрозда к себе и вновь начала говорить:
- Итак, метки мы оставили, а, значит, воинский долг выполнили. А теперь, Медолапка, я хочу ещё кое-что рассказать о границе племён, - кошка на минуту замолчала, но потом снова продолжила, - Думаю, Дрозд уже знает, что граница священна, и пересекать её, входя на чужие владения, ни в коем случае нельзя. Иначе этот поступок будет караться воинским законом, ведь за воителя и, даже оруженосца отвечает всё племя, - закончила Мрачница, - Ну, а сейчас можно и поохотиться! - весело мяукнула кошка, дабы рассеять ту серьёзность, которую она создала, - Дрозд может поохотиться самостоятельно, если хочет, а мы с тобой, Медолапка, пойдём в ту сторону, - она указала хвостом направление, - Сначала я приведу тебе пример охоты на мелкую птицу, а потом попробуешь ты, - закончив говорить, Мрачница поднялась и сразу стала искать потенциальную жертву. Через минуту она уже кралась к синице, чтобы в определённый момент напасть. Пригнувшись, кошка оттолкнулась и прыгнула прямо на птицу. Приземление было немного неудачным, ибо воительница подвернула лапу, но для неё это пустяк, поэтому она тут же собралась с духом и, ухватив добычу, подошла к Медолапке.
- Ну, вот. Теперь ты.
Наставница подождала, когда ученица покончит с охотой, и когда та подошла к ней, кошка проговорила:
- Мы славно поохотились, пора и домой возвращаться. Дрозд, мы выдвигаемся в лагерь, пойдём, - с этими словами она отправилась домой.

Отредактировано Мрачница (2014-05-27 15:03:46)

Тихо поскрипывал снег. Так обнадеживающе и приятно. Она вообще любила снег, хоть и видела его всего два раза в жизни. Особенно ночной снег. Можно улечься в корнях какого-нибудь дерева и глядеть на его ровное звездное сияние.
Скрип усилился.  Кошачья фигурка ускорила шаг и крупными прыжками помчалась по лесу, раскидывая лапами снег. Мелькали голые стволы деревьев, но Лав искала только одно, которое росло недалеко от границы. Там, где...
Нет, не могу ни о чем думать. В голове мешаются мысли. Только Он, только Его голос тянет на поверхность. Только одна надежда дает возможность дышать без боли, жить без боли. Дает право мыслить свободно без границ разума, без клетки собственного сознания, которая с каждым мгновением сужает прутья...
Лав дернула подбородком. Нет, нельзя отрываться от реальности. Не сейчас, когда... Лаванда скосила глаза на Птицелова. Интересно, о чем думал Звездолом, когда ставил их в один патруль? Может хотел, чтоб они подружились? Кошка чуть дернула ушком: они же вроде и не в ссоре...
Лаванда окинула мельтишащую фигуру воителя сумрачными глазами. Как можно быть таким веселым? Конечно, у каждого свой взгляд на мир, да и не сказать, что у Птицелова есть причины грустить, но... Это не опишешь словами. Лав искренне не понимала этого оптимиста. Да и как? Палевая покачала головой и ускорилась. Вновь лапы взметали в воздух тучи снега и они так красиво серебрились на солнце. Кошка чуть сщурилась. Странно, но в такой день что-то не давало ее мысли поглотить сущность, лишить свободы разум. Может мороз всему виной? Мысли просто заморозились? Да только Лав не было холодно. Все объясняла грандиозность ее шерсти, не сравнимой с худым телом. Лаванда еще раз дернула ушком и сфокусировалась на ручье, что появился перед ее взором. Птицелов что-то сказал, но разве Лав услышит? Она пожирала глазами силуэты Речных котов, хоть и прекрасно понимала, что среди них нет Его. Ох, как же она его давно не видела...
Лав вздохнула и обернулась на Птицелова. Интересно, а он заметит, если она аккуратно уйдет? Сейчас проверим. Лав легко вынырнула из снега и, попутно обновив пару меток, скрылась среди деревьев.
Охота пошла как-то сразу. Первой "к столу" пожаловала сойка. Разве Лаванда имела право ее упустить? Этого она и не сделала. Лазанье по зимним деревьям пошло Лав на пользу. В кое-то веки она с удовольствием забралась на клен и поймала там ту многострадальную сойку. Воительница ловко спрыгнула с ветки и нырнула головой в сугроб, взметая тучу снега.
Палевая слегка смущенно выбралась из под снега. Она почему-то забыла, что снег не держет кошачье тело на поверхности. Да ничего. Даже Ястреб может сглупить на охоте, не то что она.
Воительница подобрала сойку и пошла дальше, не соизволив даже отряхнуться. А зачем? На нее все равно никто не смотрит.
Следуйщей в когти попала белка. Интересно, а зачем она залезла на сугроб? Похоже эта тайна останется с ней на веки, а пока пускай хвостатая висит у нее в пасти.
По дороге Лав высмотрела еще и мышку, но увы,поймвть ее не смогла, да еще и лапу повредила, когда прыгала: камни под снегом не увидешь.
Лав вернулась к Птицелову вовремя. Хвостатый оптимист тоже заканчивал охоту. Чуть улыбнувшись на подмигивание, она с некоторой тоской уходила от границы: Ноэля так и не встретила.

Мягкий друг, отголосок царства белого, непринуждённы и легки движения твои, лишённые необходимости размышления о своей целесообразности. Ты просто вальсируешь, красуясь узорами, невидимыми глазу, но заставляющими на уровне подсознания восхищаться твоим хрупким великолепием. Ты знаешь, в чём смысл твоего короткого жизненного пути и не видишь смысла искусственно оттягивать неизбежное, рождённый ради смерти, не боишься её. Почему именно ты - представитель сезона текущего? Я бы хотела найти ответы, но это блажь, я такая же мирская, как и ты, только забот больше, а цели - длиннее. Я не могу позволить себе парить, вырисовывая расслабленные пируэты, моё спасение в динамике. Но смогу найти секундочку, чтобы просто полюбоваться, ты ведь знаешь, как я люблю тебя. Коснёшься носа, но растаешь не сразу, я сама убью тебя своим дыханием, но мы поймём и простим друг друга, ведь оба знали, что так будет. Удовольствие, даже секундное, счастье. Мы оба заслуживаем его, верно? Ведь оправдываем возложенную на нас миссию. Кошка стояла у выхода из лагеря, задумчивая и умиротворённая, всматривающаяся в небесные просторы, где сквозь сероватые, объёмные тучи клочками солнца в непогожий день просматривались лазурные островки. Она не тосковала по ярилу, по жаре, которую оно несёт, ей нравились ветра и нравилось наблюдать за тем, как отрываются от туч снежинки, отслеживать их полёт и просто отдыхать душевно, хотя бы отрывками. Её график, если можно так выразиться, был загружен, и каждая свободная минута использовалась для удовлетворения личных, чаще всего духовных потребностей, ибо физиологические никогда не были проблемой для этой здоровой, крепкой исполинши. Сегодня она намерена была лично повести один из пограничный патрулей, взяв с собой опытного оруженосца Дубка и Лучистого, своего ученика, около половины луны начавшего обучение и успешно постигающего азы мудрого воительского искусства. Этот мальчишка был удивительно похож на отца. Львинозвёзд - единственное в мире солнце, к которому она относилась с теплом, его сын - его копия, ещё одно солнце, ещё один её ученик. Даже характеры похожи, и хотелось верить, что юната ожидает такое же славное будущее, но об этом пока что рано было думать, лишь держать в узде несколько разбалованную манеру. Она не красит тех, кто должен освящать путь.
Кошка моргнула и качнула широкой мордой, отгоняя мысли и стряхивая с неё снежную шапку, что, осыпаясь, заставила на несколько мгновений зажмуриться. Вновь распахнутая охра отметила приближение рыжей и золотистой фигур, что получили одобрительный кивок от её хозяйки и были увлечены за ней к переправе, ибо пора было приступать к патрулю.
- Дубку известна большая часть информации, которую я сообщу тебе сегодня, но и ему не лишним будет послушать с лишний раз вспомнить всё. Северное Сияние ведь не может сейчас полноценно заниматься с тобой, верно? Тем более. Начала полосатая, уверенно перепрыгивая с камня на камень. Поверхность была скользкая, омытая холодной водой, где-то покрывшаяся корочкой льда и снега, отчего кошка выпускала изогнутые когти, врезаясь в трещины на поверхности пунктов переправы и балансируя хвостом. Коснувшись лапами утрамбованного множеством лап снега, Крик Журавля оглянулась, чтобы убедиться, что оруженосцы успешно переправились, не утопив себя в Воинском пороге, лететь с которого было бы не очень приятно, стоит заметить. Продолжая путь, Крик Журавля направилась к пустоши, чтобы пройти мимо Одинокого Холма и выйти непосредственно к Ручью, на ходу поясняя, дабы не терять время.
- Метки нужно и важно оставлять не потому, что так было заведено. Да, традиция давняя, но до сих пор актуальная, и метода лучше никто не придумал. Метки - знак того, что данная территория занята и посягательство на неё, даже простое нахождение на ней без разрешения хозяев повлечёт наказание. Наличие меток - лишнее доказательство при предъявлении вины, все, даже одиночки знают, чем служат эти сигналы и что они в себе несут. Регулярное обновление меток, во-первых, позволяет поддерживать напоминание на сильном уровне, во-вторых, доказывает состоятельность тех, кто живёт на помеченной земле. Мы способны защищать её, значит, есть повод задуматься, следует ли вообще рисковать своей шкурой. Что же касается Ручья, к которому мы идём, он - ответвление от горной Реки, что пробегает мимо нашего лагеря и кормит нас. Этот Ручей разделяет наше и Древесное племена друг от друга, по другим границам наши земли с ними не стыкуются. Метки мы оставляем на кустах, камнях, пнях и стволах деревьев.
Между тем, процессия уже добралась до пункта назначения, и, выгнув спину, глащатая начала обтираться щекой и боком о голые ветви кустарника, а после перешла к камню, не забыв, разумеется, принюхаться к точкам, где были обновлены сигналы, и между ними к воздуху. Закончив демонстрацию, кошка кивком морды наказала Дубку и Лучистому повторить процедуру с двумя последующими точками на каждого. Ситуация после недавнего вторжения бродяги несколько обострилось, пусть пока на границах всё было спокойно, Крик Журавля не была намерена терять бдительность, а потому усилила патрули. И, разумеется, желала лишний раз убедиться в точности действий Дубка и в том, что Лучистый усвоил принцип. Вполне удовлетворённая смотром хвостатая повела отряд дальше, проверяя запахи и выставляя новые метки вместе с оруженосцами, покуда граница не была досконально выверена. Несколько раз самка задумывалась о том, чтобы вернуться к поискам потерянного несколько дней назад здесь пера, но мальчишки требовали внимания, и идея была отложена.
- Вода - источник жизни, поэтому возле неё часто селятся птицы, Ручей - не исключение. Охота на чутких птиц заключается в безупречном подкрадывании и быстром нападении, подавляющим волю птицы и её тело. Чтобы пернатая не улетела, её нужно прижать и как можно скорее убить. Маленькие птички - юркие и изворотливые, что покрупнее - сильные, поэтому нападать лучше с возвышенности, так проще взгромоздиться на спину и застигнуть открытую шею добычи. Но сегодня мы будем не просто учиться. Поиски птиц закончатся тем, что с каждой из трёх я допущу по ошибке, которая приведёт минимум к травме, максимум - к потере добычи. Вы должны будете распознать и описать мне ошибки, а также методы борьбы с ними.
Отряд отправился на поиски, и первая птица, с которой он столкнулся, была чёрная, с белыми грудкой, брюшком и полосами на крыльях, что выдавало в ней сороку. Встав в стойку, хвостатая начала подкрадываться, огибая пенёк, на который впоследствии прыгнула. Присев и примерившись, она прыгнула, накрыв птицу точно, но не зафиксировав голову и растягивая момент до решающего укуса, что позволило птице вывернуться и клюнуть нападающую в лапу перед тем, как дух покинул пернатое тело. Наскоро зализав лапу, кошка подхватила птицу и движением хвоста отметила, что ошибки будут описываться не по одной, а все сразу. Следующей птицей стала трясогузка, к тому моменту сорока уже была припрятана в снегу неподалёку. Крик Журавля вновь начала подкрадываться, но теперь действовала на одном с добычей уровне. Последовавший прыжок не позволил накрыть шустрое создание целиком, и перед смертью птаха успела погрузить клюв в шерсть стопы (в палец сверху), сковырнув кожу. После сорока была откопана, и обе добычи оказались перенесены до следующего пункта временного хранения, ибо была подмечена последняя цель - синица. Кошка запрыгнула на камень, но так, что снег с него упал вниз, на птицу, что заставило её распахнуть крылья, а хищницу - прыгнуть поспешно, не примериваясь. В итоге когтистая лапа оцарапала спину добычи и прижала к земле хвост, но так и осталась с перьями меж пальцев, лишь вторая попытка и рана на теле синицы позволили закончить охоту удачей.
- Теперь я слушаю вас. Думаю, право первого слова будет справедливее отдать Лучистому. Ты, Дубок, имеешь больше опыта, поэтому будешь дополнять.
Откапывая сороку и трясогузку, а после набивая ими и синицей пасть - добыча будет отнесена в общую кучу - отметила глашатая. Всё это время они двигались по собственным следам вдоль Ручья, в обратную сторону, ту, откуда пришли, чтобы после свернуть к Воинскому порогу и через переправу попасть на главную поляну рыболовов.

Снежное покрывало, так бережно укрывавшее землю и пробивающиеся ростки, защищало всё живое от холодов, кои стремительно охватывали территории Древесного племени. Снежинки падали и хаотично кружились в тёмном небе, пританцовывая то вальс, то срываясь на более резкий танец, укладываясь не ровным слоем внизу. За белоснежной стеной скрывались две жительницы здешних территорий: Лебединая Шейка и Демолапка. Первая уже несла в пасти краснопузого снегиря, вспоминая, какова была охота: медленными, скрупулезными движениями продвигаясь к птице, она была намерена лишь на победный улов; совсем скоро, и кошка, перемахнувшая с дерева на противоположное, захватила в цепкие челюсти свой трофей, приземлившись на землю уже с ним. А вторая, доселе не имея ничего во рту, следовала подле, с боку, не отходя, пока что, ни на шаг.
– Не так давно, мы с тобой учились ловить птиц и мышей. Я хочу, чтобы ты рассказал мне основную технику, а после, на практике, показала мне, каково это: представь себя наставником, который рассказывает своему ученику об основе охоты на эту дичь. А после, мы с тобой скоротаем время на обновлениях меток и вернёмся в лагерь. – Говоря ровно и по-взрослому, как подобает зрелой воительнице-наставнице, бурая уселась неподалёку, чётко вслушиваясь в слова своей подопечной.
Аспидная ученица говорила быстро, но изредка запинаясь, верно от страха и спонтанности. Но если говорить всецело, то всё было логично и верно. После охоты, Шейка указала на валун, возлежавший чуть правее, намекая на обновление меток, а после, поспешно повернула в сторону лагеря, по дороге указывая на некоторые моменты, являющиеся ошибочными, редактируя.

Поддерживая путь подле Лебёдушки, делавшая каждый шаг с неудовольствием, Тинолапа представляла день, будучи приятным и любопытным. По другой её бок семенила наставница, с которой они воссоединились душевно ещё с детства. Было приятно видеть в наставники у себя ту, коя когда-то втёрлась в оправданное доверие. Одаряя воительницу невинной улыбкой, оруженосец попробовала поддаться действиям сестры, которая приступила к охоте и обновлению меток. Оставить запах племени и свой индивидуальный – не хитрое дело, лишь стоило правильно трактовать каждое действие, чему она была научена доселе, несмотря на первое посещение границы. В лагере, когда Дыхание проводила экскурсию, был произведён инструктаж по этике на нейтральной территории, в словах о которой было чётко указано, как себя вести здесь. По другую сторону, как предполагала ученица, находился лагерь названных соседей – Древесных воителей, чей запах ещё не испарился. Благоухающий лес со стороны соратников, благородно возвышался под облаками, а крона елей шелестела на фоне потока ветра. Подставляя мордочку под ветерок, когда тот одарял её шерсть смолистым ароматом, кошечка ощущала всю важность задания. Обтесав камешек носиком, оставляя запах из пахучих желёз, Тинолапа повернулась задней частью к водной ленте, что ласково строгал берега. Получив одобрение об охоте, ученица Речного племени последовала примеру белокурой соплеменницы, коя восседала поодаль с землеройкой. Взмахом хвоста указывая на дальнейший путь, юная охотница попыталась учуять добычу, которая всё время пыталась улизнуть от чуткой кошки. Первая и вторая удачно свинтили после попытки напасть, а голубок, пролетавший мимо, удачливо клюнул в лоб. Хмыкая и надуваясь снегирём, чистокровная поспешила завуалировать прошлые неудачи приятным удивлением – везучестью. Когда по мелко каменной тропке заскакал крапивник, имеющий пёстрое оперение и компактный размер, то обладательница «медовых сот» решила сосредоточиться здесь основательно, пожелав повернуть в обратный путь только с этой добычей, но никак не с пустыми лапами, что не входило в её планы. Сгруппировавшись в нужной позе, патрулирующая расширила и без того глубоководные зрачки, чтобы не пропустить ни единого лишнего движения от потерпевшей. Когда пичужка подобралась на оптимальное расстояние, малая шарахнулась к ней, пытаясь точно приземлиться на пернатую, охватив каждую часть тела, чтобы та не вырвалась. Пёстрая всё никак не поддавалась терзаниям, и чуть ли не вылетела, пока Тинолапа не сориентировалась и, одним махом лапы, не прикончила малую. Заулыбавшись двойному успеху: и обновлением меток и охоте – она посеменила к компаньонам, чтобы расхвалить свою личность.

Снег хрустит под лапами, и от этого скрипа становится тошно. Неужели нельзя как-то избавиться от необходимости выслушивать неприятный, монотонный звук? Жму уши к макушке, позволяя хвосту биться в конвульсиях возмущения. Мне это не нравится, не намерена ничего скрывать, не стала ещё моя личность настолько чёрствой, хотя, после выхода того слепого одиночки, я несколько замкнулась в себе, запоздало начиная терять доверие к миру. И небо серело, хмурилось, заставляя всхлипывать и кричать в слёзных порывах слова, сливающие всего лишь один вопрос: "Куда же ты делся, лазурный горизонт, который так хотелось обнять лапами, почему ты исчезло, забрав мою наивность?" Я помню, как тянулась к тебе котёнком, прислушиваясь к шуму плещущегося по левый бок Воинского порога, наблюдая за мелькающим перед носом бурым хвостом Сыча. Я помню, как нуждалась в тебе и считала облака, но тебя больше нет, существует лишь хмурь, и она царствует в душе моей, некогда такой живой и подвижной. Кажется, в жизни меняется очень многое, но это не так. По левый бок от меня вновь шумит вода, на этот раз бушует Ручей. Хотя, какая там борьба скорости? Ручей удивительно узок и не глубок, порой поражаешься невольно, как такое не впечатляющее нечто играет столь значимую роль, но потом вспоминаешь, сколько соплеменников полегло, проливая кровь за метки, это заставляет устыдиться. Правда, я вновь отвлеклась, да? Ха-ха, а вещи-таки не меняются. И шерсть наставника, всё такая же густая, но в суровых условиях Замёрзшего Камыша потерявшая свой былой блеск, мелькает рядом. Она такая холодная, покрыта снегом, а где-то и ледяной крошкой, но в неё всё равно хочется зарываться носом, это так странно. Хотя, кажется, я понимаю, наконец понимаю эти чувства, эти желания и порывы, ведь они нечто большее, чем простая привязанность. Ощупываю это краешком сознания, боясь углубиться в понимание, глупая кошечка, лишь юница. И ведёшь себя глупо, как котёнок. Но ты ведь созрела, и знаешь это. Окрепла физически, вымахала до завидных размеров, тело накаченное, взгляд осмысленнее. Скоро и котят рожать готова будешь, пора взрослеть морально. Хотя, разве не зрелая ты личность, разве не способна на обдуманные поступки, на осмысленный анализ? Способна, теперь это всего лишь нужно доказать. Это ведь не сложно, правда? В тебя верят, девочка. Втягиваю воздух поглубже, порция большая, но для меня уже не является проблемой быстрая сортировка запахом, и я улавливаю водяную крысу, по следу которой рвусь, оставив предварительно последнюю метку. Патруль ведь пограничный, помня об этом, перед охотой убеждаюсь, что всё тихо, а работа закончена. Только радость испаряется быстро, когда добыча пускается на утёк, а я, путаясь в снегу и в очередной раз проклиная его, падаю носом в землю, в сотый раз сдирая кожу на переносице. Бр-бр-бр. Встаю, отряхиваюсь, наспех зализывая царапины, а после рвусь на запах полёвки, которая также пытается убежать, но всё бесполезно, я зла и не отступаю, добивая грызуна. Следующим объектом охоты становится лесная полёвка, и вновь удача, правда, лапу-таки подвернула, но оно не смертельно. Подбираю улов, встречаюсь с Сычом и, украдкой прижимаясь к его боку, подмигиваю, растворяясь в дымке бега, лишь пелена снежного настила, что оказался взвит в воздух, кружится, оседая на землю.

Следуя бок о бок со своей пвсевдо-сестрой по сторону берега ручья, Щука озирался по сторонам, надеясь во время патрулирования обнаружить что-то съестное, оставив не только метку, во благо племени, но и пищу. Давящая на уши тишина заставляла задуматься о том, что удача может обернуться, лишь, в крайнем случае, лицом, а пока, стоит ожидать лишь рутинное помечение. Виляя хвостом и огибая крупные валуны, воитель племени обтирался о них, старясь оставить свежий рыбий запах. Изредка оборачиваясь на соплеменницу, убеждаясь, что та всё ещё сопровождает его, двухцветный воитель приступил к своему делу, почёсывая мордочкой о различные выступы. Соседе не так давно оставляли свой смолистый запах, и он был отличен несвежестью, по отношению к Речным, когда не так давно прошёлся и вчерашний патруль, после соседского, и сегодняшний, состоящий из двух котов каждый. Обладатель янтарных глаз махнул хвостом, указывая на эдакий привал, а сам побрёл в сторону, лишь буркнув вслед следующие слова:
– Можно поохотиться – я пойду направо, а ты в противоположную сторону – и потом повернуть обратно. – После, исчезнув в указанной стороне, он оставил Темнокрылую наедине со своими мыслями и навыком.
Исследовав последние запахи одиночек, кои прошмыгивали здесь не так давно, и удовлетворённо выдохнув, понимая, что опасность вторжения миновала, чистокровный кот приступил к охоте. Где-то в стороне копошилась песчанка, названная в честь песочного меха, не подозревавшая о нависшей угрозе. Щука, взирая на жертву, лишь ухмыльнулся, понимая, что ей не спастись. Двигаясь плавно и осторожно, чтобы не побеспокоить её лишний раз, котик стремительно сократил расстояние, и сделал решительной прыжок на мышь. «Оседлав», короткошёрстный попытался задушить строптивое существо, когда то беспардонно укусило охотника прямо в губу, отчего пару алых капель обронилось на белоснежное покрывало, залитое после маленьким морем из артерии пойманной. Фыркая и отплёвываясь наплывом собственной крови, хищник всё же заполучил своё; подхватив на бегу свой скромный трофей, сухопарый юнец поспешил сообщить об удаче и возможном возвращении.
– Всё чисто. Если ты готова – можешь вернуться назад. – Зажимая и дичь, и кровоточащую рану, сын Крик Журавля водил носом, словно указывая на верность своих слов.

Рано встал. Не специально - так вышло. Лениво, растягивая во времени каждый шаг, Орлан наконец-то пришел сюда. Мерным взглядом обвел берег, заглянул за реку с небольшим любопытством. Тоже «пашут».
Принялся за обновление меток. Ответственно выполнил рутину, которая, однако, действовала на него успокаивающе. Привычное дело, легкое дело – хорошее дело. Так считал Орлан, у которого всегда все коротко (даже скорее скупо) и ясно.
Холод совсем не ощущался, разве что немного подушечки лап покалывали. А так густая и пушистая шерсть успешно сохраняла все тепло, поэтому кот решил немного прогуляться. Начал с медленного шага, вскоре перешел на тяжкий галоп. Прошло еще немного времени, и вот он уже носится туда-сюда, словно котенок, играющий сам с собой наперегонки.
Остановился. Зачем бегать без какого либо смысла? Надо поохотиться. Осмотрелся. Никого нет. Беззвучно пошел по своим следам, выискивая какую-нибудь дичь. А вот и сорока... белобока. Стоит к нему хвостом: о эти перья с синим отливом! Нагнулся и рванулся к птице, уже наложил на ее крылья лапы, как та вспорхнула. Кровь капнула на снег: она ранена!
– Не уйдешь! – воитель подпрыгнул настолько высоко, насколько ему позволяли его силы и его вес и снова вцепился в сороку когтями. С шумом повалился на хрустящий снег. "Попалась", - довольно подумал он, осматривая добычу.
Побежал к лесу, как вдруг: белка. Ну не упускать же момент! А та уже его заметила, бежит к дереву. Орлан за ней уж и погнал. Вот уже она карабкается на дерево. Лапой пытается уцепиться за хвост - только шерстку и задел кончиками когтей.
Что ж, домой!

Кошка с самого начала отделилась от общего патруля, обгоняя их. Сегодня ей хотелось как можно быстрее покончить с ним и вернуться в дупло воителей. Как ни странно, затем, чтобы снова заснуть, потому что ей снился отличный сон, хотя сейчас кошка чувствовала себя вполне бодро. Однако, как чувствовала кошка, эта бодрость - вернее, псевдободрость, раз уж на то пошло - лишь иллюзия её воображения, что через некоторое время Медовая вновь почувствует усталость от недосыпа и сонливость в принципе.
Кошка быстро обновила метки, оставляя часть другим патрульным, а сама углубилась в лес, надеясь поохотиться.
Медовая ловко взобралась на дерево и продолжила путь по ветвям. Бесшумно и грациозно перепрыгивая с ветви на ветвь, пятнистая воительница думала о сытном завтраке и тёплой уютной подстилке. Да, то что надо, когда возвращаешься из дозора. Негромкий писк заставил Медовую замереть. В двух хвостах от неё сидел крапивник. Эта маленькая невзрачная птичка тихонько что-то щебетала, пока древесная воительница терпеливо сокращала расстояние между ними. Когда настал момент, удобный для прыжка, кошка напала на птицу. Крапивник пискнул, отскочил, но Медовой всё-таки удалось подцепить его лапой, чем в итоге сбила с толку птицу, и она быстро была схвачена острой парой клыков кошки. Довольно проурчав, Медовая припрятала добычу, чтобы вернуться за ней на обратном пути, а сама продолжила охоту.
Следующей жертвой на сегодня стала песчанка. Её Медовая скорее заметила, а не учуяла: она как раз присаживалась после своего полёта на ветку соседнего дерева. Тихо перебравшись на нужное древо, кошка забралась повыше и притаилась. Песчанка поглядывала по сторонам, кажется, настороженно. Наверняка она чувствовала пристальный взгляд медово-янтарных глаз, однако никак не могла отыскать причину своего беспокойства среди серых и голых ветвей. И именно в ту секунду, когда кошка решила совершить прыжок, песчанка глянула наверх и попыталась отскочить в сторону, но приём с подцепливанием (как и с крапивником) удался во второй раз. Издав короткий победный клич, Медовая лапой сломала шейку птичке и взяла её в зубы. Она решила возвращаться в лагерь, пора.
Забрав припрятанного крапивника, Медовая шагала уже в сторону лагеря, как вдруг почуяла полёвку. Быстро сложив пойманных птиц в небольшую кучу, она пригнулась и неслышно пошла по запаху. Через минуту кошка уже видела полёвку, которую с уверенностью можно отнести к классу жирненьких. Слюнки текли от одного упоминания о такой мыши, не то что от вида! Медовая даже гортанно заурчала от удовольствия, но тут же замолкла, как только полёвка замерла. "Самое время", - подумала охотница и кинулась на аппетитную добычу. Медовая уже чувствовала тёплую шерсть мышки, но тут жертва резко вырвалась из лап и наутёк, не разбирая дороги, помчала прочь.
- Скатертью дорожка! - раздосадованно прошипела Медовая, дёрнув хвостом. Ну, ничего, у неё есть достаточно пищи, чтобы накормить и племя, и себя.
Медовая подобрала своих птиц и рысью побежала в лагерь: урчащий живот заметно подгонял голодную воительницу.

Отредактировано Медовая (2014-06-09 15:27:44)

В воинском дупле на новенькой моховой палатке спала юная воительница. Если честно, то назвать ее воительницей трудновато. Маленькая, намного меньше своих одногодок кошечка, с вечно торчащей во все стороны рыжей шерсткой и задорным котячьим блеском в глазах. И сейчас она спит в этом дупле. Причем на полном праве...
Рыжие веки дрогнули и медленно, дрожа в безмерном усилии раскрылись. Мо чихнула, часто-часто заморгала и... Окончательно проснулась. Делать нечего, пора в патруль.
Малина резво вскочила с подстилки и понеслась к выходу, разметая лапами мох и... котов.
- Прости, - это слово уже стало привычкой.
Рыжая выскочила на поляну и почувствовала, что пора бы обратно в дупло: было ужасно холодно. А что нужно делать, когда снег колет лапы? Поменьше на него наступать – вот что. Воительница кинулась к выходу, мелко семеня, стараясь как можно меньше касаться мерзлой земли. Глупо? Но нужно же себя чем-то развлечь. Бывшая ученица дернула ушком и поскакала к границе.
Теперь дело оставалось за малым. Быстро все обновить и можно домой. Интересно, а Звездолом заметил, что она опять проспала? Скорее всего заметил. Еще бы, уши не свернулись в трубочку за время патруля, это то он должен понять. Ну, да, ладно. Сейчас главное быстренько все обновить и в лагерь: в теплу уютную палатку воителей к милому-любимому Огню. Что еще для счастья надо? Тепло. Для счастья не хватает тепла Зеленых листьев. Вот тогда будет полное наслаждение жизнью... Да только к тому времени Мо еще какое-нибудь желание придумает.
Воительница царапнула когтем по мерзлой земле. Она знала, что еще хочет... Да только это так странно. Так на нее не похоже. Рано – это одно дело, а другое... Это же клетка. Из лагеря не выйти, не поохотиться.
Рыжая взмахнула хвостом и бросилась что есть духу назад в лагерь. Пусть ветер в мордочку выдует все дурные мысли из ее головы. Дурные... Малина хотела котят.

Встал рано - едва рассвет нежно тронул темную кромку леса розоватым, позолотив ее.
Шел быстро - благо, весьма толстый слой наста пока выдерживал изрядно похудевшего воина.
Не оборачивался.

Где-то позади, судя по приглушенному лязгу выпущенных когтей и тихому топоту мягких кошачьих лап, плелся уставший отряд. К вечеру - а сейчас как раз уже начало смеркаться - снежная буря, слава Звездам, несколько улеглась, оставив после себя лишь высокие сугробы, тот час покрывшиеся ледяной коркой. Царапая подушечки лап, патруль трусил сквозь изрядно поредевший подлесок, изредка созерцая пышные елочки, заботливо укутанные снежным одеялом матушкой-Зимой. Границы отряд достиг без лишних разговоров - да и, собственно, говорить особо было не о чем: темы про погоду, разумеется, давно избиты, скучны и обыденны; заговаривать о посвящениях Карась стеснялся, так как совсем рядом с ним шел давно подросший и готовый стать воителем оруженосец Гусенок; о нынешних проблемах - холоде и голоде - лучше вообще помалкивать, дабы не нагнетать и без того накаленную обстановку. Разделившись у границы, патруль разошелся в разные стороны, договорившись встретиться теперь уже возле лагеря. Ласково кивнув соплеменникам  головой на прощание, пестрый устремился к ломким зарослям камыша, густо покрытым инеем. Неловко ткнувшись носом в колючие кусты, кареглазый, негромко пробурчав под нос что-то нечленораздельное, потерся клиновидной мордочкой о ветки, оставив на них запах Речного племени. Он бы и дальше продолжал свое занятие, если бы не заманчивый шорох за спиной и скорая мысль о том, что племя отчаянно нуждается в дичи. Наспех обернувшись и заметив краем глаза шустрого воробья, Карась, не теряя времени, бросился на птичку, стараясь прижать ее когтями,однако пернатый был не промах - громко чирикнув, он, не теряя ни секунды, взмыл вверх, буравя воздух трепетными крылышками. Разочарованно заурчав, кареглазый был вынужден признать свое поражение и, насупившись, отправиться в лагерь, дабы успеть застать остальных патрульных. По дороге, несмотря на отвратительное настроение, воин бдительности не терял, а потому смог-таки уловить еле заметный запах, принадлежавший невесть откуда взявшемуся зайцу-беляку, однако, покружив подле ежевичных кустов, где земля вдоль и поперек была истоптана следами беглеца, сдался и теперь уже основательно отправился к месту встречи, не замечая ничего вокруг.

Отредактировано Карась (2014-06-02 00:20:29)

Дубка назначили в патруль вместе с наставником и Зимушкой. Лучшего состава и пожелать нельзя! Ледяное Сердце никогда не лез в его дела, а то, что рядом не было Сыча, давало несказанные надежды наконец глубже выразить свои чувства, окружить заботой и любовью, может быть даже признаться, отведя в сторонку от воителя...
Поведение Зимушки стало для оруженосца ужасным ударом. Стоя у выхода из лагеря, он был полон радости и надежд, но сейчас... Зимушка отстранялась от него, прятала глаза, игнорировала его жесты внимания, отказывалась смотреть в его полные непонимания глаза... Все ведь было так хорошо! Она отвечала ему, они играли вместе, она подарила ему перо, часто обращалась к нему, смотрела на него, порой даже Дубок ощущал ее хвост на своей рыжей спине. Что же изменилось? Дубок чувствовал себя пустым и разбитым. Мир тут же стал серым и даже улыбка до ушей, которую бело-рыжая всеми силами пыталась скрыть больше не радовала его. Она была обращена не к нему, вызвана не им. Не он был причиной ее счастья. Не сложно сложить два и два, и понять, кто вызвал эту улыбку. Но не ненависть рождалась от этих выводов - лишь печаль. Боль и печаль... и разочарование.
Слышали ли вы когда-нибудь, как разбивается сердце? Звон его осколков слышен лишь тому, чье сердце разбито. Нет такого клея, что восстановил бы его, нет таких трав, что заглушили бы эту боль. А в воздухе еще очень долго будет стоять печальный прощальный звон когда-то целого сердца...
Дубок, предприняв последнюю попытку мягко обратить внимание Зимушки на себя и заглянуть в ее глаза, которая окончилась провалом, резко прыгнул в кусты. Ему было все равно, что подумает Зимушка, что скажет ему наставник, что он будет думать о нем. Все потеряло смысл. Дубок знал, что он не должен срываться, что он должен быть мужчиной и с честью принять этот удар, но... Хотелось рыдать, кричать на весь лес, но звук застревал у него в горле, слезы высыхали, не успев навернуться на глаза. Пустота... это все, что осталось в его душе. Словно кто-то жестокий вырвал сердце из его груди, оставив кровоточащую рану...
Хотелось лечь и умереть, сразу, на месте, лишь бы не чувствовать этой боли. Он проиграл. Проиграл это сражение. Вражда с Сычом, его друзьями, сражение за Зимушку - все было зря! Он проиграл... и смысла жить дальше нет.
Дубок встал. Он бежал, продираясь сквозь кусты, пытаясь скрыться от своей боли, но сейчас резко и неожиданно остановился. Если бы сейчас из кустов вышел его наставник, который побежал бы вслед за ним, было бы легче. Дубок понял бы, что еще кому-то нужен. Но он не придет. Дубок это знал. Ледяное Сердце не такой. Ему все равно на своего ученика. Ему не важно, что он чувствует. Есть ли на свете кот, которого волнуют чувства Дубка? Почему он должен постоянно разочаровываться в жизни? Почему бросают именно его?..
Сперва мать, теперь Зимушка... зачем судьба шлет столько боли на его жизненный путь? Это несправедливо! Неужели все, кто ему дорог, однажды бросят его?..
Дубок стоял, глядя в пустоту. Что у него оставалась? Племя. Судьба. Жизнь. Но не смысл. Он ушел. Ушел вместе с Зимушкой.
Дубок встряхнулся. Он был сломлен, повержен. С трудом оруженосец заставил себя сосредоточиться на добыче, чтобы было хоть какое-то объяснение его недостойному поведению. Оруженосец принюхался и учуял трясогузку. Он поймал ее, но подвернул коготь. Удивительно, что вообще поймал - Дубок был очень рассеян. Ничего странного, что мышь он спугнул еще в засаде, а иволга едва не вырвалась из его лап. Тем не менее Дубок вернулся к патрулю с добычей, по пути проверяя и обновляя метки. Ледяное Сердце и Зимушка уже были там. Весь оставшийся путь Дубок провел в молчании.