Сегодня погода изменилась: вчера было солнечно, казалось, поднимись температура чуть выше, и можно будет кричать о возвращении знойных минут Цветущего Камыша. Природа казалась ясной и умиротворённой, чистейшее небо приковывало взор. Ночь отразилась строгостью порывистого ветра и натужным скрипом деревьев, воздух пах предчувствием грозы, что и разразилась утром. Густые тучи кисельными массами затянули некогда голубое небо, обрамив его оттенками неприглядной серости. Молния нарушила полумрак золотистой вспышкой лишь пару раз, зато от грома закладывало уши, и миллиарды капель тяжёлыми жалами рушились на землю, растения, камни и кошачьи тела, не имеющие возможности укрыться в связи с необходимостью отправляться в патрули и на охоты. Увы и ах, дикая жизнь тоже имеет свои... Мокрые стороны. Впрочем, разве можно напугать прибрежных жителей какой-то там грозой? Конечно же, нет.
Выбравшись из палатки воителей, кошка фыркнула, подставляя распластанную в растяжке спину срывающейся с неба влаге. Капли скользили по смазанной тонким слоем естественного жира шерсть, оставляя самку абсолютно равнодушной. Впрочем, не только это, но суть в другом. Прижав к макушке уши, крапчатая прошла мимо общей кучи, привычно её проигнорировав, направляясь к кусту боярышника. Расправив широкими плечами ветки, она протиснулась внутрь, но уже через минуты полторы вновь явила себя поляне, справившись на скорую лапу о делах дочери да двух её пациентов. Времени заглядывать в детскую не было, тем более, она наверняка ещё спала, посему Крик Журавля растолкала Ручей и направилась к переправе через воинский порог. Путь был относительно не близкий, и хмурая на морду и душу кошка упорно молчала, особо никуда не всматриваясь. Просто шла, излучая неестественную для себя пустоту, которую не смог растворить даже заяц: бесхвостый выскочил из кустов и пронёсся мимо самого носа глашатой, которая попыталась было задеть его лапой, но промазала, бросившись после в погоню. Спустя минут пять-шесть петляний она сумела-таки настигнуть добычу, успешно умертвив и припрятав её, а после принялась за обновление меток. Сегодня кошки не разделялись и шли бок о бок, посему, когда широкая лапа полосатой отъехала в сторону на скользком комке грязи, её хозяйка не нашла ничего лучше, как в попытке не упасть ухватиться зубами за нечто близ растущее, вернее, стоящее. И этим объектом оказался... Хвост синеглазки! Спустя какие-то мгновения обе уже лежали в воде пограничного потока. Возмущённо фыркая и пихаясь, ушастая начала лапами спихивать с себя подругу.
- Ручей, ты чего разлеглась, слезь с меня!
Хмурое настроение внезапно исчезло само собой, и охровоглазая, смеясь, вывернулась, скинув подругу в воду рядом с собой, после чего принялась брызгаться, с лёгким смехом обливая кошечку водой.

Нельзя сказать, что чужие зубы на хвосте - приятная вещь, а потому крапчатая вполне естественно не обрадовалась, когда почувствовала, как её пышный, до купания веьма пушисый хвост покалывают кусательно-жевательные элементы в пасти синеглазой. Вздыбив загривок, она приземлила лапу на нос пожирательнице чужих частей тела, дабы высвободить свою помятую дальше некуда гордость, которая, правда, не удостоилась даже парочки вылизываний. Вот так, тяжела и неблагодарна судьба хвостов, вечно они подставлены под удар, а в замен мало что получает. Правда, по-сути, они сами виноваты: а вот чего, спрашивается, торчать в самых неподходящих местах и призывно подрагивать? То-то же. Крик Журавля фыркнула, мешая смех с шипением: она попала в несколько затруднительное положение, ибо решительно не знала, веселиться ей или злиться. Ещё несколько раз относительно спокойное до грозы течение было нарушено белой лапой, коя обрушивалась на колеблемую непогодой поверхность и "срывала" верхний слой, направляя его в сторону подруги. Беги, беги, волна хмелная, добудь енотов мне шальных.
Усевшись, наконец, на пятую точку, внезапно развеселившаяся самка принялась прилизывать шерсть на боках и спине, кою покрыл мелкий песочек со дна ручья. Кристаллики неприятно царапали язык, но, пожалуй, для них песок - такая же естественная вещь, как хвойный ковёр под лапами, посему, не смертельно. Удовлетворившись своим внешним видом, крапчатая поднялась, выгнув спину колесом, отчего не высохшая (ещё бы,дождь!) шерсть повторно вздыбилась, оттопырившись несколькими непокорными клочьями, но на них уже не было обращено никакого внимания. Зевнув и приосанившись, ушастая пояснила, неожиданно посерьёзнев.
- А это тебе за бабку. Я тебе покажу, как меня в старешины записывать, ещё всех вас на деревья загоню. Вон, страшная я, ясно? Бу! И, истерично хихикнув, бросилась бежать, оставив наверняка несколько недоумевающую серую или догонять, или стоять в одиночестве, спотыкаясь о собственный хвост.
Лапа совершенно неожиданно подвернулась, наступив на что-то одновременно выпуклое, скользкое и юркое, что очевидно было уже не грязью. А поскольку более не было тех, за чьи конечности можно было ухватиться в попытке восстановить равновесие, Крик Журавля не слишком картинно повалилась на землю-матушку, изрядно выпачкав белое брюхо в сырой почве. Лапа неприятно прогудела от боли, связки явно были возмущены плохим с собой обращением, но сейчас было абсолютно не до этого. Подобрав все четыре конечности под себя, глашатая приняла вертикальное положение и осмотрела объект, послуживший причиной её ноющей конечности. Им оказался уж, которого успешно переломало массой тела, рухнувшей на него. Где-то рядом петлял меж травой ещё один, слегка прихрамывая, охровоглазая направилась за ним, стараясь ухватить зубами. И если поначалу змее удавалось уворачиваться, в итоге она всё равно была зажата меж зубами и лишена драгоценной жизни. Всё на благо племени; а теперь, пожалуй, пора в лагерь - как никак, дел ещё полно, а время, увы, не резиновое.

Соколица шла вместе с Волкодавом, наслаждаясь его общением. Он такой весёлый, такой беззаботный.. Прям как котёнок. Слегка взмахнув хвостом, она указала  на границу. Нужно было освежить метки.  Кошка подождала, пока Волкодав оставит запах Древесного племени и подошла к нему.  Небо было безоблачное, так что солнце светило Сок прымо в глаза, и она щурилась.
- Я думаю, что здесь сейчас еще полно дичи, которую мало кто ловит у Границы, так что хорошо бы было немного поохотится, - предложил соплеменник и сразу же направился к дереву, на котором прыгала ещё рыжая белка.
- Если ты хочешь отдохнуть, то я могу поохотится сам, а потом мы направимся в лагерь, хорошо? - тихо сказал кот и прыгнул на дерево.
Потом он взмахом хвоста  приказал Соколице быть тихой и не двигаться. Серая стала наблюдать за Волкодавом.  Вот он начал забираться по стволу дерева, впиваясь когтями в кору;  Потом он остановился в прыжке от добычи, прыгнул, но схватил лапами только воздух и полетел вниз. Соколица выскочила и подбежала к дереву. Она заметила, что в последний момент Волкодав смог схватиться когтями за коре дерева и стал скатываться вниз. Он спрыгнул на землю перед воительнице, но упал на землю. С его плеча стекала тоненькая струйка крови. Сок стала вылизывать его плечо. Вскоре кровь прекратила идти, а соплеменник поднялся на лапы и с трудом улыбнулся.
- Все в порядке, не обращай внимания, - сказал горе-охотник.
- Осторожно.. - прошептала синеглазка, когда Волкодав встал и пошёл дальше, сильно прихрамывая.
После он принёс ей мышь и скворца, пойманных с помощью охотничьего исскуства. Он просто распушился от гордости.
Думаю, теперь мы можем вернуться в лагерь, да? - предложил Волкодав. Он выглядел измученным.
- Конечно, только я тебе помогу, - ответила кошка и подняла скворца и мышь с земли. Случайно дотронувшись усами до его усов, Соколица помогла ему идти, подставив бок. Они пошли в лагерь.

Отредактировано Соколица (2014-07-30 12:09:34)

Осень - идеальное время года, как считал Вдохновитель. Лето он, конечно, любил, но жара его когда-нибудь доконает. Вдохновитель не любил ходить в пограничные патрули летом и старался делать все дела как можно быстрее и, желательно, в тени. Но, ручей - граница двух враждующих и не очень, племен, находилась на свободной от густой и прохладной тени леса, принадлежавшего воителям Древесного племени. Летом в тени густых деревьев было замечательно, однако, выходя на солнце Вдохновитель чувствовал тяжесть и чувствовал, как солнце нещадно палит его багровую спину.
Но вот осень отдает превосходной свежестью и прохладной и Вдохновитель с удовольствием подставляет морду влажному ветерку и зарывается лапами в прохладную траву. Он махает хвостом в нетерпении - другие патрульные, казалось, не спешили выполнять свои обязанности и Вдохновитель, устав ждать, широко провел хвостом по воздуху и направился прочь из лагеря, к границе племени.
На границах все спокойно - ручей не обмелел за знойную пору лета, трава пожухла и веяла горьковатым привкусом. Вдохновитель посмотрел на желтенькие листочки березы, растущей по ту сторону границы. Кстати, о границе...
Вдохновитель потерся щекой о пограничное дерево и уселся рядом, чтобы почесать ухо задней лапой. Закончив незамысловатую процедуру, вдохновитель увидел птицу, совсем рядом от него. Это была чечевица и скакала она уж слишком беззаботно. Пора бы показать ей, что наивность в этом мире - не простительная роскошь. Вдохновитель весь подобрался и сделал охотничью стойку, медленно продвигаясь вперед. Вот он уже достиг желаемой дистанции и резко сорвался с места, не заметив ямку на своем пути и подвернул лапу, посредством попадания оной в яму - и кубарем покатился вдоль ручья. Да, что сказать - роскошь непозволительная. Птица уже давно улетела, а Вдохновитель попытал счастья на следующей добыче, а точнее на выслеживании оной. Но, ему это не удалось - запах был довольно затхлый и давний и вскоре Вдохновитель просто-напросто сбился со следа.

В лагере сидеть было не очень уютно. После предательства Щуки настроение повисло не самое приятное. Все угнетало. Поэтому, отнеся пойманную ранее дичь в лагерь, кот выбрался от туда, посчитав, что идея остаться в лагере или же с кем-то поговорить, такая же удачная, как поиграть в салки с собакой. Лучше не лезть, вдруг еще его не так поймут. Не понимает он все же того, что там твориться. Да, Щука был не плохой кот и предательство с его стороны было неожиданным. Но теперь он мертв, а Львинозвёзд потратил жизнь. Все должно стабилизироваться. Именно так думал бело-рыжий великан, шагая в сторону границы племен. Зачем? А просто именно сюда его принесли его широкие лапы. Просто по волю случая. Судьбы. А может просто по тому, что ему было не куда идти. У реки он был, да и сейчас, под вечер, туда могло набежать много молодых пар. А смотреть на них не сильно хотелось. Тоже угнетало. Не сказать, что радовало. Поэтому он прибыл именно сюда. Да попути еще удалось поймать лягушку, что сидела на небольшом камне, явно не успев скрыться в воде после прогревания на солнышке. Она стала легкой добычей для путника, которому достаточно было зайти сзади склизкой добычи, да прихлопнуть ту лапой. Быстро перекусив пойманной закуской, кот двинулся в сторону Ручья, что уже показался в поле его зрения. Тут раньше было очаровательно. А сейчас... Ручей стал более мелкий, порос камышами и наполнился тиной. От него стал исходить не очень приятный запах, что временами заставлял розовоносого морщиться. Как сейчас. Но он не столько обратил внимания на это, сколько на чибиса, что сидел на корне покосившейся ивы. Затаившись в зарослях травы, великан двинулся на птицу с совершенным бесшумием, контролируя каждый свой шаг и аккуратно ступая по траве. Еще пару шагов до дичи... Шорох со стороны и птица резко вспорхнула в воздух, оставив озадаченного воителя смотреть ей в след. Но лишь доли секунды, так как совсем рядом от него вновь зашелестела трава и едва ли не нос к носу на встречу синеглазому вышла кошка. Явно не лесная. Ее выдавал запах. Вся мягкость разом испарились из "дедушки", заставив того резко выпрямится во весь свой не маленький рост и снизу вверх смотря с холодной уверенностью на "неожиданность". Взгляд быстро пробежался по кошке, что сейчас стояла перед ним и замер на глазах.
-Ты подошла слишком близко к границе нашего племени. - только и пробасил "ледяной король", не отрыва взгляда от незнакомки.

Похоже, что появление кота из "неоткуда" застало кошку врасплох. Оно и не удивительно, ведь зазевалась, одиночка. Или все же домашняя? Это не столько важно, как то, что она слишком близка к границе, хоть еще и не пересекла ее. Но стоит быть внимательнее и осторожнее, так как будь тут воители обладающие крутым нравом, как Вислоух, от кошечки уже бы ничего не осталось. Но сейчас Белу немного не по настроению устраивать драки, да и морать шерсть. Только недавно привел ее в порядок. Так что он предпочел бы мирно посмотреть как незнакомка удалиться куда подальше, а сам бы отправился в лагерь, а может куда-нибудь еще, лишь бы посмотреть на звездное небо в одиночестве. Ну, от компании он бы тоже не отказался. Посмотрим что будет. Посмотрим. Но сейчас стоит разобраться с дамой, а уже потом думать о том, что он будет делать. По ее невнятной речи стало "понятно", что о границе она забыла, -или незнала - а голод вынудил ее просто поймать себе дичи, дабы не покинуть мир иной. И судя по тому, что это была ящерица, на крупное она и не рассчитывала. Или не могла рассчитывать. Кто знает, умеют ли одиночки толком охотиться. Или она все таки домашняя? Воин мотнул головой, решив отогнать мысли об этом, так как к делу это не относилось. Больше его напрягало, нет, даже скорее позабавила реакция дамы. Она толи пытается убежать, толи она просто нервная. Или это угроза? Синеглазый чуть прищурился.
- Это не дает тебе право подступать так близко к границе. Еще пару шагов и ты нарушила закон. Я мог бы убить тебя за это. - "Но не делаю этого." - Тебе следует быть гораздо внимательнее, домашняя, если не хочешь нарваться на неприятности. Ведь кроме меня здесь мог бы быть кто-то другой. Понимаешь? - Белоликий специально назвал ее домашней, дабы все же узнать, какой из вариантов ответа был верный. Заодно и убедиться, представляет кошка опасность или нет. Да и характер ее он сможет узнать более точно, ведь пару деталей для себя он уже выделил. Для полной картины ему не хватает еще немного.

Реакция последовала незамедлительно, что дало "психологу" понять то, что нужно. Для начала - она не домашняя и шипение, с подниманием шерсти на холке дало это неоднозначно понять. Похоже, она так же была серьезно настроена напасть. В её глазах кот заметил расчетливость, а так же изучение. Она целилась. Выбирала место для удара. Действительно хотела "проучить" незатейливого речного кота, что так грубо назвал ее домашней. Он задел ее гордость и самолюбие, за что она хотела проучить. И Белоликий был готов к этому, по тому как мышцы уже давно были напряжены, а взгляд наполнился боевым холодом. Все внимание сосредоточенно только на противнике, который... Резко пригладил шкурку и теперь туповатым взглядом смотрел на великана. Это ввело его в легкое недоумение.
"Неужели одумалась?" - подумал кот, как только собеседнице удалось успокоиться.
И действительно, теперь во взгляде не читалось решительности злости. Что-то другое, что Белоликому не удалось рассмотреть, так как кошка начала сдавать позицию. Из-за "режима боевого действия", что "включил" Бел, кот заметил перемещение одиночки и едва видно шагнул вперед.
-Уже уходишь? - мягко пробасил кот, чуть наклонив голову в правую сторону. Нельзя так, уходить не попрощавшись и не получив на память хоть один урок. Все же хотелось вдолбить в голову этой кошке, что здесь появляться не следует. Он едва видно дернул белыми ушами и не дожидаясь ответа произнес. -Мое имя Белоликий. Советую тебе запомнить меня и мои слова. Не приближайся к границе ближе, чем на лисий хвост. Иначе можешь вызвать собственную смерть. И она может быть в моей шкуре. - кот предостерегающе сверкнул глазами, показывая полную серьезность своих слов.

Он заставил ее остановиться, а заодно и обратиться в слух. Хороший знак, значит, дама, ты обладаешь неким любопытством. И когда он говорит, то замечает в её глаза небольшое проявление запоминания. Этот "огонек" говорит о том, что попусту время она не тратит и пополняет свои знания о нем и племени так же, как и он о ней. Это вызывало усмешку, которую Белоликий предусмотрительно скрывал за маской спокойствия и некого равнодушия. Хотя и строгости место было. Но в основном спокойствие и уравновешенность. Только, царили они до поры до времени. Скажем, фрааз, что одиночка умудрилась произнесли в сторону старшего, заставила его левый глаз дернуться. Нервная привычка, что проявилась у бело-рыжего еще с ученичества. Этого он слегка не ожидал, поэтому еще один пунктик приписал к себе на заметку: одиночки любят играть в пай-котиков; будь на чеку. Повисло молчание. Белая "гора" с рыжей "вершиной" не шевелилась. Он словно был на охоте. Затаился. Готовился сделать свой выпад. Мощный и смертоносный. В такой ситуации самое правильно - дать показать ей, что она ошибается. Да, скорее всего это самый верный вариант, но...
-Братом будешь называть крыс да жаб. А кто мне обращайся лишь по имени. - пророкотал кот, едва видно сместив обзор на тело кошки. Усмешка. Нет, даже смешок сорвался с его уст. -Зачем мне пачкать лапы? Ты и сама знаешь, в чью пользу будет исход драки. -Бел говорил без эмоций, пусто, холодно. Ледяной Король. Ни как по другому. -Есть что добавить или мне проводить тебя уже куда подальше, пока не пришел пограничный патруль и сам этого не сделал? - едва видно изогнув белую бровь спросил кот, делая еще шаг вперед и немного сместив корпус, тем самым заставляя одиночку двигаться в нужную ему сторону, а заодно и отодвигая ту от границы.

Раннее утро - одно из самых волшебных мгновений в природе, жаль, что далеко не все это понимают. Как приятно наблюдать, как хмурое, сине-серое осеннее небо озаряется алой вспышкой рассвета, как солнце в тщетных попытках разогнать холод Красного Клена скользит лучами по промерзшей земле и спинам воителей, которые, не покладая лап и психики (это я конкретно о себе, не обращайте внимания), каждый день, без исключений выступают в патруль. Древесное племя не станет исключением из правил, уж я на пару с Лебединой Шейкой позабочусь об этом, или я не древесный воитель.

Осень окончательно вступила в свои права, и я готов боготворить ее за долгожданную прохладу. Конечно, я ее не чувствую, но зато ощущаю, как с каждым днем мне дышится все легче. Лес, который я оставил позади, постепенно преображался - насыщенно багровел, сияя буйством красок оранжевого и розоватого спектра, одновременно радуя и раня глаз чрезмерной яркостью, столь непривычной после обилия мягкой и успокаивающей зелени. Предвиделись дожди - сегодня, видимо, точно, ибо небо своей хмуростью заставляет насторожиться. А кроваво-красный закат, ознаменовавший вчера окончание дня, неизменно предвещает ливни.

Сегодняшний патруль запомнился нам с Лебединой Шейкой прохладой утра и навязчивым, белым туманом, который дымной стеной окутал священную границу между племенами - пограничный Ручей, к которому мы держали свое слаженное шествие. Уверенно вышагивая впереди нашего дуэта и плутая среди редких деревьев, чьи ряды редели по мере приближения к цели, я, погруженный в задумчивость, незаметно для самого себя дергал огромными ушами. О чем думал - сам не определился до конца, мысли то и дело перескакивали с одной на другую. Сначала, размышлял о Соколице, потом о том, что как-то подозрительно поглядывает на нее Волкодав, что меня, кстати, неимоверно злит. Нет, я вовсе не ревную, я вообще не ревнивая натура, просто я, как бы там ни было, оберегаю Соколицу от влияния опасных личностей, а мой дражайший братец именно такой и является. Пару раз я не сдержался и раздраженно фыркнул, заодно сдувая с носа опустившийся на него опавший лист.

Кто-то однажды заявил, что я слишком много думаю. Возможно, это правда, но даже если так, я не вижу в этом ничего плохого. В смысле, это же лучше, чем не думать вообще? Конечно, порой излишняя задумчивость заканчивается рассеянностью. О, здрасте - я закончил именно этим, ибо сойка, которую я приметил по пути к Ручью, едва не вырвалась из моего цепкого захвата. Но, я не был бы собой, если бы не прикончил ее до того, как она успела улететь от меня, махая на прощание крыльями. Подхватив остывающую тушку птицы за шею, я обернулся, желая убедиться, что Лебединая Шейка не заблудилась, а то будем плутать, как два ежика в тумане, шугаясь от каждой тени и шороха.

Да, у меня такое было, и не надо спрашивать, когда и каким образом.

- Неплохой нынче Красный Клен, - через несколько шагов, хрипло бросил я охровой напарнице сквозь сжатые зубы, ибо опускать добычу наземь было неимоверно лень, даже такому джентльмену, как я, - Охота добрая... Пока еще. Надеюсь, Снежный Клен не выдастся слишком суровым. Не хотелось бы, что бы племя слишком истощилось к весне.

Помню я одну такую суровую зиму... До сих пор не верится, что это было год назад. Год назад я узнал правду о себе и своем происхождении. Снова срываюсь на фырк - вспоминаю ворчание Галечника. Он не гнушался бы принизить мои способности прямо сейчас, даже при Лебединой Шейке. Это одно из тех качеств, которые я в нем просто на дух не переношу, хотя, в принципе, я уже год как всего его на дух не переношу. Вообще, мне надо думать о патруле и охоте, а не о собственных отличившихся родственничках, но черт, как же я их ненавижу. Наверное, я никогда не устану упрекать их за всяческую ложь в свою сторону. Все-таки, долгие размышления определенно сказываются на моих навыках охоты - оляпка безвозвратно упущена. Ну и черт с ней. В корнях березы припрятана сойка, не потерять бы ее, правда, в таком тумане. Обидно будет, особенно учитывая приближение нелегкого времени для Древесного племени, да и для Речного тоже.

Тряхнул точенной головой, сгоняя рассеянность, которую, в принципе, можно списать на раннее утро, во время которого вышел на ежедневную рутину наш патруль. Я вытянул шею, пытаясь разглядеть сквозь густой туман Ручей, что должен быть впереди. Размытые очертания вели нас с Лебединой Шейкой, подобно маяку. Знаете, все-таки в невосприимчивости к температуре есть свой плюс - никакие зябкие холода мне не почем, готов патрулировать денно и нощно. Проблема только в том, что то, что я не чувствую холода не означает, что он мне не вредит - могу схватить ангину аль воспаление легких. Обратная сторона моей, довольно тусклой, медали. Фырк. Кажется, это входит у меня в привычку. Лучше бы чихал, а не фыркал. А то старейшины замечания будут делать, такое уже бывало. Причем не раз.

Смрадный, чужеродный запах прогоняет все оставшуюся сонливость с моей морды, и я, вскидываясь и настороженно направляю раковины ушей вперед. Переглянувшись с Лебединой Шейкой, более осторожно продвигаюсь вперед - вот уж и граница четко видна. А вместе с ней и еще кое-что.

Нарушитель. На святость и неприкасаемость рубежа племен посмели посягнуть. Из груди тут же рвется гортанный рык, которому я позволяю преобразиться в звуке явной угрозы, и, уверенно ведя за собой ощетинившуюся Лебединую Шейку, окончательно вырываюсь из пут густого тумана. То, что я вижу перед собой меня не радует совершенно, как и любого патрульного, наверное, не порадовало бы. Что-то эти грязные жуки зачастили к нам в гости, а это недопустимо, особенно в преддверии Снежного Клена, и не факт, что он не будет суровым.

- Что здесь происходит? - возникнув на своей законной стороне Ручья хмурой грозовой тучей, я окинул холодным взглядом серо-голубых глаз две фигуры, одна из которых явно принадлежала речному, имени которого я, к сожалению, пока еще не знал. А вот вторая личность, которую я точно не стану жаловать, точно одиночка, ибо рыбой от нее не несло, а для меня это - основной критерий. То хмурясь, то щурясь, а иногда и все сразу, я пару мгновений оценивал представшую передо мной картину, после чего непослушный хохолок на макушке встает дыбом вслед за шерстью на загривке.

- Что ты здесь забыла? - хрипло, с каплей угрозы обращаюсь к ней, ибо это явно кошка, судя по хрупкой фигуре. Ну, или просто щуплый котишка, но я придержусь первого варианта. Возведя взор на речного собрата, напряженно ворошу когтями мерзлую землю, поросшую сухой, желтой травой. Небо зачесалось, а это признак того, что тело так и рвется в бой, но разум меня пока еще не покинул, хотя, если честно, учитывая обстоятельства моей нелегкой жизни, пора бы уже, давно пора. Порой проклинаю себя за излишнее стремление к миру во всем мире, ну, или хотя в пределах территорий двух соседствующих племен. Но стычки между Древом и Рекой - дело заезженное, соседи всегда могут договориться, а вот что на уме у одиночки - не видно никогда.

И снова я себя жалею. Пора прекращать, иначе войдет в привычку и я стану еще более жалким, чем есть сейчас, а это недопустимо. Серебристые бока сверкнули на восходящих лучах солнца в постепенно сходящей на нет утренней дымке. Я на всякий случай скользнул взглядом к Лебединой Шейке - надеюсь, она не из тех хрупких дам, что рвутся в бой с первым же замаячившим на границе одиночкой. Я не слишком хорошо ее знаю, на самом деле, а решить конфликт хотелось бы мирно, без драки, ибо во мне живет дипломат. Какой смысл в драке, если ее исход предрешен с самого начала? Это повлечет за собой только ненужные травмы, а это только никому не нужная морока, нет?

Мама, забери меня отсюда, я превращаюсь в набравшегося опыта старика! Приняв во внимание достаточно... ухоженную и миловидную внешность одиночки, я даже подумал на секунду, что это всего лишь забредшая не территории племен домашняя киска, но судя по смелой реплике, которую она отпустила в сторону речного, отнюдь, она не из неженок, что греются у ног Двуногих. Она еще и дерзкая, следует быть поаккуратнее. Конечно, у нее нет шансов против троих племенных, но и убивать такую ухоженную дамочку как-то... жалко что ли. К тому же, не хватало кому-то покалечиться. Это мне фиолетово, я на боль реагирую, как горох на камень, а вот соратников сподвигать на травмы я не стану до последнего сказанного слова.

- Неужели среди одиночек не существует никаких правил банального приличия? Или хотя бы гордости? Видимо, я зря себя обнадеживал, - не отрывая глаз, налитых голубоватым серебром, от незваной гостьи, промолвил я, - Лучше бы тебе убраться по хорошему, в другом случаи я буду очень даже рад сопроводить тебя прочь лично. И я уверен, - многозначительно кошусь на речного, - Что наш любезный сосед не откажет нам в помощи.

Я терпеть не могу одиночек, просто потому, что они дикари, у них отсутствует всякая мораль и банальнейшая организация, а для меня это - две основы жизни. Я просто не понимаю таких, как они, отрекшихся от Звездного племени бандитов. Ведь что есть выживание? Это умение держаться вместе, держаться друг за друга, сплоченность племени, как единой семьи и слаженно функционирующего организма. А эти бродяжки смеют называть нас шайками, разве могу я проявлять лояльность к одиночкам после всего этого? Но, живущий во мне дух миротворца просто не позволяет мне броситься в битву, сломя голову, да еще и Лебединую Шейку за собой вести. А то неловко ведь получится, перед дамой.

- Трое на одного - это попросту глупо, я все же надеюсь, что тебе хватает ума это понять, - сдержанно продолжаю, так сдержанно, как только могу, хотя уже рвусь сорваться на рев и разорвать нарушителя к чертям собачьим и кошачьим. Слишком много слов, как мне показалось к концу фразы, так что на этой ноте я решил закончить с ними, следующие действия готовясь на править на искоренение нарушителя силой. Холод серо-голубых глаз граничил с температурой колючего инея, когда я пригнул голову к земле и прижал к затылку огромные уши, принимая более устрашающую позу. Клацнул зубами, подчеркивая всю серьезность ситуации и назревающей битвы.

И последнее слово, которое я позволяю себе сказать, обозначая этим конец всяким предупреждениям, было:

- Брысь!

Отредактировано Февраль (2014-08-01 02:17:28)

"Мнда, глупая кошка, влипла ты конкретно... Но он хоть в драку не лезет, молодец, плюс в карму тебе, рыбоед. Испоганила себе такую хорошую ситуацию, могли бы подружится, а у этих там и еда зимой будет и лекарства если что. Эх, какие удобные связи... Пришлось бы конечно постараться, но почему бы не обеспечить себя чужими лапами? Истинно корыстный план - Гойа улыбнулась бы, от этой мысли, но ей мешала ящерка в зубах, да и ситуация была явно не самой подходящей для хорошего настроения. "Так, надо срочно что-то предпринять, если он прогонит меня отсюда, то как минимум, я сюда еще пару дней не вернусь, не знаю почему, плевать на дикарей, но всё равно мне будет неуютно. Может как-нибудь его охмурить? Бред, да и не хочу заводить побочные связи. Что еще я могу? Проявить дружелюбие и поговорить на душещипательные темы? Тоже идея не сахар... Придется импровизировать. - на этом кошка остановила свои сверхбыстрые рассуждения.
-Ну во-первых, Белоликий, сравнивать меня с жабами и другими гадкими созданиями, как минимум, неприлично. Если вы, лесные коты, считаете себя праведниками и считаете ваши дела наиболее правильными, то оскорблять других, непонимающих котов, которые еще не додумались до этой гениальной идеи: сплотиться и день за днем делать одно и то же и жить под чьей-то указкой, неправильно и как-то непохоже на созданный давным-давно образ героя-воителя. Во-вторых, исход драки явно не решен. Почему, спросишь ты, а я отвечу, что ты, может и силен, но явно не проворен и не быстр, и пока ты будешь замахиваться своей лапищей, я успею и увернуться и атаковать тебя. И в-третьи, на это место я имею такие же права, как и вы. Думаешь, что если вы создали какие-то границы и метите их день за днем, то их будут соблюдать. Да это больше не глупую игру в племя похоже: не дай чужаку пройти к себе. Это же бред, почему у вас есть территория, а у нас её не должно быть, почему если кот родился у вас, он обеспечен всем, а если у нас, он обречён на вечные гонения. Почему, ради вашей спокойной жизни, мы должны ограничивать себя, в то время, как вы, как барины, имеете столько всего, что нам и не снилось? Это просто несправедливо, дружок. Нас никто не спросил, просто взяли и силой выжили котов, которые тут жили. И теперь из-за вашего эгоизма другие коты, которые ни в чем не виноваты, гибнут от голода, потому что кто-то им запретил заходить на чью-то территорию. -Одиночка и сама не знала, почему так разошлась, но слова уже сказаны и обратно их не вернешь. "Будь, что будет. Главное, не потерять ящерку...
-Что здесь происходит? - послышался голос со стороны. "Всемогущие небеса, только не это" - Гойа не боялась новых котов, да будь их хоть орда, кошка вела бы себя так же. Ей нетерпелось услышать ответ горы, на её пламенную речь, а этот кот всё испортил.
-Что ты здесь забыла? - угрожающе сказал тот кот, который подошел достаточно к ней близко. "Много чтокаешь, брат, явно в себе не разобрался.
Одиночка резко повернулась в сторону голоса, сжав еще сильнее ящерку во рту.
Перед ней стояли два кота. Одна, явно кошка, была красива и где-то даже утонченна. С ней явно будет легко справится, уж слишком она хрупкая, что ли, для вояки. Второй, обладатель голоса, был кот, не такой огромный, как гора, но все равно он был явно предназначен для всяких битв, это точно. Одиночка быстро разглядывала пришельцев, выявляя какие-нибудь слабые места. С этим котом будет драться явно тяжело. До этого одиночка хотела избежать конфликта, но произнесённая ею ранее пламенная речь, толкала её на защиту своих интересов. "Тем более они точно меня не убьют, потрепают, но не убьют, считают же себя высокоморальными котами."
-Неужели среди одиночек не существует никаких правил банального приличия? Или хотя бы гордости? Видимо, я зря себя обнадеживал, - опять заговорил кот из обычного племени.  - Лучше бы тебе убраться по хорошему, в другом случаи я буду очень даже рад сопроводить тебя прочь лично. И я уверен, - не замолкал кот. Голос был, несомненно, достаточно приятный для дикаря, но тот факт, что он помешал, услышать мнение горы, делал его антагонистом для Гойи, - Что наш любезный сосед не откажет нам в помощи. - "Какой патриотичный дикарь попался. Видала я таких у себя дома, теперь лежат в земле сырой. А вдруг у меня в кустах сидит пара крепких котов, которые тебя сейчас порвут, за дерзость, а с рыбоедом я давно знакома, но мы поссорились, он явно не думал об этом, всё не так, конечно,но могло бы быть и так "
-Трое на одного - это попросту глупо, я все же надеюсь, что тебе хватает ума это понять, - продолжил патриот. "Будет у тебя теперь кличка патриот, теперь не отвертишься, брат. Почему же трое на одного, говорю же, что сидят в кустах пара крепких котов... Хотя ладно, чего уж тут выдумывать, я одна, хотя.. Может гора и заступится или перепрыгну на его территорию, они не перейдут свои священные границы, а с ним одним, если он против меня, будет справится легко." - у Гойи в голосе уже созрел план, как выйти сухой из воды и она собиралась воплотить его, после финальной фразы патриота. По кошкиному учёному мнению, все такие коты напускают на себя суровость и всегда произносят финальную фразу, которая означает, что возражений быть не может.
-Брысь! - "А вот и ты. Ох, надоело мне, что вечно эти гады выживают других котов из мест, это неправильно, очень неправильно... И теперь они за это поплатятся."
Гойа изо всех сил старалась не выдать своим внешним видом созревший в её голове план. И вот она уже была готова перепрыгнуть за спину горе...
-Это ты брысь! - послышался равнодушный голос. "Всевеликие небеса, только не еще один участник. Хоть по реплики этот кто-то за меня, но опять кто-то портит мою малину... Смирись, глупая кошка, не ты тут главная.". Явившаяся из неоткуда кошка отгородила Гойу от патриота. "Неужели, она думает, что я не смогу постоять за себя? Это как-то унизительно, что ли." Одиночке не оставалось ничего, как просто стоять и наблюдать за развитием событий. Она развернулась немного боком, чтобы видеть гору и патриота одновременно. В случае нападения, она всё-таки прыгнет на территорию рыбоедов, а дальше будь что будет.

Отредактировано Гойа (2014-08-01 11:16:51)

Возможно... что это будет его последний патруль... а может быть, этому черному крупному коту свезет еще раз пройтись по лесу, будучи не чужаком и предателем. Надо уходить и желательно как можно раньше, Орлан это прекрасно понимал. Его частые отсутствия в лагере уже должны были вызвать подозрения у соплеменников. В особенности – у старшего брата. «Цепкий, мне так жаль, что сейчас не смогу спросить у тебя совета», – подумал кот, чувствуя невыносимую боль от осознания того, что ему в ближайшие луны придется покинуть Племя, которое было ему дороже всего на свете.
Но он же не мог бросить Пепелицу. «Лишь бы Лаванда за мной не утащилась... хотя, глупо на это надеяться», – это больше всего волновало Орлана. Он не хотел, чтобы из-за него и молодая воительница попала в позорный список изгоев.
Уже была середина осени. Время летело, его уже было не удержать. Старший воитель едва за ним поспевал, оно неумолимо просачивалось сквозь лапы, пугая кота, привыкшего жить в одних и тех же условиях и делать каждый день, из года в год одно и тоже.
Охота, патруль. Изредка – какой-нибудь бой. Раньше он спал больше положенного, а теперь... а теперь все рушится. Уснуть из-за беспокойства трудно, а в обычную размеренную жизнь впились непривычные события.
Воитель мерным взглядом прошелся по ручью.
– Как тихо... – вслух сказал мысли Орлан. «Даже не по себе от этого», – додумал он, уже давно чувствуя, что вот-вот вся его жизнь потечет по иному руслу. Совсем по иному. Скоро течение времени потащит его по противоположному направлению, уводя далеко от всего дорого и близкого.
Торопиться не стал. Обновлял метки довольно долго, управился только к вечеру. Рутинная одномерная работа охладила разум, но неприятные мысли так и не ушли.
Племя покидать не хотелось. Но... пока ему ничто и никто не мешает потянуть резину. Смыться можно будет в любой момент.
Охотиться желания не было, как это обычно случалось ранее после пограничного патруля. Тягостное настроение ухудшало внимание, кот об этом знал. Охота не будет удачной, незачем в пустую тратить драгоценные силы. Лучше подольше пробыть в лагере, чтобы как можно крепче запомнить эти дни.

Кошка глубоко вздохнула. Погода сейчас была под стать ситуации, прохладно с легким, но в то же время пронизывающим ветром. Пышным подшерстком Гойа не отличалась, поэтому от холода одиночка поёжилась. "А эти лесники, небось, расхаживают со своим пышным подшерстком и даже не замечают такую погодку.". Праведность её мыслей проверить было почти невозможно, ведь дружески уже ничего не спросишь, но тому патриоту было явно совсем не холодно. "Везет же этому. - вздохнув подумала кошка.
Ящерка во рту достаточно надоела, челюсть уже ныла, глотать было неудобно, еще к тому же адски хотелось есть. "Я уже не откажусь от того, что бы меня убили, лишь бы уже не чувствовать голода. Ох, сколько я там не ела?.. Два дня по-моему, а на сегодняшний прием пищи скудная ящерка, прелестно."
У вредного кота опять разыгрался патриотизм и он произнес еще одну речь, аля "как я люблю племя родное и святость границ не нарушит даже блоха", раздражало конечно, но почему бы не дать коту, с явно завышенным чсв, приподнять себе настроение и выговорится, сейчас-то на него обратят внимания. Гойе всегда казалось, что племенные коты- серая масса. Они почти ничем не отличаются друг от друга, как и их обязанности, они день да днем делают одно и тоже и они все, как на подбор, твердят о своём племени, границах и о всякой другой ерунде подобного рода. Хотелось уже услышать что-то новое, а не эти шаблонные речи, нашелся бы хоть один понимающий, и одиночка верила, что такой наверняка есть, что этому коту нравится такая жизнь в "семье" и он не питает чувства агрессии к каждому, кто зайдет к нему "домой", может даже наоборот, будет рад гостям или хотя бы не будет их гнать.
-Решать вам - либо убираетесь по-хорошему, либо нас рассудит бой. - "Ухты, как неожиданно. Настроение патриота явно скачет, то он хочет драки, то дипломатично выпроводить, то теперь опять готов проучить меня. Ой, кажется я забыла о той кошке.Кто её дернул сюда соваться и "защищать" меня, глупая идеалистичная кошка, небось еще в друзья хочет заделаться и думаешь, что мы вдвоём уж точно горы снесём." - кошка усмехнулась, пора было отвечать, ибо пауза немного затянулась.
Только её рот был готов произнести нечто вроде "ну давай, попробуй меня победить" (не то что бы кошка хотела подраться с тремя котами и надеялась на слепой случай, хоте сыграть нотка бунтарства, да и потом всегда пожно было придумать хитрость для того, чтобы уйти от драки), как вдруг гора внес свою лепту в беседу.
-Это все надоедает. Вы тут лясы точите, вместо того, чтоб разобраться со всем этим.
"Долго же ты, брат, молчал, я уж было подумала, что ты уснул тут"
-...Так будет лучше. Ха, лучше для кого? Только для вас, по-моему. Мне бы еще поохотиться, ящеркой сыт не будешь, а тут такое чудное для охоты место... Придется опять поживать ягод каких-нибудь, ну или в крайнем случае пойти куда-то в другую сторону, хотя мои лапы и живот явно не выдержат долгого похода, да еще и дороги. Придется уходить" Кошка немного поникла. Живот опять заурчал, напоминая о себе,на секунду кошка закрыла глаза "Да, лучше бы я померла дома, хотя бы на сытый желудок, а то смерть от голода достаточно мучительна... Больше, наверно, не продержусь"
-Ладно, товарищи, придется мне пойти восвояси. Гуд бай, ну или по-нормальному до свидания, как бы удачи. - уныло произнесла кошка. Она быстро сдалась только из-за голода. Может, если бы она успела бы съесть эту ящерку, попротестовала еще немного, но в данном случае драться бесполезно, еще с прошлого раза не зажила шея.
Опустив хвост, кошка развернулась и, бросив взгляд на гору, начала плестись домой. Живот на прощанье заурчал еще громче, а голова немного закружилась. "Придется жевать ягоды" - мрачно подумала Гойа. Раньше жизнь одиночки была для неё куда романтичнее, но теперь, столкнувшись с голодом и гоненьями, она засомневалась в праведности своего выбора.

Еще один день, что обещает быть скучноватым. Начинается он с того, что кто-то не совсем дорожа своей жизнь, будит Яса, тыча в него лапой. Открывая глаза и уже готовясь вмазать лапой в наглую харю, перед собой он увидел не менее довольную морду Волкодава, что сообщил ему о пограничном патруле с его участником. Очень мило, очень. Ночью матёрого одолела бессонница. Он просто не мог уснуть, хоть глаза с трудом открывались, когда он пытался улечься поудобнее. Еще, вроде, он кого-то разбудил, но кого точно - не помнит. Уснул одноухий ближе к рассвету, но поспать долго ему так и не удалось, так как пришлось вставать и идти в патруль. Попытки возмущения были, но лишь для виду, так как кот знал - надо идти. Есть вероятность найти нарушителя, что добавило каплю бодрости в тело пушистика.
Сегодня компанию Ястребу составили Заря и Волкодав. Совершенно противоположные друг другу личности, что внешне, что по возрасту, а особенно по характеру. Сравнить хотя бы Волкодава и Яса с Зарей - два мощный воителя, что побывали не в одной драке. Крупные, с темной шерстью и уже устоявшимся взглядом. А Заря: стройная беленькая кошечка, еще совсем юна и ничего толком не видела в жизни. Ее характер слишком добр и ласков, чтоб находиться в компании этих увальней. Рядом с соплеменником одноухий чувствовал себя довольно спокойно. Они не плохо ладили, хотя каждый не сильно доверял другому. И это было абсолютно нормально.
До границы добрались в спокойной и молчаливой обстановке. Яс все время клевал носом, так как глаза норовили закрыться, а лапы едва ли слушались. Но усилием кот заставлял себя взбодриться и каждый раз встряхивая головой, с решительным видом шагал дальше. По пути он попытался даже поохотиться, но к сожалению не смог ничего толком поймать. В добычу он выбрал крупную птицу, камышовку, что с умела почувствовать опасность и избежать своей смерти. Древесный тогда был в засаде и в ней и засиделся, едва не уснув. Так что у ручья все старался сделать быстро, дабы завершить дело и вернуться на свое царское место в дупле. Не ходить же ему так целый день, клюя носом? Сделав все, что нужно было, кот широко зевнул, обнажая слегка желтые клыки и лениво оглядывая оруженосца и воителя.
-Пошлите уже. - буркнул Яс нервно дернув ухом.

Лавин обвела сумрачными очами поляну. Все как-то ярко, до рези в глазах, излучало сногсшибаемый позитив и покой. Что никак нельзя было сказать о самой Лаванде. Кошечка крайне трудно переносила одиночество в последнее время. В голову начинали лезть самые разные по своей распущенности мысли. И все болью отдавались в потревоженном сердце. Ох, как палевая уже устала от такого существования. Вот взять и просто умиреть. Все равно никто не заметит и не станет ее искать. Хрупкое тело со сломанной душонкой и развороченным сердцем. Да и глупо было бы ее искать. Нашли б тело, да только обрадывались бы? Стали танцевать на ее костях, как же. Скорее всего ее даже умершее тело окружала бы все таже перена лжи и лести. А кому дело до грустной шизофренички? Верно, никому. Или почти никому.
Лаванда грустно посмортела на другую сторону границы. Разум в кое то веки сговорившись с сердечком рвался нарушить границу, сломать ее, растоптать. Но нельзя. Ради Речного нельзя. Про свою гордость Лав уже и не говорила. Той просто не было. Палевая пуста. А вокруг тайны... Взять хотя бы Пепелицу и Орлана. Последний все время убегает, и вообще похоже хочет уйти. Сумрачные глаза мазнули по крепкой фигуре впереди воительницы. Какая ирония, они идут в одном патруле. Ладно, за дело.
Лаванда вскочила с места и, стараясь ни о чем не думать, принялась обновлять метки. Но почему всегда, когда ты пытаешься отвлечься и ни о чем не думать, в голову начинают лезть непрошенные мысли?
Мгновенно заметались в суетливом вальсе воспоминания того... Дня? Вечера? Странно, но время суток совсем не запомнилось. Только ветер и Его глаза. Его запах и рыжая шерсть... Ну вот, растревожила раны.
Сердечко сжалось и забилось в клетке собственного тела. Лав отвернулась от границы, в сумрачных глазах стояли слезы отчаяния. Ох, как давно это было... А будет ли еще? Вот бы взять и на мгновение приоткрыть занавес будущего, найти ту ниточку, что завется ее судьбою, ее любовью. А в ответ лишь тьма. Непроглядная тьма и боль разбитого в дребезги сердца...
Лав медленно пошла в глубь леса, назад в лагерь.
Постепенно инстинкты охотницы забивали в юной воительнице все эмоции. Ушки ловили самые тихие звуки, а нос с жадностью вдыхал успокаивающие запахи леса. И вдруг лапы налились пружинящей, свойственной только охоте и бою, силой. Лавин взмыла по стволу дерева и медлено, замирая, когда добыча поворачивала свою любопытную головку, поползла вперед. Объектом столь сильного внимания воительницы стала молодая сизоворонка. Птица крутила головой чуть ли не на стовосемьдесят градусов и откровенно не замечала кошку. Что ж, нам это даже на руку. На хорошую палевую лапку. Мелькнула длинная шерстка, захлопали в ужасе крылья, полетели мягкие перья и... Все закончилось. Лаванда, ухватив поперек горла добычу, спустилась с дерева вниз.
Вскоре охотничья натура добавила к своей коллекции еще и голубя, неудачно подвернув лапу при прыжке на тонкой ветке клена. Лав зашипела и куборем скатилась с дерева.
- Вот... - Лаванда выругалась в непозволительной для культурной кошки форме и кое-как вскочила, оценивая принесенный ущерб своей лапе. Аккуратно перенеся на нее свой вес, палевая поморщилась. Несколько дней придется поберечься и не скакать по деревьям, как обезумившая белка.
Зяблика Лаванда ловила ловила уже куда аккуратнее и медленней. Охотничья натура рвалась в перед, но каждый шаг, отзывавшийся болью в растянутой мышце, отрезвлял сознание, что так старались затуманить инстинкты. Об азарте можно уже и не упоминать, он сбежал, боясь попасть под горячую лапу охотницы. А точнее под больную.
Лаванда спрыгнула с последней покоренной ею высоты - старого дуба, как в бездну, прекрасно осозновая, что сейчас внутренний мучитель будет расправляться с ней за самозабвенную охоту. Но кошка шла на эти жерты вполне осознанно, охота успокоила ее ищищую душу и подарила, пусть и короткий, но все же настоящий покой.

  Несмотря на то, что внезапно наступившая осень уже окончательно вступила в свои права, она все еще на редкость благосклонно оставляла котам шанс на хорошую охоту в преддверии лютой зимы, когда поймать что-то очень непросто. Прохладный и влажный воздух щекотал нос, а из пасти полосатого клубами вырывался пар его дыхания, мгновенно растворяясь. Сегодняшний патруль он проводил под командованием Ястреба, старшего и одного из опытнейших (по мнению самого Волкодава) кота в племени. Несомненно его возраст и жизненный опыт были достойны уважения и того, чтобы прислушиваться к мнению одноухого, посему Волкодав предпочитал молча следовать за главой патруля, лишь изредка обмениваясь с ним безмолвными жестами. Напарницей же была небольшая, хрупкая на вид Заря, которая почти все время тихо шла сзади, прибывая в непонятном Волкодаву расположении духа. С особым усердием бурый патрульный оставлял запах Древесного племени на близлежащих деревьях и камнях, словно от этого зависела неприкосновенность территорий древолазов. Вспомнив о том, что он благополучно пропустил охотничий патруль, Волкодав решил нагнать это упущение сию же минуту.
  Взмахнув хвостом, приказываю идущим рядом патрульным быть тише прежнего, охотник принялся выслеживать добычу. Прошло около пары минут, пока, наконец, он не почувствовал запах сойки. Синекрылая птица беспечно порхала то у самой земли, то взмывала в воздух, затерявшись в пожелтевшей кроне листвы. Когда птичка, наконец, снова камнем упала на землю и быстро поскакала к корням дерева, кот решил немедленно начать процесс поимки добычи. Уверенный прыжок, но из-за боли в ранее травмированном плече, его скосило влево, отчего он неловко оступился, а сойка с писком взмыла в воздух, скрываясь за кронами деревьев. Раздраженно полоснув когтистой лапой по сырой от долгих дождей земле, Волкодав решил испытать удачу еще раз. Вскинув голову, воитель принюхался, надеясь на выявление следа нового зверя. И вот, его чуткий нюх улавливает свежий запах мышки. Удовлетворенный, полосатый здоровяк внимательно оглядел пожелтевшую траву, выискивая в ней малейшее движение темного комочка шерсти. Вот, краем глаза он замечает то, что искал. Довольно упитанная мышь выбегает из своей норки, шевеля усами. Она появляется довольно неуверенно, словно предчувствуя опасность. Быстро прильнув к холодной земле, Волкодав впивается взглядом холодно-голубых глаз в темно-серое пятно. Аккуратно крадясь вперед, кот, погруженный с головой в наблюдением за своей целью, делает еще один шаг. Сухая ветка предательски хрустит под тяжестью охотника, когда он уже готов наброситься на мышь. Серой хватает секунды, чтобы заметить горящие голубые глаза в траве и метнуться обратно к безопасной норе. Поняв, что нападать сейчас бесполезно и проворный грызун, подгоняемый инстинктом самосохранения, окажется быстрее охотника, Волкодав выпрямляется, раздраженно фыркнув. Редко когда у него случались столь не результативные охоты, как сегодня.
  Услышав ворчание Ястреба, который, по-видимому тоже ничего не поймал, древолаз повернулся к подопечным и направился за ними, все еще прокляная свою невнимательность.