По ночам снаружи палатки воителей все еще завывали ледяные ветра. Кувшинница слышала их и невольно ежилась, хотя ее согретое гнездышко и напоенная живым теплом кошачьих тел пещера отлично предохраняли от свирепствующей зимы, которая никак не желала уходить. Ранним утром ее разбудило пение оляпки, послышавшееся откуда-то со стороны Реки, и кошка старательно потянулась, разминая затекшие во время сна мышцы. Соплеменники еще сладко посапывали на соседних подстилках, правда, некоторых из них уже не наблюдалось, - стало быть, она не единственная ранняя пташка, - и трехцветная, едва сморгнув с глаз сонную пелену, выскользнула наружу. Ее ждал пограничный патруль.

Искать спутника в палатке оруженосцев не пришлось - тот уже обнаружился на поляне. Пятнистая узнала его по худощавой фигуре и обрубку хвоста. Неспешно спустившись с Камнегруды, она возникла рядом с Венчиком со стороны здорового глаза, и, едва сдерживаясь, чтобы не прижать уши к голове и не отвести взгляд, приветственно кивнула.

- Привет, Венчик. Готов к патрулю?

Она чувствовала неловкость в каждом собственном движении и улыбке, и от этого было не по себе. Не в ее характере зажиматься и воровато коситься - она всегда была открыта для всех и вся, как книга. Впрочем, не суть важно.

"Чем быстрее начнем патруль, тем быстрее закончим, и разойдемся своими дорогами", - решила кошка, выскальзывая из лагеря Речного племени. Звездные предки не дадут соврать, она не имела ничего против Венчика, наоборот, жалела его в силу своей истинно девичьей натуры и просто доброго сердца, но со стороны все выглядело так, словно котик был ей неприятен, и Кувшиннице было стыдно за это. Всю дорогу к пограничному Ручью она то и дело оглядывалась на оруженосца, тут же отводя глаза, и растерянно думала о чем-то своем. Было страшно даже лишний раз рот открыть.

Да что ж это такое, в конце концов!

Что бы доказать самой себе, что все нормально, Кувшинница не стала разделяться, хотя почему-то была уверена, что оруженосец вполне может сам со всем справиться. В итоге они шагали бок о бок по одному из берегов Ручья, а трехцветная по-прежнему боялась лишний раз смотреть на Венчика, страшась того, что он может не так понять.

- Кувшинница?

Воительница слегка вздрогнула, надеясь, что это было не слишком заметно. Потом отметила где-то на периферии сознания, что у Венчика приятный голос - совсем не подстать внешности. А затем запоздало осознала, что ее, в общем-то, окликнули, и, собрав в кулак всю живущую в ней смелость, взглянула прямо на спутника.

- Да?

- Что-то случилось? - кошка хотела бы ответить, что все в полном порядке, но не смогла вовремя найти голос, когда Венчик снова послышался сквозь напряженную тишину, - Ты сильно раздосадована моей компанией?

Кувшинница растерянно моргнула. "О, Звезды," - бегло подумала она, едва не запаниковав, но вовремя собралась (по крайней мере, попыталась) и с легкой, натянутой улыбкой качнула головой, не в силах больше поддерживать зрительный контакт и отведя взгляд хризолитовых глаз.

- Нет, что ты. Совсем нет, - и слишком быстро добавила, словно бы оправдываясь, - Просто нервничаю из-за древолазов. С них станется что-нибудь учудить, они это, как выяснилось, умеют, - а что? Почти не соврала. Ее правда волновала ситуация между двумя соседскими племенами, но не настолько, чтобы думать об этом каждую минуту - ради всего святого, у нее и так едва хватает времени на то, чтобы все успеть за день! Не то что основательно размышлять о чем-либо. К тому же, происходящее не казалось ей такой серьезной проблемой - она была уверена, что племена погрызутся, да успокоятся. И чего все так всполошились?

Она надеялась, что со стороны ее слова прозвучали правдоподобно, хотя самой кошке так не казалось. Трехцветная гулко сглотнула, вздохнула украдкой, пытаясь успокоиться. Действительно, что это она расклеилась, как молодой оруженосец во время патруля с предводителем? Где вся та уверенность, с которой она шагает по жизни, не смея лишний раз обернуться назад?

- Извини, если что, - сама не зная почему сказала вдруг Кувшинница, глядя на свои лапы, - Я просто... не знаю. Ох... - прибрежная устало прикрыла глаза, понимая, что начинает нести какой-то бред.