Он властной походкой направлялся в лагерь, возвращаясь с охоты. Старший воин чувствовал, как густые тени замерли в немом ожидании. Они стрекотали, ерничали, извиваясь. У этого леса есть глаза, и взор его был прикован к угрозе, таящейся в глубоких омутах. Природа медленно подводила итог своего детища, собирая дань с каждого мертвеца. Но мрак скалился, обнажая окровавленные ненавистью клыки, но это лишь иллюзия. Он отчаянно хоронил свои недостатки в достоинствах, но правду не скроешь от матери. Истина струилась по его жилам, вытекая из открытых ран и окропляя земли Древесного племени. Слышишь, как корявая рука смерти, скрепя костями, нависла над лесом? Она явилась за истлевшей душой, но лишь время рассудит сколько жизней она прихватит с собой.

Неясыть слышал, как встревоженные голоса Древесного племени струятся через ежевичный туннель, несся с собой волну беспокойства. Нотки изумления всколыхнули его бесстрастный взор. Не часто хладнокровное и твердое, как сама скала, Древо волновал шлейф тревоги. Белоснежный кот заинтересованно влился в обитель Древесного племени, минув туннель, и оказался в центре роя пчел. Неясыть видел, как нервно ходили змеиные хвосты котов, когда патрульные докладывали о случившемся. Он опустился на землю, обратившись во слух и внимательно слушая донесение. Мрачное торжество заискрилось в его взоре, когда он услышал о раненом лисе, что в отчаяние забрел в запретные (для его рода) земли. Изогнутые когти кота вонзились в землю, вороша ее. В Неясыти, на его великое удивление, эта новость зажгла хищный азарт. Ему было отрадно пустить кровь врага за Древесное племя. И он просто не мог остаться равнодушным, зная, что его плоть и кровь, его сыновья, могут встретиться в неравной схватке с огненно-рыжим отродьем. Нет, белоснежный воин не был той трепетной голубкой, что с нежной заботой укрывает своих нежных птенцов от суровой жестокости мира. Нет. Он никогда не был к ним снисходителен, как и к соплеменникам. Но он не был безумцем и знал, что им не хватит опыта и сноровки, чтобы обхитрить лукавого лиса. Неясыть знал, что лично должен убедиться в том, что взгляд врага подёрнется невидящей пеленой, а в хриплом дыхании повеет могильным холодом. Он не мог доверять драгоценные жизни чужим, слишком много он доверял и слишком много потерял.

Когда стали набирать первый отряд, то Неясыть тут же вызвался возглавить его. Впрочем, как и ожидалось, старшему воителю не отказали. Ему в помощники выдвинули Вольнового и кивнули в сторону одинокого воителя. Неясыть скосил в сторону соплеменника бесстрастный взгляд. Кивнув, он размеренно двинулся к нему. На пару с серебряным воителем ему еще не доводилось работать. И он толком не знал его. Впрочем, такова натура Неясыти. Он не лез в чужие сердца и не позволял кому-то проникнуть в своё. И лишь несколько котов он знал хорошо и мог довериться им. Долгие луны испытаний крепко связали их жизни, превращая в истинных соплеменников. На деле, а не на словах. Пожалуй, Неясыти стоило бы к каждому проникнутся пониманием и трепетной заботой, ради воссоздания чувственной преданности к себе, но вряд ли кто-то оценил бы его старания. Древо давно сковал лед и корка его была прочнее, чем льды самых суровых морозов Снежного клена. Белоснежный воин мог бы разжечь огонь перемен, но и его уже многие луны сковывал морозный иней. И теперь даже в его спокойном взоре искрится изморозь.
- Ты все слышал, - властно отчеканил Неясыть, - мы выдвигаемся к зарослям кустарника.
Он лишь призывно махнул роскошным хвостом и решительно зашагал прочь из лагеря, пока второй отряд формировался.
Весь путь воины провели в настороженном молчании. Неясыть был благодарен высшим силам за выбор такого спутника. Вольновой не был дерзким юнцом, в его взгляде читалась уверенность опытного бойца и не скользила треклятая надменность. Пожалуй, он мог доверить ему защиту тыла, зная, что сосредоточенный древолаз не подведет. Нет никаких лишних движений, все четко и слажено. Они, словно заведенный механизм, предельно точно и стремительно приближались к цели, оставив чуждые чувства где-то вдали.
- Нужно обыскать кустарник на наличие следов, - уверенно скомандовал Неясыть, спокойно взирая на товарища. – Если не найдем зацепки, то будем следовать плану и направимся в Топь.

Неясыть требовательно взглянул на серебристого воителя, ожидая от него беспрекословного выполнения приказа. Вольновой не заставил себя ждать. Он, легко кивнув, углубился в дебри кустарника в поисках лисьих следов. Белоснежный воин проводил его взглядом, будто лишний раз убеждаясь в его верности, а после развернулся в противоположную сторону.
Каждый его мускул был натянут, подобно струне. Он в любой момент был готов обратить своё оружие - свои когти - против врага, заставив его скулить от боли. Кот настороженно водил ушами, прислушиваясь к малейшим шорохам. Не важно... ветер это играл с сучьями или пташка взлетала в высь.
Неясыть мягко ступал по влажной земле, укрытый тенью густой листвы кустарников. Его холодный взор с хищным блеском скользил по изумрудным листьям, серым камням, тёмной земле, покрытой редкой травой... Но ничего древолаз не находил. И, когда он было решил, что наконец напал на след, то учуял манящий аромат дичи. Он не мог проигнорировать сладкий запах куропатки. Лиса здесь не было, иначе бы он распугал всю добычу. Это и радовали, и огорчало одновременно. Неясыть разочарованно хмыкнул себе в усы, но все же согнул лапы в локтях и медленно заскользил в сторону пестрой куропатки. Он легко ступал по земле Древа, немигающим взглядом цепляясь за крапчатые бока птицы. Вот он замер, готовясь к финальному прыжку. Казалось, что отвлекаться - это непростительная роскошь, но Неясыть был больше, чем уверен, что лиса здесь не было. Слишком воздух был чист и свеж. Он совсем не чувствовал навязчивого смрада, который был хуже, чем рыбный дух Речного племени.
- Неясыть! Кажется я нашел, - раздался громкий голос соплеменника. Разноглазый воин зло прошипел, но все же бросился на добычу, решая попытать удачу. И не прогадал. Он крепко схватил птицу, но, рухнув на землю, глухо ударился ребрами.
Куропатка перестала биться в предсмертных конвульсиях, а Неясыть был вполне жив и неунимающаяся боль в боку противно досаждала. Кот выпустил тяжелый вздох, поднимаясь с жесткой земли.
- Иду, - в голосе сквозило раздражением, но кот тут же взял свои эмоции в узды. Нет смысла злиться на воина за то, что он выполняет свой долг.
- Я нашел следы, и они ведут в Топь.
Неясыть, оставив куропатку в надежном тайнике меж корней кустов, приблизился к серому коту. Разноглазый придирчиво взглянул на след, найденный Вольновым.
- Отлично, - будто вынося вердикт, отчеканил он грубым басом.
Неясыть замолчал, размышляя о том, как следует поступить, но выбора у него не было.
- Мы не можем вечно ждать второго патруля, - хмуро процедил Неясыть, внимательно озираясь по сторонам, словно  ожидая появления древесных котов. - Ведь лис не будет ждать. Мы рискуем потерять его.
Белоснежный воитель оценивающе взглянул на товарища, будто прикидывая их шансы на победу.
- Враг ранен и напуган. В этом наше преимущество. Мы отправляемся в Топь, - решительно подытожил воитель.
- Что скажешь? - еле заметно ухмыльнулся он, - твои когти еще не затупились?
Белоснежный кот, воинственно взмахнув роскошным хвостом и решительно приподняв подбородок, ободряюще взглянул на Вольнового.
- Поспешим, - разноокий рысью последовал по следам.