Приятно было несколько отдалиться от стремительно алеющих лиственных деревьев, которым, похоже, не терпелось отдаться во владения Замерзшего Камыша - так уж поспешно золотом и медью покрывались их кроны, не оставляя ни единого шанса на долгое тепло. Другое дело ели - вечнозеленые, они были неким напоминанием о том, что даже суровым зимним временам неподвластно все живое, и рано или поздно мороз уступит солнцу, возвращая все на круги своя.
Патруль был на редкость многочисленным, а потому Ручей, вырвавшись из философских размышлений, лишь повела усами и осмотрелась, выбирая собственное направление: групповые охоты никогда не нравились воительнице хотя бы тем, что она порой проявляла чуть больше чуткости и осторожности, нежели соплеменники, а потому дичь становилось трудней ловить. Так что, переглянувшись теплым взглядом с Шиповником, кошечка обогнула шедшую неподалеку Тинистую и направилась чуть правее, постепенно отдаляясь от основной массы ровно настолько, чтобы не отстать в случае чего.
Взгляд синих глаз украдкой скользнул по бурой шерсти соплеменницы, и серенькая снова призадумалась: похоже, что Солнцесвет имеет серьезные планы на эту строптивицу, а, значит, ей придется стать терпимей. Ручей вздохнула. Не такая уж и плохая была она, эта Тинистая - разве что уж больно языкастая, да себе на уме, но... Разве не синеглазке знать, что сердцу не прикажешь?
Ведь её первая влюбленность уж точно не была благополучной.
Усмехнувшись воспоминаниям о своей юности, серебристая рыболовка шустро переквалифицировалась в птицеловку, ибо шелест крыльев предвещал ей добрую охоту. Ушки-локаторы, которые в нетерпении сканировали местность, тут же прижались, наконец отыскав объект охоты. Тучный рябчик, отъевший бока к предстоящему голодному сезону, похоже, зря так старался: ему-то уже не пережить эту зиму.
Впрочем, старался он для нас.
Хищный оскал сменился ярым блеском в глазах, и Ручей серой тенью стремглав бросилась на пятнистого пернатого, безошибочным движением атакуя птицу и ломая ей шею - просто и хладнокровно. Возвышаясь над еще теплым телом, синеглазка довольно ухмыльнулась: славная охота. А ведь на крупных птиц так охотиться лучше всего - напасть сверху.
Другое дело - птицы мельче.
Оббежав рысцой близлежащую местность, кошечка наткнулась и на другую птицу: звонкоголосую кукушку. Припомнив свою излюбленную тактику, Ручей, подкравшись, сделала нарочито неверное движение, и птица взмыла в воздух: тут-то серая, подскочив, резким движением когтистой лапы зацепила тушку крылатой, шумно опрокинув её на землю и прикончив. Только вот незадача: синеглазка едва не упустила крапчатую пичугу, тихонько взвыв оттого, как больно впилась в подушечку лапы неудачно изогнутая хвоинка. Недовольно рыкнув, серая зажала зубами остаток ели и выдернула, поморщившись. Мерзость.
Что ж, охота удалась. Подобрав дичь, кошка, с трудом волоча лапы, едва не подавилась пестрыми перьями рябчика: почти одновременно с появлением не на шутку взволнованной Крик Журавля иссиня-серая красавица уловила совершенно неуместный запах.
- У нас гости.

Осенние краски, заменяющиеся монотонностью тягомотины дождливого дня, перебрасывались с одного куста на кусток, багровели на глазах. Казалось, что ни день, то осень всё быстрее овладевала новыми территориями, укрывая владения мягким пегим ковром. Аромат палой листвы затмевал все остальные, и было довольно проблематично отыскать среди этой сонаты что-то нужное. Но кошка была бы не кошка, если бы не смогла распознать тонкий, сладкий дух свежей дичи: такой ещё живой, полной движений и азарта; наивность перекрывала все прочие достоинства юркого зверька, и выходило так, что кто-то более сосредоточенный выходит на высшую планку супротив ветряного.
Лёгким шагом, полосатая воительница следовала за Шиповником, чьи массивные формы перекрывали всё обозрение более хрупкой кошке. Некогда синхронные шаги четырёх патрульных сменились на сбивчатый расходящийся ход. Крик Журавля, ведущая звенья патруля на очередное патрулирование, последовала примеру остальных и решилась на охоту. Тинистая считала её виртуозным охотником, который одним только ударом лихо мог бы подчерпнуть на один коготок пару, другую рыб. Но сейчас не стоит думать о рыбах, как-то. Ельник далеко не богат обилием чешуйчатых, но это не повод махать пятой точкой судьбе, уходя восвояси. Еловые лапти шуршали под действием веса белок, крупных птиц. На этот раз это была белка, коя феерично махала хвостом-веером в след хищнице, которая старательно пыталась словить будущую жертву цепкими когтями. Увы и ах, но ничего не вышло. Рыжая плутовка из разряда грызунов не оставила шансов кошке, и та, обрамляя переднюю конечность хвостом своеобразным временным орнаментом, спешила исправить сложившийся конфуз поимкой чего-то более аппетитного. Хм, как насчёт токующего поодаль тетерева? Эта величественная птица была ловка в какой-то степени, но где-то и бурая могла похвастаться своими умениями. Расширяя грудину обширной порцией кислорода, Речная воительница рванулась вперёд, где приметила для себя дичь. Птица, воинственно расправив крылья, собралась было увильнуть от гибели, но не тут-то было. Атакуя с переменным успехом, героиня сумела-таки увалить тушу, перелопатив оперение и переломив хрупкий костяк. Оттащив в сторону и присыпав приличной грудой листвы, кошка волнительно повела носом. «Показалось». Подозрение перекрылось наличием ароматических ноток синичьего оперенья. Хрупкое существо и обнаружить, и словить было несколько легче, чем тетерева, однако предстоящий сюрприз, так нетерпеливо ожидавший именно Тинистую, заставил силы отстраниться.
- У нас гости.
Понятно.

Отредактировано Тинистая (2014-10-13 23:57:58)