Время:
Весна (первый лунный цикл). Утро.
Место:
Ручей: граница Древесного и Речного племен
Описание:Дело в чём, короче. Были тут тёрки..Наверняка, всему племени известно, что если на морде Богомола уголки губ дрогнут, расплываясь в улыбке или появится недовольная гримаса, то скорее всего Звёздные предки падут с лазурного небосвода. Сомневаюсь, что остался хоть один кот, который не пытал надежды заинтересовать безразличного воина. Естественно, уверенный в себе Неясыть тоже не смог удержаться от соблазна и решил потешить леди Фортуну.
Прохладным весенним утром парочку из этих самых воителей назначают в патруль. Это ли не удачный шанс или воля случая? И Неясыть, конечно, не намерен упускать такой возможности. Его соплеменнику никуда не деться, так что он ещё успеет поразиться настойчивость юного воителя.
Но какого же белоснежному, когда Богомол воротит нос от разговора. Тогда кот решает переплыть через ручей. Оказавшись на границе, он может и получит то, чего ждал. Но какой ценой?
Очередь:
Богомол - Неясыть - Щучка.
Сроки:
сколько влезет.
Статус:
открыто, но всем плевать. Всё равно никто не придёт.
живу, как другие танцуют: до упоения — до головокружения — до тошноты
Сообщений 1 страница 8 из 8
Поделиться12014-03-22 01:03:55
Поделиться22014-03-22 02:22:14
Статус поста: Патруль/Охота
Выполняемое действие: Охота
Поймано/собрано: 1
Результат дайса (со ссылкой): Тык
Медленно ступая вперед, Богомол безразлично оглядывал лес вокруг него. Его внутреннее состояние резко контрастировало с окружающим миром. Вся та пустота, что прожигала естество седого изнутри, буквально снедала его душу, проливаясь чистым ядом на тех, кому он был близок, отвращая их от него. Но это чувство щемящего одиночества ужа давным давно перестало приносить привычную ему боль, оно стало чем-то вроде еще одного жизненно необходимого органа, без которого кот не мог более представить свою жизнь. С самого своего рождения он влачил совершенно жалкое существование. Вечно находясь под опекой матери, он так и не успел познать детской и невинной дружбы, но зато познакомился с такими вещами, как наглость, издевательства и лицемерие, которые напрочь испоганили его отношение к себе подобным. Но ощутил он вкус отвращения к своим соплеменникам не только из-за одногодок, но и из-за таких замечательных личностей, как его прекрасный отец, одно упоминание о котором вызывало у Богомола жгучее чувство ярости и презрения, хоть и контролируемое. Да, за тем множество дней, что юный воитель провел в полнейшем одиночестве, он научился скрывать наиболее сильные эмоции в своей душе, такие как ярость, безграничное отвращение, лицемерную радость и ядовитое превосходство, пряча их за семью печатями. Но все-таки некоторые чувства были ему неподвластны. Разрушающий ужас, сковывающий тело в ледяные тиски, каждый раз умело обходил все замки, что седой столь старательно развешивал на свое сердце, заставляя того вновь и вновь нестись с бешеной скоростью в попытках сбежать от самого себя. И любовь, столь нежное и прекрасное чувство не мог еще спрятать молодой одиночка в своем сердце, но лишь из-за того, что он попросту его не испытал и испытывать не собирался, ведь он просто не верил в то, что существуют настолько чистые и добрые эмоции, ведь в нашем мире каждый второй называет так не искренние чувства, а просто прикрывает этой удобной ширмой свое самолюбие, смешанное с похотью.
Седым пятном Богомол выделялся на фоне расцветающей матери-природы. Как светлый и нежный свет весеннего леса олицетворял его красоту и чистоту, так и серый цвет шерсти кота явственно означал его характер: мрачный, одинокий и невзрачный, - такой он и пойдет по своему жизненному пути, который не обещает быть для него легким. Но даже столь безразличному к другим существу было не чуждо чувство собственного превосходства, хоть и смешанное с усталой неприязнью. Он вовсе не ожидал, что именно сегодня его отправят в патруль, ведь раньше он с легкостью увиливал от подобных обязанностей, но несколько часов назад его успели-таки словить, да и к тому же приставили к нему еще совсем молодого воина, только-только переставшего быть оруженосцем, чье имя было... А в общем не важно какое у него было имя. В данный момент это совсем не волновало седого, его проблемами были желание избавиться от этого навязчивого кота и, как само собой разумеющееся, стремление не ударить в грязь лицом.
Солнце только начинало всходить, был еще ранний рассвет, и холод не успел еще разойтись, уступая место едва заметному теплу. Ранние птахи что-то напевали, находясь подле самого небосклона. Жесткий снег отдельными островками лежал на промерзшей земле, и каждый шаг на него сопровождался легким, ласкающим слух хрустом. Подняв голову, Богомол равнодушно направлялся к границе с Речными котами, намереваясь как можно скорее завершить всю эту нелепость. Обращать же внимание на бредущего позади него соплеменника он не считал нужным.
Спустя пару недолгих минут, на его язык попал резкий запах дичи, что расположилась где-то совсем неподалеку от них. Резко затормозив, он легким кивком приказал напарнику остановиться. Глубоко вдохнув, он определил примерное месторасположение будущей добычи, которой являлось нечто похожее на белку. Припав к земле, седой широкими, но бесшумными шагами двинулся в том направлении. И все складывалось как нельзя удачно до тех пор, пока одним неловким движением он не опустил свой лапу на хрустящую корочку снега, отчего коричневое существо сразу напряглось и бросилась удирать в противоположном направлении. Не теряя ни секунды, кот рванул за ней, настигнув ее буквально за пару шагов. Но успел он лишь провести выпущенными когтями по пушистому хвосту белки, как та, уцепившись за кору ближайшего дерева, продолжила свой путь уже по вертикали. Но сдаваться столь просто седой не собирался. Собрав все силы, он, подобравшись, резко прыгнул на дерево за уже принадлежащей ему, но еще пока что по какой-то случайности живой тушкой. Проделав совсем недолгий путь вверх, он заскочил за оранжевой шерсткой на широкую ветвь, после чего, оттолкнувшись, приземлился прямо подле нее, одним укусом ломая хрупкую шейку. Спрыгнув обратно на землю, он бросил тельце подле себя.
Хмыкнув, он безразлично поднял глаза на соплеменника и, как бы невзначай, бросил:
- Сделай с ней что-нибудь. Закопай, спрячь, что угодно, все равно тебе за ней возвращаться. - после чего он поднялся на лапы и продолжил свой путь в сторону границы с рекой, затормозив по пути на секунду, чтобы добавить еще пару слов. - Есть нельзя.
За удачную охоту зачислено +5 уровневых очков и 15
Хохлатка
Отредактировано Богомол (2014-03-28 22:20:21)
Поделиться32014-03-22 03:17:32
Это было то самое утро, в которое чаша надежд должна была переполниться, снова став сухой, словно серая масса затылков и спин. Под белоснежными лапами минорными нотками хрустел снег. Казалось, что ломались сотни хрустальных фигурок, выполненных с такой любовью и ювелирной точностью. И если бы мастер, создавший хрупкие снежинки, имел честь лицезреть то, что они бесцельно гибнут, разрываясь в безмолвном крике, то наверняка его лицо исказила бы гримаса ужаса и глубокой тоски. Но его нет. А значит, некому будет оплакивать алмазные осколки лютой зимы. В густых сумерках зажигаются два огонька в хитром прищуре. Уголки тонких кошачьих губ дрогнули в деловитой ухмылке, из пасти вырывается белоснежное облачко, сливающееся в морозном утре.
И снова участь младшего воителя преследовала юного Неясытя. Вновь ему доводилось ступать след в след за старшим. Опять упираясь взглядом разноцветных глаз в худощавую спину соплеменника. Порой иерархическая лестница давила на его самолюбие, заставляя стирать зубы в порошок, а ещё чаще просто раздражала. Разве старшие воины не видят того огня, скрытого под шикарной шкурой воителя? Разве не находят, что амбизионсть требует простора для самореализации, а не ежедневной прогулки под конвоем? Неясыть демонстративно закатил глаза, разочарованно вздыхая, но его компаньону хоть бы хны.
Строгий шарм тонкой природы заставлял проникаться глубоким уважением к вкусу суровой, но в тоже время прекрасной зимы. Изящные деревья осеребрились инеем, словно хрустальные. Старая пожухлая трава прихватилась морозом, играя в лучах утреннего солнца, словно алмаз. Манящие чёрно-белые тона казались до жути формальными, а тонкие нотки жизни – алые ягоды рябины, кистью, висевшие на тонких нагих сучках, казались брызгами кроваво-красной зари в ледяном мире. Такой контраст заставлял взрываться воображение, а по коже бегать мурашки.
Дерзко вздёрнув подбородок, молодой кот прищурился, недоверчиво покосившись на Богомола. Что за редкий наглец? Единственное, что привлекало Неясытя в этой личности, так это его неприступная загадочность. Скорее всего, ему просто до жути была интересна причина тотального равнодушия. Он готов был рвать на себе шерсть и выть от досады, лишь бы открыть этот ларчик. Он больно хитёр был замочек, а головоломка – непостижима. Этот кот был кем-то из ряда вон выходящим. Не был подобен другим, не желал примыкать к стаду, даже под предлогом вечного одиночество, что, кажется, его могло лишь обрадовать. Белоснежному оставалось лишь пожать плечами, растерянно разведя лапы.
В какой-то момент, кажется, собравшись с мыслями, молодой кот приоткрывал пасть, но слова застревали в горле, мешая дышать. Тогда он прокашливался, будто невзначай и вновь продолжал вальяжно шествовать за главой патруля. Честно признаться, на него давила эта звенящая тишина. А пение крохотных пичуг вовсе не радовало. Казалось, что за этим серым, словно в сумерках небе, котом тянулся шлейф дикой пессимистичности, не признающей утопию, в которую так яро верил Неясыть. Разноглазый воин, впервые за долгое время, бессильно опустил голову, тупо уставившись в твёрдую землю.
Время тянулась до неприличия долго, словно вязкая смола. Но вдруг, разрушив эту мрачную тоску, нос защекотал дурманящий аромат дичи. В стеклянных глазах зажглись огоньки азарта, молодой воин внимательно всматривался в светлый пейзаж леса. Но.. Серый соплеменник замер, безмолвно приказав остановится. Неясыть с рабской смиренностью опустился на снег, туго стянув тонкие лапы пушистым хвостом. Он проводил кота многозначительным взглядом, давая понять, что это был первый и последний раз, когда он безоговорочно подчиняется ему. Он, конечно, в меру своей испорченности, мог с нахальной улыбкой, как можно более лицемерно, предложить свою помощь, но лень нашептывала ему на ушко какую-то мантру, велящую расслабиться. Неясыть, как можно более равнодушно проследил за охотой серого воина, получивший, как зритель VIP-ложе. А после, деловито встряхивая с себя снежинки, оценивающим взглядом скользнул по огненно-рыжей белке.
- Сделай с ней что-нибудь. Закопай, спрячь, что угодно, все равно тебе за ней возвращаться. – Неясыть удивленно изогнул бровь, непонимающе взглянув на Богомола. Он был действительно оскорблён таким фамильярным отношением к себе. Клокотание чуть было не сотрясло его горло: - Мне нет до неё дела. – холодно отрезал кот, надавив на горло несчастной тушке. – Ты её поймал, - фыркнул он, - тебе и быть в ответе. – но соплеменник даже и ухом не повёл. Больше безразличия могло раздражать лишь долгое ожидание.
- Есть нельзя. – лаконично добавил он. – Да неужели? – язвительно протянул он, наклоняясь к белке. Втянув сладковатый аромат, граничащий с запахом жизни и запахом смерти, молодой кот медленно, словно смакую каждой секундой, вонзил клыки в жилистую плоть зверька. Он с усмешкой в глазах глянул на Богомола исподлобья, в ожидании вспышки гнева. Хм, с чего-то же надо было начинать. Вряд ли этот малый решит радушно улыбаться, а уж потом скалиться. Такая мрачная личность, как он, казалось, пропитана ртутью. И для начала нужно заставить выплеснуть эту дрянь наружу. А если белоснежный воин чего-то захотел, то он с завидным упорство добьется своей цели. - Какая досада... - с львиной долей наигранного сожаления, облизнулся он.
Поделиться42014-03-22 15:32:00
Сосредоточив взгляд на белоснежном коте, Богомол молча наблюдал за его действиями через плечо. Несмотря на всю свою усталость и желание поскорее свалить от порученных ему обязанностей, он все-таки не мог бросить все на произвол судьбы. И именно поэтому сейчас он внимательно следил за движениями и словами подопечного. Тот же, казалось, совершенно не собирался вслушиваться в слова старшего, язвительно огрызаясь и переча ему.
- Мне нет до неё дела. Ты её поймал, тебе и быть в ответе. - донеслось до ушей седого.
"Чертяга, ты чего добиваешься? Хочешь разозлить меня? Ох, спешу огорчить, вряд ли у тебя это получится, мои нервы гораздо крепче, чем могут показаться на первый взгляд."
Проигнорировав все издевательские фразы соплеменника, Богомол безразлично отвернулся и, слегка махнув хвостом, собрался было продолжить свой путь по весеннему лесу в сторону границы рекой, дабы как можно скорее завершить этот мучительный для его души путь. Но не тут то было. Спустя буквально мгновение он почувствовал усилившийся запах крови, вскоре после которого прозвучала фраза, буквально взбесившая все в душе седого.
- Какая досада...
Сколько сотен раз молодой воитель слышал эту отвратительную фразу от своих сестер и матери, а в частности от последней. "Наш сын инвалид? Какая жалость. Богомолу не выдали наставника? Какая досада. Твои сестры идут на совет, а ты нет? Сочувствую, бедненький." До какой же степени все это лицемерство выводило его из себя. Хотелось кричать, драться, выть, чтобы хоть как-то разорвать этот замкнутый круг сочувствия и наигранной жалости, что преследовала кота все его детство, которое назвать таким словом можно было с превеликим трудом, ведь юный тогда еще Птицеед повзрослел в душе слишком рано, оторвавшись от себе подобных и сбежав ото всех, прячась в темноте безмолвного одиночества. Но хотелось ему этого лишь раньше, но не сейчас. Ибо в данный момент ему было глубоко наплевать на чье-либо мнение. Он такой, какой есть, и, что самое главное, его душевное состояние устраивало его самого в полной мере, а позволять каким-то соплякам лезть к нему в душу он не собирался.
Резко развернувшись, он опустил взгляд к лапам соплеменника, определив, что тот полностью ослушался его приказа, и более того, позволил себе полакомиться дичью. Легкая искра ядовитого презрения проскочила в его глазах, исчезнув в то же мгновение, словно бы тлеющий уголек, облитый холодной водой.
В полной тишине Богомол медленно подошел к подопечному и, столкнувшись с ним взглядом, совершенно ледяным тоном чуть ли не прошептал:
- Видимо охотиться ты сам не в состоянии. Бывает. Приятного аппетита.
Прождав с несколько недолгих секунд, седой сделал шаг назад, а после и полностью всем телом повернулся в противоположную от белого кота сторону, легкой рысцой побежав туда. Они и так потратили слишком много времени на бессмысленные разговоры, которые только усложняли порученную им задачу. Да и Богомол попросту не понимал потребностей других в излишней болтовне. Разве нельзя просто молча выполнить свое дело, лишь изредка перекинувшись парой-тройкой слов, да и то лишь для того, чтобы согласовать свои действия. Но обсуждения что-то другое просто так были выше его понимания, особенно разговоры о личных вещах. Ведь все, что творится у тебя на душе, - это лишь твое и только твое дело, и никому постороннему нельзя давать допуск в это сокровенное место, ведь оно единственное, где ты можешь быть воистину один. И никакие пещеры, опушки, норы не могли сравниться с ним по тишине и покою, ибо везде кроме души тебя найти представляется возможным.
Не останавливаясь ни на мгновение, седой бежал, виляя между высокий деревьев, поражающих многих своей величественностью и неприступностью. Идеалы безмолвного равнодушия - они всю свою продолжительную жизнь оставались недвижимыми истуканами, ни на йоту не смещающими свое расположение, разве что при каких-то глобальных катаклизмах, которым даже они были подвластны.
Казалось было, что этот лес никогда не кончится, и двое жалких существ заблудятся в нем, как в пресловутом лабиринте Минотавра, но нет, как и всему в этом мире приходит конец, так и их путь должен был когда-то закончиться, ознаменовавшись прибытием к ручью, что символизировал границу между двумя племенами, столь разными, но в то же время столь одинаковыми. И эта еще одна загадка мнимого разделения на две противоположные группы была той, что Богомол совершенно не мог понять. Все эти формальности, правила, законы - все это было не по душе молодому воину, но в том состоянии, в котором он представала перед глазами других, его слова не имели никакого веса, да и разве он хотел высказывать свое мнение?
Остановившись прямо у самого берега, кот безразлично посмотрел вперед на противоположную сторону, словно бы позабыв о том, что вместе с ним кто-то был. На их территории запаха речных не было, метки явственно выбивались из общей смеси и не нуждались в обновлении. Все было в порядке, можно было возвращаться, что и собирался сделать седой в ближайшие несколько минут.
Поделиться52014-03-22 17:21:00
Почувствовав, как алая кровь прильнула в пасть, окропляя клыки, Неясыть зажмурился, чувствуя силу непомерной вины перед племенем. Как он будет смотреть в глаза голодным соплеменникам зная, что пожертвовал дичью, лишь ради удовлетворения своего самолюбия. "Мразь," совесть билась о стенки черепа, плюясь и визжа что-то о воинском законе. Сердце застучало быстрее, ускоряя темп, кровь прильнула к голове. Молодой воитель хотел выплюнуть кусок дичи, он казалось ядовитее, чем смерть ягоды и ещё более мерзким, чем мышиная желчь. Но он выбрал путь. Не время отступать. Если он решил что-то сделать, то принципы этого белоснежного кота не дадут ему спокойно жить.
Сейчас он был не похож на гадюку, но чувствовал - змея. На какое-то мгновение привычное миролюбие взяло вверх и молодой кот хотел извинившись, вновь следовать за древесным воином, беспрекословно подчиняясь, но гордыня безжалостно сжала его сердце стальными когтями, грозясь вырвать крохотный моторчик. Неясыть ещё сильнее стиснул пасть.
Над лесом повисла давящая тишина. Казалось, что даже певчие пташки перестали заводить трели, уступая скипетр и державу немой тишине. Обратившись в слух, разноглазый чутко уловил, как медленно ступали лапы серого по хрустящему снегу. Хотелось сжаться, чувствуя тяжёлый взгляд соплеменника. Но Неясыть, лишь надменно вскинул голову, неспешно, будто чувствуя себя хозяином положения, поднимаясь с земли. Он почувствовал, как уголки его губ расплываются в победной усмешке. Голос Богомола звучал холоднее январской стужи и острее вражеских когтей: - Видимо охотиться ты сам не в состоянии. Бывает. Приятного аппетита. Белоснежный хмыкнул, провожая лукавым взглядом соплеменника. Он не смог устоять против такой ярой провокации. А значит, у этого паршивца всё же есть чувство достоинства. Неясыть тоскливо взглянул на обезображенную дичь. Ему казалось, что весь этот фарс, тонны безразличия и презрение ко всему миру были лишь защитной реакцией. Он всего лишь выпустил шипы, дабы не подпускать к себе никого на расстоянии вытянутого хвоста. Скорее всего, это лишь потому, что его уже однажды ранили. И рана в груди до сих пор зияет, гноится и досаждает, напоминая о себе. Давать кому-то второй шанс, будто одолжить пулю, потому что первый раз кто-то промазал, не попав в сердце. Если сказать, что Неясыть его понимает, то это будет наглая ложь. Он не был предан кем-то. У него есть лучший друг, отец и та, которой он хочет положить целый мир в лапы. И несмотря на свой несносный нрав, он всё же любим племенем. Они ценят его таким, какой он есть, зная, что своё мнения навязать не смогут. Белоснежный уважал стойкость Богомола, но не видел смысла так отрешенно взирать на мир, укрываясь за серыми бетонными стенами от отзывчивых сердец. Пусть он и держит марку мерзавца, не отягощенного моральными принципами и любовью ко всему живому, но Неясыть всё же хочет сорвать мутную пелену с его глаз, показав все прелести эмоциональной яркой жизни. А сейчас, что же, раздражение - тоже эмоция. Неясыть окинул печальным взглядом седой лес, а после двинулся в сторону границы, прихватив тушку белки. "Она мне ещё понадобится." отметил про себя он.
Едкий рыбный запах врезался в нос воителя, заставляя брезгливо поморщиться. Он всегда слишком придирчиво реагировал на пограничные метки соседей, но всё же питал к ним глубокое уважением, как к личностям. Особенно после того, как ему удалось задушено поговорить со старшими воителями Реки. И после такого радушного приёма, он впредь не мог жаловаться на их дерзкий аромат и снисходительно терпел, считая, что это взаимно. Порой ему даже становилась неуютно, ведь речные, скорее всего, тоже воротят нос от древесных ноток на шкурах котов, но вскоре забывался, растворяясь в сладком удовлетворении.
Пограничный ручей, словно шелковая лента искрился под лучами восходящего солнца. Серый воин не спеша шагнул к самой границей, устремив взгляд в некуда. Неясыть подавленно фыркнул, но вскоре начал принюхиваться, поведя нос по ветру. Метки Речного племени были не обновлены, а значит, вскоре сюда должен подоспеть патруль. Молодой воин почувствовал себя коварным духом Темнолесья, о которых так яро повествовали старейшины. Сейчас... древесный кот хотел совершить далеко не праведный поступок, подставляясь под удар. Белка, болтавшаяся в зубах кота безжизненно покачивалась, окрашивая подбородок алым.
- Знаешь, - невнятно начал он, давясь рыжим мехом, - тебе никогда не казалось, что Речное племя слишком много о себе возомнило? - казалось его речь была вступлением перед чем-то большим, чем обычный крик души. Разноглазый искоса глянула на скованные льдом воды, в которых отражались тёплые лучи солнца. - Разве им не достаточно воды? Так они себе ещё и часть ручья присвоили. - выпуская из пасти белку, как можно более небрежно заявил он, всматриваясь в ледяную гладь. - Меня раздражает их самоуверенность. - продолжал лгать он. - И по сему... я, Неясыть, хочу чтобы справедливость восторжествовала. - с энтузиазмом воскликнул он, многозначительно взглянув на главу патруля, гадая, догадался ли Богомол о следующем шаге мерзавца под именем Неясыть.
Белоснежный кот небрежно подхватывает белку и преисполненный решимостью, ступает на подтаявший лёд. В сердцевине корки что-то треснуло. Белоснежный воин почувствовал, как от волнения закружилась голова. Что он творит? Обуздав сомнения, он по-царски прошествовал по ручью с лёгкой грацией запрыгивая на противоположный берег.
- Как ты думаешь, они не будут против, если я передам им свои мысли.. хм, например, лично? - расплываясь в злобном оскале, горячо прошептал он, делая акцент на последнее слово. - А чтобы дорогие хозяева смиренно приняли мою волю, я принёс им в дары эту скромную дичь. - Неясыть выплюнул белку. Он медленно, в блаженном уповании, поднял взгляд разноцветных глаз, в которых явно читалась усмешка, на Богомола. "Что теперь скажешь, мой молчаливый друг?"
Поделиться62014-03-22 20:49:32
Птицелов сидел на мощной такой ветке голого ясеня и глядел своими ясными глазами в пасмурное небо. В одиночестве он позволил себе такое выражение морды, которое он хотел, что было настоящей роскошью: серьёзная мрачность и тяжёлый взгляд. Кот думал. Это было его любимым занятием сразу после охоты, приключений и кидания острот в сторону всяких недотёп. Серый ужасно замёрз: от порывов ледяного ветра чувствовал, как по телу пробегают мурашки, невольно распушал негустую шерсть, но не покидал своего «убежища». Ему нравилось мёрзнуть в одиночестве. И ключевое слово здесь – «одиночество».
– Сделай с ней что-нибудь. Закопай, спрячь, что угодно, все равно тебе за ней возвращаться.
– Мне нет до неё дела.
Ну кто там ещё? А! Богомол, Неясыть… Кто же ещё? Птицелов прижался животом к ветке и с любопытством свесил голову вниз. Он остался незамеченным и видел всю разворачивающуюся картину, которая напоминала хорошо-продуманную постановку, поставленную невидимыми силами. Ссора. Вспышка холодного, как зимняя стужа, гнева. Скрытый вызов. Насмешка. Ответная. Открытый вызов… Так-так-так, это уже интереснее. Шпион поспешно перебрался с ветки на ветку. Понаблюдал ещё. Затем опять трудный путь по хитросплетению голых ветвей, а внизу сюжет разворачивается во что-то по-настоящему необычное. Зелёные глаза плута загорелись хитрым огнём. Тонкий и нескладный силуэт то и дело замирал где-то там наверху, как только переставали двигаться фигуры внизу.
– Неясыть – во всей красе, – усмехался воин, восхищённо наблюдая за соратником. Уголки губ поднимались выше, когда и Богомол не отставал. – Он умеет за себя постоять… и крутой нрав обломать… Ан, нет! Показалось.
Ох уж эти юнцы… Да, все трое, включая и Птицелова, который так бесцеремонно влез в чужие отношения. Обычно, ему мало наблюдать, но сейчас и этого достаточно. Всё равно эти коты, там внизу, так смешны. Не жалкие, нет. Полосатый уважал что-то в каждом из них, что-то даже любил… Вместе росли, как никак. Каждый день видели друг друга хотя бы раз. Боролись бок о бок за выживание племени. Но вдруг… На территории речных, куда решился ступить Неясыть, казалось, произошло какое-то движение. Или показалось? Скорее, второе. Птицелов перевёл внимательный взгляд обратно на сладкую парочку и тут же забыл о мелькнувшем подозрении. Он догадался, что здесь и произойдёт основное действие спектакля, поэтому улёгся поудобнее и стал внимательно наблюдать.
Однако, Неясыть - хороший манипулятор. Раз даже когда виден скрытый вызов, всё равно топаешь писать пост, чтобы на самом деле бесцеремонно влезть в чужой отыгрыш...
Поделиться72014-03-22 23:15:23
Наглый, мелкий идиот. Его поведение уже выходило за все рамки в понимании обычного рядового воителя, следующего банальным правилам и по настоящему чтящего воинский закон. Этот непутевый кот совершил за эти несколько минут столько нарушений, сколько некоторые не совершали и за всю свою жизнь. Он перечил старшему в отряде, позволил себе полакомиться дичью, прежде чем принес ее в лагерь, и более того, пересек границу с враждебным племенем, мир с которым уже давным давно держался буквально на соплях. Непонятно что двигало им: то ли желание позабавиться, то ли старание настроить седого против себя. Странно то, что это юный кот ранее не страдал особенным желанием насолить своему племени. Но как бы то ни было, всякое приличие в его действиях пропало напрочь.
Совершенно не шевелясь, Богомол не обращал ни доли своего внимание на словно бы сходящего с ума белоснежного кота. Тот же успел за этот небольшой отрезок времени уже перебраться на противоположный берег, оказавшись на территории Речного племени, где он бросил злосчастную и уже изрядно потасканную белку. Ее жалкая покусанная тушка, недвижимо покоилась подле лап кота.
В полной тишине, нарушаемой лишь соловьиной трелью, да журчанием ручья подо льдом, седой медленно ступил на замерзшую и пока что еще не успевшую растаять воду. Шаг за шагов он в совершенно спокойном состоянии преодолевал этот недолгий путь, и уже спустя пару мгновений он уже находился прямо напротив белоснежного. Словно бы не замечая присутствие оного, Богомол безмолвно наклонился к коричневому тельцу, захватывая ее в свои челюсти. Крепко сжав ее, он развернулся и, подойдя к водной глади, одним рывком швырнул ее в сторону берега на территории Древесных. Та, немного не долетев до суши, смачно шлепнулась о тонкую корочку льда, проламывая ее и опускаясь на дно ручья. Немного не то, чего хотел добиться седой, но все равно хорошо. Прокашлявшись, словно бы прочищая горло от мягкой шерсти, принадлежащей только что побывавшему в его пасти мертвому животному, седой, вкладывая в свои слова как можно больше холода и ядовитого безразличия, бездушно произнес:
- Если ты настолько храбрый и дерзкий, то думаю в состоянии добыть добычу сам. Но в нашем лесу ее слишком мало, так почему бы тебе не словить ее здесь, раз уж мы все равно на этой стороне ручья? Ну давай, прояви себя.
Молодого воителя совсем не волновал фактор того, что он находится на запретной для него территории, он бывал на ней не один и даже не два раза. Ибо щемящие приступы паники накрывали его с головой и во время обхода территории, приступы, перед которыми он был беззащитен, порой загоняли его даже в ледяную воду, заставляя мчаться сломя голову по владениям речных, но, как ни странно, еще ни разу он не был пойман. Видимо госпожа фортуна все время улыбалась этому отвратительному существу.
Природа совсем расшалилась. Совсем легкий ветерок перестал более незаметно обдувать все на берегах ручья, он сменился на сильные порывы, которые разве что не сбивали с лап. Но вместе с тем, это изменение принесло собой нечто новое. Некто живой находился практически подле них, по видимому наблюдая за их действиями как за веселым спектаклем. Глубоко вдохнув, Богомол резко поднял голову вверх, пытаясь обнаружить источник запаха. Однозначно пахло древесным, очередным его соплеменником. Как ни странно, но сейчас седой бы больше обрадовался речному, нежели еще одному из них. Непроизвольно дернув хвостом, он громко произнес:
- Спускайся. Или же так и продолжишь прятаться?
Ситуация с каждым мгновением становилась все более странной. Желание свалить домой пропало, уступая место праздному интересу. Ведь не каждый раз находятся смельчаки, решающие потягаться с тобой в духовной силе и терпении.
Поделиться82014-04-09 15:44:21
Игра заморожена