Лежать в дупле было приятно. Но невероятно скучно. Новенькая собранная собственными лапами подстилка приятно ласкала кожу, а уставшие веки невольно опускались на глаза юного воителя. Но тело, даже измученное тренировками, не хотело спать. Странно, однако…
Кот перевернулся и вытянулся во все длину своего тела. Где-то сбоку раздались злобное шипение соседей, ведь лапы кота доставали и до них.
Пришлось вновь, свернутся клубком и пустым взглядом оглядеть дупло. Тенелист тихо и  самую чуть грустно начать мурчать. Тихие песни его успокаивали и смывали в тень все обиды дня. Хотя их было не так уж и много. Но все равно.
Его не любили в племени. Для всех он был обычным воителем со странными взглядами, неясными целями и непонятными стремлениями. В подсознании кота возникла теплая улыбка, словно подтверждая его мысли. Стремление к жестокости к врагам и практически полное отсутствие эмоций сильно пугали учеников и заставляли настораживаться воителей. Пред их глазами наверняка стояли предатели из племени. Может быть.
Воинский кодекс велит ему быть верным племени. Он останется. Ведь кодекс – эталон. И раз он просуществовал столько лун без изменений, то в нем есть мудрость, которая будет передаваться в  племенах из поколения в поколение вместе с преданиями и легендами.
Кот зажмурился. Собственные фантазии, которые утверждали, что он войдет в одну из этих легенд обычно разбивались проходя сквозь призму самокритики. Обычно в историях старейшин фигурируют предводители и целители. Воины – редкость… Странно не правда?
Кот уже не мог заснуть. Тяжелые мысли лезли в голову и хотелось быстрее от них избавится. Пока фантомные голоса не начали его обвинять. Пока собственная гордость не начала над ним издеваться, показывая всю слабость новоявленного воина. 
Тенелист внимательно смотрел вокруг. Казалось, что его что-то насторожила и заметь его другие воины, они бы только посмеялись. Но на самом деле он искал себе развлечение. Ну право слово, нужно же хоть когда-нибудь искать себе игрушки? Даже если он не котенок.
Взгляд зеленых глаз зацепился за голубиные перья. Они были на какой-то кошечке, что сейчас мирно спала и, наверное, грезила о завтрашнем дне.
Кот встал, потянулся и тихими, неспешными шагами, словно подкрадываясь к добыче, двигался в сторону кошки.  Он старался не задеть лапами других воителей, но парочка все-таки получила слегка по телу или по лицу. Случайно честное слово!
Сорвать перышки было  трудно. По воле Звездных предков ему удалось взять лишь одно. Тенелист быстро выбрался из дупла и со всех лап, минуя патрульных в тени отправился в сторону своей тренировочной площадки – маленького клочка леса с сухостоем, где каждый шаг был слышен. Спрятав в кучу листвы перышко, кот с чувством предстоящего развлечения отправился будить «обворованную»
«Что будет, что будет, что будет!» - веселились сумрачные коты в его мыслях, а сам воитель только улыбался и спешил к дуплу.

Накинуть на себя маску полного, абсолютного спокойствия и безразличия было делом секунды. Все-таки срывать себе самому веселье кот не хотел, да и «несправедливые» обвинения возмутили бы его,… наверное.
-С чего ты взяла, что это я стащил твои драгоценные перышки? За мной никогда такого, во-первых не водилось, во-вторых, вдруг я вышел по нужде? Такой вариант тебе в голову не приходил? – легкая ирония так и сквозила в голосе кота, - Дабы снять с меня обвинения предлагаю вместе поискать твои перышки.
«И понаблюдать за этим спектаклем со стороны. Сыграем в прятки, а?» - мысль проскочила в голове кота быстрее, чем кролик, удирающий от кота.
Сам Тенелист с горечью, на которую он имел право, произнес:
-И не надо пенять, что я шут. Это только похвала.
Находится рядом с Цикадой, почему-то не захотелось. Но другая его сторона, та самая, которая решила устроить весь этот фарс требовала, что бы он остался смотреть спектакль. Мол, сам начал – сам и закончи. Что перо не будет снесено ветром, кот был более чем уверен. Так, что предстояли весьма забавные поиски. Полные иронии и сарказма. С чего он решил , что будет выводить именно её, кот сам не понимал. Может своеобразная месть за все насмешки, которые он выслушал за свою короткую жизнь? Вряд ли. Он уже привык. Очень давно. Осталась только горечь и ирония. А то, за что ценили других великих – за милосердие, за помощь ближним, за свет, он уже не принимал и не понимал. Скорее он просто забыл об этих понятиях.
-Посмотри у себя в гнезде, может, обронила – притворно-ласково произнес воитель, смотря сквозь воительницу.