Яркими красками мир разукрасит заря,
Если, дожив до утра, не сломаю себя.
И падший ангел говорит мне - выбирай:
Подлость, предательство, деньги или же рай.

    Я смотрю на кроваво-красный закат, предвестник опасного развития новых, ещё неизвестных мне событий. Виден он всем, и, я уверенна, племенами тоже, но возникает ощущение, что взгляд кровавого ока направлен именно на меня. Предупреждение. Не стоит совершать необдуманные поступки, необходимо ожесточиться, не принимать на веру слова, скрывать желания и играть на своей волне, не задевая, впрочем, других. Так правильно.

    Каждый поступок сейчас расценивался мною радикально и зачастую неправильно, неадекватно. Катализатором эмоций служили исключительно чужие поступки и воспоминания. Спасибо, Бездна, ты даешь мне идеи для жизни, и шанс разобраться в себе, пока поступаю как другие. Это невероятный и очень удобный подарок. Ибо мне необходимо находиться в Светлолесье, где самое страшное мое мучение оказывается рядом вновь и вновь, нанося мне раны новые, душевные, и заставляя открываться старые, телесные. Я чувствовала себя хуже и лучше одновременно, но это необходимо, ибо знание — сила. Как удачно, что я очень скоро это поняла, и не пришлось совершать глупых ошибок.

    Орлан начинал сдавать. Позволив кошке Лаванде увязаться за собой, он принес новый геморрой на мою голову. Как известно, тайна, которую знают двое, уже перестает быть тайной. Орлан, Жаворонок, Гратч, Фрост, теперь ещё — Лаванда, паршивое сочетание котов, знающих о моем существовании и проходящих. Пусть одна и заявится от силы два раза за все мое пребывание здесь (предрекаю это), другой приходит не так часто, все же есть у него дела в Земноморье, а племенные нужны лишь для извлечения информации и хоть какого-то общения — толсто. Целая сага о толстом слоне, знающие поймут.

    Так или иначе, приход Лаванды выбил меня из колеи, я даже потеряла на миг всяческую ориентацию в собственных планах. Кошка просто взяла и пришла. Это было… ненормально, неправильно, но — приятно, ведь такое повышенное внимание к моей персоне, кажется, не совсем обычно, и необычно более того. Она была сгустком чистого внимания, полноценной эмоции. И несомненным источником информации о моем прошлом. Хорошо, даже лучше, чем я могла предположить. Но как могу теперь я  доверять Орлану?

    Когда коты ушли, я решила размять лапы. Кушать хотелось сильно, благо организм требовал большего. Кажется, он повторно рос, заживляя попутно раны старые, но все ещё остро реагирующие на все, что только можно (как мне кажется).

    Вся моя внимательность могла быть направлена исключительно на эту маленькую полевку, сидящую в корнях дерева и разгрызающую какое-то семечко. Я смотрела на нее, думала, примеривалась. Необходимо было подойти поближе — на такой большой прыжок я сейчас попросту не способна. Я медленно ползла вперед. Полевка дернулась — учуяла меня! Пришлось напрячь лапы и совершить экстренный прыжок. Полевка дернулась из лап, но я куснула её в шею. Вот и хорошо. Только спина заболела. И не опять, а снова.

    Добычу сжевала там, где поймала, а после пришлось тащиться на свое любимое местечко, любезно обнаруженное Орланом. Под корнями дерева я расслабилась и благополучно задремала.

    Проснулась уже под вечер, желудок опять начал волноваться, а потому пришлось подняться на все четыре лапы и отправиться в лес на поиски дичи. Я смотрела по сторонам, и усилия были вознаграждены. Я учуяла запах дрозда и пошла по нему. Но сны, мучавшие меня, не давали сосредоточиться на запахе, и он был успешно утерян. Сев рядом с кустарником, я умылась и задумалась. Оставаться без еды в моей ситуации было паршиво, а значит нужно немножко постараться.

    Сама судьба преподнесла мне подарок в виде замечательного, вкуснейшего запаха большого (как мне кажется) и ушастого кроля. Я пошла за ним, и в этот раз никуда он не делся. Саму добычу я заметила быстро. Кролик находился в паре лисьих хвостов от моей персоны. Он очень увлеченно что-то жевал. Отлично. Техника была выполнена мной идеально, и уже через несколько мгновений дичинка оказалась в моих лапах. Есть её, правда, пришлось на лежанке — лапы очень сильно уставали, да и больная спина давала о себе знать.

    Вот так и прошел бурный день. Второй раз, по счастью, я не уснула, но мысли надолго заняли меня, и я затихла, чуть было не задремала. Именно в таком состоянии нашел меня Жаворонок, который ну просто не мог не заметить факт того, что племенные коты меня посетили.

    — Орлан и Лаванда. Они не доставят проблем, — коротко и почти не сонно отозвалась я, даже не повернувшись в брату. — Жаворонок, не стоит говорить им, что ты тоже здесь появляешься, хорошо? — вот ведь неудача, скажу я вам. Слишком много ненужной информации. Ладно, разберемся с этим позже. А сейчас я повернулась к целителю.

    — Ну-ка, что ты там принес? — поинтересовалась я с искренне любопытствующей мордочкой. Меня интересовал как запах полевки, учуянный мной ещё в момент, когда брат только ступил на поляну, так и новости относительно Древесного племени и некоторых его жителей. У Жаворонка было достаточно времени — он не появлялся тут почти четверть луны.

Отредактировано Пепелица (2014-05-09 18:59:50)

Человек и кошка плачут у окошка,
Серый дождик каплет прямо на стекло.
К человеку с кошкой едет неотложка,
Человеку бедному мозг больной свело.

    Раньше мне казалось, что я сойду с ума от отсутствия внимания к моей персоне, но на деле одиночество приносило блаженный покой, а даже самая небольшая суматоха, вызванная племенными котиками, чуть ли не сводила меня с ума. С какой бы любовью я не относилась к Орлану, Лаванде или Жаворонку — я не могла доверять никому из них. Странное и смутное чувство предательства сквозило в каждом слове котов Светлолесья, что вызывало во мне всяческое отторжение, но и желание находиться рядом одновременно. Вероятно, большую роль играла проявляемая по отношению ко мне забота.

    — Еды много не бывает, — хмыкнула я. Однако и наедаться не стоит, ибо с регулярной кормежкой плюс моя собственная охота, я рискую разжиреть до размеров молодого кабанчика. А дальше меня ждет пиршественный стол человечков. Или же очередная встреча с глупыми шавками. И в этот раз так просто (просто — ха!) я не отделаюсь, ибо мясца и жирка будет несколько больше, чем в предыдущем случае.

    Я выслушала слова брата и задумалась. Ранам, конечно, стоит зажить, но если мышцы атрофируются, то ничего хорошего не жди. Я, конечно, преувеличиваю, да и целителю лучше знать, но, быть может, в игру вступает моя природная вредность, развитая донельзя, пока я была одиночкой?

    А тем временем юный целитель принялся обрабатывать мои раны. Я наблюдала за каждым действием кота. Наверное, легче было бы отвернуться и не смотреть на все это действо, но мне важно было видеть и знать, что Птицеферм будет со мной делать. Это, знаете, даже не недоверие, но скорее привычка к боли и попытка заранее узнать, в какой момент ожидать. Боль моя любовница, напарница моего страдающего организма и изнывающей от ранений души. Скользим мы сомкнутые одной цепью, и перед тем, как цепь будет порвана, она натягивается туже. А кандалы терновые все сильнее сжимают горло. Но это там, внутри. Здесь, снаружи, Пепелша молча наблюдает за целителем, не роняя ни звука. Лишь хвост передвигается на мышиный усик — пускай, даже самый твердый алмаз должен чувствовать боль. К тому же уже почти сразу становится легче.

    — Спасибо, Жаворонок, - позволяю себе лизнуть брата в щеку. Вроде бы такой обычный жест – для меня новой, другой он становится настоящим испытанием, ибо я давно уже перестала проявлять какие-либо чувства, или признавать родню. Племенную родню, конечно. Да только другой у меня и не было. Все коты семейства чистокровные от хрящиков в горле до тазобедренной кости. «Жаворонок-Жаворонок, я попробую тобой гордиться, ага? Ага».

    — Ты хочешь, чтобы я потом половину луны ходила по лесу и плевалась от горечи, да? Тут нужна по меньшей мере рыба — буду плеваться от неё, — захихикала я. Ай, все же осталось какое-то показательное пренебрежение к рыбомордым. Но вскоре и его не останется. И будете вы, племенные котята, на одну морду-лапу-запах. Если только не изменитесь ради меня. А я уж постараюсь найти себе хороших союзничков.