Сказать, что Гусенок был застигнут врасплох - значит, ничего не сказать. Конечно, этого и следовало ожидать, но не так же скоро, все-таки, они едва знакомы. С другой стороны, было вполне логично для Дубка задать этот вопрос - будь Гусенок на его месте, он бы тоже поинтересовался, например, у избранницы своего брата, готова ли она любить его безвозмездно даже после смерти одного из них.
Гусенка гробовая преданность не пугала нисколечко. Особенно, когда дело касалось Масленицы, его отлитой из золота львицы, которая его покорила. Не делая для этого ничего, она поставила его на колени. Не буквально, конечно, а в смысле... Черт, а полет мысли был таким красивым!
Кот на мгновение задумался. Не потому, что он сомневался в своих чувствах к Масленице, - какой там, это же Масленица! - а потому, что это все надо красиво преподнести, чтобы у Дубка не осталось сомнений в том, что он любит его сестру и видит в ней смысл своей жизни.
- Дубок, - доверчиво улыбаясь, обратился к рыже-бурому Гусенок и заговорил, отрывая слова от сердца, - Верь или не верь, но твоя сестра стоит того, чтобы ее ждать. Даже в Звездном племени. И да, я готов любить ее так же долго, но только пока она любит меня.
Он правда надеялся, что Дубок ему верит. Не потому, что ему трудно было говорить о своих чувствах к Масленице, если надо, он прокричит о них на весь мир. Просто для него важно доверие Дубка. Не только, как брата возлюбленной, но и как возможного друга.
- Может поохотимся вместе? Сегодня должен быть славный день.
Такая резкая перемена не могла остаться не замеченной Гусенком, но он промолчал, лишь передернув плечами.
- Почему бы и нет? - он встал с холодной земли и нырнул в камыши, - Вдвоем и дичи больше натаскаем.
Гусенок постепенно расслабился рядом с Дубком, привыкая к его обществу и с удовлетворением осознавая, что так и надо и между ними нет семени раздора. Расслабился ровно до следующего вопроса рыже-бурого кота, продолжавшего допрос о них с Масленицей:
- Как вы познакомились?
Полосатый оруженосец сказал себе быть спокойным. Ему нечего скрывать от Дубка, так что он только набрал в легкие побольше воздуха.
- Ты, наверное, не поверишь, но порою мне кажется, что я всегда ее знал, - Гусенок улыбнулся при воспоминаниях; он и сам уже давно не вспоминал день, когда они с Масленицей стали приятелями, затем друзьями, и как пришли к тому, что имеют сейчас, - Просто знал и все. Мы не часто виделись, когда жили в детской, но... - он мельком глянул на Дубка, - Когда она узнала о разрыве Лимонницы и Кленовника, то пришла ко мне.
Гусенок остановился на секунду, раздумывая, стоит ли вообще это упоминать, но затем уверенно продолжил:
- Наверное потому, что больше ей не к кому было пойти, - он пожал плечами, одновременно ежась от налетевшего холодного ветра. Ему совсем не хотелось, чтобы Дубок чувствовал себя виноватым, поэтому он поспешно добавил, - Может, ей нужна была независимая сторона, не знаю. Но я отлично понимал ее. Ты, наверное, знаешь, мы с братом росли без родителей.
Кот глянул на небеса, словно чувствовал на себе взгляды родителей, которых никогда не видел в живую.
- Тогда-то мы и сблизились. Сначала я считал ее своей лучшей подругой. Мы часто охотились вместе, иногда в заводи, иногда прямо здесь, в камышах. Мы были кем-то вроде напарников, она давала мне то, чего не мог дать мне брат.
Гусенок остановился, обозначая этим драматическую паузу в своем рассказе. Рогоз зашелестел то ли в ожидании, то ли подбадривая его, когда он заговорил снова.
- Потом, когда нам было... - он прищурился, прикидывая, - ей восемь, а мне девять лун, я понял, что мой мир, раньше крутившийся вокруг одного только брата, теперь не сможет существовать без Масленицы.
Он пошевелил ухом, словно собираясь что-то добавить, но потом передумал и обернулся к Дубку с беспечной улыбкой:
- Может, пойдем к реке?
Отредактировано Гусенок (2014-05-22 10:00:39)
1
2227
