Запах родной шёрстки, пропитанный ароматами детской, тонкий запахом собственного молока, сладковатый, приятный, кружили вокруг, опьяняя. Их хотелось запомнить и сохранить навсегда, хоть вырывай клочок и прячь под подстилку, как самое сокровенное на свете. Совсем скоро густая, шелковистая шубка Камышовки потеряет эту гамму, впитав в себя новую - лесную. Влажной земли, пожухлой травы, гнилых листков, сотрёт ещё одну родную грань. Когда делаешь что-то в последний раз, не можешь насытиться, Крик Журавля, точно также, никак не желала отпускать всё, что привыкла считать своим и повседневным, что составляло её мир целые шесть лун, что могло заставить не спать сутками и, ломая когти, рваться в дупло, ради чего не лень было посреди ночи выбраться на поляну, чтобы принести полёвку или интересный цветочек. Вроде бы, такой простой шаг, но он навсегда изменит множество судеб. Наконец-то, юный оруженосец вырвался из цепкой материнской хватки, и крапчатая, немного растерянно посмотрев на опустевшее место у живота, подавила вздох, слизнув с усов тяжёлую, солоноватую каплю и как бы окончательно смиряясь с неизбежным. Нужно было взять себя в лапы, но охровоглазая устала постоянно сдерживаться, всё глотать и прятать в себе, она просто не желала вот так просто, равнодушно махнув хвостом, забить на сегодняшний день. Очень вовремя подошла Ручей, в противном случае кто знает, чем бы закончилась эта ситуация. Синеглазка вообще обладала удивительным свойством появляться тогда, когда речной королеве это было больше всего необходимо, и находила приободряющие слова, позволяющие вновь подниматься на лапы и шагать дальше, щедро бросаясь колким взглядами и едкими фразами на всех... Нет, почти на всех.
- Смышлённая, конечно, очень смышлённая, а ещё быстро растущая и уже слишком самостоятельная. Как же я горжусь тобой, Камышовка! Я знаю, ты сделаешь всё правильно.
Всхлипывая и ласково касаясь влажным носом макушки дочери, что, мурлыча, тёрлась о её лапу, бормотала королева. Она слышала, как к ним подошёл кто-то и не сомневалась, что это Тайфун. Молодая кошка выглядела взволнованной и радостной, она поклонилась и произнесла пламенную речь, заверяющую, что всё будет хорошо. В это хотелось верить, действительно хотелось, ведь что нужно матери кроме счастья детей? Ничего не надо, всё только для них. Наверное, можно было ревновать к этой молодой кошке, но Крик Журавля не испытывала ничего подобного. Побуравив Тайфун тяжёлым охровым взглядом, рассмотрев горящие живой искоркой зелёные глаза, она произнесла, слабо кивнув.
- Знаю, Тайфун. Я верю, ты сможешь пронести жизнь моей дочери через ученический период и многое дашь ей на пути развития и становления.
А между тем, к ним подошла Темноушка, более опытный оруженосец племени, которому, похоже, не терпелось познакомиться с новой соседкой по палатке.
- Привет, Темноушка. Как продвигается твоё обучение?
Она была ученицей Тернозвёзда, кота, коего королева мягко говоря не долюбливала и за которым с огромными глазами бегала по пятам Камышовка, что лишь укрепляла недоверие: что взрослому котяре нужно от её девочки? Но поводов запрещать дочери-подростку гулять не было, тем более, она уже оруженосец, пора смириться. Погладив пятнистую спинку хвостом, самка мяукнула.
- Конечно, дорогая. Ещё раз поздравляю и доброй ночи. Ох, и ты растрёпанная!
Кошка перевела затуманенный слезами взгляд на не успевшую вылизаться после позднего сна подругу и, судя по всему, от переживаний и лёгкого нервного срыва перепутала её с дочерью, Речонкой, ибо, небрежно уронив тяжёлую лапу на точенные плечи Ручей, немного рассеянным движением притянула её к себе и также шустро, ритмично и с чуток преувеличенным усердием принялась наводить марафет, дабы шерсть сереньких полосочек синеглазки лежала одна к одной. А постепенно приходила мысль о том, что пора возвращаться в детскую, где её ждали ещё четверо котят. Подрастающие, но ещё нуждающиеся в ней. Поднявшись на лапы, ещё не до конца оклемавшаяся кошка, пребывая в растерянности, прихватила Ручей за холку и попыталась потащить её за собой в детскую (словно котёнка, явно окончательно сбившись), едва не повалив синеглазку на бок. Но последняя оказалась слишком тяжёлой для обессилившей от тревог королевы, которая, несколько раз хлопнув глазами, удивлённо огляделась, а затем, мяукнув, побрела в детскую.
- Ты идёшь?
Крик Журавля определённо нужно было прийти в себя, непонятно только, могла ли в таком пространном состоянии гордая, но убитая кошка находиться одна. Вот тебе и первый день сезона Бурого Камыша, столь же яркий, как и сам сезон. Пёстрый, нестабильный и невероятно красивый. Остаётся только верить в лучшее, ведь даже на опавшей листве играют в догонялки озорные солнечные лучи.
0
995
