Можно жить и с вывихнутой лапой, и со сломанной лапой, и даже без лапы, но без сердца жить нельзя. В этой рыженькой грудке тоже живет сердечко, чуткое и влюбленное. Но как объяснить это разуму? Как понять, что это именно Он? Тот самый, что не придаст и не обидет? Методом проб и ощибок. Но Мо не хочет ошибаться, потому и не хочет любить. Но разве выберишь судьбу? Разве можно уже что-то изменить, не затронув самого важного? Не вырвав из глуди самое ценное, без чего жизнь в принципе не возможна? Да, это все лирика. Пустая и ненужная лирика. Но без нее в этой жизни никак...
Малинка шла по лесу. Скоро ее посветят в воители. Исполнится мечта, она станет как папа. Конечно, до старшего воителя ей еще ползком до Места-где-тонет-Солнце, но все же. Сердечко бешенно стучало от волнения. Чего оно так боялось? Что не будет места в воинской палатке? Это смешно. Если очень захотеть, то можно будет кого-нибудь "случайно" отправить в гости к Хохлатке. Но это так, запасной вариант.
Эх, интересно, а у других котов бывает, что прекрасно все понимаешь, но так не хочется понимать. Лжешь себе, лишь бы не видить правды... Или слышать... Или чуять... Знать...
Мо дернула головой. Нет, это слишком сложно. Слишком сложно для ее рыженькой головки. Проще, как можно проще. Да, она влюблена в Огня... Сказала влюблена, а не любит! Ученица с ужасом выпучила глаза. Нет, ей нельзя влюбляться. Если она влюбится, то о мечте стать старшим воителем можно забыть. Накроется так сказать медным тазом. Моля вздохнула. Все так сложно...
Рыжая принюхалась. Не что так не отвлекает, как хорошая охота. Особенно, когда ты в охотничьем патруле. Первым дорогу бестии переступил щур. Ну, как переступил, перелетел. Кошке не составило труда влезть на дерево и поймать птичку там. Теперь то Малинка прекрасно лазиет по деревьям. Да она вообще много что прекрасно делает. И ползает, и лазит, и бегает. Но мы отвлеклись. Кошка машинально прикончила дичь. На язык брызнули теплые, чуть солоноватые капли крови. Хорошо, все таки, жить в лесу. Не возможно представить себе, как живут домашние кошки в этих четырех стенах. Не вздохнуть нормально, ничего не сделать...
Но все это бред. Самое главное осталось глубоко внутри. Разгаданная тайна, готовая сорваться с губ. Такая желанная и одновременно невозможная. Черт, как все сложно... Но все просто. Нужно лишь признать себе то, что... Нет, даже слово страшит. Да, она боится. Она слишком неуклюжа. Шумна и несносна... Она не может любить. Она все испортит. Испортит...
Щурок намок. Малинка сжала челюсти покрепче и пошла дальше. Все давно привыкли, что она взбалмошная особа. Настолько, что только все портит... Постоянно.
Вьюрок. Птиц что-то щебетал на ветке. Ученица, неособо осмысляя что творит, влезла на ветку и легко поймала птица. Вот теперь можно и в лагерь... Где тебя никто не ждет. Ну, почти. И это самое почти и страшило Мо. Пугало своей близостью. Нет, это уже просто невыносимо. Все нервы вытрепала. Но... Почему тогда так взволнованно стучит сердце?
Соня. Рыжая поймала и этого грызуна. Охота сегодня на редкость удачна нужно сказать...
Нет, все способы отвлечься не работают. Значит нужно действовать в своем духе - идти напролом. Туда, куда зовет сердце. Знаю, страшно, знаю, это другая дорожка, и мечта только отдалится если на нее ступить... Но это так заманчиво. Любить и быть любимой. Иметь то, что в детстве отобрал Зеленый кашель. Заботу и опеку...
Мо подхватила добычу и сорвалась с места. Скорей туда, куда тянут ее лапы, туда, куда зовет душа, туда, где сердце навек успокоится и вспомнит, что такое забота и любовь...
Мелькали деревья в огненных шевелюрах, а в зеленых глазах стоял Его образ. Да-да-да, пойте птицы, несите весть по свету: Малинка призналась себе, что влюблена!
А вот и лагерь. Всего пару шагов, с десяток прыжков. Вот уже и Его аромат: Мо узнает этот запах из тысячи. Но... Почему он ведет в дупло Хохлатки?..
Рыжая мордочка всунула свой черный нос в дупло. Невыносимо пахло травами. Горькими травами. Болезнями. По телу прошла дрожь. Моля боялась этого места. Оно отобрало у нее маму и папу, и теперь тут Огонь!
Зеленые глаза потемнели от тревоги. Рыжая огромными усилиями взяла себя в руки и сделала несколько шагов вперед.
- Привет лежачим!) - ответ немного огорошил. Голос задрожал. Мо отвела взгляд и упрямо продолжила. - Ты как? Я тут тебе вьюрка поймала... - голос упал. Ответ выбил ее из колеи, сбил с дорожки и упрямо тащил вон из палатки.
Нет, этого не может быть... Он ее не любит. Язвит. Лучше уйти.Мысли путались, как у маленького котенка. Значит эти признания самой себе и не нужны были? Напрасно растревожили душу и сердце...
- Прости... Не буду тебя беспокоить.
Рыжая развернулась и уже сделала шаг, чтоб уйти...
Так хотелось ляпнуть "Да не уже ли", но Мо сдержалась. Нечего портить такой момент...
Серде безумно стучало в груди. Казалось, что это оно, а не лапы, двигает ее вперед к Огню. Рыжая переступила с ноги на ногу. Ответ ее был прост. И давно уже готов. Только пасть в мгновение разучилась говорить. Проще говоря, Мо потеряла дар речи. Ей никто никогда такого не говорил. Только кричали и ругали. Ну, еще смеялись. А вот так вот - никогда. Ученица подняла на воина свои зеленые глаза и, не в силах рта открыть, кивнула. Очи ее сияли. Хотелось петь и плясать. И... Это уже не вашего ума дело, что крутилось в рыженькой головушке.
- Да, конечно, Огонь, - тихо прошептала она.
Не помня сколько шагов сделала, один, или два, кошечка подскочила к воителю и закопалась мордочкой в шерсти на его груди. Ее окутало такое невообразимое счастье. Даже когда рядом были родители, такого не было... В порыве рыжая встала на цыпочки и лизнула воина в щеку.

Мысли путались. Самая главная проблема была оттеснена эмоциями, но отнюдь не забыта. Она ДОЛЖНА стать воительницей. Старшей воитеььницей. И любовь - это приграда, которую она сама себе создала. Она сама себя топит. Как грустно это понимать.
На секунду сщурившиеся от радости гзаза распахнулись в ужасе. Она предала папу и маму. Она предала сама себя ради любви... Какой-то любви... Мо сглотнула. Тут ее отвлек Огонь. Чудесный, добрый Огонь. Она ему нужна... Он ее любит. Нет, нельзя. Отдаться чувствам, значит проститься с мечтой. Но ведь скоро ее посвящение. Может это и есть тот финиш? Может не стоит идти дальше? Ведь путь вперед означает потерю Огня... Ох, как все сложно и непонятно. Рыжая головка не выдержет таких решений... А ведь и не нужно. Только поверь сердцу, и оно решит за тебя, сделает правильный выбор, о котором не будешь желеть. Но что твердит сердце? Любить. И так боязно ему поверить. Поверить самой себе. Грустна эта истина, но верна. Малинка не могла полностью довериться своему сердцу. Оно же раз уже ошиблось. Полюбило родителей, а теперь заставляет страдать за свой выбор... Хотя, это Мо виновата. Она держет родителей в своей памяти, дает обещания воспоминаниям. Малинка посмотрела в глаза любимого. Ладно,будь, что будет. Это ее выбор, и она сама должна за него отвечать.
Ученица довольно замурчала, когда Огонь вставил голубиное перо ей за ухо. Это так мило. И так странно для взбалмошной Мо. Может она просто боиться любить? Свыклась со своим образом шалуньи... Но именно за это ее и любит Огонь. Или нет?
- Скажи, а ты... Мне можно будет остаться собой? Продолжать шалить?... - глупый и наивный вопрос, и еще в такой важный момент. Но Мо должна знать, она не может расстраивать Огня.
Тут рыжая поняла, что кое-что все-таки упустила. Эх, не быть ей идеальной кошкой. Будущая воительница подбежала к подстилке и схватила перышко. Она никогда никому не одевала перо. Мо чуть дрожала от волнения и часто дышала. Она трепетно вставила голубиное перышко в рыжую шубку Огня, боясь поцарапать его. Оттого движение вышло малость неловким. Кошечка подула на перышко, чтоб расправить его. В эти мгновения в сердце зародилось новое чувство. Такое непонятное и еле ощутимое. Это забота. Забота о других. Она горячей рекой лилась по жилам ученицы, расплавляя юную особу. Уничтожая мешающую колкость и угловатость, вселяя женственность и грациозность в это молодое тело. Всего мгновение и Малинка поняла - все, детство кончилось. Она выросла и стала кошкой. Как страшно это понимать. Как боязно осознавать то, что теперь и самой не хочется творить глупости и беспредел в лагере.
Малинка подняла светящийся взгляд на Огня и прошептала.
- Я люблю тебя... И это так странно. В груди бушует пламя. И... Мне это нравится, - Малинка говорила честно. Пусть сумбурно и несного странно, но честно.
Тут их прервал крик Звездолома. Ученица вздрогнула. Уже? Нет, не сейчас... Мелькнула мысль не пойти на собственное посвящение.
Ученица спрятала раздосадованный взгляд. Но Огонь понял ее взгляд по другому. Рыжая засмеялась.
- Нет, что ты. Я знаю. Просто... Может мне не пойти на посвящение? Оно так не вовремя..
Ученица хитро сощурилась... И ужаснулась. Как? Не пойти? Как она могла такое сказать? Это ее долг! Она должна идти.
Рыжая отвела взгляд. Ей было стыдно перед Огнем: ради мечты, ей придется бросить его сейчас. Даже, если он и будет смотреть из дупла. Ученица наигранно весело подмигнула и бросилась к выходу. Она ему врала. И как было больно это делать. Но мечта... Даже не смотря на ее слова, посвящение будет.
На душе как-то не посвящалось. Поляна отторгала ее. Ученица чувствовала себя чужой здесь. Сейчас ее место в дупле Хохлатки. Но нужно вытепреть посвящение. Вытерпеть? Да как?.. Она предала себя. Предала свою мечту. Бросилась в омут любви, не подумав... Но разве можно подумать о том, любить ей или не любить? Все решает сердце. А разум... Лишь придаток, для неважных решений.
Было тошно от того, что она уже и не хотела становиться воительницей... Но не ученицей же оставаться.
Вот и кончились семь кругов ада. Малина молнией побежала к Огню. И с каждым шагом это противное ощущение от посвящения пропадало.
Воительница, радостно глядя в глаза своего избранника, ворвалась в палатку и довольно промурчала.
- Вот теперь я - воительница. Только попробуй меня назвать Малинкой, в щеку лизну! - весело сверкнули глаза.
Все, прочь сомнения. Теперь и разум на стороне сердца. Огонь, она вся любит тебя.
Мо подошла к коту. Медленно, каждой лапкой чувствуя пол. Рыжая уткнулась носиком в его грудку и замерла, вдыхая родной аромат. Ох, как ей хотелось, чтобы это мгновение не кончалось!

Кошачья фигурка выбралась из воинской палатки, все вспоминая вчерашний вечер.
Как странно, но та цель к которой она все это время шла теперь не важна. Как сложно это принять. Такое чувство, что предаешь собственных родителей... Но ведь и они нашли в своем сердце место любви. Значит можно и любить и быть воительницей одновременно? Но как? Из любви следуют котята, но тогда придется стать королевой, а если ей стать, то до патрулей никто не допустит... Стоп, что за мысли? Какие в 13 лун могут быть котята? Что за глупости? Этого нельзя допустить, даже в мыслях. Нет, в мыслях особенно. Оттуда же последуют мысли. Хотя когда Малина думала, а потом действовала? Ее голова живет отдельной жизнью от тела, так что можно думать о чем угодно. Да только боязно думать то. От одной только мысли бросает в жар. Значит, прекращаем думать, как бы глупо это и не звучало.
Воительница легко спрыгнула с ветки, на нижнюю, а потом и вовсе на землю. Нужно что-то делать. Идти к Огню? Слишком дороги могут быть последствия. Значит, пока пойдем есть. Рыжая дотопала до кучи, вытянула оттуда полевку и пошла к изгороди. Как Малина и расчитывала, еда прояснила разум и согрела желудок. А когда желудок в хорошем настроении, то можно и подумать. Точнее признать. Мо боялась любви. Боялась отношений. Ведь в одну секунду рыжая могла все испортить, разрушить, да так, что уже никогда не соберешь. Но кошка не хотела этого. Не хотела ращбить сердце Огню, о себе она и не думала. Но... Огонь же и полюбил ее за взбалмошность , смех и сумасшедшую радость, а за что же еще? Больше ничего выдающегося в себе Малина не видела. Ла только... За что она любила Огня? Сложно сказать. Очень сложно. Рыжая не могла объяснить причину своих чувств, да только знала, что любит. Безумно так, с вечными Малининскими заморочками и проделками, без всяких задних мыслей. Тогда почу сейчас колеблится? Боится? Рыжая вспыхнула. Она ничего никогда не боялась. А сейчас... Да, ей страшно все испортить. Все. Хватит. Решение же давно принято и не подлежит сомнениям. Она любит. И нет пути назад. Она предала свою мечту ради любви, хоть и хочет их совместить, что не возможно. Нужно идти. Сердце зовет в дупло целителя. А сердцу Малина верит. Оно еще никогда не подводило. Будем собой в этой борьбе с самой собой. Пора.
Малина встала и медленно полезла в палатку. Она еще никогда не была такой нерешительной. С силой отключив протестующий мозг, она впрыгнула в дупло.
- Я тоже соскучилась. Как спалось? Плечо сильно болит? - рыжая заботливо обнюхала лапу котика и посмотрела ему в глаза. - Вроде все в порядке...
Воительница вздрогнула, когда чуть шершавый язык Огня коснулся ее шерстки. Она не привыкла к нежности, совсем. Ее кредо - буйство и взбалмошность, но отнюдь не ласка. Только, что тогда буянит в груди?
Малина тихо замурчала. Не язвительно, как обычно, а тихо и нежно. Боже, она так умеет? Воительница чуть прибавила децибел и уткнулась кордочкой в грудку любимого. Вот и все, что еще нужно? Смущение постепенно слетало бумажной маской, а чувства, странные и необычные для рыжей особы наоборот становились все сильнее. Разве это не любовь? Расцветать перед любимым, чувствовать мир гораздо острее, чем раньше? Будто сняли с глаз повязку, и жизнь стала только красочней.
- Да, конечно, - да и что она могла сказать? Как можно отказаться?
Кошка легко добежала до выхода и слегка недоуменно посмотрела назад, чего он там застрял? Резкая фраза чуть не сопвалась с губ, но Мо вовремя сдержалась. Нельзя все портить. Нельзя.
Малина, мягко ступая, подошла к Огню и тихо спросила, вопросительно подняв на него свои зеленые глаза.
- Что-то не так? Плечо еще болит?
Но все оказалось куда проще. Рыжая покраснела, как рак, благо что и шерстка ее рыжая. Она совсем не ожидала таких слов. Мо смущенно уставилась на свои лапки. Ответить у нее не поворачивался язык. Что-то боязненно сжималось в груди, сердце колотилось как бешенное, эхом отдаваясь в ушах. Рыжая чуть дрожала, волнительно дергая кончиком хвоста. Да что сегодня за день то такой? Начался со страха, и пока на этом и остановился. Воительница боялась ляпнуть что-то не то, испортить самый драгоценный момент в жизни. Хотя, вчера был по драгоценнее, но чувствует сердечко, что теперь вся жизнь будет состоять только из таких моментов. И что, постоянно держать себя в бешенном напряжении? Нет, так не пойдет. Она просто не выдержит такого ритма жизни. Значит нужно привыкать... Расслабляться и Любить. Да, нужно привыкать любить кошке, которая с детства не знает, что это такое. Да, конечно, она это знала, да только забыла. А теперь вспомнить - боится. Эх... Сорвать все замки и будь, что будет? Тогда они и дня не будут вместе. Но Огонь же ее любит такую, какая она есть...
Рыжая прерывисто выдохнула и, подняв на Огня зеленые свои глаза, прошептала.
И я постараюсь ничего не испортить..
Вот и все. Слова сорвались с губ. Значит нужно им соответствовать.

Есть такое выражение: нет слов. И в этот момент у Малины реально не было слов. Но... Как? Почему? Что случилось? Что она сделала не так? А ведь все так начиналось...
Воительница довольно муркнула и побежала следом за Огнем в лес. Настроение было выше некуда. Рыжую переполняло счастье. Было так легко двигаться, вот теперь точно сугроб ее выдержит! Кошка хихикнула и, неудержавшись, залепетала.
- Знаешь, вот теперь меня точно выдержет сугроб. Такое чувство, что я лечу! - кошечка рассмеялась. - А знаешь почему? Потому, что я...
Рыжую прервал крик. Мо в ступоре остановилась и что называется потеряла челюсть. Что с Огнем? Ей нужно поменьше болтать? Но как? Слова и Малина живут независимыми жизнями, она не может не болтать. Ну, ладно, она это просто не пробовала. Да и зачем? Раньше никто не жаловался, все просто убегали...
Моля смешалась. Она не могла понять, что не так? Получается... И быть лучшей подругой тоже не могла. Значит... Значит обе ее мечты не сбыточны. Значит она ничего не может. Не на что не способна. Ненужная пустоголовая кошка!
От этих слов в груди что-то заныло. Огорченно так, больно... Рыжей стало очень плохо. Как в тот момент, когда умерли родители. Как больно...
Мордочка застыла. Воительница собрала всю свою волю, лишь бы Огонь ничего не заметил. Еле еле она изобразила чуть кривоватое удивление. Интересно, а открытый рот это не перебор?
И тут Огонь заговорил. Сердечко в ужасе сжалось. С рыжей мгновенно слезла удивленная гримаска. На ее место пришел вполне натуральный шок. Чего-чего, а вот такого выпада воительница никак не ожидала. И как обычно язык заработал быстрей головы.
- Ты совсем мышеголовый! - в голосе сквозили сердитые нотки, а еще больше шокированные. - Как ты мог так подумать?!? - голос сорвался на крик, из глаз брызнули те самые горючие слезы. - Я! Люблю! Тебя! И... - рыжая замолкла и отвернулась.
Котята. Все в ужасе сжалось. Соврать? Но это не возможно. Рыжая никогда не сможет соврать Огню. Не в ее силах так поступить с любимым. Но мечта... Ох, как тяжело. Почему момент выбора пришел так скоро?
Воительница отвернулась не в силах сдержать взгляд Огня. Будет больно. Но так лучше. Обещания перед Звездными предками нужно выполнять. Это важнее ее чувств. Это важнее всего. Но как сказать Огню? Где найти нужные слова, да такие, чтоб котик не обиделся? Разбить ему сердце... Тогда Малина не сможет жить. Просто не сможет.
Голос звучал глухо и откуда-то сбоку. Рыжая и узнавала его и непонимала одновременно.
Огонь, я люблю тебя. Как ты мог подумать иначе?.. Но... Обещания данное Звездному племени сильнее и важнее меня... Я... Я должна стать Старшей воительницей, понимаешь? И мои чувства... Долг важнее... Каждый миг, что я провожу с тобой стоит мне огромных усилий. Все внутри переворачивается от боли... Боли то того, что... Я не могу, понимаешь? Я не могу исполнить это лисье обещание! Это выше моих сил! С каждой секундой я теряю контроль над собой!.. Тогда на посвящении... Я не хотела становиться воительницей. Мое обещание... Моя мечта... Она теперь не нужна. И я боюсь, что и ТЫ вскоре станешь ненужной мечтой... Я не хочу приченить тебе боль. Не хочу быть плохой подругой, понимаешь?
Голос оборвался. Но еще не все сказано. Но и от этого больно. Больно причинять боль Огню.
- А котята... Это еще один шаг от рухнувшей мечты. Последний... - голос дрогнул. Она врала, и когти совести драли ее душу. - Котят не будет... Пока обещание не будет выполненно. Я не могу... Иметь котят.
Вот и все. Все слова сказаны. И уже не больно. Просто пусто. Ни чувств, ни души, ни сердца. Зато обещание длиною в жизнь не разрушено. У нее еще есть смысл жизни, по которому так старательно шла. И будет идти.
Малина молчала. Она сидела спиной к Огню и он не видел боль в ее глазах. Эх, прошли те славные беззаботные деньки ученичества. Где та взбалмошная Малинка? Куда она убежала? Рыжая просто разучилась ей быть. Как теперь жить? Внутри пустота. А если поймать ее, тот маленький рыжий комочек и загнать обратно? Поймать за хвост эту козявку? А что, это вариант...
Да только... Малинка никуда же не делась. Просто боязно ей быть. Зато не пусто. На этом и решим.
Хвост дернулся. Превычно дерзко и чуть рассерженно. Вот и все. Рычаг снова на привычном "on".

Хорошо, что Огонь не видел ее слез. Рыжая закусила губу и стояла в том же положении, пока шаги любимого не стихли. Его слова эхом повторялись в голове. Кто же знал, что следовать обещаниям так больно. Воительница вслипнула. Да, Звезное племя ставит ей палки в колеса, испытывает ее на прочность...  А испытывает ли? Может это очередной самообман? Очередная придуманая сказка, в которую она верит, как мышеголовая дура. Да она оной и является на самом-то деле. Арет себе, Огню, Звездному племени, в конце концов. И так обидно понимать, что ложь напрасна. Вот сейчас бы сорваться с места и бежать за Огнем, пока снегопад окончательно не сотрет его следы. Да только что-то не пускает. Гордость? Если бы она была, то рыжей здесь давно уже не было. Нет, это страх. Самый настоящий страх. Испортить, разрушить, сломать и приченить боль Огню - вот чего боялась Мо. Да только вот, она уже все это сделала. Испортила, сломала и сделала ему больно. А оттого так рвет душу барсук.
Эх, как все сложно. Сложно заставить себя понять, что является истинным смыслом жизни. Тем шансом, что дается каждому. Но нет, Малина его только что упустила под пелену снегопада. Ее милый рыжий  шанс. Случилось то, чего так боялась. Но зато осталась мечта... Потрепаная, но целая мечта в разбитом сердце и разорванной душе. И оттого так тошно. Ведь выбор еще не сделан. Сейчас от весит у нее за ушком - это голубиное парное перышко. Выкинуть - значит лишиться этого шанса, оставить - отпустить мечту, которая уже срослась с ее сознанием и стало смыслом жизни. Всего одно движение и... Да ничего. Ничего тогда не будет, лишь пустота в сердцах двоих. Тогда выбор очевиден. Вперед, по следу! Но лапы одеревенели. Да и разум трубит тревогу. Как же мечта... Но ведь это лишь отговорка. За ней прячется страх - страх все испортить окончательно... Да нет же! Рыжая боялась этой сумасшедшей близости. Боялась котят, что так хотел Огонь. Да она сама котенок. Мо не справится. Где ей, взбалмошному существу, грозе лагеря, рожать котят. Никто не поймет. Не признают. Но больше всех не поймет сама Малина. Она не может... Не готова. Сердце бьется в скорлупке хрупкого тела, что может так легко сломаться. Дыхание летит быстрее Мо. Да, Мо летит. Пока снег не скрыл след, пока есть надежда. Пока жива она сама.
Да, страшно любить и сделать что-то не так. Да, нереально родить котят. Да, трясутся коленки и разбивается мечта... Нет, она живет. Это Малина внушила себе, что из-за любви обещание погибнет. Но это же не так. Все совершенно по-другому. Любовь укрепит мечту, даст ей место рости. Но... Но там, в этом месте, нет котят. Просто они и Малина - две несовместимые вещи. Мо просто не сможет подарить им заботу и ласку. И они будут одни... Как и она тогда в детской. И им будут подкатываться к горлу комки от одиночества, от того, что они никому не нужны - маленькие рыжие комочки. С зелеными глазами и дикой душой...
Кошка сглотнула. Да, она не могла родить котят, ведь не сможет быть с ними, подарить тепло и любовь. Как страшно сделать малюткам больно... Стоп. Она думает так, будто они будут. Нет, рыжая этого не допустит. Обещает. А обещание как извесно не нарушаются.
Малина замедлила темп шага. Огонь не мог далеко убежать. Да только... Что она ему скажет? Как объяснит, что просто боится? Ей гордость не позволит сказать это в слух. Опять соврать? Нет уж, проще молчать. Но и это не возможно, как все знают.
В нос ударил знакомый запах. Барсук выпрыгнул из сердца и с визгом убежал. Интересно, а барсуки умеют визжать? Стоп. Это уже куда-то не туда крутятся извилины ее серого вещества. Хотя... Они вечно набекрень.
Малина замерла. Какое-то незнакомое чувство охватило ее всю, ктоме кончика хвоста. Тот беспокойно дернулся... Ай, нет, и его.
Кошечка прижала уши к голове. По телу разлился немыслимый жар, рыжая стала еще рыжее. Мама, неужели она смущена? Ох, как это странно и ново. И так нестерпимо. Как другие коты выносят смущение?
И вот он. Воительница сначало почувствовала Его присутствие, а потом и увидела Огня с... Мхом в пасти?!
Мо удивленно подавилась розовеньким язычком и закашлялась. На глазах выступили слезы, горло свело судорогой. И как в таком состоянии, спрашивается, говорить? Не бе, не ме. Как всегда.
- Огонь... - Малина выдохнула, виновато смотря на любимого.
Внутри мешались чувства. Еще чуть-чуть и все вырвется...
- Огонь, я... Обещание не может жить без чувств, а я без тебя. Я люблю тебя. - зимнее солнце осветило полянку и слезы в зеленых глазах рыжей. - Я никогда не сниму это перо. Обещаю. А обещания нужно выполнять. Прости меня за... То.
Сказать было больше решительно нечего. Да и зачем? Все и так понятно. Рыжая любила Огня. И пусть к котятам еще не готова, кто сказал, что они будут сейчас?
Воительница с надеждой посмотрела в глаза любимого. Извеняться ей не впервой, она в этом профи. Да только вот извиниться и больше никогда так не поступать будет трудновастенько.

Рыжая без всякой надежды ждала ответа Огня. То самое шестое чувство, которое нахваливают Двуногие, не оставляло ей надежды. Неужели?.. Вот это будет момент, если ее не простят. Ее всегда прощают! Хотя... Пускай Огонь сам решает прощать ее или нет. Да и что за слово такое "прощать"? Прощать - прощаться - расставаться. Э, не. Такая цепочка не устраиивала рыжую, совсем не устраивала.
И вот он - момент. Когда Огонь заговорил, бывшая ученица даже не поняла откуда звук то идет. Ах, вот, из пасти любимого. От таких глупых мыслей захотелось громко фыркнуть. Да только момент больно не подходящий, Огонь не поймет и вновь обидется. Теперь уж надолго. Вот и сейчас он не понял.
- Ненужная мечта? - рыжая подняла на Огня удивленные глаза. - Я не говорила так! Я сказала, что боюсь, что И ТЫ станешь ненужной мечтой...
Малина тихо всхлипнула. Ну, вот, он ее не понял. Не понял, как важно обещание данное Звездным предкам. Он сам когда-нибудь давал такие?
Воительница силой воли зажала свой вякающий язычок меж зубами и молчо слушала Огня, уже не пряча глаза. Да и зачем. Ссора то оказалась на пустом месте. Любимый просто не понял ее... Ее мечту... Обещание... Стоп. Хватит терзать себя. А то вдруг еще раз посорятся. Выбор сделан. И пуст в его правильности Малина пока не уверена разумом, зато сердце танцует галок. Пожалуй это самое важное.
Рыжая уткнулась в грудь подошедшему Огню и громко заурчала. Да, все эти нежности были еще в новость Мо, к ним она не привыкла, да и непривыкнет еще долго, но и без них уже как-то и не жилось. Значит будем привыкать. В этот момент Огонь отстранился от рыжей. Кошечка почувствовала даже некоторое сожаление от этого. Но лезть самой не хотелось. Просто Мо резко становилась неуклюжей в такие моменты, а демонстрировать эту неуклюжесть не хотелось.
- Спать с тобой?.. - Малина смешалась, как-то эта фраза выглядела необычно, что ли. Да, странно. Рыжая поймала себя на том, что просто смутилась такого вопроса. Это же надо, довести рыжую бестию до смущения... Нда, стареем.
- Только рядом. На двух гнездышках... Прости. - разве Мо могла объяснить, что данного вопроса она до ужаса стеснялась? В словарном запасе бестии и слов то таких не было. Ох...
- Не нужно... Скрывать своих чувств. От этого же тебе легче не будет, да и мне тоже. Просто... Я не привыкла пока к нежности. Со мной так еще никто не обращался. - да и некому обращаться. Мама умерла, и папа тоже. Только ты один в моем сердце... Этого рыжая пока говорить не будет.